Быть эмо – значит быть собой. А для этого надо понимать, что ты собой представляешь. Кто может похвастаться этим пониманием в подростковом возрасте? Только не я.

Под деревом на асфальте умная крупная ворона долбит клювом упаковку из‑под клубничного йогурта. За неимением лучшего объекта, я начинаю размышлять о птице, не обремененной ежедневными обязанностями. Она‑то имеет право быть собой, и никто ее за это не упрекнет. Вот только если бы чуть‑чуть подкорректировать ее цветовую гамму. Представляете, стадо ворон, слегка окрашенных розовым? Думаю, воронам такое надругательство вряд ли придется по вкусу. Но кто их спрашивает? Меня же никто не удосужился спросить, чего я на самом деле хочу?

* * *

Вчера прочитала в интернете:

Сидела девочка на трубе и мечтала умереть, И тут БАБАХ кости, кишки, кровь кругом – Мечты сбываются – «Газпром»!

Срочно вдохновилась и накропала стих собственного сочинения:

Тощенький эмо рыбку ловил,

Тихо подкрался к нему крокодил,

Долго страдал крокодил‑старичок:

В жопе застрял эмо‑значок.

Если честно, идею сперла. У меня с рифмами как‑то не очень складывается, а переделать из чужого – это я запросто могу.

Так и подмывало сочинить что‑нибудь про «Дочечку».

Например: «Дочечка» в детстве милой была, жаль, что тогда она не померла.

* * *

Иногда мне нравятся мальчишки, похожие на гангстеров. Да здравствуют мафиози американо‑итальянского розлива! Почему у нас до сих пор не модно выглядеть как киношный гангстер? Если кто‑то смахивает на мафиози, говорят, что он похож на сутенера. Вовсе не похож. Знать бы еще, как выглядят эти самые сутенеры. Ну уж точно не как итальянские гангстеры в американских фильмах.

* * *

Привет. Как дела и все такое? Тоже хреново? Ав школе? Ха! И у меня то же самое. Сплошная никчемная тягомотина вперемешку с нотациями. Хотя, что еще ждать от подобного учреждения? Меня сто раз могли выкинуть оттуда. Честное слово. Ну, может, не сто, а три. Или четыре, точно не помню. Было бы неплохо стать вольной птицей типа вороны, но не выгоняют. Думают, что оказывают мне одолжение.

Если бы моя мама не работала за копейки в школьной библиотеке, скорбно изображая королеву в изгнании, а родная тетка не была директрисой, изображая царствующую королеву… Ладно. Что уж теперь поделать, раз они такие все сплошь коронованные. Не пресмыкаться же, на самом деле. Кроме того, я бываю необходима школе. Я умею делать классные стенгазеты. Не в том смысле, что для класса, а просто они всегда занимают первые места на каких‑то дебильных стенгазетных соревнованиях.

Я рисую, если кто еще не понял. Так что вместо уроков я часто сижу дома и стряпаю очередной шедевр для состязаний педагогической инквизиции. Пускай пыжатся друг перед другом. Мне не жалко.

А по ночам я рисую для себя. И пускай мои комиксы смахивают на японские мультики. Зато я могу сама придумывать всякие разные истории. У меня их целая куча.

Была.

А потом мама, пока меня не было, вскрыла обшивку дивана, и я ее застукала за просмотром того, что считала самой большой тайной. Рисунки – они как дневник. Дневник – личное! Если человек что‑то прячет, значит, ему так нужно и не фиг лезть рылом куда не просили.

А она вывалила альбомы на середину комнаты и рассматривала их, вибрируя от еле сдерживаемого негодования. Так ученый вытаращится в микроскоп, обнаружив там самую опасную саблезубую блоху в черном парике с розовой прядью. К слову сказать, для блохи такая встреча тоже не подарок, но кому интересно блошиное мнение?

Кстати, в рисунках ничего такого не было. Просто сюжеты. Всякие приключения, которых в реальной жизни хоть завались.

Тебя надо показать психиатру, – липким, осуждающим голосом постановила мама.

Скорее – отдать в художественную школу, – заспорил папа, который тоже пришел посмотреть, чем я так громко возмущаюсь.

Ты находишь эти каракули забавными? Еще бы. Если человек остановился в развитии на уровне детсада, то чего от него можно ожидать? Если кто‑то это увидит, то над нами все станут смеяться. Полюбуйся, – она стала тыкать в папу комиксом про то, как меня бросил парень.

То есть не меня, а нарисованную девочку. По‑настоящему, все было не так. Он меня не бросил. Он просто сказал, что я его разочаровала и лучше нам больше не встречаться. Мы тогда почти час впустую перетирали взаимные обиды, накопившиеся за три месяца.