Министерство образования Республики Беларусь 11 страница

 

тий в субъективной картине жизненного пути нагружены личностными смыслами и окружены переживаниями. Эти переживания и выражают реальные мотивы, движущие жизненным путем личности, и мотивационную значимость отдельных событий. «Детерминация через мотивацию – это детерминация через значимость явлений для человека», – подчеркивает С. Л. Рубинштейн [58, с. 291]. В-девятых, наличие субъективной картины жизненного пути является психологическим критерием личностной зрелости. Субъективная картина жизни помогает личности не только состояться в своих высших проявлениях, но и свидетельствует о качестве личности как субъекта жизни. По С. Л. Рубинштейну, личностью, в первую очередь, является сознательный человек, который занял определенную позицию по отношению к различным явлениям жизни и в отношении жизни в целом. «Личностью в специфическом смысле этого слова является человек, у которого есть свои позиции, свое ярко выраженное сознательное отношение к жизни, мировоззрение, к которому он пришел в результате большой сознательной работы... Подлинная личность определенностью своего отношения к основным явлениям жизни заставляет и других самоопределиться» [57, с. 242]. Субъективная картина жизненного пути интегрально выражает сознательное отношение человека к

собственной жизни, жизненную позицию личности.

Наконец, субъективная картина жизненного пути личности «конденсирует» жизненный опыт личности. В спрессованном виде этот жизненный опыт способствует формированию ценной способности личности как субъекта жизни. Речь идет о развитии жизненной мудрости, которая позволяет человеку адекватно осознать смысл своей жизни и приискать способы и средства для его реализации.

«В ходе этого развития, по мере того как человек приобретает жизненный опыт, перед ним не только открываются все новые и новые стороны бытия, но и происходит более или менее глубокое переосмысливание жизни. Этот процесс ее переосмысливания, проходящий через всю жизнь человека, образует самое сокровенное и основное содержание его существа, определяет мотивы его действий и внутренний смысл тех задач, которые он разрешает в жизни. Способность, вырабатывающаяся в ходе жизни некоторых людей, осмыслить жизнь в большом плане и распознать то, что в ней подлинно значимо, умение не только изыскать средства для решения случайно всплывших задач, но и определить сами задачи и цель жизни так, чтобы по-настоящему знать, куда в жизни идти и зачем, – это нечто, бесконечно превосходящее всякую ученость, хотя бы и рас-

 

полагающую большим запасом специальных знаний, это драгоцен-

ное и редкое свойство – мудрость» [57, с. 244].

Важное теоретическое значение имеют взгляды С. Л. Рубинштейна на смысл человеческой жизни. Несмотря на то, что они не оформились в цельную психологическую концепцию, их значение на современном этапе развития психологии жизненного пути трудно переоценить.

С точки зрения С. Л. Рубинштейна, смысл жизни выступает как основная структура психической регуляции жизненного пути личности. В объективном (онтологическом) плане смысл жизни рассматривается как главное жизненное отношение личности, придающее единую смысловую направленность индивидуальному жизненному пути. Смысл жизни принадлежит личности как субъекту жизни и обусловливает ее способность к самодетерминации и саморегуляции. Отсутствие или утрата смысла жизни фатально сказывается на способности личности к распоряжению собственной жизнью, приводит к порабощению человека внешними обстоятельствами. «Только внешняя детерминация влечет за собой внутреннюю пустоту, отсутствие сопротивляемости, избирательности по отношению к внешним воздействиям или простое приспособление к ним» [58, с. 382]. Напротив, наличие смысла жизни является фактором, мобилизующим внутренние силы личности и повышающим ее жизнестойкость.

Психологическая сущность смысла жизни конкретизируется С. Л. Рубинштейном через понятие «направленность личности». Аналогичных взглядов придерживаются российские психологи А. Н. Леонтьев, Л. И. Божович, Б. Ф. Ломов. Они ассоциируют смысл жизни с «ведущим жизненным мотивом» [40] и

«направленностью личности» [16; 51]. Понятие «направленность личности» обозначает совокупность ведущих мотивов, господствующих в мотивационно-смысловой сфере личности и задающих устойчивую интенциональную направленность ее жизненному пути. Можно утверждать, что направленность личности в процессе активной жизнедеятельности объективируется в общей смысловой направленности индивидуального жизненного пути. Направленность составляет содержательную характеристику личности, в то время как существуют свойства личности, относящиеся к системе исполнительской, инструментальной регуляции жизненного пути. В таком понимании направленность совпадает с характером личности – устойчивой системой жизненных побуждений. «Характер в своем содержательном аспекте теснейшим образом связан с вопросом о том,

 

что для человека значимо в мире и в чем поэтому для него смысл жизни и деятельности... К характеру непосредственно не относятся физическая ловкость, вообще свойства, обусловливающие умения человека; в него включаются только те свойства, которые выражают направленность личности» [57, с. 99, 224]. Взгляды С. Л. Рубинштейна на характер как на интегральное образование личности, фиксирующее общую смысловую направленность жизнедеятельности, во многом перекликаются с позицией Л. С. Выготского. Последний подчеркивает: «Характер и есть социальный чекан личности. Он есть отвердевшее, откристаллизовавшееся типическое поведение личности в борьбе за социальную позицию. Он есть отложение основной линии, лейтлинии жизни, бессознательного жизненного плана, единого жизненного направления всех психологических актов и функций» [27, с. 156]. Наиболее удачным вариантом жизни является тот, при котором направленность личности и объективная направленность ее жизненного пути гармонируют. В противном случае человеку уготованы горькие разочарования в жизни, неудовлетворенность пройденным путем и кризис смысла жизни.

Наибольший удельный вес в структуре смысла жизни имеют такие смысловые образования, как ценности. С. Л. Рубинштейн определяет ценности двояким образом: 1) ценности как объекты и явления жизненного мира, приобретшие для личности высокую значимость, жизненный смысл (онтологический аспект); 2) ценности как смысловые структуры внутреннего мира личности, проецируемые в сознание в виде идеалов (онтический аспект). Многие ценности имеют социальное происхождение и депонируют совокупный смысловой опыт взаимодействия людей с окружающим их миром. В процессе жизнедеятельности личность интериоризирует социальные ценности, которые превращаются в личностные ценности и встраиваются в структуру смысла жизни. «Ценности не первичны. Не с них надо начинать анализ: они производны от соотношения мира и человека, выражая то, что в мире, включая и то, что создает человек в процессе истории, что значимо для человека. Ценность – значимость для человека чего-то в мире. К ценностям прежде всего относится идеал – идея, содержание которой выражает нечто значимое для человека» [58, с. 369]. Тем самым С. Л. Рубинштейн указывает, что так называемых «трансцендентных ценностей», изъятых из контекста жизнедеятельности общества или отдельного индивида, не существует. В этом заключается самое существенное расхождение концепции смысла жизни С. Л. Рубинштейна с концепциями экзистенциальных психологов.

 

На уровне индивидуального сознания смысложизненные ценности репрезентированы в форме идеалов или идеальных моделей жизненного пути личности. Идеал жизненного пути – это образ, воплощающий наиболее ценное – и в этом смысле привлекательное для личности – состояние личной жизни. В идеалах личности проявляются мотивы долженствования в отношении собственного жизненного пути, что свидетельствует о тесной связи идеалов с социальными ценностями. В этом плане социальные ценности противостоят индивидуальным потребностям в структуре смысла жизни личности. «Какое значение ни придавать потребностям и интересам, очевидно, что они не исчерпывают мотивов человеческого поведения; направленность личности не сводится только к ним. Мы делаем не только то, в чем испытываем непосредственную потребность, и занимаемся не только тем, что нас интересует. У нас есть моральные представления о долге, о лежащих на нас обязанностях, которые также регулируют наше поведение... Определяясь мировоззрением, они находят обобщенное абстрактное выражение в нормах поведения, свое конкретное выражение они получают в идеалах» [57, с. 118–119]. Представления С. Л. Рубинштейна о смысле жизни как о жизненном обязательстве и моральном императиве во многом сходны с положениями логотеории В. Франкла. Между индивидуальными потребностями и социальными ценностями в структуре смысла жизни должен быть установлен разумный баланс, что является залогом полноценной в психологическом отношении человеческой жизни. Напротив, «противопоставление влечения и долга есть раскалывание надвое человеческого бытия» [58, с. 369]. Соотношение личного и общественно значимого в содержании смысла жизни есть важная дифференциально-психологическая особенность личности как субъекта жизни [58, с. 368–369].

Динамика ценностей отражает изменения смысла жизни, происходящие по ходу жизненного пути личности. В свою очередь динамика ценностей обусловлена развитием взаимоотношений человека с жизненным миром. Говоря о смысле жизни и смысле отдельных жизненных событий, С. Л. Рубинштейн ведет речь о регуляторной роли ценностей в человеческой жизни. Психологическую динамику смысла жизни схематично можно изобразить следующим образом: изменение жизненных обстоятельств – переоценка ценностей – трансформация и видоизменение смысла жизни. В каждой жизненной ситуации личности приходится своими поступками утверждать одни ценности и ниспровергать другие. «Постоянная в ходе жизни переоценка ценностей является закономерным

 

результатом диалектики жизни человека, изменения, перестройки его взаимоотношений с миром, прежде всего с другими людьми, с обществом. В результате изменения внешних условий вступают в действие, актуализируются те или иные ценности. Конкретный анализ конкретной ситуации обнаруживает динамику вступления в строй, выключения и восстановления различных ценностей. Однако не только в связи с конкретной ситуацией, а в связи с восхождением, развитием, становлением всей личной жизни человека может быть понята история актуализации одних и низвержения других ценностей» [58, с.

370]. Распад и разложение ценностей, образующих смысл жизни,

является психологическим критерием деградации личности.

Помимо глобального смысла, озаряющего весь жизненный путь человека, существуют производные от него смыслы локальных жизненных событий и ситуаций. Эти смыслы обеспечивают мотивацию жизненных поступков личности и образуют их психологический подтекст. Психологический анализ человеческой жизни в первую очередь ориентирован на прочтение личностного смысла жизненных событий и ситуаций, а не на раскрытие объективных обстоятельств. Смысловой анализ позволяет воссоздать «семантику» жизненного пути личности, нарисовать картину духовной жизни. Смысл – это отношение анализируемого события к смыслу жизни личности. Поэтому «при этой расшифровке должен быть определен смысл самого поступка через то, как он входит в общий «замысел», в план жизни человека» [58, с. 366]. Можно сказать, что смысл жизни «просвечивает» в смысле каждой отдельной взятой жизненной ситуации. В этой связи реализация ситуативного смысла в поступке личности является шагом вперед по пути реализации смысла жизни. Активность личности как субъекта жизни в каждой ситуации ориентирована на смысл, в котором «проглядывает» смысл жизни. В силу данной особенности своими поступками личность ломает, расщепляет ситуацию, подчиняя ее логике осуществления смысла жизни. «Нахождение в ситуации предполагает расчленение этой ситуации, выделение в ней условий, соотнесенных с встающими перед человеком требованиями, задачами, выходящими за пределы ситуации. Здесь обнаруживается диалектика обстоятельств (условий), обусловливающих действия человека, и действий, изменяющих обстоятельства» [58, с. 345, 362]. В этом положении С. Л. Рубинштейн сближается с В. Франклом, согласно которому наряду с общим смыслом жизни человек реализует множество уникальных смыслов единичных ситуаций.

 

Важное регуляторное значение С. Л. Рубинштейн придает осознанию смысла жизни. С его точки зрения, сознательность человека по отношению к смыслу жизни неразрывно связана с действенностью по отношению к собственному жизненному пути. Сознательность по отношению к смыслу жизни в высшей мере присуща личности как субъекту жизни. Понимание личностью смысла жизни – это ключ к построению жизни на сознательной, нравственной основе. Кроме того, понимание смысла собственной жизни раскрывается как значимая слагающая жизненной мудрости, то есть способности человека к совершению правильных биографических выборов [57, с. 244].

Теоретические представления С. Л. Рубинштейна о смысле жизни проникнуты этическими убеждениями. Психологический анализ смысла жизни должен освещать то, что человек делает в жизни для других людей, то есть вскрывать меру этичности смысла жизни [58, с. 348]. Подлинный смысл человеческой жизни всегда совпадает с общечеловеческими ценностями и удовлетворяет высоким моральным требованиям. «Смысл человеческой жизни – быть источником света и тепла для других людей. Быть сознанием Вселенной и совестью человечества. Быть центром превращения стихийных сил в силы сознательные. Быть преобразователем жизни, выкорчевывать из нее всякую скверну и непрерывно совершенствовать жизнь» [58, с. 385]. Здесь можно провести содержательные параллели между позицией С. Л. Рубинштейна и представлениями А. Адлера, К. Юнга, В. Франкла о содержании истинного смысла жизни. Все они единодушны во мнении, что признаком подлинного смысла жизни является направленность составляющих его мотивов на всеобщее человеческое благо. С ними солидарен также видный российский психолог А. Н. Леонтьев, который пишет следующее: «В зависимости от обстоятельств, выпадающих на долю человека, такие жизненные мотивы могут приобретать очень разное содержание и разную объективную значительность, но только они способны создать внутреннюю психологическую оправданность его существования, которая составляет смысл и счастье жизни. Вершина этого пути – человек, ставший, по словам Горького, человеком человечества» [40, с. 221].

С. Л. Рубинштейн критически анализирует различные концепции смысла жизни, которые исповедуют люди в обыденной жизни. По его мнению, смысл жизни должен быть укоренен в надындивидуальных, сверхличных ценностях, которые превышают личные интересы и потребности индивида. Как только личность делает

 

счастье, наслаждение, самоактуализацию самоцелью и самодостаточным смыслом, психологическая удовлетворенность жизнью тотчас же улетучивается. Секрет смысложизненного выбора, по С. Л. Рубинштейну, в том, чтобы избрать достойные ценности и цели, по мере достижения которых счастье и самоактуализация придут сами собой [58, с. 369]. «Не погоня за счастьем как совокупностью удовольствий и наслаждений является целью и смыслом человеческой жизни, как это утверждают гедонизм и утилитаризм» [58, с. 349]. «То же самое относится в принципе к проблеме самоусовершенствования человека: не себя нужно делать хорошим, а сделать что-то хорошее в жизни – такова должна быть цель, а самоусовершенствование – лишь ее результат» [58, с. 384].

С. Л. Рубинштейн разводит личностный смысл жизни и ее историческое значение, то есть смысл, который она приобретает в контексте развития человечества. Если личностный смысл жизни принадлежит субъекту жизни и является результатом направления жизненного пути на определенные ценности или их группу, то историческое значение жизни оценивается по вкладу, который внес человек в историю и культуру. Субъективно осмысленная жизнь может не иметь абсолютно никакого исторического значения и, наоборот, общественно значимая жизнь может казаться личности лишенной всякого смысла. Кроме того, общественное значение зависит от того исторического контекста, в котором оценивается жизненный путь личности. В этой связи С. Л. Рубинштейн пишет: «Поскольку человек – часть народа, общества, жизнь человека как такая незавершенная тотальность (а не только процесс, пока человек живет) входит в жизнь народа, человечества и продолжается в ней. При этом будущие дела уже других людей могут изменить смысл моей жизни, ее объективный смысл для других людей, для человечества, но в зависимости от того, какое содержание я сам ей придал» [58, с. 355]. В тех случаях, когда человек совершает в своей жизни поступки, которые преобразуют ход человеческой истории, имеют длительный общественный резонанс, он становится

«исторической личностью в собственном смысле слова» [57, с. 247]. В концепции С. Л. Рубинштейна заявлена проблематика, во многом идентичная предмету экзистенциальной психологии. Это, в частности, проблема свободы, проблема отношения человека к человеку, проблема любви и отчуждения, проблема смысла жизни и бессмысленности, проблема отношения к смерти и, наконец, проблема личности как субъекта жизни. Однако методологический подход С. Л. Рубинштейна кардинально иной, нежели в экзистенци-

 

альной психологии. Стержнем рубинштейновской методологии является субъектный подход, согласно которому личность является активной детерминантой своего жизненного пути. Огромное значение в рубинштейновской концепции жизненного пути также придается принципу детерминизма, деятельностному подходу и принципу единства личности, сознания и жизнедеятельности [1].

В психологическом аспекте свобода понимается С. Л. Рубинштейном трояко: 1) как самодетерминация, то есть вклад «внутренних условий» в жизненные выборы и созидание жизненного пути личности; 2) как свобода личности от социальных условий жизненного пути; 3) как сознательно-волевая регуляция жизненного пути личности [58, с. 360]. Свобода противостоит механическому детерминизму человеческой жизни, поскольку человек способен вклиниваться в цепь причин и следствий и разрывать ее. Выход человека за пределы причинно-следственной детерминации происходит в сознании и действии [58, с. 341]. Степень ограничения свободы сугубо индивидуальна и зависит от объективных условий жизненного пути и способностей личности. Свобода личности по отношению к неизбежным ограничениям жизненного пути проявляется в их отрицании или, напротив, в утверждении их решениями и поступками. Ключевыми условиями человеческой свободы С. Л. Рубинштейн полагает осознание данностей бытия и наличие смысла жизни, которые помогают личности превозмочь ситуацию в плане сознания и действия. Свобода человека простирается не только на внешние условия жизненного пути, но также на его внутренние условия – свойства и качества личности. Поступая в соответствии с будущим проектом самого себя, человек становится тем, кем он желает быть; выбор человеком способа действования есть выбор собственной личности. Таким образом, для того, чтобы детерминировать свое будущее и освободиться от прошлого, человек должен предпринять определенные действия. Наличное состояние личности и ее жизненного пути – результат прошлых поступков человека.

«Мое действие отрицает меня самого в каком-то аспекте, а в каком-то меня преобразует, выявляет и реализует... Человек непосредственно своим действием должен стать (быть) тем, что он есть

(еще не есть), и перестает быть тем, что он есть... Человек есть существо, имеющее «проект». «Проект» он потому, что в нем существование предшествует сущности...» [58, с. 344, 361]. Возможность человека определять свое будущее равносильна возможности определять каждый из прошедших этапов жизненного пути, поскольку все они когда-то были будущим. Легко заметить, что такое

 

понимание свободы по основным позициям совпадает с положениями экзистенциальной психологии. «Свобода понимается не как свобода от всего, недетерминированность вообще, а как свобода по отношению к конкретным условиям, наличному бытию, данной ситуации» [58, с. 345].

Концепция жизненного пути С. Л. Рубинштейна является одной из первых концепций, в которых проблема смерти ставится в психологическом аспекте, то есть как проблема отношения человека к собственному финалу. Смертность, конечность представляет серьезное психологическое испытание для личности в силу того, что предвидение наближающейся смерти обессмысливает ее жизненные достижения, демобилизует и деморализует ее. «Чтобы понять истоки этого чувства, нужно понять вначале реальную диалектику жизни и смерти, которая затем и порождает отношение к ним человека» [58, с. 354]. Другими словами, необходимо распознать объективный смысл смерти в контексте индивидуального жизненного пути. Смерть может иметь совершенно разный жизненный смысл в зависимости от тех обстоятельств, в которых она настигла человека. Объективно трагичной смерть бывает тогда, когда она обрывает реализацию важных жизненных обязательств, застает человека в процессе осуществления им смысла жизни. В ситуации, когда человек влачит бесцельное существование, просто

«прожигает» свою жизнь или полностью реализовал себя, объективный смысл смерти не столь трагичен. Жизненный смысл смерти определяется, с точки зрения С. Л. Рубинштейна, двумя обстоятельствами: 1) тем, насколько оконченным, завершенным, воплощенным является жизненный замысел человека к моменту наступления смерти, 2) тем, насколько своим уходом из жизни человек не бросил на произвол судьбы других людей, которые связывают с ним свои надежды и ожидания [58, с. 355]. Возможна ситуация, когда смерть, не будучи трагичной для самого человека, является весьма драматичной для окружающих его людей. Основная проблема в отношении человека к собственной смерти – это реалистическое соответствие объективного жизненного смысла смерти и субъективного отношения к ней человека. Осознание собственной конечности или чувство приближающегося финала стимулирует поиски человеком смысла жизни. Нередко человек способен «прозреть» по отношению к смыслу жизни, только представ перед лицом смерти в критических обстоятельствах. Как пишет С. Л. Рубинштейн, «факт смерти превращает жизнь человека не только в нечто конечное, но и окончательное. В силу смерти жизнь есть нечто, в чем с известного момента ничего нельзя изменить. Смерть превраща-

ет жизнь в нечто внешне завершенное и ставит, таким образом, вопрос о ее внутренней содержательности. Жизнь человека в силу факта смерти превращается в нечто, чему подводится итог» [58, с. 354–355].

Среди множества разнородных жизненных отношений личности С. Л. Рубинштейн особо выделяет любовь как отношение человека к человеку. С точки зрения ученого, любовь – это такое жизненное отношение, которое способствует преодолению отчуждения между человеком и другими людьми. Противоположностью любви выступает ненависть, которая осложняет, обедняет отношения с окружающими и образует разрыв между субъектом и миром. Главной особенностью любви является отношение к другому человеку не как к «социальной маске», роли или функции, а как к личности в ее подлинной психологической сущности. Не обращать человека в «маску» – такова первая заповедь любовного отношения человека к человеку. В этой связи любовь выступает как «утверждение существования другого и выявление его сущности» [58, с. 373]. Любовь в концепции С. Л. Рубинштейна рассматривается не только как чувство или субъективное отношение, но также как мотив, который побуждает преображать, улучшать, облагораживать условия жизни любимого человека. Кроме того, в ней усматривается воспитательный смысл и для субъекта, и для объекта любви. Субъект любви совершает воспитательные поступки, которые изменяют обстоятельства жизни любимого человека и, тем самым, совершенствуют его. «Воспитательный поступок в широком смысле слова – это поступок, предназначенный для других, который должен отвечать требованию – стать реальным условием надлежащей человеческой жизни для других» [58, с. 372].

В заключение отметим, что С. Л. Рубинштейн является основоположником российской версии экзистенциальной психологии, а точнее – психологии человеческого бытия, о которой речь пойдет ниже. «Бытие человека и есть процесс его человеческой жизни», – пишет он. Это положение весьма созвучно экзистенциальным представлениям о жизненном пути личности, выраженным в формуле:

«Жизнь – это усилие во времени» (М. К. Мамардашвили).

 

 

§2. Психологическая концепция жизненного пути личности в работах Б. Г. Ананьева

 

Актуализация проблемы жизненного пути в исследованиях Б. Г. Ананьева была обусловлена необходимостью построения «исторической», «динамической», «процессуальной» теории личности. Жизненный путь является универсальной формой личностного развития и бытия, процессуальной разверткой личностных свойств, качеств, способностей. Поэтому психологической теории, рассматривающей личность в процессе ее формирования и функционирования, не миновать фундаментальной проблемы жизненного пути. Б. Г. Ананьев отмечает, что «с историческим подходом к личности, ее психической деятельности связаны ведущиеся психологами онтогенетические поиски путей построения теории личности «во времени» в противовес чисто структурным ее определениям, абстрагированным от реального временного протекания ее жизненного цикла» [6, с. 114].

Сообразно с многоуровневой организацией человека Б. Г. Ананьев рассуждает о многоплановости способа человеческого бытия. При этом каждый из уровней структурной организации человека в динамической разверстке представляет собой качественноопределенный способ человеческого существования. Подразделяются способы бытия человека как биологического индивида и как личности, выступающей в ипостаси субъекта деятельности, субъекта общения и индивидуальности. Индивидный способ бытия реализуется в виде онтогенеза или жизненного цикла, а личностный способ бытия – в форме социальной биографии или индивидуального жизненного пути.

В широком контексте понятие жизненного пути употребляется Б. Г. Ананьевым в синонимическом ряду с понятиями «жизненный цикл», «жизненный курс» и, реже, «онтогенез». Однако в более точном значении ученый разводит все эти понятия. Так, жизненный цикл или онтогенез – это последовательная смена фаз становления, развития и инволюции биологических, в том числе и психофизиологических функций индивида [6, с. 73]. Данное понятие характеризует способ развития и бытия человека только как биологического индивида, но не как субъекта деятельности, личности или индивидуальности. Главными фазами индивидуального онтогенеза являются зачатие, рождение, созревание, зрелость, старение, старость и умирание [6, c. 65]. Основными характеристиками онтогенеза выступают гетерохронность (разновременность, асинхронность)

 

развития отдельных психофизиологических процессов, неравномерность их расцвета и увядания, периодичность подъемов и спадов их функционального состояния.

Жизненный путь – «это история формирования и развития личности в определенном обществе, современника определенной эпохи, сверстника определенного поколения» [9, с. 104 – 105]. Понятие жизненного пути в строгом смысле релевантно способу личностного развития и существования и не может экстраполироваться на способ развития биологического индивида. В более широком толковании жизненный путь – это история развития личности в триединстве ее функций как субъекта общения, субъекта деятельности и индивидуальности. Жизненный путь стартует позже онтогенеза, подобно тому как человек становится личностью позже, чем начинает существовать на уровне индивида.

Жизненному пути личности свойственны следующие особенности: интегративность, неравномерность (гетерохронность), противоречивость, периодичность (фазность, стадиальность). Такое свойство, как интегративность означает, что мере развития личности ее психические структуры, функции, качества комплексуются в интегральные психические новообразования – талант, смысл жизни, характер, самосознание. «Общим эффектом этого слияния, интеграции всех свойств человека как индивида, личности и субъекта деятельности является индивидуальность с ее целостной организацией и саморегуляцией» [6, с. 73]. Неравномерность жизненного пути проявляется в том, что различные психические структуры личности формируются в разное время и прогрессируют с разными темпами. Существуют сензитивные периоды развития, а также периоды стабилизации, сенсибилизации и деградации личностных свойств. Гетерохронность личностного развития обусловливает противоречивость как свойство жизненного пути. С точки зрения Б. Г. Ананьева, противоречия личностного развития движут индивидуальным жизненным путем, лежат в основе его критических периодов и событий. Наконец, периодичность – это такое свойство, в силу которого в структуре жизненного пути вычленяются качественно своеобразные фазы, периоды, этапы и генетические переходы между ними.

Рубежными «вехами» жизненного пути личности являются следующие события и фазы: фаза подготовки к самостоятельной жизни, ее старт, кульминация (пик или акме), финиш [6, с. 119]. Жизненный путь личности периодизируется как по объективным, так и по субъективным критериям. Иначе говоря, узловыми, ру-

 

бежными событиями жизненного пути личности могут быть макросоциальные сдвиги, так и события, в которых личность значительно продвинулась в реализации собственно жизненного замысла. «Фазы жизненного пути датируются историческими событиями, сменой способов воспитания, изменениями образа жизни и системы отношений, суммой ценностей и жизненной программой – целями и смыслом жизни, которыми данная личность владеет» [6, с. 67].