Вера в средневековой философии

Богопревознесенная Госпоже Богородице Дево, простри Твой божественный Покров над нами недостойными. Яко же утешила еси нас пришествием от горы Почаевския сея чтимыя иконы Твоя, юже имамы яко похвалу и несокрушимую твердыню Православия, тако и всегда не лиши нас благодати и милости Твоея: буди свет очей наших, здравие тела, крепость сил духовных, победою воеводою на враги видимыя и невидимыя. Отри всяку слезу от очей наших, утоли болезни души и тела, очисти грехи истинным покаянием и приведи ны в Горняя селения, идеже есть веселящихся жилище, созерцающих славу Твою, еюже прослави и увенча Тя, неизреченно воплотивыйся от Тебе Господь, Емуже со Отцем и Святым Духом подобает честь, слава и поклонение во веки веков. Аминь.

БРАИЛОВСКАЯ ИКОНА БОЖИЕЙ МАТЕРИ
В Подольской губернии большим почитанием среди православного и католического населения пользуется Браиловский образ Богоматери. Находится он в храме Браиловского монастыря, в местечке Браилове (Винницкая область, Украина). Время появления этой святыни теряется в далеком прошлом: считается, что иконе не менее 400 лет, в XVI столетии она уже была известна. По преданию, икона эта принесена в дар обители основателем Благовещенского монастыря в г. Виннице Михаилом Кропивницким в 1635 году и с тех пор остается невредимой при всех постигавших ее тяжких невзгодах.
Богоматерь изображена на этой иконе в строго византийском стиле; изображение сделано на холсте, наклеенном на кипарисную доску. Живопись от времени потемнела. Изображение Богородицы поясное, правая рука приподнята. Одежда полностью покрывает главу, спускаясь на плечи и руки. Предвечный Младенец с левой стороны поддерживается рукою Пречистой Его Матери. Персты правой руки Спасителя сложены для крестного знамения, в левой руке Он держит Евангелие. Главы Богоматери и Спасителя увенчаны коронами. Лики на иконах, отличающиеся величавостью выражения, по временам видны отчетливо и ясно, а иногда бывают настолько туманны, что их трудно бывает рассмотреть. Помещается этот образ в иконостасе, над царскими вратами.
В том же соборном храме находится и другая местночтимая икона Богоматери, отличающаяся от вышеуказанной по своему изображению, но носящая то же наименование Браиловской. Она принесена в Браиловский монастырь в XIX столетии из Почаевской лавры и помещается в левой стороне церкви, у амвона.
Особенное стечение богомольцев в Браилове бывает в дни так называемых «отпустов»: на Вознесение, Пятидесятницу, в неделю Всех Святых, 29 июня и в праздники Успения и Покрова Пресвятой Богородицы.

Источник: http://azbyka.ru/days/ikona-brailovskaja

 

Глава 1. Соотношение веры и разума в средневековой философии

Вера в средневековой философии

Термин «вера» происходит от древнеиранского корня «вар». Это означает «правда» и «верность». Хотя, если мы начнем разбираться в терминологии, то мы окончательно запутаемся. Маловероятно, что история происхождения этого слова поможет нам разобраться в такой сложной теме. Следовательно, необходимо достаточно ясно разобраться с этим термином[1].

Необходимо уяснить, что веру возможно рассматривать с нескольких точек зрения. Так давая понятие вере следует помнить, что вера - глубинная общечеловеческая универсалия культуры, фиксирующая комплексный феномен индивидуального и массового сознания, включающий в себя такие аспекты, как гносеологический (принятие в качестве истинного тезиса, не доказанного с достоверностью или принципиально недоказуемого), психологический (осознание и переживание содержания данного тезиса в качестве ценности, решимость придерживаться его вопреки жизненным обстоятельствам и сомнениям, выступающая глубоким мотивационным фактором личной жизненной стратегии - вплоть до самоотречения: «верю» как «верую») и религиозный (при отнесении содержания объекта веры к сфере сверхъестественного).

То есть, проводя анализ, можно сказать что вера – это:

во – первых, с научной точки зрения принятие как должное, чего то неизведанного и неосмысленного нами,

во – вторых, с психологической точки зрения, убежденность и осознание какого либо факта, вопреки жизненным обстоятельствам, противоречащим желаемому результату.

в – третьих, с религиозной точки зрения, это осознание и полное убеждение в существовании чего со сверхъестественного, существовании Бога, ангелов, рая и ада, и т.д. то что не подтверждено научно и фактически.

Как мы понимаем, в разные этапы существования человечества, понятие веры, варьировалось, но на сегодняшний момент существует, как мы указали выше, неоднозначное понимание понятие веры. Однако, следует рассмотреть веру с ее самого осмысления данного понятия, то есть со средневековья.

По мнению современных философов, средневековая философия, особенно в ее кульминационный период – в 13 веке, относится к наиболее ярким эпохам в развитии философской мысли. «Это время блестящего расцвета логики, онтологии, философии языка, философии человека и других философских дисциплин. Философия... никогда не создавала столь насыщенной и законченной системы понятий, какую создала схоластика»[2].

Если на первом этапе средневековой философии, этапе патристики, главным представителем которой являлся Августин – происходит разработка и оформление основного содержания христианской теологии на основе религиозного учения Иисуса Христа и философской системы Платона, то на втором этапе – этапе схоластики (9 –15 века), главный представитель Фома Аквинский – осуществляется разработка и систематизация основных понятий христианской философии под решающим влиянием философского наследия Аристотеля. Догматы теологии приобретают на этом этапе рационализированную форму[3].

Философия Фомы Аквинского (1225-1274) представляет собой энциклопедию официальной католической идеологии. За особые заслуги в обосновании христианской философии в 1323 году Церковь причислила его к лику святых, а его философию, называемую томизмом, было рекомендовано изучать во всех католических учебных заведениях как единственно правильную. Главные положения созданной им обширной философской системы и сегодня составляют основу католической христианской философии, так называемого неотомизма.

Попытки теологов приспособить античную философию к христианскому вероучению привело к рождению проблемы веры и разума, веры и знания. Что выше: истины науки или истины религии?

Важнейшей заслугой Фомы является глубокая разработка одной из центральных проблем всей средневековой философии – проблемы соотношения религии и науки, веры и разума, т.е. сравнительного значения истин, принятых на веру, и истин, добытых логическим путем, с помощью разума. Эта проблема волновала умы философов уже в период патристики.

Первые христианские философы считали, что для познания Бога и созданного им мира вполне достаточно истин, полученных на основе веры. Научные исследования, рациональные доказательства излишни, когда известна Библия, другие священные тексты, в истины которых нужно только верить. Разум может привести только к сомнениям и к заблуждениям, ереси. Аврелий Августин писал в «Исповеди» так: «Но мы чувствуем не разумом, а зрением, или слухом, или обонянием, или вкусом, или осязанием... Все же, что мы знаем, знаем разумом; поэтому никакое чувство не есть знание. Итак, что я разумею, тому и верю; но не все, чему верю, то я и разумею. Все, что я разумею, то я знаю; но не все то знаю, чему верю. Я знаю, как полезно верить многому и такому, чего не знаю»[4].

Но со временем, в период схоластики, по мере усиления процессов рационализации средневековой философии под влиянием непрекращающегося роста научных знаний, усиления сомнений в истинности основных церковных догм теология должна была занять более гибкую позицию по вопросу о соотношении истин, полученных с опорой на веру, и истин, полученных с помощью разума.

И так следует уяснить, что из себя представляет религиозная вера, преимущественная часть которой была именно в средние века. Суть веры на наш взгляд утрачена, так как большинство людей (в том числе и церковных служителей) считают, что верить в Бога – значит ходить по воскресеньям в церковь, следовать предписаниям в Библии, строго соблюдать посты и церковные праздники. Доказательством тому могут послужить, исследования проведенные мной, путем социального опроса. Отчасти по этой причине и расцветают «буйным цветом» разного рода секты, религиозные кружки и разного рода собрания «верующих» – ведь в этом смысле они ни чем не отличаются от общепризнанных религий.

Отсюда следует вывод: религии бывают разными не только по названиям, но и по отношению людей к этим религиям. В один и тот же храм могут ходить люди с абсолютно разными представлениями о религии и вере. Значит, религиозная вера – понятие неоднозначное (хотя, с точки зрения философии – это удел всех понятий). И как же нам быть? Что понимать под религиозной верой? Что такое вера и разум в философии. Судя по всему, придется придерживаться традиционной точки зрения: «Религиозная вера дает человеку уверенность в достижении желаемой цели (спасения души, воскресения, вечной жизни и т.п.)» - это цитата из одной книги о философии. По моему мнению, это слишком упрощенный взгляд (если не сказать неправильный). Но так как тема сложная, то мы и попробуем ее упростить. Пусть пока религиозная вера будет только надеждой на светлое будущее в загробной жизни[5].

Тогда с точки зрения «чистого разума» такая вера – занятие глупое. Как можно верить в то, чему нет никаких доказательств. Ну а что такое «чистый разум»? Может ли он давать объективные оценки? Если представить, что это какая-то идеальная мыслительная машина, которая оперирует только «железной» логикой, то ответом будет «Да». Это если ответить не подумавши. Ну а если чуть-чуть подумать? Тогда получается, что для вывода абсолютной истины необходимо знать абсолютно все факты, имеющие отношение к данному вопросу. Причем факты эти должны быть достоверными. Представить такую ситуацию можно только гипотетически. В реальности это невозможно. Вот и получается, что первый вариант «чистого разума» не способен противопоставить что-либо религиозной вере. Попытаемся тогда «воссоздать» второй вариант. Допустим, что это какой-то абстрагированный от всего земного разум. Он располагает всеми фактами и абсолютно объективен. Но тогда это и есть Высший Разум, то есть Бог. И стоит ли тогда искать разницу между разумом и верой?[6].

Но есть и другой тип веры. Это вера в знание или в разум. По поводу разума мы уже высказывали свое мнение, но в данном случае речь идет о разуме человеческом. То есть о разуме «не чистом», со всеми его плюсами и минусами.

Как уже упоминалось выше, происхождение термина вера связано со словами «правда» и «верность». Это понятия положительные (во всяком случае, так принято считать). Поэтому постараемся рассматривать веру в знание, как явление положительное. Хотя не все так просто как кажется.

Определить какую-то специфику веры в научных исследованиях очень трудно. Потому как зачастую она граничит с верой, подобной религиозной. И не случайно многие далеко не глупые люди, особенно в период становления традиционной науки в 17-19 вв., перестали верить в Бога и начали верить в силу науки («Знание – сила»). То есть наука стала религией. И опять с верой ничего не произошло, только Бог поменялся.

Какой из этого можно сделать вывод? Вера – понятие субъективное. Каждый человек по-своему понимает значение этого слова. Каждый верит по-своему и в свое. Быть может, в глобальном смысле, вера в научных исследованиях и имеет свою специфику, но мне кажется, что специфика веры больше зависит от человека, чем от предмета, на который эта вера распространяется.

1.2 Разум в средневековой философии.

 

Если говорить о разуме в средневековые времена, то следует заметить, что он неотделим от веры.

Диалог веры и сознания в средние века прошел несколько стадий развития связанных с различными философскими школами.

На начало средневекового периода пришелся заключительный период «царствования» Патристики. Патристика - совокупность теолого-философских взглядов «отцов церкви», которые взялись за обоснование христианства, опираясь на античную философию и прежде всего на идеи Платона.

В патристике выделяется три этапа:

1) апологетика (II-III в.в.), сыгравшая важную роль в оформлении и защите христианского мировоззрения ее представители назывались апологетами. Это название они получили потому, что их сочинения нередко носили наименование и характер апологий, то есть сочинение, направленных на защиту и оправдание христианского вероучения и деятельности христиан.

Объектом осмысления христианских апологетов являлись многочисленные мифологические образы и представления эмпирического религиозного сознания, частично заимствованные из ближневосточных, греческой и римской религий, частично заново сформировавшиеся в христианском сознании под влиянием новых социальных и духовных факторов.

2) классическая патристика(IV-V в.в.), систематизировавшая христианское учение;

3) заключительный период(VI-VIII в.в.), стабилизировавший догматику[7].

Для патристов есть только одно абсолютное начало –Бог; всё остальное – его творение. Бог вечен, неизменен, самотождествен. Ни от чего не зависит, и является источником всего сущего. Бог есть высшее бытие, высшая субстанция, высшая (нематериальная) форма, высшее благо. В отличии от Бога, сотворений мир не обладает такой самостоятельностью, ибо существует благодаря Богу, отсюда непостоянство изменчивость нашего мира. Христианский Бог, хотя сам по себе недоступен для познания, тем не менее открывает себя человеку, и его откровение явлено в священных текстах Библии, толкование которых и есть основной путь Богопознания. Таким образом, знание о божественном бытии можно получить только сверхъестественным путём, и ключ к такому познанию – вера, неведомая античному, языческому миру. Сотворенный Богом мир познаваем, хотя и не полностью с помощью разума[8].

Одним из самых известных и влиятельных представителей Патристики Аврелий Августин (Блаженный) (354-430 гг.). из Тагаста, написавший сочинения: «Исповедь», «О Троице», «О граде божьем».

Из древних античных философских доктрин главным источником для него был платонизм, который он знал по преимуществу в изложении неоплатоников.

Идеализм Платона в метафизике, абсолютизм в теории познания, признание различия духовных принципов в структуре мира (добрая и плохая душа, существование отдельных душ), упор на иррациональные факторы духовной жизни все это повлияло на формирование его собственных воззрений.

Учение Августина стало определяющим духовным фактором средневекового мышления, оказало влияние на всю христианскую Западную Европу. Никто из авторов периода патристики не достиг той глубины мысли, которая характеризовала Августина. Он и его последователи в религиозной философии считали познание Бога и божественной любви единственной целью, единственной полной смысла ценностью человеческого духа. Весьма мало места он отводил искусству, культуре и естественным наукам[9].

Христианской основе своей философии Августин придавал большое значение.

Он осуществил то, что только обозначено у его предшественников: сделал Бога центром философского мышления, его мировоззрение было теоцентрическим.

Из принципа, что Бог первичен, вытекает и его положение о превосходстве души над телом, воли и чувств над разумом. Это первенство имеет как метафизический, так и гносеологический и этический характер.

Бог является высшей сущностью, только его существование вытекает из собственного естества, все остальное с необходимостью не существует. Он единственный, существование которого независимо, все остальное существует лишь благодаря божественной воле. Бог является причиной существования всякого сущего, всех его перемен; он не только сотворил мир, но и постоянно его сохраняет, продолжает его творить. Августин отвергает представление, согласно которому мир, будучи сотворенным однажды, развивается дальше сам.

Бог является также наиважнейшим предметом познания, познание же преходящих, релятивных вещей бессмысленно для абсолютного познания. Бог выступает в то же время и причиной познания, он вносит свет в человеческий дух, в человеческую мысль, помогает находить людям правду. Бог является наивысшим благом и причиной всякого блага. Так как все существует благодаря Богу, так и всякое благо происходит от Бога[10].

Направленность к Богу для человека естественна, и единственно через соединение с ним человек может достичь счастья. Философия Августина таким образом открывает простор для теологии.

Душу Августин понимает чисто спиритуалистиески, рассуждая в духе идей Платона. Душа как самобытная субстанция не может быть ни телесным свойством, ни видом тела. Она не содержит в себе ничего материального, имеет лишь функцию мышления, воли, памяти, но не имеет ничего общего с биологическими функциями. От тела душа отличатся совершенством. Такое понимание существовало и в греческой философии, но у Августина впервые было сказано, что это совершенство происходит от Бога, что душа близка Богу и бессмертна[11].

Душу мы знаем лучше, чем тело, знание о душе является определенным, о теле же наоборот. Более того, душа, а не тело познает Бога, тело же препятствует познанию. Превосходство души над телом требует, чтобы человек заботился о душе, подавлял чувственные наслаждения.

Основой духовной жизни является воля, но не разум. Это утверждение основано на том, что сущность каждой вещи проявляется в ее активности, но не в пассивности. Отсюда вытекает заключение, что человеческую сущность характеризует не разум, который имеет пассивный характер, но действия, активная воля. Учение Августина о первенстве воли отличается от древнегреческого рационализма. Иррационалитическое понимание человеческого духа приходит к тому, что сущностью духа является свободная воля. Эту позицию Августин воплощал не только в психологии, но и в теологии: первенство воли относится и к божественной сущности. Его философия переходит, таким образом, от интеллектуализма и рационализма к волюнтаризму[12].

Вся философия Августина сосредоточилась на Боге как едином, совершенном, абсолютном бытии, мир же имеет значение как божье творение и отблеск. Без Бога ничего нельзя ни совершить, ни познать. Во всей природе ничего не может произойти без участия сверхъестественных сил. Мировоззрение Августина очень четко противостояло натурализму. Бог как единое сущее и истина является содержанием метафизики, Бог как источник познания является предметом теории познания; Бог как единственное благо и прекрасное является предметом этики, Бог как особа всемогущая и полная милости является главным вопросом религии[13].

Бог не только бесконечное бытие, но и особа преисполненная любви. В этом же направлении теоретизировали и неоплатоники, но Бог ими понимался не как особа. В неоплатонизме мир - эманация божественного единого, необходимый продукт естественного процесса, у Августина же мир - акт божественной воли. У Августина проявляется тенденция к дуализму в отличие от неоплатонического монизма, основанного на идее, что Бог и мир имеют один и тот же характер.

Согласно Августину, мир как свободный акт Бога является творением разумным, Бог создал его на основе собственной идеи. Христианский платонизм был августинианским вариантом учения Платона об идеях, которое понималось в теологическом и персоналистическом духе. В Боге сокрыт идеальный образец реального мира. Как у Платона, так и у Августина существуют два мира: идеальный - в Боге и реальный - в мире и пространстве, возникший благодаря воплощению идеи в материю.

Августин, в согласии с эллинистической философией, полагал, что целью и смыслом человеческой жизни является счастье, которое должна определить философия. Счастья можно достигнуть в едином - в Боге. Достижение человеческого счастья предполагает прежде всего познание Бога и испытание души.

В отличие от скептиков Августин разделял представление о том, что познание возможно. Он искал такой способ познания, который не подвержен заблуждениям, пытался установить определенную надежную точку как исходный путь познания. Единственный способ преодоления скептицизма, по его мнению, состоит в отбрасывании предпосылки, что чувственное познание может нас привести к истине. Стоять на позициях чувственного познания - значит укреплять скептицизм.

Августин находит еще один пункт, подтверждающий возможность познания.

В подходе скептиков к миру, в самом сомнении он видит определенность, достоверность сознания, ибо можно сомневаться во всем, но не в том, что мы сомневаемся. Это сознание сомнения при познании является непоколебимой истиной.

Разум человека, его душа являются устойчивым пунктом в постоянно меняющемся, неспокойном мире. Когда человек погрузится в познание своей души, он найдет там содержание, которое не зависит от окружающего мира. Это лишь видимость, что люди черпают свои знания из окружающего мира, в действительности они находят их в глубинах собственного духа. Сущность теории познания Августина - априорность; творцом всех идей и понятий является Бог. Человеческое познание о вечных и неизменных идеях убеждает человека, что их источником может быть лишь абсолют - вечный и надвременный, бестелесный Бог. Человек не может быть творцом, он лишь воспринимает божественные идеи.»

И так, исходя из всего сказанного, следует, что истину о Боге не может познать разум, но вера. Вера же скорее относится к воле, чем к разуму. Подчеркивая роль чувств или сердца, Августин утверждал единство веры и познания. При этом он стремился не возвысить разум, но лишь его дополнитъ. Вера и разум взаимно дополняют друг друга: «Разумей, чтобы мог верить, верь, чтобы разуметь». Философия Августина отвергает концепцию автономного положения науки, где разум является единственным средством и мерой истины. Это понимание соответствует духу христианства, и на этой основе могла строиться последующая фаза - схоластика[14].

Характерной чертой понимания Августином процесса познания является христианский мистицизм. Главным предметом философского исследования были Бог и человеческая душа.

Преобладание в сфере познания иррационально-волевых факторов над рационально - логическими выражает одновременно и Августиново первенство веры над разумом. Не самостоятельность человеческого разума, а откровения религиозных догматов являются авторитетом. Вера в Бога - исходное человеческого познания[15].

Тезис о первенстве веры над разумом не был новым в христианской философии.

В отличие от предшествующих «отцов церкви», которые видели источник веры лишь в Библии, Августин провозгласил наивысшим авторитетным источником веры церковь как единственную непогрешимую, последнюю инстанцию всякой истины. Это воззрение соответствовало тогдашней ситуации. Церковь в западной части Римской империи становилась идеологически и организационно сильным централизованным институтом.