Глава 9. Увидев черную ленту, а особенно надпись на ней, я сначала опешил, потом разозлился, и только окончательно вдумавшись и еще раз перечитав

Айтар.

Увидев черную ленту, а особенно надпись на ней, я сначала опешил, потом разозлился, и только окончательно вдумавшись и еще раз перечитав, расхохотался. Да уж! В чувстве юмора этому омеге явно нет равных. До такого я бы точно не додумался. Ладно. Придумаем что-нибудь другое. Этот юноша мне определенно начинает нравиться своей непредсказуемостью. Думаю, будет весело.

Вот только все веселье было на корню убито звонком Велита. Что же ему неймется-то? Неужели так сложно понять, что я больше не поведусь на его смазливую мордашку и сладкие речи? Они больше на меня не действуют. Сейчас он мне обещал несбыточное: бросить карьеру, стать домохозяйкой (верилось с трудом), а самое главное даже не смотреть в сторону других альф, не говоря уже об изменах. Вот только обжегшись на молоке, дуешь на воду. Так и у меня. Верить тому, кто однажды предал - это верх кретинизма, коим я точно не страдал.

Популярно объяснив ему, что думаю о нем, о его обещаниях и о возможности возобновления отношений, я просто отключил телефон. С некоторых пор Велит стал меня напрягать. Я больше не хотел его ни видеть, ни слышать. Былые чувства, как ни странно, ушли безвозвратно, что заставило меня задуматься о том, а была ли это любовь? Или просто привычка, привязанность и просто легкая влюбленность. Скорее всего все и сразу, но никак не любовь. И этот омега стал меня раздражать своими навязчивыми попытками примириться.

Да еще и мучил вопрос: почему именно я? У него же любовников, как грязи. Была у меня кое-какая мысль, но тогда это могло бы значить, что я совсем не знал того, с кем прожил целый год. Никогда не подозревал, что он настолько лицемерен, и не погнушается ничем в достижении своих целей. А его цель была, судя по-всему, очень быстро захомутать меня снова, так как, вероятнее всего, он от кого-то залетел. Других домыслов у меня не было, а этот, как возможный вариант, сам напрашивался.

Решив немного проветриться, а заодно подумать, чем еще задобрить этого несносного омежку, я медленно брел, сам не зная куда. Как вдруг мой взгляд наткнулся на вывеску магазина: "Сладкое удовольствие". Хм, а что? Заманчивая идея. Надо подсластить немного свои промахи. Может он немного отойдет? И станет посговорчивей? Во всяком случае, начнет хотя бы общаться.

Купив коробку конфет, я побрел дальше. Зайдя в парк, мне захотелось просто расслабиться на природе перед тем, как идти к дому омеги. Я решил на этот раз сам вручить ему подарок и посмотреть на его реакцию. Только войдя в парк, понял, что идти к парню не придется. Он спокойно сидит сейчас передо мной вместе со своим другом и тоже наслаждается свежим воздухом.

Не раздумывая, направился к ним. А вот то, что произошло дальше, просто выбило меня из колеи. Такого я точно не ожидал. Мало того, что этот шельмец подпортил мне фейс, отдавил ногу, так ко всему прочему у него еще и аллергия оказалась на клубнику. Странно, что-то я не заметил в его карте никаких сносок на аллергию, хотя это должны были указать в первую очередь.

Разозлившись, я больше не стал там задерживаться, пытаясь придумать что-то такое, что сможет выбить из колеи этого омежку. Мне отчего-то захотелось увидеть на его лице растерянность, а еще вернуть тот самый заинтересованный взгляд, которым он на меня смотрел раньше. Но это пока мечты. Посмотрим, что будет дальше.

Выйдя из парка, заметил кафе. В ту же минуту мой желудок решил напомнить о том, что я с утра так и не позавтракал, так торопился. Поэтому решил зайти перекусить. Вот только поесть мне толком не дали. Буквально через пару минут в него ворвался Велит. Следит он за мной, что ли? Сев рядом, сначала молчал, рассматривая мое лицо. И что он там надеется увидеть? Следы горя? Офигительную радость от лицезрения его любимого? Что?

Я продолжал есть, стараясь сделать вид, что его здесь нет. Но это омеге явно не пришлось по вкусу. Он скривился, будто лимон проглотил.

- И долго ты собираешься меня игнорировать? - с пафосом начал он, но, заметив, что от его пафоса меня передернуло, решил сменить тактику. - Айтар, может прекратишь уже дуться? И мы снова начнем все сначала.

Я даже подавился от его наглости. Он это сказал так, будто предложил в ресторан сходить. Интересно, неужели он и вправду считает, что стоит ему посветить передо мной своей звездной мордашкой, и я тут же растаю и брошусь ему в ноги? Глупо.

Заметив, что на меня его слова не произвели впечатления, он стал обещать несбыточное. Снова здравствуйте. Это мы уже проходили. Зачем повторяться?

- Это я уже слышал. Ничего нового, - я даже с мнимым сожалением цокнул языком. Он сначала впал в ступор, а потом, вскочив, стал носиться вокруг меня, пытаясь убедить меня в том, что мы обязательно должны быть вместе. Я даже зевнул, до того мне стало скучно и неинтересно. А Велит продолжал распинаться. И тут я решил озвучить свои домыслы, мне стало очень интересно, как на них отреагирует омега.

- Велит, скажи честно, ты залетел? А теперь пытаешься повесить на меня ребенка? Не выйдет, - его реакция меня поразила. Он стал открывать и закрывать рот, как выброшенная на берег рыба. А судя по тому, как он начал дергаться, я понял, что попал в цель. Вот же гаденыш. Чего удумал. Я хотел его еще и поддеть, но немного завис.

Мой взгляд упал на вошедших в помещение Тайра и его друга. И тут в голову ударила мысль. А что если убить двух зайцев одновременно? И Велита, наконец, отвадить, и парня ввести в ступор! А там, глядишь, может он и сочтет мой способ оригинальным?

Не раздумывая ни секунды, я резко встал, чем озадачил Велита, и направился к Тайру. Пока он ничего не успел сообразить, я его обнял, притянул к себе и поцеловал. Если сначала я всего лишь хотел отвадить бывшего омегу, то целуя эти сладкие губы, не заметил, что мне самому это очень нравится. Ведь в ту самую ночь я не стал его целовать, считая, что это клубный мальчик, а теперь пожалел об этом. Как же много я потерял.

Отстранившись от Тайра, с радостью заметил на его лице шок, ступор, панику. Потому, обернувшись теперь уже к Велиту, сообщил ему, что теперь у него нет никаких шансов. Место рядом со мной занято, причем надолго. Тот, едва сдерживая свои крокодильи слезы, которым я больше не верил, в расчете на то, что я брошусь следом, выскочил из кафе.

Но стоило мне повернуться к юноше с улыбкой на лице, как я тут же понял, что сейчас меня будут убивать. У парня было такое выражение лица и такой взгляд, что если бы можно было им убить, то я уже давно превратился б в кучку пепла. Ух, ты! Вот это ярость! Сейчас надо было очень срочно что-то придумать, иначе, хождение в гипсах могло ожидать и меня, а этого мне ой, как не хотелось.

Оглянувшись по сторонам, ища пути отхода, я решился на еще одну попытку отвлечь юношу. Схватив его в охапку, чмокнул в кончик носа, что снова ввело его в ступор, после чего быстро ретировался из кафе, пока парень не пришел в себя, чтобы меня покалечить. Вот только в последнюю минуту, разгадав мой маневр, я все же успел схлопотать по плечу загипсованной рукой, хотя парень явно целился в лицо. Больно! Но терпимо, зато я успел отскочить до того, как меня стали охаживать этим самым гипсом, избежав участи быть травмированным.

Выскочив на улицу, глубоко вдохнул свежий воздух, а потом с радостью понял, что мое настроение резко подскочило вверх. Неудачные попытки меня отделать привели в восторг, а недоумение на лице юноши порадовало. С него хоть на миг слетела его маска отчужденности. В эту минуту он выглядел беззащитным, что прибавило симпатии в моих глазах. С удивлением отметил, что мои чувства с каждой встречей с Тайром становились все сильнее. Меня влекло к нему не по-детски. И это чувство становилось все сильнее.

Теперь я был полон энтузиазма и азарта во чтобы то ни стало завоевать этого строптивца, несмотря на его сопротивление. Вот только следующий презент надо было тщательно обдумать, тем более, что Тайру через две недели снимать гипс, и он просто вынужден будет прийти ко мне в клинику. Вот тогда-то я и преподнесу свой очередной подарок. Очень надеюсь, что от него он не сможет отказаться.

Но теперь передо мной встала дилемма: что же такое выбрать, чтобы он его принял? А для этого мне понадобится его друг, который знает Тайра, как облупленного. Внутри меня зрела надежда, что тот будет не против мне помочь. А значит, надо обязательно найти его номер телефона и адрес. И этим я займусь прямо сейчас, чтобы не терять зря времени.

Позвонив знакомому, работающему вместе со мной, я поинтересовался не узнал ли он имя того самого друга, который посещал Тайра. К моей огромной радости тот ответил, что не только именем поинтересовался, но и номером телефона, который тут по моей просьбе и продиктовал, перед этим поинтересовавшись зачем мне это надо. Пришлось успокоить, что для соблазнения его друга, который недавно и лежал в клинике. Тот успокоился, видимо, у него были свои планы на Грэйда.

Внеся телефон омеги в свой сотовый, я с нетерпением стал ждать вечера, предполагая, что в это время он уже должен быть дома, предположительно один. Так и оказалось. Мой звонок его, как ни странно, не удивил. Будто он его ждал.

- Грэйд? Здравствуй, - начал я, мой собеседник сначала помолчал, будто соображая кто звонит, а потом я даже почувствовал его ухмылку.

- Ну здравствуй, коль не шутишь, доктор! Что тебе понадобилось от меня? - решил сразу перейти к делу парень.

- Я хочу подарить Тайру то, от чего он не сможет отказаться, - признался я, а потом добавил, - и в этом мне нужна твоя помощь. Пойдешь мне навстречу? - мне почему-то показалось, что юноша не откажет. Так оно и оказалось.

- Куда же я денусь-то? Ладно. Он давно мечтает заполучить Апофегмату, вот если тебе удастся ее найти, то от нее он точно отказаться не сможет, - выдал Грэйд, а я завис. Для меня это было, как китайская грамота. Я даже не имел представления, что это такое.

- Апо...Чего? - на всякий случай переспросил я.

- Эх! А еще умным считаешься, с высшим образованием, - поддел меня тот. - А такую книгу не знаешь, - хм, значит, это книга. Хорошо. - Это редкая книга, ее практически нельзя нигде купить, и Тайр давно ее ищет. Так что удачи тебе, - после этого абонент отключился.

За эти минут десять, пока мы разговаривали, я узнал все, что меня интересовало. Вот только для того, чтобы получить то, о чем мечтал Тайр, я вынужден был обратиться за помощью к коллекционеру, у которого должна была быть эта вещь. Книга.

Апофегмата - это сборник изречений и полуанекдотических повестей, в которых упоминались имена философов,
политических деятелей и писателей древней Греции и Рима. Греческим и римским философам посвящена первая
книга «повестей». Она представляет собой сборник нравоучительных историй. Читатель знакомится с именами Сократа, Платона, Аристотеля, Аристиппа, Ксенократа, Диогена Синопского, Зенона Элейского, Фалеса, Анаксагора, Теофраста, Пифагора, Гераклита, Архесилая, Анаксимена, Эпиктета, Эпикура, Сенеки.

Именно о ней грезил омега. Купить ее, как сказал Грэйд, нигде было нельзя, так как их было всего три, и ее, как зеницу ока берегли те, у кого она находилась.

Я очень рассчитывал на помощь того, кому когда-то спас жизнь. Пусть немного меркантильно требовать плату сейчас, но у нас был уговор, что если вдруг мне что-то понадобиться, я могу смело обратиться к нему. Что сейчас я и сделал. Созвонившись с парнем, озвучил свою просьбу. Тот, даже не сомневаясь и не колеблясь, согласился отдать мне ее. Хотя я предлагал купить этот редчайший экземпляр, но он отказался, мотивируя это тем, что если бы я его не спас, то и книга была бы ему уже не нужна на том свете. Его слова меня несказанно обрадовали.

И утром побежал за подарком. Книга действительно оказалась очень древней, но в хорошем состоянии. Аккуратно взяв ее в руки, как-никак раритет, к которому даже прикоснуться было страшно, я завернул ее в приготовленную заранее упаковку и, поблагодарив от всей души юношу, вышел. В тот момент у меня даже мысли не возникло о том, что такие дорогие подарки дарят только очень близким. У меня была цель, и я шел к ней семимильными шагами.

Довольный, с презентом я отправился к Тайру. Очень надеюсь на то, что меня не выгонят сразу, а хотя бы дадут время произнести хоть слово. Ну, что же! Осталось немного. Скоро я узнаю, что меня ждет. Казнь или помилование.