ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ. – Полагаю, вы пришли сюда в поисках меня, дети, – прозвучал вкрадчивый голос

Артас нещадно торопил своих людей, он понимал это, но время было бесценно и нельзя было терять ни секунды. Его почувствовал укол совести, когда он увидел, как Джайна разжёвывала какое-то засохшее мясо во время их поездки. Свет давал ему силы, когда он обращался к нему; маги же использовали различные энергии, и он знал, что Джайна была изнурена после недавнего интенсивного использования магии. Но отдыхать времени не было, ведь теперь от них зависели тысячи жизней. Его послали с миссией разузнать, что происходит, и прекратить это. Клубок происшествий начал распутываться, но он начинал сомневаться, а удастся ли ему остановить эту чуму. Все оказалось гораздо сложнее, чем на первый взгляд. Однако Артас не собирался сдаваться. Он не мог опустить руки. Он поклялся сделать все возможное, чтобы остановить это, спасти его народ, потому так и будет. Они почуяли и увидели дым, поднимающийся в небо, прежде, чем они достигли ворот Андорала. Артасу пришло на ум, что если город сгорит, то, по крайней мере, зерно будет уничтожено, но потом он устыдился своих безнравственных мыслей. Он отбросил раздумья, пришпорил своего скакуна и въехал через врата, ожидая нападения в любой момент. Вокруг них горели здания, от черного дыма першило в глазах и в горле, заставляло кашлять. Сквозь слезы он осмотрелся вокруг. Сельских жителей нигде не было, но не было и мертвых. Было лишь...

– Полагаю, вы пришли сюда в поисках меня, дети, – прозвучал вкрадчивый голос. Ветер поменялся, отведя дым в сторону, и Артас увидел неподалеку фигуру, облаченную в черные одеяния. Принц напрягся. Значит, это был их лидер. Некромант улыбался, его глазки злобно поблескивали из тени его капюшона. Лишь из-за одной его ухмылки Артас был готов размозжить ему голову. Возле него были два его, по-видимому, домашних мертвяка. – Что ж, вы нашли меня. Я – Кел’Тузад.

Джайна охнула, прикрыв рукой рот, узнав имя. Артас быстро окинул ее взглядом, затем вновь посмотрел на их собеседника. Он с силой сжал свой молот.

– Хочу предупредить вас, – сказал некромант. – Оставьте это дело. Ваше любопытство погубит вас.

– А я думала, почему эта магическая зараза мне казалась знакомой! – голос Джайны дрожал от возмущения. – Ты был обесчестен, Кел’Тузад, за свои нечестивые эксперименты! Мы предупреждали тебя, что это ведет к бедствиям. Но ты так ничему не научился!

– Леди Джайна Праудмур, – промурлыкал Кел’Тузад. – Похоже, что маленький ученик Антонидаса все же вырос. Позволь мне не согласиться с тобой, дорогая… как ты видишь, с тех пор я многому научился.

– Я видела твоих подопытных крыс! – прокричала Джайна. – Это было мерзко... но теперь ты...

– Продвинулся в своем исследовании и усовершенствовал результат, – лаконично закончил Кел’Тузад.

– Так это ты ответственен за эту чуму, некромант? – прокричал Артас. – Этот культ – твоих рук дело?

Кел’Тузад посмотрел на него, его глаза из капюшона недобро сверкнули.

– Да, это я приказал последователям Культа Проклятых распространял зараженное зерно. Но идея принадлежит не мне...

Прежде, чем Артас успел что-либо сказать, Джайна выпалила:

– О чем это ты?

– Я служу повелителю ужаса Мал’Ганису. Его карающая Плеть очистит эти земли, и здесь раскинется царство вечной тьмы!

От сказанного некромантом у Артаса все похолодело внутри, несмотря на окружающее их пекло. Он не знал, кто был этот “повелитель ужаса”, но что такое "Плеть", для него было ясно.

– Не уточнишь ли ты, от кого Плеть собирается очистить эти земли?

Тонкие губы под белыми усами искривились в безжалостной усмешке.

– От всех живых, конечно. Его план уже начал исполняться. Если тебе нужны доказательства, загляни в Стратхольм.

С Артаса было достаточно этих дразнящих намеков и насмешек. Он зарычал, схватился за рукоять своего молота и бросился вперед.

– За Свет! – прокричал он. Кел’Тузад даже не пошевелился. Он продолжал стоять, но в последний момент воздух вокруг него исказился и съежился, и он исчез. Два существа, которые тихо стояли в сторонке, теперь протянули свои руки к Артасу, пытаясь повалить его на землю, их зловонная вонь могла удушить его не хуже, чем окружающий их дым. Он увернулся от них и нанес сильный точный удар по голове одного из них. Его череп разрушился, как хрупкая стеклянная ваза, из разбитой головы по земле разбрызгались мозги. Со вторым он расправился также легко.

– К зернохранилищу! – закричал он, подбежав к своей лошади и запрыгнув на нее. – Скорее!

Другие уже были наготове, и они понеслись по главной дороге вдоль горящей деревни. Внезапно перед ними выросли амбары. Огонь, сгубивший Андорал, не тронул их. Артас резко остановил свою лошадь и спрыгнул с нее, со всех ног бросившись к амбарам. Он распахнул дверь, отчаянно надеясь увидеть аккуратно сложенные ящики. Гнев и горе охватили его: единственное, что ожидало там – пустота, за исключением нескольких упавших зерен и трупиков крыс на полу. Ему стало дурно, он помчался к следующему амбару, затем к следующему, распахивая дверь за дверью, прекрасно понимая, что он там увидит. Все они были пусты. И были таковыми уже некоторое время, судя по слою пыли на полу и паутине в углах.

– Поставки уже были разосланы, – упавшим голосом сказал он, когда к нему подошла Джайна. – Мы прибыли слишком поздно! – Он ударил своим железным кулаком о деревянную дверь так сильно, что Джайна подскочила. – Черт побери!

– Артас, мы сделали все, что могли...

Он яростно посмотрел на нее.

– Я найду его. Я найду этого ублюдка-некрофила и оторву ему руки и ноги! Тогда посмотрим, сможет ли кто-нибудь сшить его обратно.

Он свирепствовал и трясся. Он потерпел неудачу. Под его руководством были люди, и он все равно проиграл. Зерно было разослано, и один лишь Свет знал, сколько из-за этого погибнет людей. Из-за него. Нет. Он не позволит этому случиться. Он защитит свой народ. Он погибнет, но защитит их. Артас сжал кулаки.

– На север, – сказал он своим людям, шедшим за ним следом. Они никогда раньше не видели такого приступа ярости у их обычно добродушного принца. – Он отправится туда. Давайте размажем его, как насекомого. Он помчался, как одержимый, на север, черство разбивая шаркающие трупы людей, пытавшихся остановить его. Его больше не охватывал ужас от происходящего; перед его мысленным взором предстал лишь один образ человека, управляющего этой нежитью и мерзким культом, сотворившим все это. Мертвые должны были покоиться в мире; и Артас должен был это гарантировать, так или иначе. Перед ним появилась огромная группа мертвых. Гниющие головы поднялись как одна, трупы посмотрели на Артаса и его людей и двинулись на него. Артас выкрикнул:

– За Свет! – пнул своего коня и взрезался в эту кучу трупов, размахивая молотом и бессвязно что-то выкрикивая, обрушивая свой гнев и досаду на них. Зомби были прекрасными мишенями для этого. Когда наступило затишье, он начал озираться вокруг. Целый и невредимый, вдали от поля битвы, за всем наблюдал, ничем не рискуя, высокий человек в трепещущемся на ветру черном плаще. Как будто ожидал их. Кел’Тузад.

– Вон! – закричал он. – Он там!

Джайна и его люди последовали за ним, леди очищала дорогу одним огненным шаром за другим, а его солдаты рубили нежить, которая не пала при их первой атаке. Артас почувствовал, как ярость справедливости запела в его крови, поскольку он все ближе и ближе пробирался к некроманту. Его молот возносился к небу и обрушивался на землю так легко, что он даже не замечал, кого он им валил. Его взгляд не сходил с этого человека – если можно было так назвать монстра, ответственного за все это. Голову с плеч, и зверь будет повержен. И Артасу это удалось. Рев негодования вырвался из его груди, он развернулся, замахнулся своим пылающим от света молотом и ударил Кел’Тузада под колени. От удара некроманта отбросило в сторону. Остальные тоже поднажали, бренчание и лязганье клинков усилились, солдаты выражали свое горе и непримирение на источнике, причине всего этого бедствия. Несмотря на всю силу своей магии, казалось, даже Кел’Тузад должен был умереть как любой другой человек. Обе его ноги были сломаны сильным ударом Артаса и неестественно согнулись. Его одежда стала влажной от крови, ярко-черный цвет разливался по черной ткани, и красная струйка сочилась из его рта. Он приподнялся на руках и попытался что-то сказать, но изо рта харкнула кровь. Он попробовал снова.

– Наивный… глупец, – выдавил он, глотая слова. – Моя смерть ничего не значит... в целом... теперь... когда покорение этих земель... началось.

Его локти подогнулись, глаза закатились, и он упал. И сразу же его тело начало гнить. Разложение, которое должно было занять несколько суток, произошло за несколько секунд: плоть потускнела, опала и начала разрываться. Мужчины отшатнулись от трупа, прикрыв носы и рты. Некоторых из них вырвало от зловония. Артас смотрел, одновременно испуганный и восхищенный, не способный отвести взгляд. Жидкости сочились из трупа, плоть приобрела мягкую консистенцию и стала черной. Неестественное разложение замедлилось, и Артас отвернулся, глотая свежий воздух. Джайна была смертельно бледна, под ее испуганными встревоженными глазами появились темные круги. Артас подошел к ней и отвернул ее от этого отвратительного кошмара.

– Что с ним случилось? – спросил он тихо. Джайна сглотнула, пытаясь успокоить себя. Все же она нашла в себе силы для беспристрастного заключения. – Предполагается, что если некроманты не совсем аккуратны в своих магических исследованиях, то, кхм… если они будут убиты, то они превращаются… – ее голос затих, и внезапно ее лицо вновь исказило отвращение и шок. – В это.

– Мы выдвигаемся, – спокойно заявил Артас. – Идем в Дольный Очаг. Их нужно предупредить – если еще не поздно.

Они оставили тело, где оно лежало, больше не взглянув на него. Артас тихо помолился Свету, чтобы они успели вовремя. Он не знал, что он предпримет, если вновь потерпит неудачу. Джайна был изнурена. Она знала, что Артас спешит как может, и она разделяла его беспокойство. Много жизней было под угрозой. И потому, когда он спросил ее, сможет ли она скакать всю ночь без остановки, она кивнула. Они скакали без остановок в течение четырех часов, когда она очнулась, почти соскользнув со своего скакуна. Она была столь утомлена, что потеряла сознание на несколько секунд. Страх охватил её, и она цепко схватилась за гриву лошади, затащив себя обратно на седло и натянув узду, чтобы лошадь остановилась. Так она и стояла в течение нескольких минут, сжав в руках уздечку, пока Артас не понял, что она отстала. Смутно она услышала его зов. Молча она всматривалась в полумрак ночи, пока он неспеша не подъехал к ней.

– Джайна, что-то случилось?

– Я… прости, Артас. Знаю, ты спешишь, и я тоже, но... я так устала, что чуть не свалилась. Мы можем сделать привал, ненадолго?

Она увидела, как борьба между беспокойством за нее и расстройством из-за сложившейся ситуации отразилась на его лице, даже в тусклом свете.

– Как ты думаешь, сколько тебе понадобиться времени?

Она хотела сказать – несколько дней, – но вместо этого сказала:

– Мне нужно просто что-то съесть и немного перевести дыхание.

Он кивнул, подойдя к ней, чтобы помочь ей слезть с лошади. Он отвел ее к обочине дороги, где осторожно посадил ее. Джайна дрожащими руками нашла в своей сумке небольшой ломоть сыра. Она думала, что он покинет ее и пойдет к своим людям, но вместо этого он сел возле нее. Он излучал нетерпение, как огонь испускает жар. Она откусила кусочек сыра и стала жевать, изучая профиль Артаса на фоне звездного неба. Среди того, что ей нравилось в Артасе, была его открытость, человечность и эмоциональность, с которыми он обращался к ней. Но теперь, хотя внутри него, конечно, кипели сильные эмоции, он казался отдаленным, как будто сидел на расстоянии в сто километров от нее. Импульсивно она коснулась рукой его лица. Он очнулся, словно ранее он забыл, что она была рядом, затем слабо улыбнулся ей.

– Ты готова? – спросил он. Джайна вспомнила, что пока что проглотила один-единственный кусок.

– Нет, – сказала она, – но… Артас, я волнуюсь за тебя. Мне не нравится то, что происходит с тобой.

– Происходит со мной? – огрызнулся он. – А что происходит с сельскими жителями? Они умирают и затем превращаются трупы для некромантов, Джайна. Я обязан остановить это, я должен!

– Конечно, мы это сделаем, и я сделаю все, чтобы помочь тебе; ты же знаешь. Но… я никогда не видела, что ты кого-то так ненавидел.

Он резко рассмеялся.

– Так ты хочешь, чтобы я полюбил некромантов?

Она нахмурилась.

– Артас, не перевирай мои слова. Ты паладин. Слуга Света. Ты целитель ровно настолько, насколько и воин, но все, что я вижу в тебе – это желание истребить врага.

– Ты начинаешь говорить, как Утер.

Джайна не ответила. Она была настолько утомлена, что ей было сложно собраться с мыслями. Она еще откусила от сыра, сосредоточившись на том, что нужно получать крайне необходимое ей питание. По некоторым причинам ей было тяжело глотать.

– Джайна… я лишь хочу, чтобы невинные люди перестали умирать. И все. И… я допускаю, я так расстроен, что, может быть, не вижу, что творю. Но как только это закончится, ты увидишь, все будет снова прекрасно. Я обещаю.

Он улыбнулся ей, и на мгновение она увидела старого доброго Артаса. Она улыбнулась в ответ, что, она надеялась, внешне выглядело как примирение.

– Так ты готова?

Два укуса. Джайна отбросила в сторону остальную часть сыра.

– Да, я готова. Давай продолжим наш путь.

Черный ночной небосвод сменился на пепельные серые предрассветные небеса, когда они услышали орудийный огонь. Сердце Артаса замерло. Он подгонял свою лошадь всю дальнюю дорогу на север, проскакивая мимо обманчиво мирных холмов. У ворот Дольного Очага они увидели несколько людей и дворфов, вооруженных винтовками, – все целились в них. До них вместе с легким бризом долетел приятный аромат свежего хлеба, неестественно смешанный с запахом пороха.

– Не стреляйте! – закричал Артас, покуда его войска приближались к городу. Он натянул узду так сильно, что лошадь встала на дыбы. – Я – принц Артас! Что происходит? Почему вы все вооружены? Они опустили ружья, явно удивленные тем, что перед ними стоит их принц.

– Сэр, Вы не поверите тому, что произошло.

– А вы попытайтесь, – сказал Артас. Артас не был удивлен первыми словами – мертвые восстали и начали нападать. Но его крайне поразили следующие – “огромная армия”. Он поглядел на Джайну. Она выглядела совершенно разбитой. Небольшого перерыва, который они устроили вчера вечером, очевидно, не было достаточно, чтобы она отдохнула.

– Сэр, – отрапортовал один прибежавший разведчик, – армия… она направляется к нам!

– Проклятье, – пробормотал Артас. Этот небольшой отряд людей и дворфов мог бы запросто справиться с отдельными отрядами, но не с целой армией этих проклятых существ. Он принял решение.

– Джайна, я остаюсь здесь и буду защищать деревню. Ты должна как можно быстрее добраться до лорда Утера и рассказать ему о случившемся.

– Но...

– Джайна, иди! Дорога каждая секунда

Она кивнула. Благослови Свет ее и ее светлый ум. Он отправил ей улыбку благодарности прежде, чем она вступила в портал, который она создала, и исчезла.

– Сэр, – сказал Фалрик, и что-то в его голосе заставило Артаса развернуться. – Вам бы лучше… самим посмотреть на это.

Артас проследил за взглядом своего человека, и его сердце сжалось. Пустые ящики… были помечены знаком Андорала… Все еще надеясь, что был неправ, Артас спросил сиплым голосом:

– Что находилось в этих ящиках?

Один из жителей Дольного Очага озадачился и посмотрел на него.

– Очередной груз зерна из Андорала. Не беспокойтесь, милорд, зерно уже раздали крестьянам. У нас теперь много хлеба.

Этот запах – это был не обычный аромат свежевыпеченного хлеба, а чуть-чуть более сладкий – и Артас понял. Он застыл, но ненадолго, вся чудовищность ситуации, истинный размах этого кошмара предстали перед ним. Зерно раздали… и внезапно появилась огромная армия нежити.

– О, нет… – прошептал он. Они уставились на него, и он попробовал что-то сказать, но его голос дрожал. Но на сей раз не от ужаса, а от ярости. Чума была нужна не просто для того, чтобы убивать людей. Нет, нет, все было куда хуже, куда более зловеще, чем это. Она была нужна, чтобы превращать их в... Как только его осенила эта мысль, человек, который ответил на вопрос Артаса о ящике, согнулся. Несколько других последовали его примеру. Странное зеленое сияние окутало их тела, пульсируя и становясь все сильнее. Они хватались за свои животы и падали на землю, кровь хлестала из их ртов, марая рубашки. Один из них протянул руку к нему, прося о помощи. Вместо этого пораженный Артас отскочил в ужасе, смотря, как человек скорчился от боли и умер через пару секунд. Что он наделал? Человек попросил его о помощи, а Артас даже не протянул ему руку. Но мог ли он его исцелить, думал сейчас Артас, уставившись на труп. Мог ли Свет...

– Свет милосердный! – закричал Фалрик. – Хлеб...

Артас очнулся от размышлений о своей вине. Хлеб – самая полезная и здоровая пища – теперь стал опаснее самого смертельного яда. Артас открыл было рот, чтобы выкрикнуть, предупредить его людей, но его язык окостенел. Чума, заключенная в зерне, подействовала даже раньше, чем потрясенный принц смог прийти в себя. Глаза мертвеца открылись. Он потянулся вверх и сел. Именно так Кел’Тузад создал армию нежити за столь удивительно короткое время. Безумный хохот отозвался эхом в его ушах – Кел’Тузад маниакально смеялся, торжествуя даже после смерти. Артас подумал, а сошел ли он с ума от всего, чему он стал свидетелем. Нежить вскарабкивалась на ноги, и их движения побудили его к действию и развязали язык.

– Защищайтесь! – закричал Артас, замахнувшись молотом прежде, чем труп успел подняться на ноги. Другие трупы оказались быстрее, они встали и обратили против него винтовки, которые они при жизни использовали бы для защиты Артаса. Единственное преимущество, которое у него было, состояло в том, что нежить была не особо искусна в использовании своего оружия, и большинство выстрелов, которые они сделали, прошли мимо. Люди Артаса, тем временем, нападали смело, с решительными и мрачными лицами, круша черепа, рубя головы, разрезая тех, кто был недавно их союзниками.

– Принц Артас, армии нежити прибывают!

Артас развернулся, его броня была забрызгана кровью, но он был удивлен. Так много. Их было так много, скелеты давно умерших, свежие трупы недавно погибших, множество бледных мерзких поганищ с грохотом шли на них. Он мог ощутить панику. Они сражались с горстками, но не с этим – целой армией ходячих мертвецов. Артас взмахнул молотом, разрезав воздух. Тот вспыхнул и запылал жизнью.

– Ни шагу назад! – закричал он более не слабым и дрожащим, но резким и сердитым голосом. – Мы – воины Света и не должны отступать!

Свет придал ему решительности, и он бросился вперед.

Джайна была совершенно обессилена, что никогда себе не позволяла. Истощенная после нескольких суток борьбы с небольшими перерывами, а иногда вообще без них, она потеряла последние силы после окончания телепортации. Она подумала, что на мгновение потеряла сознание, поскольку следующей вещью, которую она увидела, был ее наставник, склонившейся над нею, приподняв ее с пола.

– Джайна... дитя, что произошло?

– Утер, – еле вымолвила Джайна. – Артас... Дольный... Очаг... – она встала и сжала мантию Антонидаса. – Некроманты... Кел'Тузад... поднял мертвых на бой...

Глаза Антонидаса расширились. Джайна сглотнула и продолжила:

– Артас и его люди сражаются одни в Дольном Очаге. Он немедленно нуждается в подкреплении!

– Думаю, Утер во дворце, – сказал Антонидас. – Я сейчас же пошлю туда несколько магов, чтобы они открыли портал для всех, кого он возьмет с собой. Ты постаралась на славу, моя дорогая. Я очень горжусь тобой. А теперь ты должна отдохнуть.

– Нет! – запротестовала Джайна. Она едва стояла на ногах, не падая лишь из-за того, что держалась за спину Антонидаса. – Я должна быть с ним. Я буду в порядке. Идемте!

Артас уже не знал, как долго он сражается. Он размахивал своим молотом почти непрерывно, его руки дрожали от напряжения, в его груди полыхало. Лишь сила Света, непрерывно текущая внутри него, поддерживала его и его людей на их ногах. Нежить, казалось, слабла перед ликом Света, однако было похоже, что это было ее единственная слабость. Чтобы остановить их продвижение, их нужно было только убить – хотя Артас сомневался, можно ли это назвать "убийством", если они и так уже были мертвы. Мертвецы продолжали прибывать. Волна шла за волной. Его подданные – его люди – были превращены в этих бездушных существ. Он заносил уставшими руками молот для еще одного удара, как в пылу битвы прозвучал знакомый ему голос:

– За Лордерон! За короля!

Люди сплотились, услышав пылкий клич Утера Светоносного, возобновив атаку. Утер прибыл с крупным отрядом рыцарей, не уставших и готовых к битве. Они не устрашились нежити. Джайна, несмотря на усталость и боль, также пошла вместе с Утером и рыцарями: очевидно, она достаточно их проинструктировала, чтобы драгоценные секунды не были потрачены впустую на преодоление шока перед происходящим. Нежить теперь гибла куда быстрее, и каждая ее волна была встречена жестким и сильным отпором молотов, мечей и пламени. Джайна рухнула на землю. Ее ноги не устояли и колени подогнулись, как только последнего из ходячих мертвецов охватило пламя, и тот споткнулся и упал – на сей раз действительно замертво. Она достала мехи и отпила из них запоем, вся трясясь, затем извлекла немного сушеного мяса, чтобы перекусить. Битва была окончена – пока что. Артас и Утер сняли шлемы, пот спутал их волосы. Она жевала мясо и смотрела, как Утер оглядел море мертвых трупов и удовлетворенно кивнул. Артас уставился на что-то, чем он был явно поражен. Джайна проследила за его взглядом и нахмурилась, ничего не понимая. Повсюду были трупы – но Артас смотрел с изумлением на одно гнилое тело, вокруг которого витали мухи – и это было тело не его солдата, и даже не человека, а лошади. Утер подошел к своему ученику и похлопал Артаса по плечу.

– Я удивлен, что тебе удалось сдерживать их натиск так долго, парень, – его голос был наполнен гордостью, на губах сияла улыбка. – Если бы я опоздал...

Артас в смятении прервал его:

– Знаешь, Утер, я сделал все, что мог!

И Утер, и Джайна вздрогнули от резкого тона сказанного. Он слишком остро среагировал – Утер не порицал его; наоборот, он его хвалил.

– Конечно, если бы за моей спиной был легион всадников...

Глаза Утера сузились.

– Сейчас не время мечтать! Из того, что сказала мне Джайна перед тем, как мы тут оказались, это только начало.

Артас посмотрел на Джайну своими глазами цвета зеленой волны. Он все еще не отошел от пережитого оскорбления, и впервые Джайна почувствовала, что она сжалась под напором этого проникающего взгляда.

– Или ты не заметил, что каждый раз, когда гибнет кто-то из нас, ряды нежити пополняются? – продолжил Утер.

– Значит, мы должны ударить по их лидеру! – рвал и метал Артас. – Кел’Тузад сказал, кто он и где его можно найти. Какой-то повелитель ужаса. Его зовут Мал’Ганис. И он находится в Стратхольме. Стратхольм, Утер. То место, где ты стал паладином Света. Разве оно ничего не значит для тебя? Утер устало вздохнул. – Конечно, значит, но...

– Если понадобится, я сам отправлюсь в Стратхольм и убью Мал’Ганиса! – прокричал Артас. Джайна прекратила жевать и уставилась на него. Она никогда не видела его таким.

– Тише, мой мальчик. Несмотря на всю твою храбрость, тебе не удастся в одиночку победить того, кто командует легионами мертвых.

– Тогда счастливо оставаться, Утер. Я ухожу, с тобой или без тебя. Прежде, чем Утер или Джайна успели что-либо сказать, он запрыгнул на седло, развернул коня и понесся на юг. Ошеломленная Джайна встала на ноги. Он уехал без Утера, без своих людей… без нее. Утер спокойно подошел к ней. Она покачала своей светлой головой.

– Он чувствует, что виноват лично за все эти смерти, – тихо сказала она старшему паладину. – Он считает, что должен остановить все это, – она посмотрела на Утера. – Даже маги Даларана – те, кто впервые уличили Кел’Тузада – не подозревали, что все так выйдет. И Артас не мог этого знать.

– Он впервые почувствовал тяжесть короны, – спокойно ответил Утер. – Он никогда не думал об этом прежде. Это, моя леди – часть науки, как править верно и мудро. Я наблюдал эту же борьбу у Теренаса, когда тот был молодым. Они оба хороших человека, оба желают добра для своего народа. Чтобы они были счастливы и жили в безопасности, – судя по его глазам, он о чем-то думал, глядя на исчезающего вдалеке Артаса. – Но иногда приходится выбирать меньшее из двух зол. Иногда нет способа все исправить. Артас поймет это.

– Думаю, я понимаю, но... я не могу позволить ему сражаться в одиночку. – Нет, нет, как только мои люди будут готовы к длительному походу, мы последуем за ним. А вы должны отдыхать.

Джайна покачала головой.

– Нет. Он не должен оставаться один.

– Леди Праудмур, если я могу попросить Вас, – медленно проговорил Утер. – Было бы хорошо, если бы он очистил свои мысли. Следуйте за ним, если Вам это нужно, но дайте ему времени, чтобы он подумал.

Смысл сказанного был ей очевиден. Ей это не понравилось, но она согласилась с ним. Артас словно обезумел. Он чувствовал себя сердитым и бессильным, и был не в том состоянии, чтобы с ним можно было поговорить. И именно по этой же причине она не могла позволить ему быть одному.

– Хорошо, – пообещала она. Она забралась на коня и прошептала заклятье. Она увидела усмешку Утера, когда он понял, что ее больше не видно.

– Я последую за ним. Езжайте, как только Ваши солдаты будут готовы.

Она не будет приближаться к нему слишком близко. Она скрыла свое присутствие визуально, но не издаваемый ею шум. Лошадь Джайны пустилась в легкий галоп, чтобы нагнать задумчивого светловолосого принца Лордерона. Артас гнал своего коня, сердясь, что он не может скакать быстрее, сердясь, что это был не Непобедимый, сердясь, что он не разобрался в происходящем вовремя, что не смог остановить все это. Это его подавляло. Его отец столкнулся с орками – существами из другого мира, наводнившими его родной мир, грубыми и сильными, жаждущими завоеваний. Но теперь Артасу это казалось детскими игрушками. Как его отец и Альянс смогли бы справиться с этой чумой – чумой, которая не только косила население, но и – что за насмешка сумасшедшего! – превращала заразившихся в живые трупы, которые нападали на их друзей и членов семьи? Удалось бы Теренасу справиться лучше него? Но одно мгновенье Артас подумал, что да – Теренас разгадал бы эту загадку вовремя, остановил некромантов, спас невинных, – но потом он понял, что объективно никто не мог бы это исправить. Теренас был бы столь же беспомощен, как и он, перед лицом этого ужаса. Он настоль углубился в свои мысли, что едва заметил, как ему дорогу преградил человек, и лишь сильным рывком поводьев он вовремя остановил своего скакуна. Огорченный, взволнованный и разъяренный от произошедшего, Артас заорал:

– Групец! Ты что вытворяешь? Я мог бы растоптать тебя!

Артас никогда прежде не видел таких людей, и все же незнакомец показался ему смутно знакомым. Высокий, широкоплечий, закутанный в плащ, который, казалось, полностью состоял из сверкающих черных перьев. Его лицо было прикрыто капюшоном, но его глаза блеснули, когда он посмотрел на Артаса. Над бородкой сияла белозубая улыбка.

– Ты не ранил меня, так что я попрошу немного твоего внимания, – сказал он глубоким и спокойным голосом. – Я разговаривал с твоим отцом, юный принц. Он не принял мои слова. И теперь я обращаюсь к тебе, – он поклонился, и Артас нахмурился. Ему показалось, что его дразнят. – Нам нужно поговорить.

Артас фыркнул. Теперь он понял, почему этот таинственный, театрально разодетый незнакомец показался ему знакомым. Он был неким мистическим самозваным пророком, как сказал ему Теренас; способным превращаться в птицу. Он очень разозлил короля, вторгнувшись прямо в тронную залу и наболтав о наступлении Судного Дня.

– У меня нет времени, – прорычал Артас, натягивая узду своей лошади.

– Послушай меня, мальчик, – теперь в голосе незнакомца не было и намека на усмешку. Его голос хлестал как кнут, и Артас невольно стал слушать. – Это королевство обречено! Тьма уже опустилась на землю, и ничто не в силах остановить ее. Если ты действительно желаешь спасти свой народ, уводи его вдоль моря… на запад. Артас чуть не засмеялся. Его отец был прав – этот человек был сумасшедшим.

– Бежать? Мое место здесь, среди моих людей! И я не оставлю их на растерзанье этим отвратительным существам. Я найду того, кто стоит за этим, и уничтожу его. Ты глупец, если думаешь иначе.

– Так я глупец? Полагаю, так и есть, если думал, что сын будет мудрее своего отца, – его яркие глаза выглядели обеспокоенными. – Значит, ты уже сделал свой выбор. И ты не послушаешь того, кто видит дальше тебя.

– У меня есть только твои слова о том, что ты видишь. А я знаю, что я вижу, и что я видел – мои люди нуждаются во мне здесь!

Пророк печально улыбнулся.

– Мы видим не только своими глазами, принц Артас. Но и нашей мудростью и нашими сердцами. Я оставлю тебе одно предсказание. Запомни: чем яростнее ты будешь бороться с врагами, тем быстрее твои люди окажутся в их власти. Артас открыл было рот, чтобы высказать свирепое возражение, но в этот момент очертания незнакомца изменились. Плащ закутал его полностью, стал словно его второй кожей. Крылья, черные и блестящие, выросли из его тела, как только он сжался до размеров обычного ворона. С прощальным и, как показалось Артасу, расстроенным карканьем птица, которая была человеком, устремилась в воздух, покружилась и улетела. Он наблюдал за ее полетом, чувствуя смутное беспокойство. Человек казался… столь убежденным.

– Прости меня за то, что я пряталась, Артас, – голос Джайны прибыл из ниоткуда. Испугавшись, Артас завертел головою, пытаясь найти ее. Она материализовалась перед ним, выглядела она расстроенной.

– Я просто хотела...

– Помолчи!

Сначала она удивилась, потом синие глаза расширились, и он немедленно пожалел, что накричал на нее. Но она не должна была красться за ним, шпионить.

– Он также приходил к Антонидасу, – сказала она спустя секунду, упорно продолжая говорить то, что собиралась, несмотря на его выпад. – Я... я ощущаю в нем огромную силу, Артас, – она подъехала поближе, чтобы лучше рассмотреть его. – Эта чума нежити – ничего подобного никогда ранее не было в истории мира. Это не просто другая битва или другая война, это нечто намного большее и темное. И, возможно, ты не сможешь использовать обычную тактику, чтобы победить. Может быть, он прав. Может, он действительно знает, что произойдет.

Он отвернулся от нее, сжав зубы.

– Возможно. А возможно он – союзник этого Мал’Ганиса. Или, возможно, он просто сумасшедший отшельник. Его слова не заставят меня покинуть мою родину, Джайна. Меня не волнует, на самом ли деле этот безумец может видеть будущее. Пойдем.

Они ехали в тишине. Джайна тихо сказала:

– Утер пойдет за нами. Ему только нужно немного времени, чтобы подготовить своих людей.

Артас смотрел прямо вперед, все еще злясь. Джайна попробовали еще раз.

– Артас, ты не должен...

– Я по горло сыт людьми, указывающими мне, что я должен и не должен делать! – вырвались из него слова, поразив его самого даже больше, чем Джайну. – Джайна, то, что происходит здесь, не просто ужасно. Я даже не могу подобрать слова, чтобы описать это. И я делаю все, что в моих силах. Если ты не собираешься поддерживать мои решения, тогда, возможно, ты не должна находиться здесь, – он посмотрел на нее, выражение его лица смягчилось. – Ты выглядишь уставшей, Джайна. Возможно… возможно, тебе нужно вернуться.

Она покачала головой, глядя только вперед, не смотря на него.

– Я нужна тебе здесь. Я могу помочь.

Гнев покинул его, и он потянулся за ее рукой, мягко сжав ее облаченными в металл пальцами.

– Я не должен был говорить с тобой так, мне жаль. Я рад, что ты здесь. Я всегда рад твоей компании.

Он согнулся и поцеловал ее руку. Ее щеки зарделись, и она улыбнулась ему, бороздка на ее лбу стерлась.

– Милый мой Артас, – мягко молвила она. Так они и ехали дальше, сжимая друг другу руки. Они скакали всю оставшуюся часть дня, не особо разговаривая, и остановились, чтобы разбить лагерь, лишь когда село солнце. Они оба были слишком утомлены, чтобы охотиться ради свежего мяса, так что им пришлось довольствоваться несколькими яблоками, сухим мясом и хлебом. Артас уставился на буханку в своей руке. Этот хлеб был из духовок дворца, испеченный из зерна, выращенного неподалеку от Столицы – не из Андорала. Это была изумительная пища, полезная и насыщающая, пахнущая дрожжами, а не какой-то болезненной сладостью. Простая, обычная еда, то, что любой может съесть без страха. Его рот внезапно закрылся, и он отложил свой хлеб, будучи неспособным откусить от него, и он закрыл лицо ладонями. На мгновение он почувствовал себя совершенно разбитым, как будто волна отчаяния и беспомощности нахлынула на него. Но Джайна был здесь, она села на колени возле него, положила свою голову ему на плечо, пока он пытался прийти в себя. Она ничего ему не сказала; ей это было не нужно, ее простая поддержка одним лишь присутствием было всем, в чем он нуждался. Затем он с глубоким вздохом посмотрел на нее и обнял. Она ответила, целуя его, ища в нем утешенье и покой, как и он искал это в ней. Артас провел рукой по ее шелковистым золотистым волосам и вдохнул их аромат. В течение следующих нескольких часов этой ночи они разрешили себе потеряться друг в друге, отбросив мысли о смерти, ужасе и зараженном зерне, пророке и выборе, и их мир, небольшой и нежный, состоял только из них двоих.