Брахмананда Свами сказал, что Шрила Прабхупада определенно должен ехать во Вриндаван.

Следующим заговорил Хари-шаури. Он признался, что ему трудно принять решение, это зависит от того, чего сам Прабхупада больше хочет: остаться в Бомбее или поддержать здоровье.

— Поддержать здоровье, — ответил Прабхупада, и Хари-шаури сразу же сказал, что тогда он за возвращение Прабхупады во Вриндаван.

Гопала-Кришна считал, что Прабхупаде лучше остаться в Бомбее и уезжать только после открытия. Как можно уехать из Бомбея, когда уже столько сделано и приглашено столько важных гостей? Сурабхи тоже был за то, чтобы Прабхупада остался в Бомбее, поскольку хотел, чтобы тот увидел открытие храма. Уехав во Вриндаван, сказал Сурабхи, Прабхупада, скорее всего, уже не вернется.

Затем настала очередь Гирираджи. Каждый новый день в Бомбее Прабхупаде дается с трудом, сказал он, и каждый последующий день будет еще более трудным. Шум со стройки не прекращался. Поэтому, заключил Гирираджа, ждать еще три недели очень рискованно. Слушая Гирираджу, Шрила Прабхупада одобрительно кивал головой. Но в остальном он не вмешивался в обсуждение и больше слушал, лишь изредка задавая вопросы. Преданные чувствовали напряжение, осознавая важность этой встречи. Затем в пользу поездки во Вриндаван высказался Абхирама. Упендра признался, что не знает, как лучше.

Если Прабхупада спрашивал их мнения, чтобы принять решение на основании большинства голосов, то ответ был очевиден — из Бомбея надо уезжать. Стук молотков и зубил не прекращался даже во время их разговора и почти заглушал голос Прабхупады.

Кроме того Прабхупада хотел поговорить о выборе наилучшего курса лечения. Недавно ему написал его друг, д-р Гхош, и Прабхупада попросил Тамала-Кришну зачитать письмо вслух. Тамала-Кришна огласил совет д-ра Гхоша: Прабхупаде нужно лечь в больницу для детальной диагностики и лечения. Почти как беспристрастный судья, открывающий прения, Прабхупада объявил:

— Итак, что в этом предложении нас не устраивает?

Тамала-Кришна сказал, что врачи, скорее всего, назначат внутривенное питание. Прабхупада ответил:

— Что толку в искусственном питании, когда ничего не усваивается?

Приводя аргумент в защиту клинического лечения, Тамала-Кришна сказал, что хотя сама по себе аюрведическая медицина совершенна, современные аюрведические лекари утратили эту науку и большей частью превратились в шарлатанов, тогда как в сфере аллопатической медицины, пусть и несовершенной, есть много опытных врачей. Прабхупада согласился.

— Что ж, Прабхупада, — сказал Упендра, — врач нужен, но он должен приходить сюда, к вам. Ни в коем случае не ложитесь в больницу.

Абхирама был еще более решительно настроен против больницы. Они уже знали, что Прабхупаде не нравится эта затея, и на самом деле он уже твердо решил вернуться во Вриндаван. Они сочли, что только по доброте душевной и из милосердия он спрашивает их совета и даёт им возможность самим принять решение. По крайней мере, им казалось, что он полагается на их заключение. Однако некоторые из них испытали жуткое и тягостное чувство от мысли, что его благосостояние могло стать предметом их дискуссии.

В конце концов, Прабхупада подвел итог:

— Больница ничего не гарантирует, но мы считаем, что там люди обладают новейшими научными знаниями. Мой духовный брат Тиртха Махарадж на себе испытал все эти методы лечения, и ученики его очень гордились тем, что он умер, получая лучшее медицинское обслуживание, основанное на научных исследованиях. Однако моему Гуру Махарадже не нравилось, когда ему делали уколы. Он возражал: «Зачем эти уколы?» Лечь в больницу — значит, отдаться на милость ученым-материалистам. Они будут творить что захотят. Они не дают никакой гарантии, и мы ни в чем не можем быть уверены. А если поехать во Вриндаван, то что бы там ни случилось, пусть этим руководит Кришна. Лечь в больницу, — значит, полагаться на удачу. Поехать во Вриндаван — я не возражаю. Но есть дилемма — я и не умираю, и не живу.

Когда Тамала-Кришна спросил, был ли вриндаванский кавираджа хоть чем-то лучше, чем бомбейский врач, Прабхупада ответил:

— Лучше или хуже, но муж какой-то нужен.

Тогда Тамала-Кришна выдвинул новый аргумент. Он сказал, что пока Прабхупада находится в Бомбее в ожидании открытия, у него есть стимул жить. Но если он вернется во Вриндаван, это будет значить, что он приехал умирать. С этой точки зрения Прабхупада должен остаться в Бомбее, ибо так у него будет стимул к жизни. Шрила Прабхупада улыбнулся и сказал:

— Это просто сантименты.

Теперь, когда Прабхупада сам выразил свою убежденность, другие варианты отпали сами собой. Не было и речи о том, чтобы им управляли ученики; это мог делать только Кришна. Учеников пугали некоторые предложения, и, несомненно, пугала идея голосовать за Прабхупаду, поэтому, когда он вынес вердикт, некоторые из них нервно засмеялись, испытав чувство облегчения.

— Вриндаван, — сказал Шрила Прабхупада. — В путь.

— Да, Прабхупада, — сказал Сурабхи.

— Но, Шрила Прабхупада, — начал Тамала-Кришна, — что будет с местными преданными? Они так верно служили вам. Как же они смогут открыть храм без вас? Когда преданные узнают, что вы уезжаете во Вриндаван, все они захотят поехать за вами. Они не останутся здесь. Они побросают все свои дела и поедут с вами во Вриндаван.

— Да, пусть едут, — сказал Шрила Прабхупада. — Я не возражаю.

Тамала-Кришна заметил, что если тысячи преданных поедут с Прабхупадой, то это плохо скажется на деятельности ИСККОН по всему миру. Прабхупада еще раз повторил, что не имеет возражений. Тамала-Кришна спросил, обязательно ли приезжать всем членам Джи-би-си, и Прабхупада ответил утвердительно.

Больше вопросов не было, и преданные попросили разрешения уйти, чтобы не откладывая начать подготовку к поездке Прабхупады во Вриндаван. С Прабхупадой в комнате остался только Куладри.

— Итак, Куладри, — спросил Прабхупада, — что ты думаешь?