Глава 18. – Он что?! – потрясенно пискнула Эмили.

 

– Он… что?! – потрясенно пискнула Эмили.

– Тссс! – Кэролайн прижала пальцы к губам своей лучшей подруги. – Не так громко! Мама в соседней комнате. У нее очередной приступ мигрени. Не дай Бог, она тебя услышит!

– Но, Каро! – пробормотала Эмили сквозь неплотно прижатые пальцы. – Его язык?..

Кэролайн отняла руку от ее губ.

– Эмми, на деле это вовсе не так противно, как на словах! Если уж на то пошло, то мне это показалось довольно… приятным!

– Приятным? – Эмили брезгливо скривилась. – Кэролайн, в этом нет и не может быть ничего приятного, и я вообще не понимаю, как ты… впрочем, дело не в этом. А дело в том, что, позволяя мужчине целовать себя подобным образом… можно сказать, что в определенном смысле ты предложила ему залезть к тебе постель! – И Эмили с чувством хлопнула по пышному тюфяку, на котором сидела. – И если ты хоть на миг вообразила, будто Брейден Грэнвилл оставит тебя в покое после того, как ты заронила ему в голову эту мысль…

– Это все не так! – возразила Кэролайн. – Он вовсе не такой, каким ты его представляешь… каким его представляют все в этом городе. Эмми, он действительно очень приятный…

– Приятный?! – Эмили закатила глаза к потолку. – Кэролайн, Брейден Грэнвилл не может быть приятным по определению. И ты дура, если так считаешь! Его нельзя сравнить ни с Херстом, ни с Томми! Он другой, из другого теста. Потому что он пришел к нам из другого мира!

– Который находится всего лишь в паре миль к востоку отсюда! – Кэролайн сама не ожидала, что слова подруги вызовут в ней такую досаду. – Побойся Бога, это же не какой-то там Китай!

– Ты просто не желаешь меня понимать, – обиженно заявила Эмми. – И мне кажется, делаешь это нарочно. Ты знаешь, что я не принадлежу к числу любителей сортировать людей по тому, родились они на восточном краю Лондона или на западном. И я верю не только в равенство классов, но и в равенство полов. Но, Каро, Брейден Грэнвилл заслужил репутацию охотника за юбками. И ты знаешь это не хуже меня. И ты не можешь позволить такому человеку, как он, действовать столь… интимно! Не надейся, что он сегодня сунет язык тебе в рот, а завтра об этом забудет! Для него это не просто любопытный эксперимент, как для тебя. Когда такой мужчина, как Брейден Грэнвилл, сует язык тебе в рот, это на самом деле имитация того, как он сует кое-что другое тебе в…

Тут Кэролайн не выдержала и швырнула подушку в лицо Эмми.

– Это не так! – выпалила она, покраснев от злости.

– Каро, это именно так! – Эмили поймала подушку. – И Брейден Грэнвилл не удовлетворится простой имитацией. Он не оставит тебя в покое, пока не доиграет спектакль до конца, и будет только рад, когда публика встанет, чтобы наградить актеров аплодисментами…

Кэролайн уже десять раз успела пожалеть, что вообще пустилась в откровения с Эмили. Гораздо заманчивее было оставить все в тайне, чтобы эта тайна грела ей сердце бессонными ночами, как любимая подушка.

– Ну, – осведомилась она нарочито бесшабашным тоном, – и что же тут плохого?

У Эмили глаза полезли на лоб.

– Что тут плохого? Я не ослышалась? Это ты спрашиваешь у меня, что тут плохого? Кэролайн, здесь плохо хотя бы то, что ты обручена с Херстом Слейтером, десятым маркизом Уинчилси, и до вашей свадьбы осталось меньше месяца!

– Да неужели? – Кэролайн дерзко задрала подбородок. – Но ведь у Херста есть любовница! Почему же я не могу завести себе любовника?

У Эмили отвисла челюсть.

– Хорошо, – вздохнула Кэролайн. – Допустим, ты права. Я не принадлежу к тому типу девушек, которые заводят любовников. Но все дело в одном простом факте, Эмми. Я примерила брюки. И они мне не подошли.

Ее подруга плюхнулась на кровать и ошалело пробормотала:

– Чего?..

– Я поцеловалась с Херстом в тот же вечер. Я целовалась по-настоящему, но ничего не почувствовала.

– Когда-то тебе нравилось с ним целоваться, – заметила Эмили.

– Вот именно. А теперь – ничего!

– О Господи! – Эмили подняла голову, и в ее зеленых глазах зажегся сердитый огонек. – Я ошиблась. – Эмили скатилась с кровати и принялась шагать взад-вперед по уютной, украшенной кружевными салфеточками и занавесочками спальне Кэролайн. – Это не ты виновата. Это все Томми. Если бы ему хватило ума не лезть под пули, Херсту не пришлось бы его спасать. А ты была бы вольна выйти замуж за кого угодно.

– Но мне было угодно выйти замуж за Херста, – честно напомнила Кэролайн. – Я просто была в восторге от этой мысли. До тех пор, пока не узнала о Жаки Селдон и о том, что брюки не подходят.

Эмили вперила в подругу сердитый взгляд.

– Значит, во всем виноват Брейден Грэнвилл! Ты бы в жизни не догадалась о том, что брюки не подходят, если бы ему не приспичило совать свой язык тебе в рот!

– Или, – мечтательно добавила Кэролайн, – лезть рукой ко мне за пазуху.

– Что?! – в ужасе вскричала Эмили.

– Ах да. – Кэролайн смутилась. – У меня как-то вылетело из головы, что эту часть я опустила.

– Кэролайн! – У Эмили сделался такой вид, будто ей вот-вот станет дурно, хотя Кэролайн знала, что этого можно не опасаться. Эмили, как и она сама, ни разу в жизни не падала в обморок. – Ты не могла… Он не мог… Скажи скорее, что это неправда!

– Ну, я оказалась в несколько необычных обстоятельствах, и мне трудно было его остановить, – призналась Кэролайн. – В том смысле, что он ведь гораздо больше меня и сильнее. И к тому же это было довольно…

– Прохвост! – взорвалась Эмили. – И как ему только хватило наглости?! Я сию же минуту пойду и все расскажу твоей матери. Нет! Лучше я сразу расскажу Херсту! Или еще лучше – Томми!

Кэролайн в мгновение ока поймала ее за руки.

– Даже и дум ять не смей! – В ее голосе зазвенела сталь. – Томми наверняка попытается вызвать его на дуэль, а ты прекрасно знаешь, что для этого он все еще слишком слаб. К тому же Брейден ни за что не ответит на его вызов, и ты представляешь, что тогда…

– Брейден?! – Эмили уставилась на подругу глазами, по размерам не уступавшими чайным блюдцам. – Ты уже считаешь себя вправе называть его по имени?!

– А почему бы и нет? – Кэролайн смутилась, но совсем чуть-чуть. – Мы с ним были гораздо более близки, чем с Херстом, а ведь Херста я зову по имени!

– Ох, Кэролайн, – Эмили сокрушенно покачала головой, – как это все отвратительно…

В дверь негромко постучали.

– Леди Кэролайн! – раздался приглушенный голос Беннингтона. – Вам письмо, миледи.

Кэролайн лишь молча закатила глаза. Наверняка кто-то из приглашенных на свадьбу прислал вежливый отказ. Ну что ж, ее мать будет очень довольна. Ведь это даст ей возможность продвинуть в список «А» еще одну супружескую пару из списка «Б».

– Поклянись мне, – потребовала она, не обращая внимания на дворецкого и сжимая обеими руками руку своей лучшей подруги. – Поклянись, Эмили, что ты ни слова не скажешь Томми!

– Ну так и быть, я клянусь, – неохотно кивнула Эмили. – Но и ты должна дать клятву, что положишь конец этой гнусной истории, Кэролайн. Прямо сейчас, пока все не зашло слишком далеко.

– Леди Кэролайн! – Это дворецкий снова постучал в дверь.

– Ох, пропади все пропадом! – вздохнула Кэролайн. Она отпустила руку Эмили и ответила: – Войдите!

В замке со скрежетом повернулся ключ, и в дверях возникла внушительная фигура дворецкого. У Беннингтона был такой вид, словно доставка писем юным барышням, посаженным под замок в своей спальне разъяренными мамашами, была для него самым обычным делом. В руках у него был серебряный поднос.. Кэролайн нетерпеливо схватила аккуратно сложенный листок бумаги, красовавшийся на подносе, и удивленно посмотрела на незнакомый почерк, которым был написан адрес. Кто бы это мог быть? Она взяла с ночного столика свои очки, водрузила их на нос и развернула записку. Стоило ей взглянуть на подпись – и ее лицо пошло пунцовыми пятнами.

 

Кэролайн, – гласили четкие, летящие буквы, выписанные твердой, уверенной рукой, – уже пять часов пополудни! Вы задержались ровно на час после условленного срока. Терпеть не могу, когда люди опаздывают. Берите свои очки и спускайтесь, я жду вас на улице. Если через пять минут вас не будет, мне придется ворваться в ваш дом и увести вас силой. Б. Грэнвилл.

 

Кэролайн подняла на дворецкого ошалелый взор.

– Беннингтон, – пролепетала она, – скажите, у крыльца стоит такой небольшой экипаж?

– Совершенно верно, миледи, – подтвердил он. – Он все еще там. Легкий экипаж с поднятым верхом. Кучер сообщил мне, что его хозяин сидит внутри. А лакей ждет от вас ответа.

Кэролайн поспешно соскочила с кровати и метнулась к письменному столу, чувствуя, как ее сердце бешено забилось в груди.

– Каро! – заволновалась Эмили, тут же заподозрив неладное. – Тебе плохо? У тебя такой… странный вид…

– Мне хорошо, – ровным голосом ответила Кэролайн, вытаскивая из пачки чистый лист бумаги и берясь за ручку.

 

Мистер Грэнвилл, – торопливо написала она. – Даже если бы у меня было желание встретиться с вами (что, как я уверена, явилось бы с моей стороны более чем опрометчивым поступком), я не имею физической возможности это сделать. Матушка посадила меня под замок в моей спальне в наказание за то, что вчера у Дейлримплей я гуляла с вами в саду. К. Линфорд.

 

Она помахала в воздухе листком, чтобы чернила поскорее высохли, старательно сложила его и опустила на поднос Беннингтона.

– Это все, Беннингтон, – проговорила она. – Благодарю вас.

Дворецкий покинул комнату с почтительным поклоном. Он был достаточно вышколенным слугой и не забыл запереть дверь на замок, как только вышел из спальни.

– Эта записка, – вскричала Эмили, сгорая от любопытства, – она от Брейдена Грэнвилла, верно?

Кэролайн шикнула на нее, не скрывая досады.

– Совсем не обязательно так драть глотку! Я же говорю, у мамули кошачий слух! Представляешь, что будет, если она узнает, что Беннингтон впустил тебя ко мне? Никому мало не покажется!

– Значит, это точно от него! – Эмили мигом оказалась возле подруги. – А ну, дай посмотреть!

Понимая, что Эмили не оставит ее в покое, пока не добьется своего, Кэролайн отдала записку. С каждым прочитанным словом Эмили возмущалась все сильнее.

– Нет, просто в голове не укладывается… – Она брезгливо швырнула листок в Кэролайн. – Вы только полюбуйтесь, каков наглец! Сначала он сует язык тебе в рот, потом шарит руками у тебя за пазухой, а теперь еще и это!

– Да, – рассеянно отозвалась Кэролайн. Она понимала, что ведет себя неприлично, но не могла не признать, что весьма польщена этой запиской. Еще ни разу в жизни ни одному мужчине не пришло в голову угрожать ей (да вдобавок в письменной форме) тем, что он ворвется к ним в дом, чтобы силой увести ее куда бы то ни было. Записка заставила ее трепетать от приятного волнения. Особенно если учесть тот факт, что писал ее не кто иной, а сам Брейден Грэнвилл.

– Какая дикость! – не унималась Эмили. – Он осмелился приказывать тебе, как будто ты какая-то… рабыня! Вот тебе классический пример того, как ошалевший от собственной безнаказанности мужлан пытается утвердить свою власть над женщиной, беззастенчиво пользуясь своим физическим превосходством и угрожая грубой расправой!

– Потрясающе! – подтвердила Кэролайн со счастливой улыбкой.

– А что он хотел сказать, когда упомянул про очки?

– Тихо! – шикнула на нее Кэролайн, вся обратившись в слух. Внизу ей почудился какой-то шум, и она испугалась: а вдруг это Брейден вломился к ним в дом? Может, он уже стоит перед ее дверью? – Да так, ничего особенного.

– Кэролайн, – вкрадчиво проговорила Эмили, обмирая от внезапного подозрения, – ты, часом, не влюбилась?

– Чтобы я!.. – Кэролайн с отчаянием почувствовала, как щеки ее покрывает предательский румянец. – Влюбилась? В Брейдена Грэнвилла?

– Ты слышала, что я спросила, – сурово процедила Эмили. – Так да или нет?

Да. Увы, это было именно так, и Кэролайн не могла этого отрицать. Она понятия не имела о том, когда и как это могло случиться. Одно было несомненно: она в него действительно влюбилась! Причем влюбилась не на шутку.

– Я едва знакома с этим типом! – презрительно фыркнула она.

– А кто только что говорил, что был с ним гораздо более близок, чем с Херстом? – вскричала Эмили, глубоко уязвленная таким двуличием. – А ведь ты с ним помолвлена! Я в жизни не поверила бы, что ты на такое способна! Нет, ты не могла влюбиться в Брейдена Грэнвилла!

К счастью, Кэролайн была избавлена от необходимости отвечать, потому что в дверь опять постучали.

– Леди Кэролайн, – невозмутимо произнес Беннингтон. – Джентльмен внизу прислал вам ответ.

Кэролайн с досадой поморщилась.

– Входите! – Едва дождавшись, пока дворецкий кончит возиться с замком и окажется внутри, она сердито зашипела: – Право же, Беннингтон, неужели нельзя было сказать слово «джентльмен» потише? Или вы хотите, чтобы моя мать обо всем узнала и меня посадили на хлеб и воду?

– И правда, Беннингтон! – с чувством подхватила Эмили.

– Прошу простить меня, миледи, – отчеканил дворецкий. Его подбородок задрался до немыслимой высоты. – Вы совершенно правы. Вот его ответ.

Кэролайн схватила с серебряного подноса записку и развернула ее. Под ее собственными строками оставалось свободное место, и теперь там было написано:

 

Вы и правда держите меня за круглого дурака, способного поверить в эту смешную отговорку, будто вас кому-то пришло в голову запереть в спальне, как принцессу в каменной башне? Однако, если это правда, я могу лишь сказать, что крайне разочарован тем, что переоценил ваши умственные способности. Ни один умный человек не позволит держать себя под замком в собственном доме.

Хотя, впрочем, если это неправда, я могу лишь умолять Всевышнего простить вашу лживую душонку, поскольку я определенно вас не прощу. Б.Г.

 

Кэролайн растерянно уставилась на дворецкого.

– От вас будет ответ, миледи? – осведомился он утомленным голосом.

– Да, – кивнула Кэролайн, очевидно, придя к какому-то решению. Она встала и сняла очки. – Только я отвечу ему лично.

Эмили громко охнула и тут же соскочила с кровати.

– Кэролайн!

Кэролайн, не обращая внимания на их шокированные физиономии, взяла свой ридикюль и сунула туда очки.

– Прошу прощения, леди Кэролайн, – испуганно проговорил Беннингтон. – Но боюсь, я вас неправильно расслышал. Вы действительно сказали…

– Да, – подтвердила Кэролайн. Она открыла шкаф, схватила первую попавшуюся шляпку из тех, что висели там на крючках, и нахлобучила ее на голову, завязав ленты под подбородком каким-то немыслимо огромным бантом. – Вы все расслышали правильно. Я сама к нему выйду.

– Прошу прощения, леди Кэролайн, – осмелился возразить дворецкий, – но ваша матушка самым категорическим образом воспретила вам…

– Беннингтон, – перебила Кэролайн, уже надевая перчатки, – вам ведь никогда не приходилось поднимать руку на женщину, верно?

– Совершенно верно, миледи, никогда, – кивнул дворецкий, впервые проявляя признаки паники.

– И вы никогда не позволите себе, – продолжала Кэролайн, вооружившись зонтиком, – причинить мне вред, правда?

– Мгм… – прокашлялся Беннингтон. – Совершенно верно, миледи, никогда.

– Ну тогда, Беннингтон… – она вскинула зонтик себе на плечо, как будто это было ружье, – я с глубоким сожалением вынуждена поставить вас в известность, что вы можете помешать мне покинуть эту комнату, только если ударите меня изо всех сил. А вы сами сию минуту уверили меня, что никогда не позволите себе ничего подобного.

Серебряный поднос Беннингтона поник, как приспущенное знамя, а гордо поднятый подбородок опустился вниз.

– Очень хорошо, миледи, – угрюмо процедил он. – Только не сочтите за труд лично объяснить леди Бартлетт, что я сделал все, что мог, но был вынужден уступить грубой силе.

– Конечно, – пообещала Кэролайн. – Об этом можете не беспокоиться.

– Кэролайн! – Эмили рванулась вдогонку за подругой, решительно выскользнувшей из спальни и торопливо направлявшейся к лестнице. – Ты что, совсем ополоумела? Побойся Бога! Не хватало еще, чтобы ты отправилась куда-то с этим типом! Ты же понятия не имеешь, что он может выкинуть в следующую минуту!

А Кэролайн подумала в ответ – невольно почувствовав себя виноватой, – что именно по этой причине она и не смогла усидеть на месте.

– Кэролайн, ну как ты не понимаешь? Как ты не понимаешь, что он с тобой делает? Ведь это совершенно очевидно! Он делает с тобой то же, что делал с другими женщинами! Он делал это десятки, а то и сотни раз! Он собирается тебя соблазнить!

– Он сказал… – задумчиво ответила Кэролайн, замедлив шаги, – он сказал, что я его заинтересовала.

– Ну и что из того? – Эмили была вынуждена круто сменить тактику. – Уж во всяком случае, ты можешь не сомневаться, что от твоей репутации еще до вечера останутся лишь рожки да ножки, если ты вот так тайком побежишь к нему по первому же зову!

– Эмми, – возразила Кэролайн, – не надо делать из мухи слона! Я успею вернуться прежде, чем мамуля соберется переодеться к ужину! Она в жизни меня не хватится – и уж тем более не узнает о том, что ты была у меня в спальне. Как только я вернусь, Беннингтон сразу же запрет мою дверь, и никто ничего не узнает!

– Кэролайн… – Эмили пришлось сделать паузу, потому что у нее вдруг перехватило дыхание, хотя это не она, а Кэролайн кубарем летела вниз по лестнице в тесном корсете. – Я ничего не понимаю! Почему ты так поступаешь? Ты же знаешь: это не приведет ни к чему хорошему, зато почти наверняка тебя погубит! Так почему ты это делаешь?

Кэролайн не колебалась ни секунды. Она решительным толчком распахнула парадную дверь навстречу неярким лучам низко висевшего вечернего солнца.

– Потому что он меня попросил! – крикнула она через плечо, шагнула через порог и решительно направилась к карете.