Поиск удовлетворения переноса

 

Самые простые и наиболее часто встречающиеся источники сопротивления переноса имеют место, когда пациент развивает сильные эмоциональные и инстинк­тивные побуждения по отношению к аналитику и стре­мится к их удовлетворению больше, чем к выполнению аналитической работы. Это может происходить от либи­дозных и агрессивных инстинктивных побуждений или от эмоций любви или ненависти. Более того, любые фазы развития инстинкта и эмоций могут переплетать­ся. Например, пациент может иметь сексуальное жела­ние по отношению к аналитику на фаллическом уровне и одновременно иметь инцестуозные желания и кастра­ционный страх. Или пациент может испытывать пассив­но-анальные импульсы по отношению к аналитику и оральные желания быть накормленным и ощущать за­боту о себе и т. д. Любой из этих либидозных элемен­тов может побуждать пациента пытаться получить удо­влетворение в какой-то форме и отказаться от аналити­ческой работы.

В качестве иллюстрации позвольте мне привести случай пациентки, которая в разные периоды своего

 

– 291 –

 

анализа испытывала сильное воздействие со стороны различных либидозных компонентов. В начале своего анализа (она была депрессивной пациенткой с пробле­мой переедания) она часто печально молчала, потому что ей хотелось, чтобы я рассказывал ей. В это время мой разговор означал для нее то, что я готов покор­мить ее. Если я разговаривал с ней, то это означало: я, действительно, беспокоюсь о ней, забочусь о ней, корм­лю ее и не отвергаю ее. Тогда, если эти желания были удовлетворены, она бывала способна работать и проду­цировать, в противном случае она чувствовала пустоту и заброшенность, была неспособна общаться. Позже в ходе анализа она чувствовала сильные сексуальные им­пульсы по отношению ко мне, явно инцестуозной при­роды. Она приходила на сеанс в флиртующем, фри­вольном настроении, явно для того, чтобы спровоциро­вать меня на какой-нибудь вид сексуальной игры, даже если она будет только вербальной. На некоторый пе­риод времени она отказалась работать с этим материа­лом; ей нужно было, чтобы я первым выказал некоторое ответное чувство. Еще позже в анализе она прошла через фазу, в которой отказалась продуцировать ана­литический материал, хотя я побуждал ее к этому. Она настаивала на том, чтобы я сделал хотя бы ма­ленький комментарий к ее молчанию, и тогда она была бы способна высвободить все свои запасенные комму­никации. Все эти различные побуждения были источ­ником сопротивления до тех пор, пока она уступала своему желанию удовлетворения. Только после его пре­одоления она стала готова установить рабочий альянс и попытаться работать аналитически над своими инстинк­тивными импульсами по отношению ко мне.

Чрезвычайно часто источником сопротивления явля­ется желание или потребность пациента быть любимым, что также связано с приведенными выше примерами. Все пациенты, в большей или меньшей степени и различным образом, проходят через период, когда их желание быть любимым их аналитиком вытесняет и блокирует их же­лание присоединиться к аналитическим процедурам. Этот страх потери любви или уважения терапевта яв­ляется всегда присутствующим и нижележащим источ­ником сопротивления. Он может действовать один или может быть обнаружен на поверхности или лежащим

 

– 292 –

 

ниже других форм сопротивлений переноса. Семейная романтическая любовь может также повториться в пе­реносе (Фрейд, 1905д; Фреш, 1959).

Позвольте мне проиллюстрировать эту проблему примером из анализа миссис К.*, в котором насторажи­вала чудовищная потребность пациентки быть люби­мой. В прошлом она воспитывалась безответственной матерью и отцом, который оставил семью, когда ей было два года. Ее первое сновидение показало эту по­требность. Я видел миссис К. во время предваритель­ных интервью, и мы договорились, что начнем ана­лиз примерно через два месяца, когда у меня будет открытие сезона. Она пришла на первый аналитический сеанс, и мы кратко поговорили о событиях, случивших­ся в этом промежутке времени и об использовании ку­шетки. Ей не терпелось начать. Как только она легла, она рассказала следующее сновидение: «Я прихожу на свой первый аналитический сеанс, но вы выглядите иначе, вы похожи на доктора М. Вы ведете меня в ма­ленькую комнату и велите мне раздеваться, я удивляюсь и спрашиваю, полагается ли вам, классическому фрейдисту, это делать. Вы уверяете меня, что все в по­рядке. Я раздеваюсь, и вы целуете меня всю. Затем, в конце концов, вы «опускаетесь» на меня. Мне это при­ятно, но я не уверена, что это хорошо».

Пациентка призналась, что испытывает смущение из-за своего сна, и начала рассказывать, что доктор М. — это тот доктор, который направил ее ко мне, она увлекалась им одно время. Он казался ей очень компе­тентным, но затем она заметила, что у него есть недо­статки. Он, казалось, наслаждается флиртом с ней, что утвердило ее в мысли о том, что в его домашней жизни что-то не в порядке. Она знает, что он женат, и это успо­коило ее. Она так возбуждена из-за того, что лежит на кушетке во время психоанализа. Она так боялась, что я не возьму ее в качестве пациентки, она слышала, что у меня есть несколько частных пациентов. Может быть, я откажусь от нее, когда увижу, что она «ничто». Она чувствует, что в последнее время я стал более резким, не таким теплым, как во время первых встреч. Она реши­ла пройти анализ только со мной. Она бы ждала столь-

__________

 

* См. также секции 1.24, 2.651, 2.71, 2.25, 3.42.

 

– 293 –

 

ко, сколько было нужно. Она устала от отказов и чувства отверженности. «Я хочу лучшего (пауза). Я хо­чу лучшего, но могу ли настаивать на этом? Что за­ставляет меня думать, что я заслуживаю этого? (пауза). Все стоящее, что я когда-либо получала, я получала из-за своей привлекательности. Может быть, именно поэтому вы и сделали меня своей пациенткой. Но по­чему я должна видеть во сне, что вы «опускаетесь» на меня. Я даже не знаю, как это вежливо сказать. Может быть, вы будете меня учить, как нужно говорить по-ан­глийски. Или вы уже сыты моей глупой болтовней? (пауза). У меня есть сексуальные затруднения. Я полу­чаю удовольствие от мыслей о сексе, но я не могу ис­пытывать оргазм во время полового сношения. Единст­венный способ, когда я иногда могу испытать его, — это когда мой Муж пользуется для этого ртом. Я полагаю, это что-то означает — что-то плохое».

Это сновидение поставило несколько различных трудных проблем, потому что в нем была явная сексу­альная активность, как и сопротивления, а это был пер­вый аналитический сеанс пациентки. Данное сновиде­ние, казалось, говорило, что я напоминаю ей кого-то, кому она вскружила голову, и что я, а не она хочу зани­маться сексуальными играми посредством моего рта. Более того, она беспокоится о том, чтобы делать все корректно, и я в этой ситуации должен быть в первую очередь заинтересован в том, чтобы доставить ей сек­суальное удовольствие. Можно видеть, как наши роли были изменены. Ее ассоциации вернулись назад, к тому вопросу, приму ли ее, оставлю ли ее своей пациенткой. Это также показывает ее чувство своей малоценности, пустоты, необразованности, тогда как я выгляжу как «самый лучший». Было также и утверждение о том, что она может испытать оргазм только при кунни­лингусе.

Особой технической проблемой было, как обращаться с элементом явной сексуальной активности в сновиде­нии на этом, первом, полном страхов аналитическом сексе? Я решил, что отмечу ее потребность быть люби­мой, ее страх быть отвергнутой мной и как-то свяжу это с сексуальным элементом. Игнорировать сексуальный элемент означало бы продемонстрировать ей, что он показался «плохим», разговор же о нем, возможно, за-

 

– 294 –

 

темнил бы элементы сопротивления и погрузил бы нас слишком глубоко для этой ранней стадии анализа. Од­нако, поскольку пациентка была способна увидеть это во сне и запомнить это, я решил, что должен проком­ментировать сексуальную активность. Я сказал ей при­близительное следующее: «Вы должны были очень пере­живать после последнего сеанса, когда я показался вам слишком бесцеремонным, и вы бы хотели знать, дейст­вительно ли я возьму вас как пациентку. Тогда вам и приснилось, что я использую мой рот в сексуальных це­лях в отношении вас как доказательство того, что я, действительно, приму вас. «Я сделал реконструкцию вверх так, как это описывали Берта Борштейн (1949) и Лоенвенштейн (1951, с. 10).

Пациентка внимательно выслушала меня и ответила: «Забавно, что вы осознали то, что я всегда чувствовала, что если мужчина любит, он должен быть способен ис­пользовать свой рот в сексуальных целях. Множество мужчин — великие мастера по части разговоров о люб­ви, но они отступают, когда дело доходит до «Этого». Я всегда испытывала смущение, когда они делали это в первый раз, потому что не знала, как они перенесут это, но я считаю, что это, действительно, доказывает, что этот человек любит тебя, по крайней мере, сексуально».

Потребность быть любимой и ужас быть отвержен­ной были главными факторами в сопротивлении пере­носа миссис К. Она приравнивала «быть отринутой» и «быть брошенной». Заброшенность вызывала сильную ярость, которую она обращала внутрь, и, как результат этого, она чувствовала себя как «ничто». Частично это делалось для того, чтобы предохранить, сохранить идеа­лизированного аналитика; потому что ее ужасало, что ее враждебность может уничтожить его, и тогда она, действительно, останется в одиночестве, т. е. превра­тится в ничто.

Я могу дать иллюстрацию и агрессивной стороны этого явления. Существуют пациенты, которых перепол­няют враждебность, разрушительные импульсы, кото­рые бессознательно склонны, скорее, уничтожить своего аналитика и свой анализ, вместо того, чтобы анализи­ровать эти свои импульсы.

Мой пациент, депрессивный невротик с язвенным колитом, поссорился со своей женой, которую он обви-

 

– 295 –

 

нил в том, что она не заботится о приготовлении диети­ческой пищи для него. Он примчался из дома на ана­литический сеанс. Мне было ясно, что он переместил свою враждебность к матери на свою жену. Когда он показался мне разумным, я указал ему на это. Все, что он услышал в этой интерпретации, было то, что я на стороне жены. В этот вечер, несмотря на то, что он строго соблюдал диету годами, он один пошел в ресто­ран и съел все запрещенные блюда, которые только мог проглотить. Он запил их большим количеством оранж и черного кофе. Ночью у него были приступы острой боли, сопровождавшиеся жестокой рвотой и диареей. Бешенство, которое он чувствовал к своей жене, мате­ри и ко мне, он обратил на себя как способ отомстить, следуя формуле: «Я убью себя, и тогда вы все будете жалеть об этом». Кроме этого, это поведение было по­пыткой уничтожить анализ и причинить боль аналитику.

Пациенты, которые страдают от того, что называется «эротизированным» переносом, весьма склонны к раз­рушительному отыгрыванию вовне (Раппапорт, 1956). Это также наблюдается у скрыто-импульсивных паци­ентов, в перверсивных и пограничных случаях и т. д. Все пациенты имеют сопротивления переноса, которые происходят от нижележащих импульсов ненависти. Они заняты лишь поисками разрядки этих чувств и противо­стоят аналитической работе. Техническая задача заклю­чается в том, чтобы найти момент, когда можно моби­лизовать разумное Эго. Обычно по мере того, как ин­тенсивность чувств уменьшается, интенсивные побужде­ния становятся менее сильными, а разумное Эго — более способным принять что-либо.

Менее интенсивные, неявные и хронические стрем­ления к удовлетворению труднее распознать и проде­монстрировать пациенту. Если же они становятся до­ступными для осознания пациентом, они становятся приемлемыми и для аналитической работы.