Ноября 3056 г. — Капитан, прилив кончился.

 

— Капитан, прилив кончился.

— Вижу, — откликнулся Роджер Хэнсон, потер подбородок, заросший светлой бородкой, и усмехнулся.

Они нервничали в ожидании среди зерновых складов, расположенных на юго-западе от фабричной территории ХТЭ, на берегу Ямато. Теперь Хэнсон ощутил облегчение вкупе с теплым предвкушением чего-то приятного.

Дно Ямато оказалось мягким. Спецрота Хэнсона состояла главным образом из легких и средних роботов третьего батальона, не тяжелее его собственного пятидесятитонного «Trebuchet». Он поведет двенадцать роботов вброд против течения, причем как только они окажутся в поле зрения противника. Предстоит битва с войсками наемников, уже столкнувшихся с остальными частями Девятого полка, и стрелять они станут из-за стен.

Поэтому то, чего с таким рвением ожидал Хэнсон, больше напоминало самоубийство.

«Trebuchet» имел вид крепкого коренастого мужчины, голову которого украшал старинный шлем с забралом. И робот вошел в холодную, сейчас еле текущую воду с видом клерка средних лет, принадлежавшего к клубу моржей, который, перед тем как окунуться, должен слегка побрызгать на себя водой. За ним последовали остальные машины, с грохотом ступая по потрескавшимся бетонным плитам набережной.

Капитан Хэнсон в свободное от сражений время разводил призовых гончих псов и сейчас совершенно не опасался сложного испытания, ожидавшего его впереди. Это был смелый и незаурядный человек, который прошел буквально через ад во время вторжения кланов, победивший в смертельной дуэли с Призрачным Медведем, управлявшим мехом «Fenris». Перед Хэнсоном стояла главная задача — отвлечь внмание гайдзинов от атак с запада и с юга и при помощи небольшого, но весьма боеспособного отряда захватить врага врасплох с обычным в таких случаях разгромным эффектом.

Кроме того, он хорошо знал, что такое бой в городских условиях. Почти на трехкилометровом расстоянии Хэнсон видел языки пламени, вырывающиеся из окон горящего небоскреба. Наблюдая за жарким полыханием в деловой части Масамори, он понимал, как повезло его легковесам, что их сейчас там нет.

Уверенно вступив в медленные воды реки Ямато, он повел роту в атаку.

Появление «Призраков» в тот момент, когда Кали принимала от Гавилана командование батальоном, застало ее врасплох. Западный фланг роты «Бронко» удерживала лейтенант Энни Сью Хард на «Rifleman». Кали оставила Хард вдали от яростной схватки, чтобы она обеспечивала среднюю и дальнюю огневую поддержку. В результате, когда авангард второго батальона «Призраков», состоящий из четырех тяжелых штурмовых роботов, появился из-за дорожной развязки, Хард оказалась первой «Кабальерос», с которой они встретились.

— На связи Мстительная Энни, — передала Хард по рации. — Роботы атакуют с запада; так... вижу «Marauder», «Jagermech», «Crockett» и «Atlas». Еще и сзади наступают, черт бы их побрал! Судя по количеству, здесь по меньшей мере рота.

— Выметайся оттуда, Энни, да побыстрее, — приказала Макдугал.

Остатки роты «Бронко» уже довольно круто завязли в схватке с «Призраками». И если новый штурм не задержать, то вся мощь удара обрушится прямо на них. Хард развернула свою небольшую машину навстречу приближающимся роботам противника.

— Прости меня, Кали, — вздохнула она в микрофон. — Но я не смогу подчиниться твоему приказу.

Она сосредоточила огонь двух автоматических пушек и крупнокалиберных лазеров на ногах «Jagermech», — самой слабой машине из авангарда противника. «Jagermech» имел довольно легкую броню из всех остальных роботов врага, и поэтому Хард решила, что уж его-то она успеет раздолбать в оставшееся ей время.

Границы обзорного экрана Лейни внезапно вспыхнули красным светом...

— Меня вычислили, — тут же передала она по внутренней частоте.

Рота по-прежнему двигалась к стенам фабричной территории ХТЭ, на восток, гоня перед собой гайдзинов. После короткого, но очень жестокого кровопролития наемников удалось быстро отбросить назад. Некоторые самые впечатлительные воины отряда «Призраков» неистово улюлюкали, считая, что враг бросился наутек.

Лейни быстренько заткнула им глотки. «Кабальерос» отступали, но во время отхода по-прежнему вели прицельный огонь. Солдаты Лейни нанесли им ощутимый урон, но и сами довольно крепко пострадали во время боя. Насколько Симацу понимала, оставшиеся гайдзины продуманно выходили из боя, причем явно действуя по плану.

Направив «Mauler» по южной стороне улицы, под укрытие зданий, Лейни прощупывала и глазами, и сенсорами робота все улицы и дома, находящиеся поблизости. Пока она нигде не заметила машин врага. По правде говоря, на этой главной деловой магистрали города не так уж много имелось мест, где смогла бы укрыться такая махина, как боевой робот. Однако совершенно очевидно, что кто-то зацепил ее инфракрасным лучом... и она была захвачена посередине квартала точно так же, как это случилось с Ван Доорн.

— Тай-са, — сказал Луна. — Тебе надо отходить!

— Отставить! Рота «А», приготовиться к противоракетной обороне. Найдите этого ублюдка, который засек меня!

— Наступают стрелки! — сообщил водитель «Javelin» Юсаги.

Лейни увидела показавшиеся из-за стен клубы дыма и нахмурилась. Нельзя выходить из боя на этой стадии! Судьба явно повернулась к ней спиной.

«Призраки» начали свирепую стрельбу, когда ракеты наемников полетели вниз, к роботу их командира. Однако на этот раз все снаряды прошли мимо.

«Kintaro» Шиго Хофстры бросился на защиту командира «Призраков» и прыгнул. Не имея специальных прыжковых механизмов, этот робот пользовался только силой псевдомускулов своих ног. Обе большие вражеские ракеты ударили машину в грудь, разорвали ее на куски и отбросили, искореженную и разбитую, прямо на робот полковника Симацу.

Лейни попыталась устоять. Но «Mauler» завалился на спину, домая асфальт, и, несмотря на защитные подушки, окружавшие Лейни, она на какое-то время лишилась сознания.

Вокруг «Mauler» столпились роботы.

— Тай-са... — тихо проговорил Луна. Когда Лейни наконец пришла в себя, в ее мозгу внезапно замаячили знакомые очертания.

— Боже, гараж для парковки! — воскликнула она, с трудом поднимая робота на ноги.

— Тай-са? — На этот раз голос принадлежал Бунтаро Мэйни, который управлял «Phoenix Hawk», лишившимся левой руки.

— Да, да, гараж на третьем этаже! — Лейни показала правым лазером на десятиэтажное здание, расположенное в семидесяти метрах к северо-востоку. С него можно было великолепно вести наблюдение и за фабричной территорией, и за примыкающими к ней улицами. — Да что вы стоите как стадо баранов! Олухи! Вы лучше посмотрите!

Что все и сделали. И тут же увидели высунутый клюв наглого «Raven», которая сразу же скрылась из виду. А лазерный луч, выпущенный Лейни по роботу, прошел, как назло, мимо.

— Мэйни!

— Я здесь!

— Возьми с собой троих легких роботов и доставьте мне сюда этот проклятый «Raven»!

Мощный лазер «Atlas» прошил броню головы маленького робота Хард, заполнив кабину «Rifleman» зловещим рубиновым сиянием. Привязанный ремнями к пассажирскому сиденью медвежонок Банни тут же загорелся. Мстительная Энни закричала больше от горя утраты любимого друга, нежели от страха за себя.

Затем яростный лазерный удар выпустил «Marauder». И лейтенант Энни Сью Хард навечно исчезла в объятиях пламени, но успев даже ощутить переход в небытие. Она умерла мгновенно.

— Получай, — пробормотала О'Коннор себе под нос, нажимая на кнопку. У этой Рыжей Ведьмы, пожалуй, больше жизней, чем у трехногого самца черепахи с ранчо ее отца. И подобно этому древнему самцу со скотного двора, командир «Призраков» не простит ей этого выстрела.

Тем временем Симацу встала, отбросила прочь то, что осталось от «Kintaro» Шиги Хофстры, спасшего ей жизнь, а потом уставилась прямо на «Raven».

О’Коннор поспешно завиляла из стороны в сторону; птичьи ноги ее машины скрежетали о бетонный пол гаража, рассылая снопы ярких искр.

Дисплей робота загорелся розовым светом. Сзади раздался удар, сопровождаемый грохотом кусков бетона, дождем посыпавшихся на спину «Raven». А эта проклятая баба Симацу неплохо стреляет!

О’Коннор натянуто улыбнулась под своим нейрошлемом. Черт побери! Да, ей понравилась эта полковница Драконов и другие «Призраки», с которыми ей довелось познакомиться, так же как и большинству «Кабальерос». Однако существует очень простое правило: «Если идешь сражаться с «Кабальерос», то получше приготовься, потому что мы сделаем все, что в наших силах, чтобы нанести тебе удар первыми и покрепче».

Она побежала мимо квадратных бетонных колонн к нижнему пандусу. На этом этаже О’Коннор не увидела ничего, кроме нескольких машин, принадлежавших главным образом владельцам гаража да некоторым чиновникам среднего сословия, которые из-за нынешних событий сидели взаперти у себя дома в округе Мурасаки. О'Коннор надеялась, что машины застрахованы.

За спиной она услышала какой-то глухой стук, а затем на задней части обзорной полоски нейрошлема уловила какое-то движение. Резко подняв обе средние лазерные установки, она продолжала катиться вперед.

На открытую площадку гаража неожиданно выпрыгнул «Jenner». Он стоял, полусогнув колени, так что ракетная установка на устремленной вперед голове почти касалась потолка гаража. Средние лазеры робота выжигали бетон. Видеоэкран «Raven» автоматически потемнел. Когда он вновь загорелся, свежая борозда загорелась белым пламенем на клюве машины О’Коннора.

«Jenner» был не тяжелее «Raven», и его передняя броня была не слишком крепкой. Однако, имея четыре средние лазерные пушки и счетверенную ракетную установку, он мог похвастаться лучшим боевым оснащением, нежели «Raven», хотя машина О'Коннор обладала установкой из шести боеголовок. На большую часть тридцати пяти тонн «Raven» приходились всяческие сенсоры, приборы обзора, определения и наведения на цель. Все это, разумеется, весьма впечатляло, но не предназначалось для серьезной драки, как у воинственного «Jenner». Тот был буквально создан для боя.

Помимо всего прочего, присутствие в гараже «Jenner» говорило о том, что «Призраки» знали, где она находилась. Иначе, вне всякого сомнения, он вошел бы в гараж с первого этажа и потом уже начал выискивать ее внутри. Этот же, напротив, захватил ее врасплох — со спины, словно ожидал, что она попытается удрать.

О’Коннор наудачу пальнула по вражескому роботу, быстро ви льнула в сторону и побежала. Задняя броня ее машины была повреждена, да и бегал «Raven» намного медленнее, чем «Jenner». Но О'Коннор с девятилетнего возраста пасла в агророботе огромных длиннорогих быков. И на этом бетонном полу она в любое время превзойдет противника мастерством и скоростью, тем более что регулярно смазывала металлические ноги машины, пострадавшие от грязи.

Да, у нее всегда имелся туз в рукаве. Если бы только О'Коннор выпал шанс пустить его в ход...

И с огромной скоростью, виляя между бетонными колоннами, уворачиваясь от лучей лазеров, пролетающих буквально возле самых ушей, О’Коннор устремилась вниз, к пандусу выезда из гаража.

— Дон Карлос?

Командир Семнадцатого разведполка сидел в кабине «Mad Cat», стоявшей перед лестницей, которая вела в цитадель дядюшки Чэнди. Дисплеи постоянно сообщали ему о совершенно хаотическом ходе сражения. Только что он приказал капитану Макдугал вернуть то, что осталось от первого батальона, на территорию ХТЭ. Сегодня разум полковника Камачо оставался совершенно ясным; он больше не ощущал тупой летаргии, охватившей его во время нападения террористов «Слова Блейка».

— Да, Сума? — отозвался он через коммуникатор.

— Полковник, Кали попросила меня спеть песню для первого батальона.

Это считалось в порядке вещей. «Кабальерос» частенько просили главного сочинителя баллад и теха поддерживать на должном уровне воинский дух своими песнями, особенно в сложных ситуациях. Сума уже работал, ремонтируя пострадавших от «Призраков» у южной стены роботов второго и третьего батальонов. Но он мог разговаривать с помощниками через микрофон и петь во время работы.

— Конечно, Сума, — сказал Дон Карлос удивленно. — Тебе не надо бы и спрашивать о таких вещах.

— Но, полковник, — проговорил Сума, — я собираюсь спеть им особенную песню.

— Какую же?

— Ту, которую я написал в честь вашей дочери, Патриции.

— Нет. Извини, но этого я разрешить не могу. Наступила тишина, изредка прерываемая отдаленными взрывами и выстрелами из тяжелых орудий.

— Хорошо, патрон. — Сума отключился.

Дон Карлос вздохнул. Затем забарабанил рукой в толстой перчатке по узкому подлокотнику водительского кресла. Он не мог дождаться, когда явятся эти Змеи, чтобы разобраться во всем до конца.

Несмотря на все доводы Кэсси, полковник пришел к выводу, что сегодня — самый подходящий день для того, чтобы умереть.

 

При виде столь стремительного и беспорядочного бегства О'Коннор водитель «Jenner» в полном недоумении остановился как вкопанный и произвел несколько прицельных выстрелов в беглянку, но тщетно. О’Коннор уже успела добраться до второго этажа. И вместо того чтобы побежать по пандусу, ринулась по анфиладе гулких темных помещений.

Когда «Jenner» устремился за ней вдогонку, О’Коннор немного сбавила ход, пока не увидела его приближающиеся ноги. И тут-то она изо всей силы надавила на гашетку.

У въезда на пандус «Jenner» попытался резко повернуть, даже затормозил, но при этом чуть не выпал через металлические перила на улицу. Однако он сумел справиться с управлением и снова бросился вслед за «Raven».

На экране кругового обзора О'Коннор пристально следила за передвижением врага. И когда он проходил под бетонной балкой с нарисованными на ней яркими желтыми полосками, она открыла крышку над специальной кнопкой в подлокотнике кресла. Когда противник достиг синей отметки, она нажала на эту кнопку.

И тут же шестнадцать конусообразных ракет четверка за четверкой начали вылетать из «Raven», попадая в бетонные колонны, которые разваливались на куски с невообразимым грохотом. Одновременно с этим прицельно направленные лазеры подрубили бетонные балки и стальные перекрытия потолка.

«Jenner» исчез в этом грохоте, оставив после себя лишь облако пыли и цемента. Многотонный потолок и часть третьего этажа, рухнув роботу на голову, похоронила его.

Да, О'Коннор нанесла противнику воистину сокрушительный удар. Внизу, у основания другого пандуса, стояли «Javelin», «Locust» и серьезно поврежденный, с единственной уцелевшей рукой «Phoenix Hawk». Они внимательно посмотрели наверх, словно пытаясь понять, что за ракета произвела подобные разрушения.

В двадцати пяти метрах от О’Коннора виднелся открытый выход на улицу, куда она и направилась. Увидев, что «Raven» выходит, трое «Призраков» быстро среагировали и решили не охотиться за роботом, а просто его обстрелять. О'Коннор почувствовала, как в машину несколько разх попали, и увидела, что загорелись красные лампочки по всей приборной панели, словно рекламный рисунок. Она покрепче стиснула зубы, удерживая машину в равновесии одним страшным усилием воли.

О'Коннор уже успела добежать до полосатого деревянного шлагбаума, когда выстрел одной из лазерных установок «Phoenix Hawk» расплавил активатор правого бедра «Raven». По инерции машину понесло вперед, и она с размаху врезалась в шлагбаум, разбив его в щепки, а затем выпала на улицу, проделав чудовищную борозду в тротуаре острым клювом.

Разбитые остатки роты «Авангард» и отряда «Бронко» подтягивались на территорию ХТЭ. Командир батальона Макдугал теперь оказалась лицом к лицу с последней проблемой: безопасно переправить за стены роботов, не имеющих прыжковых двигателей и неспособных прыгать, в том числе и своего «Атласа».

У основания стены первый батальон развернулся и набросился на своих преследователей. «Призраки», уже решившие, что дух противника сломлен окончательно, в нерешительности остановились.

Бобби Волк не занимался охотой за головами, поэтому его «Свинарник» мало участвовал в бою, только в главном сражении с ротой «Призраков». Но сейчас, когда огромные ворота раскрывались с леденящей душу неторопливостью, он повел уцелевших и способных прыгать роботов первого батальона в стремительную атаку, чтобы не дать противнику добиться превосходства.

Расположившись в нескольких сотнях метров от фабричной территории, «Призраки» сосредоточили огонь на воротах, но внезапный удар, нанесенный Бобби по флангам, моментально ослабил концентрацию их огня. «Черная Леди» последней вышла из-под обстрела и скрылась за стенами фабричной территории. А потом, когда ворота снова закрылись, импровизированная бригада наемников под командованием Бобби Бигэя перепрыгнула через стену.

Люк упавшего на землю «Raven» открылся, и раздалось шипение раскаленного от жары воздуха. О'Коннор с трудом выбралась наружу, сдергивая с головы нейрошлем. Она в сердцах отшвырнула его прочь и устремилась в укрытие — к небольшому магазинчику, витрины которого были разбиты случайными снарядами.

За спиной О’Коннор появился однорукий «Phoenix Hawk». Он выпрямился, затем несколько секунд постоял, взирая на лежащего робота.

Раздался пронзительный свист реактивных двигателей. «Wasp» с желтыми и черными полосками на груди и лазерной пушкой в правой руке с грохотом прыгнула на «Phoenix Hawk» сверху. Броня «Pnoenix Hawk» прогнулась под ударом, и он растянулся на бетонном полу.

Бунтаро Мейн перевернул «Phoenix Hawk» и попытался направить лазерное оружие на противника. Однако «Wasp» ловким ударом ноги выбила оружие из его руки.

— Лучше успокойся, дружище, — раздался голос из громкоговорителя робота «Кабальерос». — А то мне придется наказать тебя.

— Ковбой? — раздался недоуменный голос из громкоговорителя «Phoenix Hawk». — Ковбой Пейсон?

— Бунтаро?

Бунтаро Мейн рассмеялся:

— Похоже, ты так и не усвоил полученного урока. Ковбой, — заметил он и бросил «Phoenix Hawk» в атаку на машину противника.

 

Когда второй батальон «Призраков» вместе с первым батальоном приблизился к стене, Лейни приказала двум ротам третьего батальона выступить в атаку с юга. Ее не застала врасплох храбрость «Кабальерос», как молодого самурая. Она быстро поняла, что просто необходимо поскорее воспользоваться предоставившимся преимуществом, пока не пролилась кровь.

Она вынудила этих гайдзинов отступить... что ж, прекрасно! Даже если этот маневр был спланирован заранее, то сам факт отступления может заметно повлиять на боевой дух «Призраков». И она будет давить противника атаками так сильно, как только сможет.

От первого прикосновения лучей лазера покореженная бронза расплавилась до состояния плазмы. Но под бронзовой облицовкой ворот скрывались стотонные бронированные пластины. С обеих сторон ворот приближающихся роботов обстреливали тяжелые орудия — еще одна веская причина бросить все имеющиеся в распоряжении Лейни силы в лобовую атаку. Необходимо загнать «Кабальерос» внутрь территории. Только после этого она может запустить туда прыгающих роботов, в том числе и штурмового класса, а также оснащенного подъемными приспособлениями тяжелого «Marauder». Не имеющие прыжковых механизмов тяжеловесы ворвутся на фабричную территорию, как только в воротах или стенах удастся проделать брешь.

А если еще и наспех собранная рота, переходящая вброд Ямато, подоспеет вовремя... тут Лейни радостно улыбнулась, несмотря на душевную боль и ноющую искалеченную руку. Как известно, оборона даже самых храбрых солдат разлетается вдребезги, словно осколки разбитого стекла, стоит по ним ударить с тыла в самый разгар сражения.

 

«Wasp» со всей силы надавила локтем на круглую голову «Phoenix Hawk», вминая его броню до тех пор, пока тот не ослабил захвата. Затем Ковбой врубил прыжковые двигатели и поднялся с тротуара, включив гироскоп, чтобы удержать робота в равновесии.

«Phoenix Hawk» начал медленно подниматься на ноги.

— Тебе не победить меня, Ковбой! — сказал Мэйни в громкоговоритель. — Моя машина вдвое тяжелее твоей!

«Wasp» отключил прыжковые двигатели и приземлился ногами прямо на голову робота противника.

— Это еще цветочки, — предупредил Ковбой. — А ягодки будут впереди!

«Phoenix» встал вертикально на прыжковых двигателях, расположенных сзади. Ему удалось произвести этот маневр не так стремительно, как Ковбою, но все же робот вновь стоял на ногах. Мейн выбросил вперед правый кулак и треснул желтобрюхого прямо в лицо.

Теперь наступила очередь Ковбоя оцепенеть от страшного удара: его робот даже зашатался, а ногами он случайно зацепился за поверженную «Цереру».

Когда Мэйни сделал выпад вперед, Ковбой мгновенно подпрыгнул и повис в воздухе, использовав для этого всю мощь прыжковых дюзов.

И они оказались лицом к лицу. Противники парили в воздухе, возвышаясь среди бронзовых башен. Когда свободной рукой робота Мэйни пытался обхватить «Wasp» за узкую талию, машина Ковбоя ушла вниз, прижавшись головой к могучим бедрам «Phoenix Hawk».

Когда машины достигли апогея доступной для них высоты и начали опускаться на землю, оба водителя изо всех сил старались притормозить это неизбежное падение, регулируя ритм пульсации прыжковых двигателей.

Однако эти системы не обладали стабильностью. Да, безусловно, водители сумели поднять роботов на высоту пятидесяти метров, однако потом толкающее действие прыжковых механизмов угасло, и теперь машины напоминали... мягко выражаясь, две падающие с огромной высоты наковальни.

К счастью, им не пришлось пролететь все пятьдесят метров, ибо внизу оказалось четырехэтажное кирпичное здание, смягчившее падение.

Более или менее...

 

— Что ты имеешь в виду, говоря, что забираешь мою машину? — требовательно спросил младший лейтенант Альберто Джарамильо. Его голос гулким эхом отдавался от кафельных плиток пустынной станции подземки, которую успели тщательно отмыть от кровавых пятен, оставшихся после налета террористов «Слова Блейка».

— А вот то самое я и имею в виду, Берто, — ответил Гавилан Камачо. — Я поведу твою машину. — Случилось то, чего не ожидал никто из полка. Все знали, что младший Камачо любил управлять более крупными роботами, нежели «Shadow Hawk», чьи системы вооружения нельзя было быстро отремонтировать. А это не позволяло ему вновь вернуться в бой, как бы громко ни орал молодой командир батальона на Суму, Астро Зомби или главного оружейника Богдана Михайловича Сташевского по прозвищу Кожа Да Кости. Но сейчас Габби поступился гордостью и залез в кабину «Scorpion». Этот робот был не только одного веса с «Shadow Hawk», но и считался наименее популярной машиной во всем полку.

С помощью людей Абдулсаттаха — даже более, по совету самого дядюшки Чэнди и его помощников — Семнадцатый приготовил напоследок сюрприз «Призракам».

Хотя ворота прогорели насквозь, роботы «Призраков» не делали попыток войти. Конечно, все это было лишь вопросом времени. Как только они окажутся внутри, им придется вести не менее жестокую битву на территории ХТЭ. «Призраки» должны приложить все силы, чтобы захватить ее и удержать инициативу в своих руках.

Планируя постройку укрепления, Чандрасехар Курита предусмотрел и то, что когда-нибудь ему, возможно, понадобится ввести на территорию фабрик или вывести из нее роботов, причем незаметно. Никто не знал о том, что крыша станции подземки сделана из огромных бетонных плит, которые можно в любое время снять или передвинуть. В результате открывался вход в туннель, размеры которого позволяли пройти даже роботам, если они немного пригнутся. Разумеется, только легким роботам, не более тридцати тонн весом.

За единственным исключением. Пятидесятитонный «Scorpion» был одним из немногих четвероногих роботов. Он казался безобразным, как смертный грех, и обладал ужасной косолапой, как у медведя, походкой. Однако у него имелся дальнобойный ПИИ. И что самое главное — размеры «Scorpion» позволяли ему беспрепятственно двигаться по подземному туннелю, расположенному под фабричной территорией.

Было вполне естественно, что это чудовище послужит хорошим подкреплением для двенадцати легких машин из второго и третьего батальонов, которые получили указание незаметно «просочиться» через туннель и ударить по «Призракам» с тыла.

— Но ведь мне приказали вести наступление! — сетовал Джарамильо. Голос юноши дрожал от огорчения и почти срывался на слезы, однако винить его в этом было трудно. Ведь не часто младшему лейтенанту выпадает честь командовать ротой.

— Теперь командую я! — произнес Гавилан Камачо.

 

— Осторожней, дружище! — приговаривал Ковбой Пейсон, когда Бунтаро вытаскивал его из разбитой «Wasp». — Похоже, у меня сломана нога.

Капитан «Призраков» отволок наемника от машины и прислонил к какой-то чудом уцелевшей стене. Оба боевых робота валялись на улице, обняв друг друга, и теперь представляли собой всего лишь чудовищную груду искореженного металла. Ясно, что сражение для них закончилось.

Ковбой с трудом стянул сапог и попытался поудобнее устроить поврежденную ногу. Судя по смертельно бледному лицу и обильному поту, выступившему на лбу Пейсона, можно было догадаться, что боль он терпит адскую.

Он посмотрел на Мэйни, который, казалось, совершенно не пострадал во время схватки, если не считать огромного синяка под единственным глазом.

— Вот уж не думал, что придется сражаться с тобой, — сказал наемник. Мэйни расхохотался:

— Если бы я относился к регулярным силам Дракона, то по законам чести был бы обязан прикончить тебя независимо от наших отношений. Тебе повезло, я всего лишь бесчестный якудза. — Он тяжело опустился на землю. — И знаешь, скажу тебе честно, я чувствую, что достаточно потрудился сегодня.

Ковбой изумленно уставился на искореженную груду железа, с трудом узнавая в ней когда-то красивый музыкальный ящик.

— Скажи-ка, ты хоть знаешь, где мы находимся? Мэйни отрицательно покачал головой.

— Так вот, сынок, мы провалились сквозь крышу нашего старого доброго «Законного отдыха».

Мэйни рассматривал предмет, вытащенный им из груды железа, — маленькую голубую фигурку Кришны, играющего на флейте.

— М-да, вот и провалились, — задумчиво проговорил Мэйни.

— А ты хоть понимаешь, что это значит? Одноглазый якудза кивнул.

— Это означает, — бодрым тоном произнес он, — что здесь мы найдем выпивку.