ПЕСНЯ ЗАСНЕЖЕННЫХ СКЛОНОВ
Поклон всем учителям! В результате посещения Миларепой Снежной Горы Лапчи возросла его слава как покорителя злых демонов и духов. Все жители деревни Нья Нон стали его опекунами и предлагали ему услуги подношения. Среди них была женщина по имени Вурмо, искавшая глубокой верой учение Дхармы. У нее был юный сын по имени Джоупува, и она решила предложить его Миларепе в качестве слуги, когда мальчик подрастет. Жители деревни просили Миларепу задержаться, где он встретился с опекуньей Шиндормо. Джецюн побыл немного в деревне, но вскоре ощутил привязанность к мирской жизни. Он поспешил сообщить жителям, что желает вернуться на Снежную Гору Лапчи. «Почитаемый! Мы просим остаться на зиму в деревне и учить нас ради нас самих, а не других чувствующих существ. Ты можешь побеждать демонов зла в любое другое время. Весной же можешь отправиться в путь». Достопочтенный Дунба Шаджагуна, священнослужитель, и Шиндормо были особенно искренни в своих увещеваниях: «Зима на пороге, и тебя встретят многие трудности и тяготы на Снежной Горе. Пожалуйста, отложи свой уход на более позднее время». Несмотря на их многократные просьбы, Миларепа был настроен на уход. Он ответил: «Я – сын династии Наропы. Я не боюсь тягот и бурь на Снежной Горе. Оставаться в деревне было бы для меня хуже смерти. И мой Учитель Марпа велел мне не отвлекаться на мирское и оставаться в одиночестве, следуя своему религиозному долгу». Затем жители деревни приготовили ему провизию. Перед тем, как уйти, он обещал встретиться с теми, кто придет за наставлениями в практике Дхармы в течение зимы. Дунба Шаджагуна, Шиндормо и еще четверо, монахи и миряне, сопровождали Джецюна, неся напиток для церемонии прощания. Они пересекли холм и пришли на небольшое плато. Взяв с собой муку, рис, кусок мяса и кусок масла, Миларепа отправился один в Великую Пещеру Покоренных Демонов, где намеревался расположиться. На обратном пути на дальней стороне горы шестеро учеников попали в ужасную бурю, настолько слепящую, что чуть было не сбились с пути. Им пришлось собрать все свои силы для сопротивления и добрались до деревни уже ночью. Снегопад продолжался восемнадцать суток и прервал все коммуникации между Дрином и Нья Ноном на шесть месяцев. Все ученики Миларепы пришли к выводу, что их Гуру, очевидно, погиб и провели сакральное празднество в его память. Когда наступил месяц Сага (конец марта – апрель), ученики пошли искать тело Миларепы, вооружившись топорами и другим инструментом. Недалеко от места, куда они шли, они остановились для отдыха. Вдали они увидели леопарда, поднимавшегося на скалу, зевая и потягиваясь. Они наблюдали за ним, пока тот не скрылся. Они предполагали, что леопард мог съесть Джецюна. «Возможно ли еще найти какие-либо остатки одежды или волос?» – робко переговаривались они. Сама мысль об этом заставила их горевать и впадать в агонию. Затем они заметили много отпечатков человеческих ног рядом со следами леопарда. Впоследствии эта тропа получила известность как «Тропа Леопарда». Приблизившись к Пещере Покоренных Демонов и услыхав пение Миларепы, спросили себя: «Возможно охотники снабдили Джецюна едой, или он сам воспользовался остатками добычи хищника и так выжил?» Когда они пришли в пещеру, Миларепа пожурил их: «Вы, неповоротливые, были на той стороне горы довольно давно. Почему так долго шли сюда? Еда уже давно готова и должно быть остыла. Поторопитесь, входите!» Ученики от радости плакали и весело плясали. Бросившись к Джецюну, они склонились перед ним. Миларепа сказал: «Сейчас время не для обсужденной, но для еды». Но прежде они долго приветствовали его поклонами и расспрашивали о здоровье. В пещере они обнаружили муку, которая еще не была израсходована до конца. Блюда из ячменя, риса и мяса стояли наготове. Дунба Шаджагуна воскликнул, обращаясь к Джецюну: «Да, это – время обеда для нас, но ты наверняка знал, что мы придем». «Когда я сидел на скале, увидел вас отдыхающими по ту сторону ущелья», – ответил Миларепа. «Мы видели там леопарда, но не тебя, – сказал Дунба. Шаджагуна. – Где ты был в то время?» «Я был леопард, – отвечал Миларепа. – Для йогина, который полностью освоил Прана-Ум, суть четырех элементов находится под абсолютным контролем. Он может принять любую телесную форму. Я показал вам свои оккультные способности только потому, что все вы – одаренные и продвинувшиеся ученики. Однако вы никогда никому не говорите об этом». Шиндормо сказала: «Джецюн, кажется, что твое тело и лицо излучают еще больше здоровья, чем в прошлом году. Тропы были засыпаны снегом и никто не мог принести тебе пищу. Кормили ли тебя божества, или ты нашел какое-либо животное, убитое хищником? В чем секрет?» Миларепа ответил: «Большую часть времени я находился в состоянии самадхи и, следовательно, не нуждался в пище. В дни праздников многие дакини предлагали мне пищу от своих тантрических праздничных сборищ. Время от времени я съедал немного сухой муки с кончика ложки, как это было вчера или несколько дней назад. В конце месяца Лошади мне привиделось, что все вы, мои ученики, окружили меня, и так обильно кормите и поите, что после этого я вовсе не чувствовал голода несколько дней. Кстати, чем вы тогда занимались?» Ученики поняли, что в это время они проводили сакральные празднества в память Джецюна после того, как они посчитали его погибшим. Миларепа объяснил: «Когда миряне делают благотворительные подношения, это, несомненно, полезно для их состояния Бардо. Однако все же лучше и несравнимо полезней осознание Бардо Здесь-и-Сейчас». Ученики обратились к Миларепе с искренней просьбой спуститься в Нья Нон, но он отказался, говоря: «Я наслаждаюсь в высшей степени тем, что нахожусь здесь; мое самадхи также улучшается. Я хочу остаться. Возвращайтесь без меня!» Но ученики возразили: «Если благородный Джецюн не спустится сейчас к нам, то жители Нья Нона обвинят нас в том, что мы оставили тебя одного на пути к могиле. Нас будут бранить и проклинать». Вурмо закричала: «Если ты не пойдешь, мы или сами спустим тебя вниз, или сядем здесь и будем ждать смерти». Миларепа не устоял перед их просьбами и согласился пойти с ними. Затем ученики сказали: «Может быть, дакини не нуждаются в тебе, но ученики твоей линии точно нуждаются. Разреши нам теперь показать богиням-дакини, как мы можем одолеть снег без снегоступов». На следующее утро все вышли из пещеры и направились в Нья Нон. Шиндормо ушла вперед, чтобы принести жителям добрые вести о том, что Джецюн жив и возвращается к ним. Около деревни они остановились на большой плоской площадке, на которой земледельцы обычно молотили зерно. Новость о его прибытии уже успела разнестись, и к Джецюну пошли мужчины и женщины, взрослые и дети, стар и млад. Не сводя с него глаз, они обнимали его и плача с большим чувством, справлялись о благополучии, почтительно приветствовали и кланялись ему. В ответ Миларепа, не снимая снегоступов и опершись подбородком на посох, запел:
«Вы и я – опекуны, опекуньи и старый Миларепа, Под куполом этого неба благосклонного Еще раз встретились перед тем, как расстаться с нашими земными жизнями. Я пою в ответ на ваши расспросы о моем благополучии. Внимательно слушайте и вслушивайтесь в мою песнь! В конце Года Тигра И перед началом Года Зайца, На шестой день времени Ва Джал, Сильное чувство отречения выросло внутри меня. К отдаленной Снежной Горе Лапчи Пришел Миларепа, анахорет, придерживающийся одиночества. Кажется земля и небо сговорились, и между ними Ветер, рвущий кожу, был послан; Хлынули потоки ливня и разошлись реки; Черные облака, разметало по всем направлениям; Солнце и луна были спрятаны за темнотой и двадцать восемь созвездий застыли. Млечный Путь был прибит гвоздями, И восемь планет связаны железной цепью. Небо обволок туман; В тумане падал снег десять дней и ночей, А потом еще и еще в течение восемнадцати дней и ночей. Падали снежинки, крупные как шерстяные мешки, Падали, как птицы летают в небе, Падали, как вертящийся пчелиный рой. Хлопья падали маленькие, как колеса веретена, Падали крошечные, как семена фасоли, Падали, как пучки ваты. Снегопад превзошел все границы. Снег покрыл всю гору и стал касаться неба даже, Проваливаясь сквозь заросли и свисая с деревьев. Черные горы стали белыми, Все озера были заморожены. Чистая вода застыла под скалами; Мир стал плоской белой равниной; Холмы и долины были выровнены. Снег был такой, что даже злодеи не смели высунуть носа на улицу. Дикие звери голодали и домашние создания также, Заброшенные людьми в горах, Деревья покрылись ледяной коркой, и голод поразил птиц, Белые крысы и мыши спрятались под землей. В этом разгуле стихии я оставался в полнейшем одиночестве. Падающий снег в предновогодней метели Давил на меня, одетого в бумагу, высоко на Снежной Горе, А я давил на него, когда он оседал на меня, Пока он не превращался в тающий. Я победил свирепствующие ветры – Подчиняя их тихому спокойствию. Бумажная моя одежда была как пылающий факел. Это была борьба жизни и смерти, Так когда бьются великаны и сабли звенят. Я, Йогин, обладающий знанием, одержал верх – Я создал модель поведения для всех буддистов, Пример для подражания для всех великих йогов. Моя власть над Жизнетворной Теплотой и Двумя Каналами была показана так. Хорошо помню о четырех болезнях, вызываемых неправильной медитацией, И держался я работы внутренней, И холодная и теплая праны стали сутью. Вот почему свирепствующий ветер стал ручным И буря, покоренная, потеряла свою силу; Даже не смогла состязаться со мной армия дэвов. Это сражение выиграл я, Йогин. Преданный сын Дхармы в тигровой шкуре, Я никогда не надевал верхнее платье из лисьего меха. Сын великана, я никогда Не бежал от разгневанного. Сын льва – всех зверей царя – Я вечно жил в снежных горах. Осуществить задачу жизни – шутка для меня, не более. Если вы верите тому, что говорит этот старик, Внемлете пророчеству: Учение линии наследования Кагью вырастет и распространится далеко; Тогда появится на Земле совершенные существа; Слава Миларепы распространится по всему миру. Вы, последователи, в память об этом человеке Будете множиться с верой; Слава и похвала нам Будет слышаться и потом. А что касается моего здоровья, то отвечу: Я, Йогин Миларепа, в полном здравии поистине. А как вы, дорогие опекуны? Хорошо ли всем вам и счастливо?»
Добрая песня Джецюна так воодушевила селян, что они стали танцевать и петь от радости, и Миларепа в веселом настроении, присоединился к ним. Большая каменная платформа, на которой танцевали, наполнилась отпечатками его ног и рук. Центр платформы просел, образовалось небольшое углубление с беспорядочными следами ног. Поэтому платформа ранее называвшаяся «Скала с белыми Шагами», получила название «Скала Снегоступов». Затем жители деревни проводили Миларепу в Нья Нон и служили ему и приносили подношения. Опекунья Лезебум сказала: «Почитаемый, ничто не может принести нам большую радость, чем узнать, что ты жив и благополучно вернулся в нашу деревню. Твой лик полнится светом, как никогда, и ты энергичен и вдохновлен. Потому ли это, что богини делали тебе подношения, когда ты был в уединении?» В ответ Миларепа запел:
«Дар благословения пожалован богинями-дакини. Нектар самайи – богатая пища. Органы чувств некормлены через беззаветную преданность. Благие достижения накапливаются так моими учениками. Непосредственный ум не имеет субстанции; Это – пустота, мельче мельчайшего атома. Когда и видящий и виденное устранены, «Взгляд» понят правильно. Что же до «Работы», то в Течении Света Не найти ступеней. Постоянство в Работе непоколебимо, Когда аннулированы и действующий, и действие, В Королевстве Света, Где субъект и объект едины, Я не вижу причин, так как все – Пустота. Когда исчезнут действие и действующий, Все поступки становятся правильными. Конечные мысли разжижаются в Дхармадхату; Восемь Мирских Ветров не приносят ни надежды, ни страха. Когда исчезают предписания, Дисциплина соблюдается наилучшим образом. Через знание того, что Само-ум есть Дхармакайя – Тело Будды абсолютное – Через искреннее альтруистическое рвение Исчезают дело и делающий. Так торжествует славная Дхарма. В ответ на вопрошание учеников Эту добрую песнь старик поет! Снегопад изолировал Мой дом медитаций. Богини дали мне пищу и средства к существованию. Вода Снежной Горы была чистейшим источником. Все делалось без усилий; Нет нужды возделывать землю, если не требуется пища. Мой склад полон запасами и приготовлениями. Наблюдение своего собственного ума – и все вещи видны. Сидение в невысоком месте – и достижение королевского трона. Совершенство достигается через благословение Гуру. Щедрость отплачивается практикой Дхармы. Последователи и опекуны здесь собрались, Оказывают свои услуги с верой Будьте счастливы все и веселы».
Дунба Шаджагуна поклонился Миларепе со словами: «Воистину чудесно и приятно узнать, что такой обильный снег не причинил Джецюну вреда, и мы, твои ученики, имели возможность благополучно вернуться с тобой в деревню. Что за радость, все ученики смогли увидеть своего Гуру! Мы будем глубоко благодарны и счастливы, если ты подаришь нам проповедь Дхармы в связи с твоими медитационными упражнениями этой зимой, пусть это будет нам твой «подарок-по-прибытии». В ответ на просьбу Шаджагуны и в качестве подарка-по-прибытии ученикам из Нья-Нона Миларепа спел песню «Шесть Сущностей Опыта Медитации»:
«Поклон моему Учителю с тремя совершенствами! Сегодня вечером, по просьбе Моего ученика Шаджагуны и опекуна Дормоса, Я, Миларепа, говорю, что испытал во время медитирования, Я, живущий постоянно в отдаленных твердынях. Чистое стремление сделало это собрание возможным. Чистое следование Дхарме объединило меня и моих опекунов. Сыновья мои! То, что вы просили, я, Отец, приношу как подарок-по-прибытии. Я отрекаюсь от мира и оплакиваю его. Я, Миларепа, пришел на Снежную Гору Лапчи, Чтобы поселиться в Пещере Покоренных Демонов. Целых шесть месяцев нарастали опыты по медитации. Сейчас я вам расскажу их так в песне о Шести Сущностях. Первыми идут Шесть Иносказаний Внешнего Проявления; Вторыми – Шесть Внутренних Нарушений Дисциплины, С которыми каждый должен строго считаться; Третьими – Шесть Веревок, связывающих нас в Сансаре; Шестыми – Шесть Блаженных Опытов Медитации. Если кто не проведет эту песню в память, То никакого влияния не будет на сознание. Учтите поэтому внимательно мои объяснения. Если есть преграды, То нельзя это назвать пространством; Если есть числа, Это нельзя назвать звездами. Нельзя сказать: «Это гора», Если она движется и трясется. Это не может быть океаном, Если оно растет или сжимается. Нельзя назвать пловцом того, Кому нужен мост. Это не радуга, Если ее можно схватить. Это – Шесть Внешних Иносказаний. Границы определенного Ограничивают понимание. Дремота и рассеянность – Не медитация. Принятие и отвержение – Не акты воли. Непрерывный поток мыслей – Не Йога. Если есть восток и запад – Это не мудрость; Если есть рождение и смерть – Это не Будда. Это – Шесть Внутренних Ошибок. Обитатели ада угнетены ненавистью, Голодные духи – нищетой; Звери – слепотой. Люди ограничены похотью, Завистью – асуры, И дэвы на небесах – гордостью. Эти Шесть Пут – препятствия к Освобождению. Изначальная природная мудрость Есть исконная область глубины. Нет «внешнего» и «внутреннего» в области осведомленности; Нет яркости и темноты в области интуиции; Вездесуща и всеобъемлюща область Дхармы; Нет мутации и модуляции в области Тиг Ле; Нет прерывания в области опыта. Это – Шесть Непоколебимых Государств Сущности. Блаженство вздымается, когда задействована Жизнетворная Теплота. Когда воздух из двух боковых нади течет В центральный канал, Когда Ум-Бодхи проистекает сверху, Когда происходит очищение внизу, Когда белое и красное встречаются в середине И охватывает радость ощущения целостного тела, То это – Шесть Блаженных Опытов Йоги. Чтобы сделать вам приятное, мои сыновья и последователи, Я пою эту песню Шести Сущностей О моих опытах зимой во время медитации. Пусть все на этом достойным восторга собрании Смогут испить небесный нектар моей песни. Пусть каждый будет весел и полон радости. Пусть исполнятся ваши чистые желания. Это – глупая песня, спетая этим стариком; Не преуменьшайте его, этот подарок в Дхарме. Но с сердцами радостными шагайте большими шагами вперед По пути Благословенной Доктрины!»
Шиндормо воскликнула: «Джецюн! Любимейший! Ты – как Будды прошлого, настоящего и будущего. Возможность служить тебе и учиться от тебя – редкое преимущество. Не имеющие веры в тебя – право, глупее животных». Миларепа отвечал: «Возможно, это не так уж важно для человека, иметь веру в меня. Это – ничего, как бы то ни было. Но если ты имеешь драгоценное тело человека и родился в том времени и месте, где господствует буддистская религия, то, в самом деле, очень глупо не практиковать Дхарму»:
«У ног Переводчика Марпы я распластался! И пою вам, мои праведные опекуны. Как глупо грешить безрассудством, Когда чистая Дхарма простирается над нами. Как глупо проводить жизнь без смысла, когда Драгоценное человеческое тело – такой редкий дар. Как смешно жаться в похожих на тюрьму городах и оставаться там. Как достойны осмеяния стычки и ссоры с вашими женами и родственниками, Которые – лишь гости ваши. Как бестолково расточать славные и нежные слова, Которые ничто иное, как пустое эхо во сне. Как неумно игнорировать свою жизнь, борясь с врагами. Которые ничто иное, как хрупкие цветы. Как глупо истязать себя, умирая мыслями о семье, Которая привязывает к дворцу Майи. Как тупо дрожать над собственностью и деньгами, Которые – долг, предоставленный другими на время. Как смешно украшать и лелеять тело, Которое – посудина, полная грязи. Как глупо напрягать нервы ради богатства и вещей И пренебрегать нектарами внутренних учений! В толпе глупцов умный и разбирающийся Должен практиковать Дхарму, как я».
Собравшиеся люди сказали Миларепе: «Мы глубоко благодарны тебе за твой песни мудрости. Но мы никогда не сможем сравниться с тобой в трудолюбии и интеллекте. Мы лишь можем постараться избежать тех глупостей, которые ты показал. Единственное наше желание – счастье твоего продолжительного присутствия, когда живущий может оказать тебе служение и получить наставления от тебя, а мертвый также может быть спасен через твою мудрость». Миларепа отвечал: «Во исполнении указания моего гуру, я медитировал на Снежной Горе Лапчи. Я могу немного побыть здесь, но ни в коем случае не столько, сколько вы, миряне. Результатом этого будет замена доброжелательности неуважением, останься я среди вас». И он запел:
«Поклон Марпе Переводчику! Здесь собрались все мои опекуны и опекуньи, Дети неизменной веры, и молят меня с искренностью неподдельной. Если кто-то пребывает слишком долго с друзьями, Они все устают от него; Житие в такой близости ведет к неприязни и ненависти. Это – человеческое: ждать и требовать сверх меры, Когда кто-то живет слишком долго в компании Воинственность в натуре человеческой ведет к нарушенным принципам. Плохая компания разрушает добрые дела; Честные слова приносят зло, если сказаны в толпе; Споры о том, кто прав, кто виноват, лишь умножит число врагов. Тяготение к сектантскому фанатизму и догме Делает человека злонамеренным и еще более греховным. Обязательность реагирования на подношения верных Всегда вызывает дурные мысли; Подношения мирян – низки и недостойны. Компанейство само по себе вызывает презрение. От презрения происходит ненависть и отвращение. Чем больше домов ты имеешь, тем больше страдаешь в смертный час. Эти страдания и оплакивания поистине невыносимы. Особенно для йога, живущего в уединении, Я, Миларепа, направляюсь в мирный приют отшельника, дабы жить одному. Верные опекуны, ваши успехи по накоплению заслуг удивительны. Мои опекуны и опекуньи, это – хорошо, Делать подношения и служить вашему Гуру. Я подтверждаю желание увидеть вас вскоре И видеть вас много раз».
Все опекуны сказали Миларепе: «Мы никогда не устанем слышать твои наставления и проповедования. Может быть, ты устал от нас. И как бы горячо мы не убеждали тебя остаться здесь, знаем, что это тщетно. Мы лишь надеемся, что ты будешь время от времени навещать нас, спускаясь с Лапчи». Затем селяне предложили Миларепе много съестного и всякой всячины, но он не взял ничего. Все были воодушевлены преклонением и оказывали ему глубокое уважение. В настроении большого восхищения и счастья, селяне сильно укрепились в своей непоколебимой вере в Джецюна. Это – Песня Заснеженных Склонов.
|