Таинства уверяют нас в божественных обетованиях, данных нам
И вновь, эта функция таинства ассоциируется в первую очередь с деятелями Реформации, которые предавали особое значение вере как человеческой реакции на божественные обетования. Они глубоко сознавали слабость падшей человеческой натуры и знали, что она нуждается в твердых заверениях относительно Божьей любви и верности. Лютер считал смерть Христа знаком как надежности, так и огромной ценности благодати Божьей. Лютер разрабатывал этот вопрос, используя идею о " завете", понимаемом в смысле " последней воли или завещания". Он в полной мере развил его в своей работе " Вавилонское пленение Церкви " (1520г.). " Завет [завещание] - это обещание, данное человеком, находящимся при смерти, в котором определяется наследство и назначаются наследники. Таким образом, завет предусматривает, во-первых, смерть завещателя, и во-вторых, обещание наследства и указание наследников... Мы ясно видим это в словах Божьих. Христос свидетельствует о смерти, когда он говорит " Сие есть Тело Мое, отдаваемое" и " Сия есть Кровь Моя, проливаемая". Он определяет наследство, когда он говорит " во оставление грехов". И Он назначает наследников, говоря " за вас и за многих", то есть за тех, кто примет и поверит словам завещателя". Основная мысль Лютера здесь заключается в том, что завет предусматривает обещания, которые вступают в силу лишь после смерти того, кто дал эти обещания. Литургия евхаристии, таким образом, определяет три жизненно важных вопроса: 1. Она подтверждает обетования благодати и прощения. 2. Она определяет тех, кому эти обетования даны. 3. Она объявляет о смерти Того, Кто эти обетования дал. Таким образом, евхаристия торжественно объявляет о том, что обетования благодати и прощения вступили в силу. Это " обетование прощения грехов, данное нам Богом и подтвержденное смертью сына Божьего". Провозглашая смерть Христа, сообщество веры утверждает, что драгоценные обетования прощения и вечной жизни теперь вступили в силу для всех, кто имеет веру. По словам самого Лютера: " Так что вы видите, что то, что мы называем мессой, является обетованием прощения грехов, данное нам Богом и подтвержденное смертью Сына Божьего. Ибо единственная разница между обетованием и заветом (завещанием) является то, что завет предусматривает смерть того, кто дает его... Бог дал завет. Поэтому необходимо, чтобы Бог умер. Однако, Бог не может умереть, если Он не станет человеком. Так, воплощение и смерть Христа явно присутствуют в одном слове - " завет" ".
|
