Онтология: Общий взгляд на материальный мир

Мы не можем не замечать, что в большинстве вещей их чув­ственные качества, даже самые их субстанции, подвержены не­прерывным изменениям, потому мы не без основания считаем их и далее способными к тем же изменениям.

Локк Д. Сочинения. В 3 т. T.I. M., 1985. С. 286.

Тело протяженно не более и не иначе, как связью и сцепле­нием своих плотных частиц; поэтому мы будем очень плохо по­нимать протяженность тела, если не постигнем, в чем состоит связь и сцепление его частиц...

Плотность, протяженность и пределы ее — форма вместе с движением и покоем, идеи которых есть у нас, реально суще­ствовали бы в мире, как и теперь, все равно, были бы в нем существа, способные воспринимать эти качества, или нет. Пото­му на эти качества мы имеем основание смотреть как на реаль­ные модификации материи и как на причины, возбуждающие все наши разнообразные ощущения от тел.

... хотя материя и тело в действительности не отличаются друг от друга и где есть одно, там есть и другое, однако слова «материя» и «тело» обозначают два различных понятия, из ко­торых одно неполное и составляет только часть другого. В са­мом деле, «тело» обозначает субстанцию плотную, протяжен­ную, с определенной формой; «материя» же есть часть понятия субстанции и понятие более смутное, так как, по моему мне­нию, оно употребляется для обозначения субстанции и плотно­сти тела без его протяженности и формы. Вот почему, когда мы говорим о материи, мы всегда говорим о ней как о чем-то одном: она на самом деле ясно заключает в себе только идею плотной субстанции, которая везде одна и та же, везде однооб­разна. Раз наша идея материи такова, мы так же мало можем представлять себе, или говорить, или мыслить о различных материях в мире как о различных плотностях, несмотря на то что мы можем и представлять себе, и говорить о различных

телах, потому что протяженность и форма могут изменяться. Но плотность не может существовать без протяженности и фор­мы...

Так как имена [субстанций] должны обозначать не только сложные идеи в уме других людей в своем обычном значении, но и такие сочетания простых идей, какие действительно суще­ствуют в самих вещах, то для правильного определения этих имен нужно обратиться к помощи естественной истории и обнару­жить свойства субстанций путем внимательного их изучения....Нужно еще, ознакомившись с историей данного вида вещей, исправить и установить для себя сложную идею, относящуюся к каждому видовому имени...

Там же. С. 360, 429—430, 556—557, 579.

Два виде вещей — мыслящие и немыслящие. Человек знает или представляет себе в мире только два вида вещей.

Во-первых, предметы чисто материальные, без чувства, вос­приятия или мысли...

Во-вторых, существа чувствующие, мыслящие, воспринима­ющие, как мы сами. Если угодно, мы будем дальше называть их мыслящими и немыслящими вещами...

Соединяя в определенную форму с определенным движени­ем крупные частицы материи, вы можете рассчитывать на полу­чение чувства, мысли и познания на таком же основании, как при соединении самых мелких частиц, какие только где-либо существуют. Мелкие частицы ударяются, сталкиваются и сопро­тивляются друг другу совершенно так же, как и крупные; это все, что они могут сделать. Так что если мы не хотим предполо­жить ничего первичного или вечного, томатерия не может иметь начала своего бытия; если мы хотим предположить первичными или вечными только материю и движение, то мысль может не иметь начала бытия...

Идея материи есть протяженная плотная субстанция; там, где есть такая субстанция, есть материя и сущность материи, какие бы другие качества, не содержащиеся в этой сущности, ни угод­но было бы богу присоединить к ней. Например, бог создает про­тяженную плотную субстанцию, не присоединяя к ней ничего, так что мы можем рассматривать ее как находящуюся в покое. К определенным частям ее он присоединяет движение, но она все еще сохраняет сущность материи.

Там же. Т. 2. М., 1985. С. 101, 102, 423.

Материя есть протяженная плотная субстанция; будучи объем-лема различными поверхностями, она образует соответственно отдельные отличные друг от друга тела.

... Никакая частица материи не может сообщить себе самой ни движения, ни покоя, поэтому тело, находящееся в состоянии покоя, будет пребывать в нем вечно, пока какая-либо внешняя причина не приведет его в движение; тело же, находящееся в движении, будет двигаться вечно, если оно не будет остановлено какой-либо внешней причиной...

Каждый, кто наблюдает окружающий его мир, замечает не­сколько ясно выраженных отдельных масс материи, существую­щих независимо друг от друга, причем некоторым из них свой­ственны различные движения. Таковыми являются Солнце, не­подвижные звезды, кометы и планеты, одна из которых — Зем­ля, обитателями которой мы являемся. Все они видны невоору­женным глазом.

Кроме того, благодаря телескопам было открыто несколько неподвижных звезд, не видимых невооруженным глазом, а так­же несколько других тел, движущихся вокруг некоторых планет; все эти тела были невидимы и неизвестны до того, как были изобретены увеличительны стекла.

Там же. С. 496, 498.

... мы говорим, что из чувственного опыта очевидно суще­ствование в природе чувственно воспринимаемых вещей, т.е. что действительно существуют тела и их свойства, а именно: лег­кость, тяжесть, тепло, холод, цвета и прочие качества, доступ­ные чувственному восприятию, и все они каким-то образом мо­гут быть сведены к движению...

... материя, будучи вещью, с которой наши чувства имеют дело постоянно, способна до такой степени овладевать душой и исключать всякие другие виды сущего, что предрассудок, осно­ванный на подобных принципах, часто не оставляет места для допущения духов или каких-либо нематериальных существ в при­роде вещей, в то время как очевидно, что ни одно из великих явлений природы не может быть объяснено при помощи лишь материи и движения.

... несравненный мистер Ньютон показал, насколько мате­матика, примененная к известным частям природы, может, опи­раясь на принципы, оправдываемые фактами, продвинуть нас в познании некоторых, если можно так выразиться, провинций не-

постижимой вселенной. И если бы-другие могли дать нам столь же хорошее и ясное описание других частей природы, какое он дает в своей удивительной книге... относительно нашего пла­нетного мира и важнейших явлений, наблюдаемых в нем, то мы могли бы надеяться со временем получить более правильные и более достоверные знания о различных частях этой изумитель­ной машины, чем имели оснований ожидать до сих пор.

Там же. Т. 3. М., 1988. С. 22-23, 587, 589.