Кадровые и массовые партии

В общих рамках «прагматических» партий выделяют кадровые и массовые партии. Кадровые партии существуют по принципу «воздушного шарика». Они состоят из своего рода «кадровой оболочки», которую периодически наполняет некоторый «воз­дух» в виде электоральных масс в ходе избирательных кампаний (в этом они абсо­лютно соответствуют признакам прагматических, непосредственно избирательных партий, хотя, разумеется, при этом они могут быть и идейно-политическими, как, ска­жем, ленинская «партия нового типа», и, тем более, харизматически-вождистскими — типа «партии Жириновского»), Кадровая партия — это своеобразное «объединение нотаблей, их цель — подготовить выборы, провести их и сохранить контакт с канди­датами. Прежде всего, это нотабли влиятельные, чьи имена, престиж и харизма слу­жат своего рода поручительством за кандидата и обеспечивают ему голоса; это, далее, нотабли технические — те, кто владеет искусством манипулировать избирателями и организовывать кампанию; наконец, это нотабли финансовые — они составляют глав­ный двигатель, мотор борьбы. И качества, которые здесь имеют значение прежде все­го — это степень престижа, виртуозность техники, размеры состояния». Образно го­воря, кадровые партии — это своего рода небольшие политические «армии». Они со­стоят в основном из «генералов» — партийных лидеров и «офицерского корпуса» — партийных функционеров, работающих на постоянной основе. «Солдаты» рекрути­руются по мере необходимости — иногда для участия в выборах, иногда — в восста­ниях и массовых акциях. «Если считать членом партии того, кто подписывает заявле­ние о приеме в партию и в дальнейшем регулярно уплачивает взносы, то кадровые партии членов не имеют» (Дюверже, 2000).

В отличие от таких, кадровых партий, массовые партии строятся на совершенно иных основаниях. Упор в них делается не на качество «офицерского корпуса», а на количество рядовых партийцев: «То, чего массовые партии добиваются числом, кад­ровые достигают отбором» (Дюверже, 2000). Поэтому массовые партии, как правило, подразделяются в зависимости от жесткости своей организационной структуры. На одном полюсе здесь выделяются партии, строящиеся на четких, причем формально закрепленных принципах членства (устав, формы и условия вступления в партию, партийная дисциплина, жесткие нормы поведения и санкции за их нарушение, и т. д.). На другом полюсе располагаются партии, в которых отсутствует институт официаль­ного членства, а принадлежность к партии определяется, например, характером го­лосования за партийных кандидатов на выборах. Между этими полюсами располага­ются многообразные варианты либо более, либо менее жесткой организации.

С социально-психологической точки зрения понятно, что действительно массо­выми являются исключительно добровольно массовые партии, с не слишком жесткой организационной структурой, допускающей достаточную свободу вступления и вы­хода из партии. С этой точки зрения, массовая партия — это всего лишь относительно четко организованное и структурированное массовое движение. Однако понятно, что такого рода партий в реальности практически не найти — грань между партией и дви­жением слишком условна, и операционально зафиксировать ее практически невоз­можно. Вот почему реально практически и нет по-настоящему массовых партий — так как слово «партия» действительно обозначает только часть населения, но никак не массу. При всем стремлении, например, КПСС выдавать себя за массовую партию,

Глава 3.6. Психопогия политических партий и массовых движений 343

даже в лучшие времена ее численность не превышала 10 % от взрослого населения СССР. Это было выражением сознательного курса на ограничение численности партии. Еще со сталинских времен эта партия рассматривалась как достаточно замк­нутый «орден меченосцев» — особая организация, направляющая и ведущая массу, но не сливающаяся с ней. В конечном счете, это была «партия нотаблей», но особого рода — имевшая видимость массовой структуры.

В истории партстроительства известны и примеры противоположного рода. Пра­вящая партия Мали, например, в 80-е гг. XX века, согласно своему уставу, автомати­чески включала в себя каждого жителя страны по достижении им 18 лет. В поисках своеобразного «полного единства» общества там был реализован принцип особого ре­лигиозно-административно-партийного «триединства»: главный шаман каждой де­ревни одновременно назначался ее административным лидером («старостой»), а так­же секретарем первичной партийной организации. Однако быстро выяснилось, что в таком случае сам смысл понятия «партия» выхолащивается, и партийная структура теряет всякий самостоятельный смысл. Шаман, подписывающий на тамтаме админи­стративные распоряжения и принимающий, на том же тамтаме, партийные взносы, ставящий штамп «уплачено» в партбилете, превращался в элементарного тоталитар­ного вождя-диктатора, разве что оснащенного дополнительными средствами суггес­тивного воздействия. Реально, однако, он в них не нуждался и особо не использовал. Смешение жанров привело к многочисленным кризисам и постепенному разрушению такой триединой тотально массовой организации.

Еще одна группа примеров, известная из истории (типа массового членства в НСДАП жителей гитлеровской Германии), стала возможной только за счет правяще­го государственного статуса данных партий. По понятным причинам их трудно рас­сматривать как добровольно массовые партии — скорее, это было добровольно-при­нудительное членство.

Если же рассматривать другие примеры, то в подавляющем большинстве случаев при социально-психологическом рассмотрении партий возникает уже знакомая нам по предыдущим главам модель. Это все та же модель функционирования психологии масс, только в специфической сфере. С точки зрения психологии масс, партии и дви­жения нельзя рассматривать порознь — они представляют собой тесно связанные элементы одной психологической целостности. Общественное движение может неко­торое время (на начальной стадии) существовать само по себе. Однако, политизиру­ясь, оно неизбежно порождает элементы организации. Эти элементы соединяются в партию — «ядро» данного движения. В общем виде схема выглядит просто. В цент­ре — «ядро», организация, партия. Вокруг нее — уже сравнительно массовое полити­ческое движение. Еще шире — массовое общественное движение, источник «подпит­ки», рекрутирования новых членов вначале для политической части этого движения, а затем и для самой партии. В такой модели все три элемента структуры выполняют свои специфические функции, уже достаточно знакомые нам.