Глава I. Зачем нужна философия? 31 страница

заключающийся в попытке понять последнюю цель исторического развития, то

конечное состояние, к которому она должна привести и ради которого творится вся

история; все прошедшее и настоящее, все многообразие исторического развития

рассматривается здесь лишь как средство и путь к этой конечной цели.

Человечество, согласно этому воззрению, беспрерывно идет вперед, к какой-то

конечной цели, к последнему идеально-завершенному состоянию, и все сменяющиеся

исторические эпохи суть лишь последовательные этапы на пути продвижения к этой

цели. В таком воззрении конечное идеальное состояние есть произвольная фантазия,

утопия, даже если в них отражены устремления целой эпохи. С.Л.Франк пишет: " Если

присмотреться к истолкованиям истории такого рода, то не будет карикатурой

сказать, что в своем пределе их понимание истории сводится едва ли не всегда на

такое ее деление: 1) от Адама до моего дедушки - период варварства и первых

зачатков культуры; 2) от моего дедушки до меня - период подготовки великих

достижений, которые должно осуществить в мое время; 3) я и задачи моего времени,

в которых завершается и окончательно осуществляется цель всемирной истории. Но

не только в этом заключается несостоятельность этой философии истории. " Если

даже допустить, - считает С. Л. Франк, - что человечество действительно идет к

определенной конечной цели и что мы в состоянии ее определить, само

представление, что смысл истории заключается в достижении этой цели, в сущности,

лишает всю полноту конкретного исторического процесса всякого внутреннего,

самодовлеющего значения. Упования и подвиги, жертвы и страдания, культурные и

общественные достижения всех прошедших поколений рассматриваются здесь просто

как удобрение, нужное для урожая будущего, который пойдет на пользу последних,

единственных избранников мировой истории. Ни морально, ни научно, - заключает С.

Л. Франк, - нельзя примириться с таким представлением" (" Духовные основы

общества". М., 1992. С. 30).

 

Остановимся теперь на освещении того понимания прогресса (в широком смысле

слова), которое мы считаем наиболее обоснованным с философской точки зрения.

Последовательность его изложения при этом следующая. Выделяются сначала три

сферы материальной действительности: неорганическая природа, органическая

природа и социальная реальность, в каждой из них выявляются критерии прогресса,

а затем предпринимается попытка решить вопрос о возможности всеобщего,

универсального критерия прогресса. Нужно заметить, что наличие развития в

неорганической природе само по себе неочевидно, этот вопрос - дискуссионный, и

многие философы, как и физики, утверждают, что в этой сфере нельзя обнаружить ни

развития, ни прогресса. По нашему мнению, преимущества имеет, все же,

противоположная точка зрения.

 

Для неорганической природы достаточным критерием прогресса можно считать степень

усложнения структуры системы (например, молекулярный уровень в сопоставлении с

атомарным). Переходы от одних основных уровней системной организации объектов к

другим означают расширение возможностей взаимодействия, изменения этих систем.

Правда, не все формы возникшей целостной системы сложнее форм движения ее

элементов. Движение микрочастиц, например, подчиняется сложным волновым законам;

при объединении частиц в молекулы и макроскопические тела волновые свойства

становятся практически незаметными, поскольку длина волны де Бройля при

увеличении массы стремится к нулю. Соответственно квантовые законы движения

уступают место законам классической механики; последние являются более простым,

частным случаем квантовых закономерностей (см.: Мелюхин С.Т. " Материя в ее

единстве, бесконечности и развитии". М., 1966. С. 261). Но внутри этого " более

простого" имеют место более сложные закономерности, так что содержание системы в

целом все же оказывается более многообразным. Усложнение здесь происходит не

столько в экстенсивном, сколько в интенсивном плане. Общей линией являются

усложнение состава и структуры системы, появление новых подсистем (или систем),

рост числа внутренних и внешних взаимодействий системы, увеличение возможностей

для таких взаимодействий (и в этом смысле - рост степеней свободы систем).

 

Для низших видов прогресса на элементарном и ядерно-атомарном уровнях

организации материи характерной оказывается внутренняя нерасчлененность,

недифференцированность, определенная линейность прогрессивных изменений. С

возникновением простейших химических соединений дальнейшая эволюция

сопровождается фундаментальной дифференциацией путей развития химизма: возникают

кристаллическая и молекулярная ветви химической организованности. Если первая

обусловила формирование почти всей массы земной коры, то историческое значение

второй определяется прежде всего тем, что именно в рамках молекулярной

организации сложилась многообразная химия высокоорганизованных органических

веществ, подготовившая и обусловившая переход к биологической организации

материи. С возникновением последней структура прогрессивного развития испытала

дальнейшее усложнение, ибо прогрессивное развитие живого связано уже с четырьмя

основными стволами эволюции - эволюцией организации биологических индивидов,

филогенетической эволюцией видов, историческим развитием биоценозов и биосферы,

в свою очередь представленными многообразными ветвями прогресса. Соответственно

и биологический прогресс не сводится к одному лишь филогенетическому прогрессу

видов, а оказывается диалектическим единством четырех фундаментальных форм

прогрессивного развития живого: прогрессом биологической индивидуальности,

морфофункциональным филогенетическим прогрессом видов (" арогенез"),

прогрессивной эволюцией биоценотической организации и " живого покрова"

(биосферы) в целом (см.: Молевич Е.Ф. " Прогресс и регресс в процессе развития".

С. 210 - 212).

 

По отношению к системам органической природы приходится обращаться к

комплексному критерию прогресса. Его отдельными моментами являются следующие:

степень дифференциации и интеграции структуры и функций живого и оптимальная

связь этих параметров; увеличение конкурентоспособности; степень эффективности и

работоспособности структур и функций живых систем; степень экономичности всех

форм организации живого на разных ступенях их эволюции; степень эволюционной

пластичности организации, сохранение или возрастание эволюционных возможностей;

увеличение автономизации или относительной независимости от среды; повышение

выживаемости, степени целостности и целесообразности индивида и вида; повышение

надежности действия живых систем; увеличение запаса информации в результате

установления многочисленных связей со средой. Эти критерии с разных сторон (а

именно с точки зрения морфологии, физиологии, энергетики, экологии и

кибернетики) характеризуют совершенство живого и только взятые в комплексе могут

дать правильное представление о высоте организации живых систем (Миклин А. М,

Подольский В. А. " Категория развития в марксистской диалектике". М., 1980. С.

136 - 146).

 

Несмотря на то, что степень прогресса в органической природе наиболее точно

может быть установлена посредством целой совокупности критериев, все же в их

составе имеется признак (в некоторые из критериев он входит в качестве их

компонента), который оказывается доминирующим среди них. Он характеризует

развертывание функциональных возможностей систем, а потому его можно обозначить

термином " функциональный" (или " системно-функциональный"). Другие критерии, хотя

и самостоятельны, в чем-то дополняют, корректируют его, но не способны

претендовать на ведущую роль в этом комплексе. Прогресс применительно к живой

природе определяется как такое повышение степени системной организации объекта,

которое позволяет новой системе (измененному объекту) выполнять функции,

недоступные старой (исходной) системе. Регресс же - это понижение уровня

системной организации, утрата способности выполнять те или иные функции.

 

В отношении общества также применяется комплексный критерий. Фактически каждая

его подсистема - производительные силы, производственные отношения,

нравственность, культура - требуют своего специфического критерия, и только в

своей совокупности эти критерии способны наиболее полно охарактеризовать ту или

иную общественную систему, степень ее прогрессивности по сравнению с другими

общественными системами.

 

Важную роль играет производство, уровень развития производительных сил, темпы

роста производительности труда. Экономический критерий свидетельствует о степени

свободы общества по отношению к природе.

 

Но производство связано и с отношениями между людьми. Производительность труда

во многом определяется человеческим элементом производительных сил. Однобоко

ориентированная экономика, в ущерб развитию человека, его духовных потенций

отрицательно влияет на развитие экономики. Свободный труд (в смысле свободы от

эксплуатации) есть характеристика производственных отношений и степень свободы

труда должна приниматься в расчет при характеристике степени совершенства

общественной системы.

 

Социальное развитие идет в конечном итоге в направлении гармонизации интересов

общества и интересов индивида. Общество и индивид одновременно могут и должны

выступать друг для друга средством и целью. Немецкий философ-просветитель второй

половины XVIII века И. Г. Гердер говорил: " Человечность есть цель человеческой

природы". Не может быть прогрессивной система, подавляющая интересы людей, не

позволяющая развернуться их духовным способностям.

 

Все прогрессы - реакционны,

Если рушится человек.

(Вознесенский А. Собр. соч. Т. I M., 1983. С. 411)

 

Гармоничное развитие индивидов, их способностей к творчеству наращивает

духовный, общекультурный потенциал общества, ведет к ускорению нравственного и

культурного прогресса общества.

 

В философской и религиозно-христианской традиции большое место занимало

представление как о нравственном усовершенствовании человека, так и о росте

добра, об увеличении счастья в мире. Американский социолог второй половины XIX -

начала XX веков Л. Ф. Уорд писал: " Так как конечную цель человеческих усилий

составляет счастье, то истинный прогресс непременно должен быть к нему

направлен. Поэтому прогресс состоит в увеличении человеческого счастья, или, с

отрицательной стороны, в уменьшении человеческих страданий" (" Психические

факторы цивилизации". М., 1897, С. 335). Русский философ XX столетия Н. А.

Бердяев считал, что сущность общественного прогресса - увеличение добра и

уменьшение зла. П. А. Сорокин указывал как на недопустимость игнорирования

счастья, так и на преувеличение его значимости в составе прогресса. Если считать

этот принцип единственным, писал он, то социальное развитие будет иметь целью

выращивание самодовольных и счастливых свиней; а может быть им предпочесть

страдающих мудрецов? Касаясь безоценочных критериев прогресса (дифференциации и

интеграции, принципа экономии и сохранения сил, роста социальной солидарности и

др.), П. А. Сорокин показывал, что без принципа счастья они не позволяют уловить

реального совершенствования общества; введение же принципа счастья в состав

критериев прогресса должно внести поправки, или коррективы в остальные критерии

и дать целостный их синтез. " Все критерии прогресса, какими бы разнообразными

они ни были, - подчеркивал он, - так или иначе подразумевают и должны включать в

себя принцип счастья" (" Социологический прогресс и принцип счастья" // " Человек.

Цивилизация. Общество". М., 1992. С. 511).

 

Итак, одним из критериев общественного прогресса является увеличение в обществе

счастья и добра (т. е. уменьшение страдания и зла). Мы приходим теперь к общему

выводу относительно критериев общественного прогресса. Такими критериями

являются: 1) темпы роста производства, производительности труда, ведущие к

увеличению свободы человека по отношению к природе; 2) степень свободы

работников производства от эксплуатации; 3) уровень демократизации общественной

жизни; 4) уровень реальных возможностей для всестороннего развития индивидов; 5)

увеличение человеческого счастья и добра.

 

Удельный вес тех или иных критериев в общем их комплексе неодинаков на разных

этапах социального развития по отношению к одной и той же стране: на каких-то

этапах на первый план может выступать, допустим, экономический критерий или

политический. В настоящее время, как известно, в экономически развитых странах

темпы роста производства все больше оказываются в зависимости от экологической

ситуации; стоит вопрос о " пределах роста" производства; этот критерий должен все

больше уступать место другим критериям. В любом случае для более прогрессивной

общественной системы характерна будет ориентация, прежде всего, на обеспечение

человеческого счастья в обществе. Такая ориентация, причинно воздействуя на

другие стороны общественного развития (экономическую, политическую в том числе),

может дать гармонично развивающуюся систему.

 

Поскольку в общем комплексе критериев общественного прогресса ведущее место

занимает гуманитарный критерий, постольку этот комплекс в целом может быть

назван гуманитарным критерием.

 

Для настоящего времени, как и для прошлых эпох, важное значение имеют диссонансы

и противоречия прогресса. Э. Фромм отмечал один из противоречивых моментов

социального прогресса: " технически мы живем в атомном веке, в то время как

большинство людей эмоционально живет в каменном веке, включая большинство тех,

кто находится у власти".

 

Прогресс, хотя и связывается в нашем представлении с гармоничным развитием,

однако, в нем есть и дисгармонии, и конфликты, и регресс.

 

Таковы основные критерии прогресса по трем сферам материальной действительности:

системно-структурный - применительно к неорганической природе, функциональный -

по отношению к органическому миру и гуманитарный - по отношению к обществу.

 

Если теперь переключить внимание на общий универсальный критерий прогресса, т.

е. на критерий, который мог бы быть применен к любой сфере материальной

действительности, то станет понятной трудность его выделения: функциональный не

подойдет к неорганическим системам, а гуманитарный - к системам органической

природы. Более сложное не может быть мерилом более простого, но простое способно

стать фундаментальным, исходным для последующих формообразований. Всеобщий

критерий прогресса, очевидно, должен базироваться на системно-структурном

критерии.

 

Но представление о системности как критериальном признаке требует пояснения.

Понятие " системный" не охватывает абсолютно все, что есть в системах. За его

пределами ряд других понятий, в том числе " энергетический", " информационный",

хотя, конечно, системы имеют стороны, выражаемые в этих понятиях. В философскую

литературу уже прочно вошло соотнесение функций и развития систем

непосредственно со структурой, с организацией систем и связывается с системным

подходом.

 

В системно-структурном плане общая тенденция прогресса связана не только с

наращиванием состава элементов системы (хотя это важно), сколько с дальнейшей

дифференциацией системы, ее подсистем, элементов, структуры, с одновременным

усилением интеграции на новых уровнях дифференциации. Происходит аккумуляция

свойств и признаков, их интегрирование, возникновение новых интегративных

свойств системы. Основное содержание предыдущего развития обогащается,

поднимается выше, переходит в высшее.

 

Что касается роста степеней свободы (как универсального критерия), то нам

представляется, что, во-первых, это явление не тождественно увеличению

функциональных возможностей материальных систем, во-вторых, и то, и другое есть

преимущественно внешние проявления прогресса, во многом зависящие от других

систем, взаимодействующих с данной, что способно влиять на " свободу" и " функции"

и нередко искажать подлинную сущность самой системы и характер ее развития. Уже

не раз встречалось толкование прогресса как достижения " максимально полной

независимости" системы от среды. На это выдвигались веские контраргументы. Так,

указывалось на несостоятельность положения о независимости системы от среды, ибо

они неразрывны; если считать эту независимость критерием высоты организации, то

гораздо большей независимостью от внешней среды обладают, например,

микроорганизмы, нежели высшие организмы. Применительно к обществу это может быть

соотнесено с многими негативными явлениями, например, с тенденцией некоторых лиц

к свободе от правовых законов, норм морали и т.д. По-видимому, трактовка " роста

степеней свободы" как показателя прогресса должна быть теснее связана с

детерминизмом и системным подходом.

 

Весьма существенно, что в точках перехода от одного состояния к другому

развивающийся объект обычно располагает относительно большим числом " степеней

свободы" и ставится в условия необходимости выбора некоторого количества

возможностей, относящихся к изменению конкретных форм его организации. Отсюда

множественность путей и направлений развития системы (см.: Юдин Э.Г. " Системный

подход и принцип деятельности". М., 1978. С. 190).

 

Системно-структурный критерий в своем " чистом" виде, применяясь к процессам

неорганической природы, включается затем в качестве основы в систем но-

функциональный критерий, используемый для анализа сферы живой природы, и,

наконец, вместе с ним входит важным компонентом в гуманитарный критерий,

нацеленный на выявление прогресса в социальной действительности. Системно-

структурный критерий относится ко всей материальной и духовной действительности;

при учете же его своеобразного выражения в других сферах он может

квалифицироваться как системный критерий вообще. Следует отметить, что этот

критерий диалектичен; он связан с представлением о противоречиях систем и

заключает в себе этот момент как один из признаков критериальности. Прогресс

неотделим от повышения способности системы и ее частей перестраиваться под

воздействием внешних или внутренних факторов и порождать новые состояния. Это

способность к преодолению противоречий. Как отмечает Г. Климашев-ский,

материальные процессы одной и той же ступени развития или сами определенные

ступени развития материи развиваются прогрессивно, если более поздние процессы

(или ступени) могут разрешить или разрешают внутренние противоречия или основное

противоречие соответствующих предшествующих процессов (или ступеней).

 

Конечно, преодоление противоречий, не преодолеваемых на предыдущей ступени

развития, имеет место и при регрессе. Но, будучи взятым в единстве с ростом

дифференцированности и интегрирован-ности системы, с ростом многообразия ее

содержания, оно ведет к увеличению мобильности, пластичности системы, к

увеличению ее стабильности, степени свободы от воздействия внешних факторов, к

росту автономности таких систем по отношению к внешним условиям. Одновременно

усиливается взаимосвязь частей и подсистем, уменьшается степень их внутренней

свободы.

 

Итак, в общий, универсальный критерий прогресса включаются следующие признаки:

увеличение степени дифференцированности (разнообразия) системы, сопряженное с

интегрированностью ее частей, компонентов; усиление мобильности, эффективности и

надежности материальных систем, увеличение их способности преодолевать

противоречия; воспроизведение в расширяющихся масштабах основных функций

системы; рост автономности системы по отношению к внешним условиям; усиление

степени организации, степени целостности системы. Все это - признаки,

объединяемые одним понятием " системный" (или " системно-структурный"). Если все

отмеченные признаки системного критерия прогресса, а к ним могут быть добавлены

некоторые другие, связать с понятием " высший", то прогресс можно определить как

развитие системы от низшего к высшему. Противоположное направление развития -

регресс - в таком случае будет изменением системы от высшего к низшему.

 

Системный критерий прогресса - основной, но он дополняется другими, например,

если брать живую природу - экологическим критерием, для всей материальной

действительности - энергетическим критерием, а при охвате познавательной сферы -

информационным критерием. Все они находятся под определяющим влиянием системного

критерия.

 

Прогресс всегда относителен. Для определения того, подчинены ли изменения

прогрессу, нужно устанавливать " систему отсчета", ставить вопрос: по отношению к

чему рассматривается ряд изменений? В результате одно и то же явление может быть

одновременно и прогрессивным, и регрессивным: прогрессивным в одном отношении,

регрессивным в другом. Так, возникновение в органической природе паразитических

форм оценивается как регресс по сравнению с исходными, им предшествовавшими

формами, но в системе органического мира в целом это есть прогресс, связанный с

усложнением взаимоотношений живых организмов, с расширением функциональных

возможностей живого. Прогресс не абстрактен, но всегда конкретен, для его

выявления требуется конкретный анализ. Прогресс, как уже отмечалось, связан с

регрессом. И не только в том плане, что восходящая ветвь развития материальных

систем рано или поздно переходит в нисходящую ветвь. Помимо этого, сама

прогрессивная ветвь может совмещаться с временными отступлениями назад (как в

случае контрреволюции в социальной области) или иметь возвраты на более высокой

ступени развития (во всех случаях проявления спиралевидной формы развития).

Прогресс связан с регрессом еще и " вертикально", когда общий прогресс системы

включает в себя регресс отдельных элементов, структур, функций. Диалектика

реального такова, что каждый шаг в осуществлении возможностей, расширяя их

диапазон в одних направлениях, закрывает возможности в других.

 

Из изложенного видно, что нет " чистого", т.е. никак не связанного с регрессом,

прогресса (как нет и " чистой" ветви нисходящего развития).

 

Прогресс всегда связан также с круговоротами (элементов, условий), с

механическими движениями; не исключает реальный прогресс и хаотичности в

отдельных сторонах материальных систем. Однако в прогрессе все эти изменения и

образования подчинены главной тенденции развития материальной системы. В свою

очередь, прогресс одной материальной системы, включенной в систему большего

масштаба, может оказаться лишь стороной нисходящей ветви развития или

круговорота системы большего порядка.

 

В проблему прогресса в качестве одного из ее аспектов входит вопрос о формах

прогрессивного развития. Исследователи сходятся в том, что формы такого развития

(по отношению к социальным явлениям) разнообразны. Выделяются: линейная (или

лестнично-поступательная) форма, спиралеобразная, веерная, волновая и др.

 

Пример веерной концепции развития - концепция исторического круговорота

цивилизаций английского историка и социолога А. Д. Той-нби (1889 - 1975). Как он

установил, в истории человечества была 21 цивилизация; из них 13 основных;

каждая проходила стадии возникновения, надлома и разложения, после чего

погибала. К настоящему времени, считает он, имеется 5 основных цивилизаций:

индийская, китайская, исламская, русская и западная. В любой из них имеется

прогресс в духовном совершенствовании, в религиозных верованиях и т.п. В

концепции А.Д. Тойнби некоторые критики усматривают круговороты. Однако,

цивилизационный путь у него по форме ничем существенным не отличается от

геологических этапов в развитии Земли; и если мы линейность в таком развитии не

считаем круговоротом, то неверным будет его точку зрения относить к

недиалектическим " кру-говоротным" построениям. Его представление об отдельных

цивилизациях действительно " линейно" (до определенной точки происходит

поступательно-прогрессивное развитие), а в другой системе отсчета - в рамках

всего общества - оно " веерное":

 

Можно подумать над вопросом: а не относится ли к этому типу прогресса развитие

философии? Мы здесь имеем множество отдельных направлений, формирующихся на

основе разных познавательных способностей человека (точнее, вследствие

реализации в большей степени каких-то одних способностей) и своеобразного

видения мира, обусловливаемого также социокультурными факторами. Какие-то

концепции устаревают, сходят со сцены, а какие-то набирают силу. Взаимовлияние

концепций, как и цивилизаций, не снимает проблему качественной специфичности

каждой из них, их относительно автономного движения.

 

Вместе с тем " веерность" не исключает синтетической картины ни общества, ни

историко-философского процесса.

 

Имея в виду общий взгляд на историю, С. Л. Франк отмечал, что единственно

возможный смысл истории заключается в том, что ее конкретное многообразие во

всей его полноте есть выражение сверхвременного единства духовной жизни

человечества. " Как биография отдельного человека имеет свое назначение... в том,

чтобы через нее постигнуть единый образ человеческой личности во всей полноте ее

проявлений, от младенчества до самой смерти, так и обобщающее, синтезирующее

понимание истории может состоять только в том, чтобы постигнуть разные эпохи

жизни человечества как многообразное выражение единого духовного существа

человечества. Философия истории есть конкретное самосознание человечества, в

котором оно, обозревая все перипетии и драматические коллизии своей жизни, все

свои упования и разочарования, достижения и неудачи, научается понимать свое

истинное существо и истинные условия своего существования" (" Духовные основы

общества". С. 30).

 

Одной из форм прогресса является восходяще-волновое развитие. Согласно концепции

волнообразного прогресса, материальная система вначале развивается интенсивно,

затем темпы развития ослабевают в результате ограниченных возможностей

структуры, наступает период движения как бы по плато, затем начинается спад

развития; отсюда - два варианта будущего: либо структуры претерпевают

трансформацию и дают начало новому, более быстрому развитию, либо, если их не

трансформировать, система будет деградировать и в конце концов разрушается.

Количество волн в таком прогрессе зависит от возможных вариантов структур.

 

При развитии системы может происходить видоизменение формы прогресса под

влиянием не только внутренних, но и внешних условий. Речь идет, разумеется, не о

мире в целом, а о конкретных материальных системах, в данном случае об обществе.

 

Обратим внимание на одно из научных исследований. В начале XX века было

установлено влияние космических факторов на развитие общества и жизнь людей. В

книге А.Л. Чижевского " Физические факторы исторического процесса" (Калуга, 1924)

были обобщены результаты многих исследований. Факты показывали, что ритмы

солнечной активности воздействуют на динамику эпидемий, урожаев, на социальные

события (возникновение революций, войн и т.п.). А. Л. Чижевский отмечал: " В