Россия в годы правления Ивана Грозного

Альтернативы развития России в середине XVI в. К середине XVI столетия завершилось формирование единого российского государства. Перед страной и ее народом открывались различные пути политического и экономического развития. По мнению историка А.В. Воронина, в этот период перед страной возникла альтернатива связанная с выбором форм государственной власти: либо «демократическая» форма организации монархической власти в России со значительной ролью аристократического элемента («польский» вариант), либо «деспотическая монархия» («восточный» вариант) с неограниченной властью самодержца. Другими словами, Россия могла пойти по пути развития мировой цивилизации, по стезе, по которой шли западноевропейские государства, но российское государство двинулось вперед по своеобразному, специфическому пути развития. И не последнюю роль в этом процессе сыграла личность Ивана IV Васильевича Грозного (1533-1584 гг.), его внутренняя и внешняя политика, особенно политика опричнины.

Территория и население России в середине XVI в. В середине XVI в. Россия представляла из себя государство, раскинувшееся по бескрайным просторам Восточноевропейской равнины. Ее рубежами на севере были Белое и Баренцово моря, на юге – Чернигов, Путивль и рязанские земли. Россия простиралась от берегов Финского залива и Смоленска на западе до Северного Урала и нижегородских земель на востоке. Размеры территории Русского государства возросли с 430 тыс. км² (начало 60-х гг. XV в.) до 2 800 тыс. км² к 30-м гг. XVI в. Население страны увеличилось с 5-6 млн чел. в начале XVI в. до 9 млн во второй половине века.

Основная масса российского населения жительствовала в селах и деревнях. Но достаточно быстро росли и города. К середине XVI столетия в России насчитывалось около 160 городов, в которых проживали тысячи людей. Только в столице Русского государства жило около 100 тыс. горожан. По своим размерам и численности населения Москва была одним из крупнейших европейских городов. Современнику Ричарду Ченслеру она показалась даже «больше Лондона с его предместьями». Свыше 25 тыс. человек обитало в то время в Новгороде.

Особенно быстро росла численность населения в центральных областях. Увеличение населения в этих районах сопровождалось его частичной миграцией в малонаселенные части Русского государства. Колонизационный поток устремлялся на Север, к Уралу, в Прикамье, в южные степные районы страны. Если до середины XVI в. южная оборонительная линия России проходила по реке Оке, то во второй половине века заселялись земли Тульского края. Освоение юго-востока сыграло существенную роль в подготовке присоединения Казанского ханства к Русскому государству.

К середине XVI в. в стране сформировались основные социальные слои и группы населения со своими специфическими функциями и интересами. Господствующие позиции занимало боярство, но все заметнее становится голос нового социального слоя – дворянства. В вотчинах и поместьях работали крепостные крестьяне. На государственных землях трудились «черносошные» крестьяне. В городах сформировался значительный слой торгово-ремесленного населения.

Изменения в экономической сфере. Разнообразные процессы протекали в экономической сфере, в поземельных отношениях.

Уже с конца XV в. помещики и вотчинники все чаще заменяли натуральные поборы с крестьян денежными. Однако рента продуктами зачастую оставалась ведущей формой поборов. Так, например, в начале 60-х годов XVI в. в Кирилло-Белозерском монастыре на долю натурального оброка приходилось свыше 80% общего размера ренты.

Все возраставшая потребность феодалов в деньгах заставляла их повышать доходность вотчин и поместий посредством увеличения оброков, введения собственной запашки, перевода крестьян на барщину. Средние и мелкие землевладельцы, возможность которых увеличивать оброк была ограничена, встали на путь дальнейшего расширения барщины. В середине XVI в. помещики все охотнее прибегали к переводу своих крестьян на барщину.

В церковно-монастырских хозяйствах все больше применялся наем свободных людей, так называемых «детенышей». Они трудились и на монастырских промыслах, но основным их занятием были сельскохозяйственные работы, в первую очередь обработка монастырской пашни.

К середине XVI в. в результате стяжательской деятельности церковников резко возросло монастырское землевладение. По свидетельству англичанина Адама Климента, треть населенных земель принадлежала духовенству. Сосредоточение земельных богатств у монастырей-вотчинников вызывало недовольство бояр, дворян и самой великокняжеской власти, не оставлявшей надежды на ликвидацию или, по крайней мере, ограничение монастырского землевладения.

Хотя Россия к середине XVI в. и была единым государством, все же вследствие относительной слабости экономического развития, отдельные земли и княжества, вошедшие в ее состав, не были еще спаяны крепкими экономическими связями. Довольно сильными были следы удельной децентрализации. В России не существовало сильных центральных государственных учреждений. Отсутствовала и слаженная система областного (местного) управления. Распространена была система кормлений– кормленщику полагалась часть податей с его уезда или волости. Такая система вызывала огромные злоупотребления. Поэтому с особой остротой выдвигалась необходимость решения комплекса жизненных проблем своего времени.

Смерть Василия III. Правление Елены Глинской. В 1533 г. окончил жизненный путь Василий III, с именем которого связано завершение процесса образования Российского государства. В соответствии с традициями того времени, и содержанием оставленного завещания, законным российским государем становится трехлетний Иван IV (1533-1584 гг.).

Для управления страной при малолетнем сыне еще при жизни Василия III был создан опекунский совет из наиболее доверенных и преданных людей. Василий III рассчитывал, что бремя правления государством падет на бояр, которых он на смертном одре увещевал верно служить его сыну. Однако, ситуация сложилась по-иному.

Фактическим правителем страны становится мать Ивана IV – урожденная Елена Васильевна Глинская, помощь которой в государственных делах оказывал ее фаворит Иван Федорович Телепнев-Овчина-Оболенский. «За пять лет своего регентства Елена Глинская успела сделать столько, – пишет Н. Пушкарева, – сколько не каждый мужчина-правитель успевает свершить за десятилетия». Елена Глинская повела себя смело и решительно, устраняя одного за другим потенциальных конкурентов за власть. Она отправила в заточение младшего брата Василия III – дмитровского князя Юрия Ивановича. В 1537 г. другой брат Василия III, Андрей Старицкий, опасаясь участи Юрия Дмитровского, попытался поднять мятеж против Елены Глинской. Мятеж был быстро ликвидирован и старицкий князь, также как и Юрий, окончил свои дни в тюрьме. Расправилась Елена и со своим собственным дядей – Михаилом Львовичем Глинским, который попытался оспорить власть своей племянницы.

Елена Глинская, рассматривая себя в качестве законного правителя страны, предприняла попытку осуществить государственные преобразования. Ее внутренняя политика отличалась большой активностью. Елена Васильевна отдала приказ о построении городов на литовских границах, о восстановлении Устюга и Ярославля. В Москве в 1535 г. строителем Петром Малым Фрязиным был заложен Китай-город.

В годы правления Елены Глинской была сделана попытка изменить систему местного управления, что предвосхитило будущие реформы Ивана IV. В богатую Московию потянулись эмигранты из других стран; только из Литвы приехало 300 семей. Началась реформа местного управления (губная реформа). Однако наиболее крупным мероприятием внутренней политики Елены Васильевны была финансовая реформа 1535 г., приведшая к унификации денежного обращения в стране и преодолению последствий раздробленности.

Реформа началась с массовых казней фальшивомонетчиков. По всей России стали чеканить новые монеты с изображением ездеца (всадника с копьем), отчего и монеты назвали «копейками», а также всадника, вооруженного саблей. Создание общерусской денежной системы завершилось в 1535-1538 гг. Процесс обновления русского денежного хозяйства шел очень быстро и эффективно. Уже к 50-м гг. XVI в. денежное обращение почти полностью обслуживалось новыми монетами.

Правление Елены Глинской противоречило патриархально-религиозным взглядам московского боярства, не допускавшего участия женщин в общественной жизни. В 1538 г. она умерла, по слухам была отравлена. Результаты исследования останков Елены Глинской, выполненного не так давно по научно-исследовательской программе музеев Московского Кремля, дают основания утверждать, что эти предположения не так уж беспочвенны.

Смерть Елены Глинской повлекла за собой ослабление центральной власти, борьбу за которую повели кланы Бельских, Шуйских, Воротынских. Она сопровождалась борьбой за влияние на будущего государя. Политическая нестабильность, беспринципность и корыстолюбие новоявленных правителей, усиление местнических споров и бесконтрольная раздача земель привели к ослаблению центральной власти, падению ее престижа, произволу наместников, а, в итоге к росту противоречий как между боярством и служилым сословием, так и между простым людом и всей правящей элитой.

Формирование личности Ивана IV. В условиях боярских усобиц, сопровождаемых кровавым насилием, рос молодой великий князь. В детские годы Иван IV перенес немало испытаний и унижений. Его неокрепшая психика была ранимой и впечатлительной, что не могло не отразиться на формировании личности будущего царя. Подозрительность, жестокость, необузданность – эти черты характера московского правителя сформировались уже в молодые годы. Известный писатель и историк К.Ф. Валишевский считал, что свой первый урок тирании Иван получил уже в подростковом возрасте от окружавших его людей: «Благодаря деяниям бояр, дух насилия в разных формах овладевал воображением и чувствами юноши, проникал в его плоть и кровь». К.Ф. Валишевский был склонен объяснять жестокий нрав и крайнюю кровожадность царя не столько влиянием времени, сколько врожденным психическим заболеванием или нервным пороком. Но в то же самое время К.Ф. Валишевский не мог не признать, что, несмотря на психические отклонения, Иван Грозный был личностью яркой и незаурядной. «Из тех, кто стал монархом в детстве, чаще вырастают деспоты», – утверждал В.Б. Кобрин. Оба историка, хотя и являются представителями разных эпох и различных школ, отмечали, что Иван Грозный рос умным и сообразительным ребенком.

Бояре, по воспоминаниям Ивана Грозного, оказывая ему внешний почет и уважение, на деле не заботились о нем и его брате. Младший брат Ивана – глухонемой Юрий – не мог быть ему хорошим товарищем. Мальчик чувствовал себя заброшенным. Свою обиду и злость он начал вымещать на бессловесных тварях. По словам бывшего друга, а затем апологета царя князя Андрея Курбского, юный Иван IV сбрасывал с крыш высоких теремов кошек и собак. Когда же он подрос, то начал «человеков ураняти». С компанией сверстников юный великий князь скакал по площадям и рынкам на конях и начинал «всенародных человеков, мужей и жен, бити, скачюще и бегающе всюду неблагочинне». Бояре одобряли жестокие забавы маленького государя, говоря: «О храбр будет сей царь и мужествен!».

Будущий царь взрослел, и наступил тот момент, когда приближенные содрогнулись от проявлений жестокости молодого государя, убийством своего подданного продемонстрировавшего, кто теперь является истинным правителем страны. В тринадцать лет Иван IV вынес свой первый смертный приговор, приказав убить главу боярской партии Шуйских князя Андрея Михайловича Шуйского. С тех пор, как пишет летопись, «начали бояре боятися, от государя иметь страх и послушание». Великий князь оправдал их страхи – в сентябре 1545 г. он приказал вырезать язык Афанасию Бутурлину «за невежливое слово», а в 1546 г. во время похода на Коломну, положил опалу на бояр Воронцовых и князя Ивана Кубенского – они были казнены.

Достигнув шестнадцати лет (возраст совершеннолетия) Иван IV призвал бояр и митрополита и объявил им, что желает жениться. Рассуждения юноши о семейной жизни показались боярам и митрополиту столь разумными, что они, по словам летописи от радости «чуть не заплакаху». Вместе с этим, великий князь объявил, что желает, прежде женитьбы, «поискати прародителей чинов», то есть принять царский титул.

Венчание на царство. Венчание на царство состоялась в торжественной обстановке 16 января 1547 г. Иван IV впервые в российской истории принял титул «царя», то есть неограниченного, самодержавного правителя. Принятие царского титула имело для России важное внутри- и внешнеполитическое значение. Царь выделялся среди подвластных ему князей и бояр, потомков удельных Рюриковичей, резко возрастал его авторитет. Он поднимался на новую ступень иерархии, тогда как ранее был, формально, только первым среди равных. Принятие титула царя должно было подчеркнуть преемственность его власти от византийских императоров (этот титул считался равным императорскому), что, свидетельствовало о внешнеполитических притязаниях русского монарха, а также символизировать начало непосредственного управления государством самим Иваном IV.

Во время торжественной службы в Успенском соборе митрополит Макарий возложил на Ивана IV крест, венец и бармы, «присланные» Константином Мономахом своему внуку Владимиру. После окончания службы митрополит произнес прочувственную речь перед юным царем, призывая его крепить «суд и правду» и вести борьбу с внешними врагами страны.

Вскоре после царского венчания, 2 февраля 1547 г. молодой царь женился на Анастасии Романовне Захарьиной-Юрьевой, дочери окольничего Романа Юрьевича, потомка древнего старомосковского рода, служившего еще Ивану Калите.

Московский пожар и народные волнения. Летом 1547 г. не только боярам, но и самому Ивану IV пришлось вновь почувствовать неописуемый ужас и животный страх. Причина тому – пожар в Москве и связанное с ним восстание москвичей.

Весна и лето 1547 г. выдались на редкость жаркими. 12 апреля загорелся Китай-город, и на одном только Гостином дворе, сгорело две тысячи дворов, и, по словам летописца «много людей погоре». Новый пожар, 15 апреля, охватил Заяузье, районы Болвановки и Кожевников. Не успели погорельцы отстроить свои дома, как 21 июня начался новый пожар. Он охватил центр города, горели Кремль и Китай-город. Иван IV прятался от огня в подмосковном селе Воробьево. Едва успел спастись митрополит Макарий. Его спускали с кремлевской стены по веревке, и когда веревка оборвалась, митрополит упал и сильно расшибся. Сопровождавшие владыку лица погибли в огне. В пожаре сгорели и задохнулись несколько тысяч москвичей, большинство население города остались без крова. Прекратился подвоз продовольствия.

Гнев москвичей обратился против бояр Глинских. По городу распространяли слухи, что бабка царя княгиня Анна Глинская вырезала из мертвых сердца, клала их в воду «да тою водою, ездя по Москве кропила, и от того Москва выгорела». Глинских ненавидели московские посадские за их утеснения и грабежи. Возмущенная толпа бросилась ловить родных царя. Боярин Юрий Васильевич Глинский, дядя государя, пытался спастись в Успенском соборе, но был схвачен и убит. Народ разграбил дворы Глинских и перебил не только их дворовых слуг, но дворян-пришельцев с Северской земли. Покончив с князем Юрием Глинским, москвичи двинулись искать других Глинских и подступили к царскому дворцу в Воробьеве, предводительствовал толпой городской палач. Приход вооруженной толпы испугал царя. Позднее он вспоминал об этом событии: «вниде страх в душу мою и трепет в кости моя и смирися дух мой». Ивану IV удалось убедить москвичей, что он не прячет у себя Глинских, и народ разошелся. Некоторое время спустя, царь приказал ловить зачинщиков, но побоялся прибегнуть к широким репрессиям против участников восстания. В то же время, по велению царя москвичам раздавали деньги, успокаивая недовольство горожан. Память об этих грозных событиях Иван IV сохранил на всю жизнь. Одним из результатов восстания стало изменение политического курса и начало политики реформ, проводимой новыми советниками царя.

События в Москве породили волнения 1549-1550 гг. в Устюге Великом, Пскове. Начали распространяться ереси. Среди горожан широкое хождение получило «Новое учение» Феодосия Косого. Он отвергал официальную церковь, основные догматы христианства, обряды и таинства, проповедовал идеи социального и политического равенства людей.

Недовольство народа, приведшее к восстаниям, показало Ивану IV и его ближайшему окружению – стране срочно необходимы реформы! Российские историки полагают, что активное включение Ивана в реформирование страной вызывалось не только пережитым им страхом при виде разъяренных посадских людей, но и также воздействием на него священника Благовещенского собора Сильвестра, который сумел внушить ему мысль, что ниспосланные свыше бедствия являются божьим наказанием за греховное поведение царя. К реформам подталкивали и неудачи в войне с Казанским ханством, требовавшие огромных затрат человеческих и материальных ресурсов.

Реформа – это преобразование государственного устройства, направленное на удовлетворение интересов народа или отдельных социальных слоев, укрепление международного положения страны. Потребность в реформировании возникает, когда существующая государственная система становится неэффективной и больше не способствует развитию и росту благополучия населения. Промедление или неверный курс реорганизации, как правило, приводят к всплеску недовольства народных масс, что в дальнейшем может спровоцировать крушение всей устаревшей государственной системы. Подобные случаи не раз имели место в России. Нечто подобное наблюдалось и в начале правления Ивана IV.

«Избранная рада». В 1549 г. из кружка ближайшего окружения Ивана IV образуется «Избранная рада», осуществившая серию реформ. «Избранной радой» назвал советников молодого царя один из ее участников – князь Андрей Курбский. В состав «Избранной рады» входили: дворянин Алексей Федорович Адашев, талантливый государственный деятель, выходец из незнатного, но «доброго» (богатого) рода костромских землевладельцев. В составе «Избранной рады» были воспитатель царя – митрополит Макарий, образованнейший человек своего времени, активно участвовавший в государственной деятельности; священник Благовещенского собора Кремля Сильвестр, влиявший на духовную жизнь царя, способствовавший его умственному развитию, приобщавший его к книгам; дьяк посольского приказа И. Висковатый, князь Дмитрий Курлятев, М. Воротынский.

Реформы «Избранной рады». Началом реформ стал созыв 27 февраля 1549 г. первого в истории страны Земского собора. Как указывал Л.В. Черепнин, Земский Собор явился непосредственным преемником древнерусского веча. Характерные для веча элементы «буйной демократии» нивелировались, зато сохранилась традиция участия всех общественных слоев в решении важнейших государственных вопросов.

На первом Земском Соборе присутствовала Боярская дума, верхушка духовенства, воеводы, а также боярские дети и «большие» дворяне (очевидно, московские дворяне). С.Ф. Платонов считал, что Земский собор – это «совет всей земли», состоящий «из трех необходимых частей»: 1) «освященного собора русской церкви с митрополитом, позднее с патриархом во главе», 2) боярской думы, 3) «земских людей, представляющих собой различные группы населения и различные местности государства».

Совещание продолжалось два дня. Царь в своем выступлении на Земском Соборе обвинил бояр в злоупотреблениях, допускавшихся до его царского возраста, но, в итоге, призвал всех в духе христианской морали к взаимному прощению. Так был взят курс на достижение согласия между различными группами верхов русского общества и их объединение вокруг центральной власти. «Собор примирения» объявил о подготовке реформ государственного управления. На первом Земском Соборе Иван Грозный принял решение и о создании нового Судебника – правового кодекса.

По мнению отдельных исследователей, созывы Соборов свидетельствовали о формировании в России сословно-представительной монархии, опиравшейся на дворянские и торговые слои населения и противопоставивший боярской Думе более широкий сословный орган. Созыв первого Земского Собора ознаменовал превращение Русского государства в сословно-представительную монархию.

Однако в исторической науке есть и другие мнения по вопросу о социальной и политической сущности Земских Соборов. Например, С.О. Шмидт полагал, что «…Соборы XVI века – это не представительные учреждения в обычном понимании, а скорее бюрократические». Соборы времени Ивана Грозного – «органы территориальной централизации, признак объединения земель под властью одного государя». Соборы были нужны «укрепляющемуся самодержавию как орудие сопротивления сохраняющийся еще феодальной раздробленности».

Опираясь на решения Собора, в 1550 г. был принят новый Судебник, который заменил Судебник 1497 г. Из 99 статей Судебника 1550 г. 37 были новыми, а в остальных текст предшествующего кодекса подвергался кардинальной переработке.

В Судебнике 1550 г. большая часть статей посвящалась вопросам управления и суда. Судебник расширил деятельность городовых приказчиков и губных старост: к ним полностью отошли важнейшие отрасли местного управления. Старосты и «лучшие люди» – в обязательном порядке участвовали в наместничьем суде, то есть контролировали деятельность наместников.

В новом Судебнике предусматривались наказания для бояр и дьяков за должностные преступления (например, взяточничество), а также ограничены судебные права наместников, в первую очередь, в отношении дворян. Дела служилых людей – дворян изымались из судов наместников, устанавливалась неподсудность дворян суду наместников. К отправлению правосудия привлекались представители зажиточной части местного посадского населения и черносошных крестьян. Вводилась смертная казнь за разбой, к которому причислялись и антифеодальные выступления. Сохранялся Юрьев день, хотя выход крестьян и был затруднен за счет увеличения пожилого.

В 1555-1556 гг. в результате проведения реформы местного управления была отменена система кормлений. Высший слой местной администрации составили губные старосты, избираемые из дворян. Дворяне и дети боярские избирали губных старост, возглавлявших губную избу - территориальный округ, включавший 1-2 уезда. Губные избы, подчинявшиеся Разбойному приказу занимались поиском и наказанием лихих людей, а также отводом земель, межеванием и сбором налогов и кормленичьего окупа (т.е. особого налога, сумма которого до введения самоуправления равнялась расходам, предназначенным для содержания боярина-кормленщика). Там, где не было дворянского землевладения, посадские люди и черносошные крестьяне избирали из своей среды земских старост.

Реформа местного управления вызывает противоречивые оценки. Часть историков считает, что она укрепила самодержавие и отвечала интересам дворянства, ибо ослабив позиции боярства, передала власть на местах в руки дворян и верхов посада.

Скорее всего ее смысл заключался в стремлении центральной власти, в условиях нехватки средств и управленческих кадров, переложить решение местных проблем и сбор налогов на плечи самого населения. Однако нежелание и неготовность избираемых выполнять свои общественные обязанности приводили к тому, что центр еще в большей степени утрачивал контроль за локальными мирами. К началу 60-х годов в условиях Ливонской войны это отразится на сборе налогов и, возможно, станет одним из факторов перехода к чрезвычайным методам управления – т.е. политике опричнины.

Процесс усиления государственной власти неизбежно выдвигал вопрос о положении Церкви в государстве. Царский двор, источники доходов которого были немногочисленны, а расходы велики, с завистью смотрел на богатства церквей и монастырей.

15 сентября 1550 г. правительство обсудило с митрополитом Макарием вопрос о церковно-монастырских слободах. Макарий произнес большую программную речь, направленную на защиту права монастырей на владение недвижимым имуществом. Однако, несмотря на это выступление, русской церкви пришлось поступиться рядом своих привилегий.

Согласно «приговору» от 15 сентября 1550 г. монастырям запрещалось основывать в городах новые слободы, хотя старые за ними сохранялись, а в старых слободах – ставить новые дворы. Кроме того, посадские люди, бежавшие от тягла в монастырские слободы, «выводились» назад. В целом «приговор» носил компромиссный характер, т.к. сохранял за духовными феодалами слободы и предоставлял им даже некоторые возможности для пополнения их населения со стороны. Но такое положение не устраивало руководство русской церкви, поскольку подобные действия подрывали авторитет церкви в глазах у миллионов верующих. Компромиссные меры не удовлетворили и государственную власть. Встал вопрос о созыве нового Церковного Собора.

В январе-феврале 1551 г. был созван Церковный Собор, на котором зачитывались «царские вопросы». Эти вопросы, написанные от имени Ивана Грозного, содержали своеобразную программу реформ. Есть все основания считать автором царских вопросов Сильвестра. Ответы на них составили сто глав решения Собора, получившего название Стоглавого, или Стоглава.

В Стоглаве критике подверглись церковное богослужение и распорядок церковной жизни, говорилось о необходимости избрать «беспорочных» священников и игуменов, чтобы они внимательно исполняли свои обязанности. Немало места уделено в соборном постановлении искоренению пороков, свойственных белому и черному духовенству – пьянства, невежества, небрежения к своим обязанностям; а также пороков и грехов, свойственных всему обществу, в том числе, и живучих языческих представлений и обрядов. В осторожной форме предлагалось ликвидировать неподсудности монашества и духовенства царскому суду.

Были причислены к лику святых многие святые, почитаемые в различных областях государства. В их числе оказались и противники Москвы, как, например, князь Михаил Ярославич Тверской. Тем самым, Стоглавый собор предписывал забвение старых удельных раздоров и утверждал единство государства.

По решению Собора прекратилось царское вспомоществование монастырям, имеющим села и другие владения. Стоглав запретил давать деньги и хлеб из монастырской казны под проценты, чем лишил монастыри постоянного дохода.

Перед Собором был поставлен вопрос о необходимости организации государственного выкупа пленных, попавших к «басурманам».

Иосифляне, последователи Иосифа Волоцкого, ратовавшие за незыблемость церковных догм и защищавшие монастырские землевладения, встретили предложенную царем программу ожесточенным сопротивлением. В результате ее наиболее существенные пункты были отклонены. Поэтому Иван Грозный обрушил свой гнев на самых видных представителей иосифлян. Через несколько дней у монастырей отобрали все боярские земли и запретили покупать вотчинные земли «без доклада» государю. Так был установлен контроль царской власти над движением церковных земельных фондов, хотя сами владения остались в руках у церкви.

В 1550-е гг. формируется и завершает складываться система приказов – ведомств, осуществлявших управление отдельными отраслями государственного управления, и которые впоследствии стали прямыми предшественниками петровских «коллегий» и «министерств». Сам термин «приказ» произошел от глагола «приказывать» и означал приказание (поручение), сделанное великим князем или царем тому или иному доверенному лицу – боярину, а чаще дьяку. Так, Поместный приказ ведал земельным обеспечением служилого дворянства, распределением земель среди служилых людей; Посольский – дипломатическими сношениями, внешней политикой; Разрядный – служебными назначениями в войсках и проблемами военной службы дворянства, сбором дворянского ополчения и назначением воевод, Разбойный - поимкой преступников и т.д. Наряду с этими приказами, существовали приказы, управлявшие теми или иными территориями – Новгородская или Устюжская четверть и др.

В 1552 г. был составлен полный список Государева двора, который наряду с княжеской и боярской аристократией включал в себя и верхи дворянства. Лица, в него входящие (первоначально около 4 тыс. человек), стали называться дворянами. Нижний слой служилых людей продолжал носить старое название – дети боярские. Именно из дворян происходили теперь многие назначения на командные, военные и административные должности. Создание приказов и расширение Государева двора укрепило центральную власть.

Особое место в преобразованиях «Избранной рады» занимала военная реформа. В 1550 г. отряды пищальников были преобразованы в стрелецкое войско. Стрельцы за свою службу получали денежное жалование и находились в ведении Стрелецкого приказа. Кроме того, стрельцы имели собственное дело – ремесленную мастерскую или мелкую торговлю, что приносило им основной доход. В 1550-1556 гг. были проведены реформы в армии, направленные на организацию единых боеспособных вооруженных сил и ослабление командных позиций боярства за счет усиления в армии роли дворянского сословия. В 1556 г. принято Уложение о службе, устанавливающее единый порядок организации военных сил. Теперь с определенного количества земли (100 четвертей) должен был выставляться вооруженный воин на коне. Если землевладелец приводил больше людей, чем имел земли, то он вознаграждался за счет кормленичьего окупа, если меньше, – то платил штраф. Военная реформа уравняла в службе боярскую вотчину и поместье, увеличила численность вооруженных сил, повысила их боеспособность. Кроме того, она несколько упорядочила отношения между служилыми людьми, которые теперь делились на две основные группы: служилые по отечеству (т.е. по наследству бояре и дворяне) и по прибору (т.е. по набору – стрельцы, пушкари, городовые казаки, набиравшиеся за денежное жалованье). Следует отметить и ограничение местничества в военной сфере, например, запрет в период военных действий вести местнические споры, утверждение принципа единоначалия, исключение новиков из местнических счетов.

В результате проведения реформ произошла относительная консолидация служилого сословия, улучшилось внутреннее положение в стране, окрепли государственный аппарат управления и армия, что позволило решить ряд насущных внешнеполитических задач. Позитивные изменения происходили за счет народных масс: резко возросли налоги с населения, вводились различного рода новые повинности, что, в перспективе, могло вызвать обострение социальной обстановки.

Разрыв царя с «Избранной радой». В то же время, к концу 50-х гг. царь посчитал, что реформы не только не укрепили его власть, но «всех бояр начали в самовольство приводити». Около 1560 г. произошел разрыв между царем и его советниками. Причинами его разрыва с политикой реформ стали:

– самостоятельность взглядов и действий А. Адашева и Сильвестра, обвиненных им в том, что они фактически руководили страной, а его водили как «юнака» под руки;

– разногласия по внешнеполитическим вопросам (А. Адашев выступил против продолжения Ливонской войны, когда стала очевидной ее бесперспективность), приведшие к тому, что после первых поражений начался поиск виновников неудач;

– свою роль сыграли наговоры членов семьи первой жены царя, умершей в 1560 г., подтолкнувшие к обвинению А. Адашева и Сильвестра в отравлении царицы. Иван Грозный прямо обвинял вчерашних временщиков в убийстве: «А и з женою вы меня про что разлучили? Толко бы вы у меня не отняли юницы моея, ино бы Кроновы жертвы (жертв свирепому древнегреческому богу времени - Хроносу) не было». В другом же послании царь обвиняет своих противников в том, что они желали смерти Анастасии и сравнивали ее с Евдоксией, византийской императрицей, гонительницей одного из «отцов церкви» – Иоанна Златоуста.

В итоге, царь наложил опалы на своих старых советников. Сильвестра постригли в монахи и отправили сначала в Кирилло-Белозерский, а затем еще дальше - в Соловецкий монастырь Алексей Адашев и его брат Данило были посланы на службу в Ливонию, где шла тогда война. А. Адашев умер незадолго до готовившейся над ним расправы. Царь постарался искоренить саму память о них, например, подверглись осмеянию аскетизм и постничество, процветавшие при Сильвестре, а им на смену пришли роскошные пиры и скоморошьи потехи.

Но и этот психологический конфликт между царем и Избранной радой был только следствием другого, более существенного конфликта - между разными представлениями о методах централизации страны.

Отказ от царства. 3 декабря 1564 г. Иван Грозный со своей семьей под охраной сильного отряда дворян выехал на богомолье в Троице-Сергиев мона­стырь. С собой он забрал главнейшие церковные святыни, в т.ч. самые почитаемые иконы, а также государственную казну. Пос­ле богомолья он отправился в свою подмосковную резиденцию – Александрову слободу (ныне город Александров Владимирской облас­ти).

3 января 1565 г. Иван IV отправил в Москву гонца Константина Поливанова с двумя грамотами. В одной из них, врученной послом митрополиту Афанасию, Грозный описывал все измены, мятежи и неустройства боярского правления, сетовал на невозможность в таких условиях нести служение и заключал, что «не хотя многих изменных дел терпети, мы от великой жалости сердца оставили государство и поехали, куда Бог укажет нам пут». Он объявлял, что оставляет престол, и обвинял церковных иерархов, князей, бояр, воевод и приказных людей в измене, каз­нокрадстве, нежелании защищать страну. Он, сообщает летописец, «гнев свои положил» на всех – «на архиепископов и епископов и на архимандритов и на игуменов, и на бояр своих и на дворецкого и конюшего и на околничих и на казначеев и на дьяков и на детей боярских и на всех приказных людей».

В другой грамоте, адресованной московскому простонародью, купцам, всем тяглым людям, и всенародно читанной на площади, Иоанн объявлял, чтобы русские люди сомнения не держали – царской опалы и гнева на них нет.

Это был один из наиболее драматических моментов русской истории. «Все замерло, – писал В.О. Ключевский, – столица мгновенно прервала свои обычные занятия: лавки закрылись, приказы опустели, песни замолкли». Когда первое оцепенение москвичей прошло, столица буквально взорвалась народными сходками: «Государь нас оставил, – кричал народ. – Мы гибнем. Кто будет нашим защитником в войнах с иноплеменниками? Как могут быть овцы без пастыря?». Духовенство, бояре, сановники, приказные люди, проливая слезы, требовали от митрополита, чтобы он умилостивил Иоанна, никого не жалея и ничего не страшась. Все говорили одно: «Пусть царь казнит своих лиходеев: в животе и смерти воля его; но царство да не останется без главы! Он наш владыка, Богом данный: иного не ведаем. Мы все с своими головами едем за тобой бить челом и плакаться». То же говорили купцы и мещане, прибавляя: «Пусть царь укажет нам своих изменников: мы сами истребим их!».

Со стороны государя это был блестящий маневр, вряд ли свойственный психически больному человеку. Иван IV действительно рисковал, и настолько, что составил даже «духовную» – завещание и проект передачи власти сыновьям. Но риск этот оправдал себя: эффект получился таким, на который и рассчи­тывал Иван Грозный.

Находясь под угрозой народных волнений, Бояр­ская дума и высшеедуховенство составили делегацию, в январе отправившуюся в Александровскую слободу уговаривать царя вернуть­ся на престол. Прибывших под стражей, как вражеских лазутчиков, привели пред светлые царские очи. Царь повторил свои обвинения и после некоторых размышлений милостиво согласился вернуться на государство, но на определенных условиях, из которых и вырос причудливый политический эксперимент, именуемый опрични