В слове авраамовом

Авраам (аль-халиль) был назван «любимцем Бога» (халиль) именно потому, что он пронизал (тахалляля) и объял все атрибуты божественной самости; как сказал поэт:

Ты дух мой пронизал, мой дух пронзил,
И так же Авраам любимцем Бога назван был,–

так же, как цвет пронизывает цветное, и акциденция находится там же, где и субстанция, а не так, как место и нечто, занимающее место. Или же [Авраам был назван любимцем Бога] потому, что Бог пронизывал существование формы Авраамовой (мир ему!). Отсюда следует, что любое суждение (хукм) верно; каждое из них найдет, где появиться, {172} не преступая границ сего «где». Разве не видишь ты, что Бог является в атрибутах возникшего (Он Сам об этом нас известил) и в атрибутах ущербности, и в атрибутах порицаемых? Разве не видишь ты, что тварь является с атрибутами Бога – от первого из них до последнего – и все они принадлежат ей, и вместе с тем они, атрибуты возникшего,– [81] по праву Божьи? «Слава Богу»(1): к Нему восходит славословие от всякого славящего и прославляемого. «К Нему восходит все»(2) – Он объединил и то, что порицается, и то, что прославляется,– а есть только такое.

Знай, что одно может пронизать другое, лишь став его предикатом (махмуль фихи): пронизывающий скрыт пронизанным. Страдательное причастие – это явное, а действительное причастие – это скрытое тайное, причем оно (скрытое. – А.С.) питает его (явное. – А.С.), подобно воде, что, проникнув в шерстяную ткань, наполняет ее, и ткань набухает и расширяется. Поэтому если Бог – это явное, то Творение – тайное, скрытое в Нем, и тогда оно является всеми именами Бога, Его слухом и зрением, всеми Его соотнесенностями и всем, что в Нем постигается. Если же Творение явное, то скрыт и потаен в нем Бог, и Он – слух Творения, зрение его, и длань его, и нога его, и вообще все силы, как о том сказано в истинной вести.

Скажем далее, что Самость, не имей она сих соотнесенностей, не была бы богом (илях). А соотнесенности сии произведены нашими воплощенностями, так что мы нашей божественностью сделали Его богом, и Он не знает до тех пор, пока мы не знаем. Он (Мухаммед.– А.С.) (мир ему!) сказал: «Кто познает душу свою, тот познает Господа своего»,– а ведь он – самый знающий Бога среди людей. Некоторые мудрецы(3) и Абу Хамид [аль-Газали] ошибочно утверждали, что Бог познаваем без исследования мира. Да, познаваема вечная вневременная Самость, но нельзя познать, что она и есть бог, пока не познан обожествляемый (ма'люх). Он (обожествляемый.– А.С.) – указание на него (бога.– А.С.).

Затем, в другом состоянии, открывается тебе, что сам Бог и был указанием на Себя Самого и на Свою божественность и что мир есть не что иное, как Его проявление в формах их утвержденных воплощенностей, бытие коих невозможно без Него, и что Он приобретает различные качества и формы в соответствии с истинностями сих воплощенностей и их состояниями. Все это после того, как мы по себе о Нем узнали, [82] что Он для нас – бог.

Далее приходит другое откровение и являет наши формы в Нем. Тогда являемся мы друг другу в Боге, и мы знаем друг друга и отличаемся друг от друга. Одни из нас знают, {173} что именно в Боге дано нам было это знание себя, другие же пребывают в неведении о том уготовлении, в коем было дано сие знание: молю Бога не оказаться в числе невежд.

Эти два откровения вкупе показывают, что определяемы мы лишь чрез себя самих; более того, мы сами определяем себя чрез самих себя, но в Нем. Потому и сказал Он: «У Бога убедительное доказательство»(4),– то есть аргумент против слепцов, спросивших у Бога, почему Он поступает с ними не согласно с их целями. Потому Он обнажает пред ними Голени(5), а это и есть миропорядок, открытый здесь знающими. Они видят, что не Бог поступил с ними так, как те утверждают, будто бы Он поступил, но что это – от них самих: Он знал их лишь такими, каковы они, а значит, теряет силу их аргумент и остается убедительное доказательство у Всевышнего Бога.

Если же ты спросишь, для чего речение Всевышнего: «Если бы Он захотел, то всех вас поставил бы на прямой путь»(6), мы ответим следующее. «Если бы» здесь союз, выражающий воздержание вследствие невозможности: Он хотел лишь того, что было таким, каким было. Вместе с тем, согласно суждению разума, воплощенность бытийно-возможного приемлет как нечто, так и его противоположность. Однако бытийно-возможное в состоянии утвержденности имело именно то определение из двух постигаемых разумом, которое и появилось в действительности. Слова же «всех вас поставил бы на прямой путь» означают: разъяснил бы вам. Не всякому из бытийно-возможного в мире Бог отверз зеницу (внутреннего.– А.С.) ока, дабы он постиг, какова душа его, так что среди них (людей.– А.С.) есть знающие и невежды. Итак, Он не захотел и не поставил их всех на прямой путь. Он и не хочет; кроме того, «если Он захочет»,– но захочет ли Он?(7) Сего не бывает. Желание (маши'а) Его односвязно (ахадийят ат-та'аллюк), оно – соотнесенность, принадлежащая знанию, а знание – соотнесенность, принадлежащая познаваемому, [83] познаваемое же – ты сам и твои состояния. Не знание влияет на познаваемое, а познаваемое – на знание, показывая в нем, какова воплощенность его. Однако речь Божественная велась соответственно тому, к чему пришли люди и каковы были результаты их рассуждений, не велась она о том, что дается в откровении. Посему многочисленны верующие и малочисленны знающие, люди откровений.

«И нет среди нас никого без известного макама»(8); это то, каков ты был в своей утвержденности и каким появился в своем бытии – вслучае, конечно, если установлено, что у тебя есть бытие. Если установлено, что бытием обладает Бог, а не ты, то, конечно же, определяешь ты бытие Бога. Если установлено, что ты – сущее, то выносишь {174} определение ты, без сомнения. А если выносящий определение – Бог, то Он лишь изливает на тебя бытие, выносишь же определение себе ты сам. Так что прославляй лишь себя и порицай лишь себя, на долю Бога же выпадает лишь прославление за излияние бытия, ибо сие – Его, а не твое. Ты питаешь Его определениями, а Он питает тебя бытием. Посему для Него обязательно то же, что и для тебя; и приказание – от Него к тебе и от тебя к Нему. Но ты называешься облеченным (мукалляф) (9), облек же Он тебя только тем, о чем ты сказал Ему: Облеки меня Твоими состояниями и тем, каков Ты, Он же облеченным не называется.

Он меня прославляет, я Его прославляю,
Поклоняется мне Он, я Ему поклоняюсь.

Есть один только Он, иногда я считаю;
В воплощеньях вещей я Его отрицаю.

Если знает меня Он, Его я не знаю.
Или знаю Его и тогда лицезрею:

Мне не нужен никто, я Ему помогаю
И тем самым с чела Его грусть удаляю,

Вот поэтому Бог мой дал мне бытие,
Чтоб познал Его я и Его сотворил.

Нам об этом ниспослан правдивый хадис,
Его смысл, его цель я в себе воплотил.

[84] Поскольку же у Авраама – любимца Бога эта ступень, в силу которой он назван любимцем, то и был установлен обычай гостеприимства, а Ибн Масарра показал, что он с Михаилом являются подателями пищи(10), ведь пищей питаются принимающие оную. Если пища (ризк) пронизывает всю самость питаемого, так что в нем не остается ни единой обойденной частички, то питание (гиза') проникает во все без исключения части питаемого. Тогда он неизбежно пройдет сквозь все божественные макамы, коих выражением служат [божественные] имена, и в них явится самость Его, Великого Всевышнего.

Как здесь мы доказали, мы Ему принадлежим;
Но разве сами мы собой не обладаем?

Ему во мне принадлежит лишь слово «быть»;
Сколь нами Он, столь мы собой располагаем.

Во мне две ипостаси: «Он» и «я»,
А Он лишен такого «я», что у меня;

Но явленность Его во мне сияет:
Мы - как сосуд Его, заполненный до дна.

Бог глаголет истину и указует верный путь.