В слове идрисовом

[75] Высота ('улювв) выражена двумя соотнесенностями: высотою места (макан) и высотою местоположения (макана). О высоте места: «И вознесли Мы его на высокое место»(1). Высшее же из всех мест – то, на котором вращаются жернова мира небесных сфер; место сие – сфера Солнца, в месте этом – макам духовности Идриса (мир ему!). Под ним семь сфер и над ним семь сфер, его же сфера – пятнадцатая. Над ним сферы Марса, Юпитера, Сатурна, стоянок Луны(2), темная сфера – сфера созвездий Зодиака, сферы Трона (курсийй) и Престола ('арш). Под ним же сферы Венеры, Меркурия иЛуны, а также сферы эфира, воздуха, воды и земли. Поскольку оно (Солнце.– А.С.) – полюс сфер, его место высокое.

Высота местоположения же – у нас, мухаммедан. Сказал Всевышний Бог: «Ведь вы – наивысшие, и с вами Бог»(3) в сей вознесенности; Он же, Всевышний, превыше любого места, но не местоположения. А когда души деяния творящих убоялись, Он вновь указал на общность речением Своим «и не оставит Он без награды ваши деяния»(4). Поскольку для деяния требуется место, а для знания – местоположение, то так Он соединил для нас два сих высоких положения: высокое место в деянии и высокое местоположение в {168} знании. Затем, от смешения в этой общности очищаясь, Он изрек: «Восхваляй имя Господа твоего, Возвышающегося»(5) над сим внутренне-смысловым смешением.

Немало удивительного в том, что человек – я имею в виду Совершенного Человека – есть высшее из сущих, а высота с ним соотносится только в зависимости или от места, или от местоположения, так что высотою его не обладает самость его. Человек высок благодаря высоте места или местоположения: высота принадлежит сим двум. Высота места, например: [76] «Милостивый на Престоле утвердился»(6), а он (Престол.– А.С.) – высшее из мест. Высота местоположения: «Все гибнет, кроме лика Его»(7), «к Нему восходит все»(8), «есть ли бог, кроме Бога?»(9) Сказав «вознесли Мы его на высокое место»(10), Всевышний Бог сделал [слово] «высокое» предикатом места, а «сказал Господь твой ангелам: Я установлю на земле преемника»(11) – это высота местоположения. Он сказал также об ангелах: «Возгордился ли ты или оказался из высших»(12),– утвердив высоту ангелов. Однако будь сие верным уже в силу того, что они суть ангелы, никакой ангел не был бы отлучен от сей высоты. Поскольку же она всеобщей [для ангелов] не является, хотя все они подпадают под определение ангелов, знаем мы, что сия высота есть высота местоположения при Боге. То же [можно сказать] и о людях-преемниках: если бы высота их в преемничестве была высотою самостной, то всякий человек обладал бы ею. Поскольку же она не всеобща, знаем мы, что сия высота от местоположения.

Среди прекрасных имен Его – Высочайший (аль-'алийй). Над кем же [Он Высочайший], когда нет никого, кроме Него? Следовательно, Он Высочайший по самости Своей. Или над чем, когда нет ничего, кроме Него? Высота Его принадлежит Ему Самому. Если ж взять бытие, то Он – воплощенность сущих, а потому именуемые «возникающими» – высочайшие по самости своей, ибо суть не что иное, как Он. Ведь Он Высочайший не высотою сопрягаемой, ибо воплощенности, кои небытийны и в Нем утверждены, аромата бытия не ощущали, и они таковыми пребывают, несмотря на умножение форм в сущем. Воплощенность едина из всей совокупности и во всей совокупности, а множественность – в именах, кои суть соотнесенности, а они – предметы небытийные. И нет ничего, кроме воплощенности, которая есть Самость: Он – Высочайший Сам по Себе, не по сопряженности.

С такой точки зрения в мире нет вообще высоты сопрягаемой. Однако лики бытийствующие друг с другом в превосходстве состязаются (мутафадыля), так что в единой воплощенности есть-таки высота сопрягаемая с точки зрения сих множественных ликов. Поэтому мы и говорим {169} о Нем: и Он, и не Он, ты, и не ты. [77] Аль-Харраз(13) (да пребудет с ним милость Божья!), один из ликов Божьих и языков Его, о Себе глаголящий, сказал, что познаваем Бог не иначе, как чрез объединяемые Им противоположности, кои на Него печать наложили: ведь «Он Начальный и Конечный, Явный и Скрытый»(14). Он – воплощенность явившегося, и Он же – воплощенность того, что скрыто в состоянии явленности своей. И видит Его не кто иной, как Сам Он, и никто от Него не скрыт: Он явный для Самого Себя и от Себя же скрытый. Это Он именуется «Абу Саидом аль-Харразом» и прочими именами возникшего. Скрытое говорит «нет», когда явное говорит «я», и явное говорит «нет», когда скрытое говорит «я». И так во всякой противоположности, говорящий же един, и он же сам внимающий. Пророк (да благословит и приветствует его Бог!) сказал: «О том сами они рассказали». Они суть возникшие, внимающие разговору своему, знающие, о чем сами рассказали: воплощенность едина, различны определяющие воздействия (ахкам). Невозможно о сем быть в неведении, ибо узнает сие из души своей всякий человек, будучи формой Бога.

И вот спуталось все, и благодаря Единице появились числа по известным разрядам. Так Единица дала существование числу, число же раздробило (фассала) Единицу; а воздействие (хукм) числа выявилось не иначе, как через исчисляемое. Из исчисляемого же одно небытийно, другое бытийно, и вещь может быть несуществующей (ма‘дум), поскольку речь идет о чувстве, но существующей (мавджуд), поскольку речь идет о разуме. Потому не миновать числа и исчисляемого, как не миновать Единицы, сие устрояющей и по причине этого самой устрояющейся. Ведь любого разряда число – единая истинность, как, например, девятка или десятка, и большие их, и меньшие их, и так до бесконечности: они и не суммы, и неотъемлемо от них название сложения единиц. [78] Двойка – единая истинность, и тройка – единая истинность, в которых имеется все от сих разрядов, хотя они и едины: воплощенность одной из них — не воплощенность никакой другой. Ведь распространяется на них сложение, и сами они позволяют нам говорить о себе, и по ним мы судим о них. В сем речении явились десятки разрядов; все они, будучи составлены, не распадаются и утверждают воплощенность того, что отрицаешь ты как самость.

Тот, кто познал установленное нами для чисел, что отрицание их —это само их утверждение, тот понял, что очищенный Бог есть уподобленное Творение, хоть и отлично Творение от Творца. Ведь миропорядок – Сотворенный Творец, и он же – Творящий Сотворенный. Все сие – из единой воплощенности, или даже так: Он – единая {170} воплощенность, и Он же – многие воплощенности. «Рассуди и скажи: что ты думаешь? Он сказал: батюшка, делай, что повелено тебе»(15), а ведь сын – воплощенность отца своего, а потому видел он (Авраам.– А.С.) приносящим в жертву себя самого. Он (Авраам.– А.С.) искупил его (сына.– А.С.) великой жертвой(16); так в форме барашка явился тот, кто являлся в форме человека. Являлся в форме дитя,– даже так: являлся определенным как дитя тот, кто есть воплощенность родителя. «От него сотворил супругу ему»(17) – так совокупился он (Адам.– А.С.) не с кем иным, как с самим собой. И из него же – и спутница, и ребенок, а миропорядок – единое в числе. Так что же такое Природа и кто из нее является – притом, что не видим мы, чтобы умаляло ее из нее являющееся или чтобы увеличивалась она от небытия того, что является? Являющееся же не есть что-либо помимо нее, а она не есть воплощенность являющегося, ибо различны формы под определяющим воздействием; одно холодное сухое, другое горячее сухое – они объединены в сухости и сделаны различными в ином. Объединяет же Природа, или даже так: природная воплощенность. Мир Природы – формы в едином зеркале; или даже так: единая форма в разных зеркалах. Вот и остается одна растерянность от того, что взгляд разбегается. А кто познал нами сказанное, тот не теряется. [79] Если же дано ему еще большее знание, то лишь от определяющего воздействия вместилища, вместилище же есть воплощение утвержденной воплощенности: в нем (воплощении.– А.С.) сменяются проявления Бога, а значит, сменяются налагаемые на Него определения (ахкам), и Он принимает всякое из них, а определяюще воздействует на Него не что иное, как воплощенность того, в чем Он проявляется. Только это и есть:

В сем лике Бог – Творенье, тут надо толковать;
Но там Он – не Творенье, там надо поминать.

Кто знает это, будет прозреньем умудрен,
Но вряд ли то поймет он, коль зреньем не силен.

Единство иль различье той самости равны:
В единстве-многоличьи нет смерти иль весны.

Именно Высочайший-Сам-по-Себе обладает тем совершенством, пучина коего поглощает всякое сущее и всякую небытийную соотнесенность, так что ни одна из черт их не минует Его, равно восхваляемые обычаем, разумом или законом, равно и порицаемые обычаем, разумом или законом. Но сие относится только к именуемому Всевышним Богом (аллах). А то, что Богом (аллах) не называется, есть некое проявление Его или некая форма в Нем. Если это – проявление Его, то неизбежно быть состязанию в {171} превосходстве между разными проявлениями; если же это – форма в Нем, то форма та – воплощение самостного совершенства [Бога], ибо она есть воплощенность Того, в Ком явилась, а потому чем обладает именуемый Богом, тем же обладает и та форма. И не говорится ни что она есть Он, ни что она есть что-либо, кроме Него. На это указал Абу аль-Касим бен Касси в своей [книге] «Снимая [обувь]»: «Всякое имя Божье именуется всеми Божьими именами и несет черты их»(18). Означает сие, что всякое имя указует и на Самость, и на тот смысл, что к нему относится и коего оно требует. Поскольку указует оно на Самость, все имена – его, поскольку же указует оно на свой особенный и единственный смысл, отличается оно от прочих [имен], подобно [именам] Господь, Творец, Формодаритель и прочее. По самости имя и есть Именуемый, [80] и имя не есть Именуемый по тому особенному смыслу, что придан сему имени.

Если ты понял, что Высочайший таков, как сказал я, то знаешь, что не имеет Он отношения ни к высоте места, ни к высоте местоположения. Ведь высота местоположения бывает лишь у властителей – султана, правителя, министра – или судьи и вообще всякого, кто имеет некий пост и должность, независимо от того, каковы способности его, чтобы занять эту должность, или их нет совсем. Высота же благодаря атрибутам не такова: некто может быть самым знающим человеком, а власть распоряжаться им будет у того, кто занимает пост распорядительский, даже будь он глубочайшим невеждой. Этот последний высок по местоположению в силу принадлежности своей [к должности], он не высок сам по себе: если будет смещен, исчезнет и его высокое положение. Знающий же не таков.