НИКОЛАЙ НИКОЛАЕВИЧ ЯКОВЛЕВ. 4 страница

- Ты не поверишь, Никитос, как все не просто на самом деле, - я открыла тетрадку на месте последней записи. Парень искоса на меня посмотрел. Симпатичный по своему, верный, что уже доказал в течении долгого времени.

- Расскажешь как-нибудь, - Никита встал из-за парты. - Звони, если эти "клуши" опять буду вспахивать мозг.

Хорошо иметь настоящих друзей! А впереди меня ждал еще один неугомонный настоящий друг. Юлька...

 

Не люблю запах больницы. Хотя, если так рассуждать, его будет любить только псих. Или врач. Или врачи в силу специфики своей работы уже не замечают этого ужасного запаха тоски, одиночества и нависшего ощущения, что ты на хрен никому не сдался. Я перла тяжелый пакет с апельсинами, кефир, шоколадом и печеньками по полутемному коридору первого поста хирургического отделения. На ногах красовались очаровательные синие бахилы (кто придумал их окрашивать в этот цвет?!), на лице - маска (бойтесь меня, я из Китая, там был взрыв атипичной пневмонии!!!), на плечах халат (аренда 100 рублей в час - вот жмотье!). Я перла пакет, дышала в маску и тихо кляла Юлькин аппендицит. Лучше бы у нее был грипп! Только не свиной или чем нас там еще запугивают по телевизору?

Наконец-то, на выплывшей из полумрака (где лампочки в каждой люстре?! На что тратятся казенные деньги?!) белой двери мелькнула нужная мне цифра. Палата 316. Почти пинком дверь была интеллигентно распахнута, я едва не расселась на пороге и натужно прохрипела:

- Санитаров к Бестеревой вызывали?

Гм, это было лишнее, поскольку я напугала всю палату за исключением самой Бестеревой. Эта поганка, едва я ввалилась в палату, тут же узнала меня и начала ржать. Не могла, что ли, прикинуться, что впечатлена моим появлением?

- Простите, я не думала, что здесь так много народу. - Я подхватила пакет, в котором отчетливо проматерились апельсины и бутылка кефира, и прошла к постели подруги. Она продолжала ржать.

- Слушай, тебе же операцию сделали! Ты по всем законам жанра должна лежать в постели и умирающим голосом говорить: "Воды.. Дайте мне воды.. Пить!!" - я поставила пакет около тумбочки и плюхнулась на кровать к подруге.

- Коралова, ты чудовище! - продолжала стонать Юлька. Я начала беспокоиться, как бы у нее не лопнули швы. - Ты себя в зеркало видела? Ох, мои швы.

Ну, наконец-то вспомнила о существенном! Я стала вытаскивать продукты из пакета. Палата потихоньку оживала от моего вида и появления, да и Юлька к тому времени почти успокоилась.

- Тебе вредно лежать в больнице, - я осмотрела ехидно улыбающуюся подругу, - у тебя ямочки с щек не слазят. Никитос в обморок упадет, когда ты появишься. Он только расслабился, а ты вернешься с новыми приколами из больницы - он же опять прогуливать начнет.

- Да ладно тебе, - отмахнулась подруга и схватила кефир. Дружественных кисломолочных бактерий ей в компанию явно не хватало. - Он дурак, хоть и смешной. У тебя как дела? Вчера по телефону ты говорила страшно загадочные вещи.

Сейчас опять ржать начнет, а меня выставят из больницы за нарушение больничного покоя.

- Так, подруга, прекращай ржать, все, что произоишло - ни фига не смешно, - я нахмурилась, сложила руки на груди и прислонилась спиной к спинке кровати. И только через секунду поняла, насколько комично выглядел мой мордец в маске с нахмуренными бровями. Опять-таки по своей подруге, которая едва не выронила чашку с кефиром. Отсмеявшись, Юлька разом выдула кефир и уставилась на меня вопросительным взглядом. Ну что сделаешь с этой чертовкой?

- Вообщем, это типа была гениальная мысль. Мне ее подсказал мой разгоряченный ночным чтением мозг.

- А я думала - сексом, - прыснула опять подруга. Что они здесь ей колят?! Она ржет как наркоман десятилетней выдержки.

- Замри, я такими глупостями не страдаю, мала еще, - фыркнула я. - Продолжу рассказ, если тебе интересно. Вообщем, суть гениальной мысли была в том, что мне надо найти "псевдо-парня", желательно, какого-нибудь ботаника. Потому что они нерешительные и быстро поддаются гипнозу. А парень мне нужен был для отшивания других любителей Лилька Кораловой. Вообщем, ботаника я нашла, - и я замолчала.

- Судя по услышанному по телефону, он оказался решительным и ни разу не поддается гипнозу? - догадалась Юлька. Не зря она была в группе первой по логическим дисциплинам.

- Да, он какой-то скрытый метросексуал, - поморщилась я, - хотя по внешнему виду и толстенным очкам подобного не скажешь. Но блин, как он целуется!!!!

- Ботаник? Целуется? - возопила Юлька, ошарашенная подобностью новостью. Товарка по палате пришлось дважды шикнуть, прежде чем подруга перестала шумно дышать.

- Да! Я сама была в шоке после второго поцелуя, а после третьего...

- Стоп-стоп, ты говорила, было два поцелуя...

- Да, его два поцелуя. А первый - от меня, - сейчас я напоминала тот дурацкий смайлик, который мило краснее, вытаскивает откуда-то пальчик и аккуратно его обтирает об пол.

- Лилек, что ты куришь в университете?

- Хотела бы услышать от тебя обратную информацию насчет того, чем тебя здесь обкалывают. Ты ржешь как ненормальная!

- Это потому что у меня подруга ненормальная, - отмахнулась Юлька. Я ее точно когда-нибудь придушу. А потом вызову скорую.

- Станешь тут ненормальной, - проворчала я, устраиваясь поудобнее на больничной койке. Ужас, как они тут спят, матрас весь в буграх - жутко неудобно! - Мне продолжить повествование о непутевой тете Дуне?

- Да, давай, я готова, - подруга хлопнула еще стакашку кефира и принялась чистить апельсин. - Ты закончила на поцелуях, но я помню, что было еще два свидания?

- Да, одно сразу же на следующий день после первой встречи. Мы гуляли в "нашем" парке, болтали о всяком. С ним довольно интересно.

- Так он же ботаник, много знает. А второе? - Юлька закончила чистить апельсин и принялась жевать сочную мякоть. Половину, как обычно, отдала мне.

- Второе было в тире.

- Где?! - вылупилась на меня подруга. - В тире? Вы там по банкам что ли стреляли? Фига у него странное представление о свиданиях. Точно ботаник!

- Да уж, только он стреляет, словно снайпер, - вздохнула я. - и я проиграла ему желание. Он выбил 25 из 26, а я всего десять.

- Лилек, ты тормоз, - с важным видом заключила Юлька, облизав при этом пальцы от сладкого сока апельсина. - Кто ж с мужиком на желание спорит?

- На вид не скажешь, что он крутой. У меня все крепче чувство, что я по своей эмоциональной дурости влипла, как муха в паутину. Вот-вот выползет паук и сожрет меня.

- Желание? Точно сожрет.

- А еще у этого Балдурина есть фан-клуб. Меня второй день преследует некая Регина, которая пытается заставить меня перестать вешаться на Балдурина. Как будто я этого хочу. Аллочка тоже выскочила вперед: ты, говорят, парня себе завела? - передразнила я эту гламо-кисо. Юлька тем временем продолжала давиться от смеха уже вторым апельсином.

- Фан-клуб? - услышала я булькающий голос. - Откуда у Балдурина фан-клуб? Он же ботаник, а не звезда аэро-хоккея!!!

- Откуда я знаю. Он умный очень, выступает на разных конкурсах, вот девчонки-ботанички и фанатеют от него. - Пожала я плечами.

- Так, пора отсюда выписываться, - Юлька принялась очищать третий апельсин. - Тебе срочно нужна тяжелая артиллерия.

- Бедный Никитос, - съехидничала я и покачала головой. Об этих двоих надо рассказать отдельно. Дело в том... дело в том, что Никита нравится Юле, а Никите нравлюсь я. Хорошо, что подруга спокойно переносит данный факт и не старается прибить меня за углом. Она просто надеется, что когда-нибудь Никита увянет от моей морозной свежести и тогда у нее будет возможность перехватить дичь. Да, как в "бриллиантовой руке": дичь! О грандиозных планах моей закадычной подружки Никитос не догадывается, поскольку Юля общается с ним исключительно в стиле партизанской войны: постоянно прикалывается над ним, задает каверзные вопросы, подводит к курьезным ситуациям, - вообщем, вовсю демонстрирует свое доброжелательное отношение к нему. Любовь, короче. Никита, едва завидев фигурку Юли в коридоре, задает такого стрекача, что русаки с их прыжками в сторону и петлями покуривают в сторонке и рассчитывают ускорение Никиты при стрекаче. На парах Никита садится за три ряда от нашей парты (а ведь ему так хочется побыть рядом со мной), если есть такая возможность, или на заднюю парту второго ряда, если аудитория маленькая. Но Юлькин ржач и там настигает незадачливого героя-любовника. Эх, это про парней обычно говорят, что они проявляют свои симпатии к девушке в виде дергания за косичку или смешков. Но тут все было строго наоборот. Поэтому с некоторых пор Никитос начал прогуливать. А Юлька - грустить от этого. Но теперь в глазах подруги зажег свет надежды, то есть, раз у меня сейчас появился парень, пусть и "псевдо", то теперь Никитоса будет проще заманить в женские сети любви.

- Ничего он не бедный, - проворчала Юля. - Просто не понимает своего счастья, вот и все. Так, меня выпишут отсюда не раньше понедельника, да и потом дома придется поваляться с этими швами, пока их не снимут. Пока у меня куча свободного времени - я придумаю, что делать с этим фан-клубом. А ты думай, как не дать себе или Балдурину привязаться к вашей дурь-затее.

- Относительно себя я спокойна, а вот насчет Федора, - договорить мне не дала подруга, которая опять начала ржать. На этот раз ее рассмешило имя. Странно, ведь она слышала его.

- Федор! Мля, не могу! Кто придумал такое имечко?! Вот родители отжигают!!! - Юля уткнулась в подушку, и оттуда начали раздаваться подозрительные звуки, напоминающие хрюканье. Потом она резко перестала смеяться и внимательно посмотрела на меня. Есть у нее какой-то особый взгляд, после которого хочется отложить рогатку в сторонку, сделать мирное лицо и сознаться во всех грехах. - Насчет тебя я, если честно, сомневаюсь. Всего два поцелуя тебя вывели из равновесия, а ведь до диплома еще два месяца. Итого, впереди еще 16 поцелуев. Что будет после восьмого?

- Не городи забор фантастики, мне Балдурин не нравится. Пусть он и симпатичен, когда снимает свои дурацкие очки, но не более того, - возмутилась я.

- У людей есть абсолютно идиотское свойство - привыкать друг к другу. - Тоном училки объявила Юля. - Привыкнешь еще к своему Балдурину, да и останешься с ним после диплома.

- У меня есть противоядие, - усмехнулась я в ответ. - В день второго свидания я познакомилась с весьма милым молодым человеком, его зовут Дима.

- Ну ты даешь, - восхищенно протянула подруга, водружая отпавшую челюсть обратно на место. - И когда ты все успеваешь?

- Эт не я, он сам! Я вышла из маршрутки, чтобы пойти домой, а он за мной вышел. И давай знакомиться. Я же не могла кинуть в него гранатой и сбежать. - Запротестовала я, - пришлось знакомиться. Теперь у меня есть его аська и три предложения пойти на свидание.

- Пойдешь?

- Схожу, почему бы и нет. Только вот пообщаюсь с ним неделю.

- Странная ты, Лилька. То бегаешь от парней с криками: сгинь, нечистая, у меня диплом. То знакомишься с ними, аську берешь, подумываешь над свиданием.

- Какая уж есть - женщина, - я выпятила вперед грудь. Юлька хлопнула меня по плечу и завалилась на подушку.

- Так, ладно, я буду мозговым центром, ты - исполнительным органом. Основная задача сейчас - это фан-клуб. Мне абсолютно не нравится их настрой, они так могут и побить тебя. - Да, меня подобные перспективы тоже не устраивали. Я стала собираться.

- Ладно, Юлек, давай выздоравливай, в понедельник я к тебе заеду. И звони не пропадай!!! - пригрозила я подруге. - Я за тебя очень переживаю.

- Уговорила, буду строчить смс. Или в аську выйду. Ладно, давай, хороших тебе выходных!!!

Я с облегчением покинула здание больницы. Все-таки это тоска - быть прикованным к постели болезнью. И почему наше тело иногда дает сбой? Потому что мы сами доводим его до подобного состояния? Или виновата пресловутая экология? Гены? Или все-таки наш тупизм, который начинается в раннем детстве и заканчивается, когда утром с похмелья не можешь натянуть носки? Данный вопрос меня интересовал давно, поскольку даже самые здоровые люди, ведущие не просто ЗОЖ, а убийственную смесь культуризма, вегетарианства и эзотерики могли свалиться от банального гриппа. Черт, посещение больниц до добра не доводит. С этими мыслями я позвонила Федору.

- Привет, Федька, - жизнерадостно заулыбалась я в трубку. Надо же себе как-то настроение поднять после такого заведения, поэтому решила немного поулыбаться.

- Привет, Лиля.

- Как дела, Федя?

- Лиль, у тебя странный голос, что-то случилось?

- Да, - сглотнула я, - я была в больнице. У своей подруги.

- И?

- Это такое ужасное место, что мне захотелось с кем-нибудь поговорить.

- И почему я? У нас с тобой лимит свиданий на этой неделе исчерпан, - а чего он такой противный?!

- У тебя имя забавное, - буркнула я в трубку. - Я такого давно ни у кого не слышала. Только у людей древности.

- Рад, что тебе понравилось.

- Ты чего такой зануда? - начала я расстраиваться еще больше, чем от посещения больницы. - Я виновата, да? Вчера обидела тебя своими словами?

- Обидела - не то слово! - о, ожил пацан, я слышу искреннее возмущение в голосе. Чего, он ржет?! - Нет, не обидела, просто было несколько неприятно. Но я потом понял, что ты выразила свое мнение о ботаниках. В твоем представлении люди из подвида "ботаник очкастый" - крайне скучные, занудливые, стеснительные и нерешительные люди. Лиль, я тут немного занят..

- Твой фан-клуб оборзел до предела, - перехватила я инициативу. Мне как-то не совсем понравилось, что он не лопается там от счастья, что я ему позвонила. Какой-то, блин, абсолютно неправильный ботаник!!!

- Чего опять? - отчетливо вздохнул мой "бойфренд".

- Они сегодня приперлись к моей аудитории. Пытались вызвать на разговор, но я поступила мудро, проигнорировав явное желание меня избить. Потом они ворвались в нашу аудиторию и только Никитос спас меня от выколупывания моих чудных глазок.

- Это тот, который нас застукал при первом поцелуе? - сто пудово усмехается сейчас.

- Он самый. Так что будем делать, Федяка? Тебе надо успокоить этих, гм, милых "дэвушек", - с выражением произнесла я в трубку.

- Я подумаю. Ладно, мне пора, давай пока.

Все, я расстроилась окончательно. Меня кинули!!!!!! Он неправильный ботаник!!! А он вообще ботаник?! Я стала усиленно вспоминать все студенческий попойки и компрометирующие фотографии с них. Я периодически посещала такие мероприятия, дабы весело и задорно провести время, пообщаться с милыми молодыми людьми, но самое прикольное было - это поймать момент, когда простая пирушка переходит в пьяную заварушку. Когда многие перестают соображать, что делают, и начинаются неимоверные по своей стилистике сцены: ревности, страсти, любви (редко), скандала, просто драки. В такие моменты я подхватывала Юлька за руки, и мы обе валили оттуда с космической скоростью. Потому что именно в этот момент делались фотки, и разносилось помещение. Так вот, на эти попойки приходил почти весь факультет иняза, и Балдурин просто обязан там был быть, поскольку как-то я там заметила даже раскрасневшуюся мордашку Регины. Но нет, память услужливо подсовывала лица моих одноклассников и бывших парней, за исключением Балдурина. Где же он тусует? Ведь такой уверенности в себе на конкурсах не приобретешь. Тут нужно исключительно общение с людьми, причем, подчас не совсем доброжелательно к тебе настроенных.

Не выходя из режима размышлений, я доехала обратно до университета. Только когда я дошла до кабинета Григория Петровича, я очнулась и снова расстроилась. Я ВСЮ дорогу думала об этом ботанике!!!! Кошмар! Что со мной происходит?! Почему он занимает все мои мысли?

" Просто тебе интересен его феномен " - услужливо подсказал мозг, и я успокоилась. Загадка ботаника-Балдурина, который не являлся простым ботаником? Выяснить, почему он классно целуется, имеет неплохую фигуру (жира я так и не нашла), отлично стреляет и достаточно уверенно разговаривает со мной? Ой, с последним пунктом, кажется, я перегнула. Но этот пункт, таки, следует из обычного определения "ботаникус обыкновеникус". Черт, за эту неделю, кажется, я устала от постоянного присутствия ботаников не только в моей жизни, но и в голове. Все, учиться! Спасибо, дядя Ленин!

 

Вечерняя консультация у Шилдена благотворно повлияла на мой воспаленный мозг. Я окунулась в мир английского, в мир своего исключительного диплома. Мы продолжили спорить над второй главой, но со многим мой драгоценный преподаватель был согласен. Я смотрела, нет, я пырилась на него влюбленным глазами и считала, что нет мужчины идеальнее на свете (как поют об этом в песнях детям). Кажется, раз пять я прокляла свое утреннее решение не надевать костюм. Сейчас я могла бы соблазнительно положить ногу на ногу, слегка сверкнув кружевом чулков, облокотиться на стол и продемонстрировать стыдливо прикрытую ложбинку груди. Но мне оставалось сидеть, играть с ручкой и следить за ходом мыслей моего преподавателя. Сверкать было нечем, водолазка была мало того, что под горло, так еще и плотная. Конечно, я же в больницу собиралась. Не перед Юлькой же фланировать в полупрозрачной кофточке, и уж точно не перед великовозрастными посетителями больницы. И я тихонечко, но очень тяжело вздохнула.

- О, а время-то уже позднее, - спохватился вдруг Григорий Петрович, глянув мельком на часы, висевшие на стене преподавательской. Да, за окном уже полчаса как темно. - Коралова, у Вас потрясающая тема, даже я забываю о времени. Что ж, давайте закончим на сегодня. К следующей консультации начните подготовку третьей главы, во второй осталось все пара мелких недочетов, мы это быстро исправим в самом начале занятия.

- Хорошо, Григорий Петрович, - я стала собирать ручки и бумажки, прикидывая, вызвать мне папу к остановке или по кустам пробежаться до дому.

- Лиля, - о, по имени обращается, это здорово! - темно что-то на улице. Я могу Вас подвезти до дома.

Мир замер. А я перестала дышать. Он что, серьезно?! Меня? Подвезти? Потому что темно?! Ты где был, дядя, когда я уезжала от тебя в девять вечера в начале марта?!

- Не стоит, Григорий Петрович, я не хочу Вас напрягать, - ой, как по-детски это прозвучало, испугалась я. Мне хотелось выглядеть перед этим мужчиной красивой молодой девушкой, в разговоре которой не имеют место современные жаргонизмы. И я только что облажалась.

- Думаю, что стоит. Мало ли что кому в голову взбредет, весна же, - пожал плечами преподаватель, и я поняла, что спорить бесполезно. Что ж, использую подвернувшийся шанс в своих меркантильных целях!

Машина у моего преподавателя была в меру скромная: хэтчбэк с коробкой автоматом. Пока мы шли к автостоянке и я объясняла, как доехать до моего дома, Григорий Петрович с брелока запустил машину.

- Не сильно люблю ждать, пока она прогревается, - пояснил он мне. - Поэтому раскошелился на сигналку с автозапуском.

Ой, да мне-то какая разница! И тут кусочек мозга, который, наверно, использовался разумом в качестве укрытия, совершенно ясно представил текущую картину. Молодой подтянутый мужчина - и девушка, почти пускающая сопли на его костюм. Представив, как я глупо выгляжу, мне пришлось ущипнуть себя за запястье. Неужели весна и до меня добралась? Неужели мысли о красивых парнях сильнее предстоящих возможностей, которые представятся, едва я только защищу диплом? И мне стало чутка стыдно перед своими мечтами, что я еще минуту назад готова была продать их за покатушки в машине любимого преподавателя. "Я не сдамся", - решил мозг, и я убрала придурковатое выражение с лица. Будь собой, Коралова, у тебя еще все впереди, и не стоит разрушать доверительные отношения с преподавателем только из-за минутной слабости.

- А еще я люблю оставлять печку включенной, пока дойдешь - стекла уже прогреты, и в салоне тепло, - продолжал тем временем вещать Григорий Петрович.

- Да, это действительно разумно, - я обошла машину и открыла дверцу пассажирского места.

- Пристегивайся, - велел Григорий Петрович, вставляя ключ в замок зажигания. - Я стараюсь правила не нарушать, но люблю быструю езду.

Резкий старт с места стоянки поселил во мне мысль о том, что Григорий Петрович передо мной красуется. А когда скорость превысила отметку 80 км/ч, я попыталась забиться между спинкой и сиденьем кресла. Григорий Петрович, не замечая моих прыжков и ужимок, продолжал выжимать газ и что-то говорить. Кажется, что-то о классической литературе конца девятнадцатого века. Так, кто там у нас был? Достоевский? Горький? Гоголь?

- Лиля, Вы согласны со мной, что тогда язык простых обывателей был куда богаче, чем язык сегодняшних учителей русского и литературы?

- Согласна, - попыталась я придать своему голосу нормальность. - Но если бы со мной кто-нибудь начала разговаривать как в девятнадцатом веке - я бы уснула ко второму предложению! Они употребляли слишком много слов для выражения своих мыслей!

Судя по тому, как замолчал Григорий Петрович, я облажалась сегодня второй раз. Но зато я высказала свое мнение. Мне кажется, что интереснее иметь в собеседниках человека, который может поддержать беседу и высказать свое мнение, отличающееся от твоего. Нет, с научными фактами типа E=mc^2 или что c=300000 м/с я спорить не буду, но мне всегда было интересно послушать, что думают другие люди.

- К тому же, я считаю, что учитель русского и литературы должен правильно разговаривать, но не захламлять свою речь громоздкими рассуждениями, иначе дети его не поймут. Ведь призвание учителя литературы - это вложить детям в голову правильное построение предложения, чтобы то не изобиловало грамматическими, пунктуационными и речевыми ошибками. Остальное искусство человек должен постигать сам, без чьего-либо приседания на уши. - Все, в его глаза я пала окончательно. Зато мое ЧСД приподняло свои поникшие было ушки.

- Приятно встретить человека, который знаком с литературой девятнадцатого века и имеет ярко выраженное мнение по обсуждаемому вопросу, - неожиданно улыбнулся Григорий Петрович и сбавил газ. Ээээ, можно перевести дух?

- Спасибо, - улыбнулась я в ответ.

Минут через пять Григорий Петрович свернул во дворы. Я была ему весьма признательна, поскольку ходить по нашим дворам не всегда бывает приятно. Все чаще стали собираться в стадо дворовые алкаши, и некоторые "посланцы" от них иногда подходили попросить "пять рублей".

- Ну что же, огромное Вам спасибо, за то, что подвезли в такую темень непроглядную, - ну не совсем она, допустим, непроглядная. Вон я вижу кустик, дверь, алкаша.

- Не за что, мне всегда приятно помочь красивой девушке. До свидания, Лиля, - Григорий Петрович мило мне улыбнулся, развернулся и выехал со двора. А я осталась стоять у двери подъезда и размышлять: что же это все-таки такое было? Действительно Григорий Петрович сейчас заигрывал со мной или это был аттракцион невиданной щедрости? Мне, правда, можно на что-то надеяться или лучше выкинуть его из головы и пригласить на свидание Диму? А еще Федор со своей парой свиданий в неделю. Я застонала и пнула ни в чем не повинную входную дверь.

- Коралова! Ты зачем портишь казненное имущество?! - раздался крик со стороны "скамейки бабушек". Здравствуйте, я ваша домоправительница. - Вот только из-за таких как ты у нас в подъезде бардак и вонь! Все ты виновата!

И что она забыла во дворе почти ночью? Что, ночной дозор, всем выйти из сумерек?

- Извините, теть Нин, я больше не буду пинать дверь, - вежливо отозвалась я в сторону скамейки.

- А подъезд помыть?! - почти басом проревела женщина.

- Подъезд должно ЖЭУ мыть, за это мы им каждый месяц деньги платим. И я не собираюсь мыть за вашими кошками, которых вы выпускаете "покакать" на улицу, но открыть им домофон не удосуживаетесь! - не сдержалась и рявкнула я. Терпеть не могу наших соседок-тетушек за их странное представление, что в подъезде должны убираться исключительно молодые. Я всегда игнорирую подобные высказывания, и семье запрещаю потакать обнаглевшим тетушкам. Но тут сорвалась, последнее явление мужчины в моей жизни в виде Григорий Петровича просто подкосило мою неокрепшую детскую психику.

- Вы посмотрите на нее, она еще пререкаться смеет! Завтра же твоей матери все доложу, бесстыдница! Приезжает вечером на машине с мужиком, совсем совесть потеряла, - завелась в ответ машина сплетен.

- А что тянуть, теть Нин, давайте прям сейчас! - я набрала код домофона и услужливо распахнула дверь. - Заодно обсудим пять ваших кошек, которые заставляют источать наш подъезд жутчайшие запахи!

- Нахалка! - отозвалась полу-утухшая тетя Нина. Честно говоря, этих пятерых кошек ей припоминал весь подъезд. Однажды самая большая любимица тети Нины, рыжая кошка Маргарита пришла домой налысо обритая с запиской, привязанной к шее. "Я больше не буду гадить в подъезде", - значилось там. А тетя Нина еще потом месяц орала на весь подъезд и искала хулигана. Не спорю, что отрываться на бессловесном животном - это свинство. Но еще большее свинство - не понимать простого русского языка от своих соседей.

Я пыталась хлопнуть дверью, но доводчик мягко воспротивился подобному вандализму, и мне пришлось довольствоваться глухим ворчанием под нос Для этого я применила свой любимый английский.

Мой дом, в отличие от подъезда, источал запахи вкусной еды. Я тут же вломилась в кухню и схватила пирожок с тарелки, где лежало еще с десяток его румяных собратьев.

- О, доча пришла! - в кухню вплыл папа, мама обернулась и радостно мне улыбнулась.

- Привет пап, как дела? - я пыталась прожевать кусище пирожка, снять куртку и повесить пакет с дипломом на ручку ванной.

- Это ты там товарища Нину приглашала в гости зайти?

- Ну... было такое, да, - я с подозрением уставилась на отца. Это лицо пролетарской прослойки довольно осклабилось и хрустнуло плечами.

- И где она? Где эта старая кошатница? - ой, папочка, что же с утра такое случилось?

- Пап, все нормально? - я схватила еще один пирожок, кстати, с грибами и мясом, и втиснулась между скамейкой и столом. Мама налила чаю.

- Нет, - папа перестал улыбаться и сел рядом. - Я с утра вляпался в экскременты этих кошаков. И узнал об этом только тогда, когда уже был на заводе. Вот мужики ржали. Как стадо бульдогов.

Ржущий бульдог - это, наверно, душераздирающее зрелище. Не повезло отцу, вляпаться в какашки не столько стремно, сколько обидно. Я тут же воспылала желанием отомстить тете Нине. Придумать бы какую пакость, или сплетню про нее. Я сделала себе мысленную зарубку и вернулась к поглощению пирожков.

- И что бы ты хотел сделать с тетей Ниной? - мама села напротив отца и протянула тому кружку с чаем.

- За такое сажают, - мрачно ответил папа.

- Если поймают, - продолжила я, и, поглядев на отца, расхохоталась вместе с ним. - Предлагаю пустить сплетню. Поскольку тетя Нина только этим и занимается, то мы пойдем против нее ее же методами. Кстати, завтра вы можете услышать, что я приехала на черной машине с пятью парнями, которые облапали меня перед тем, как отпустили - это все вранье. Меня подвез мой преподаватель и научный руководитель диплома - Григорий Петрович.

Мама фыркнула в чашку. Года три назад она сама стала причиной подобной сплетни, вот только подвез ее младший братишка мамы, который работает на севере. В тот момент мой дядя был в отпуске и приехал погостить у нас недельку. Естественно, маминого брата тетя Нина в лицо не знала, и тут же постаралась донести до ушей отца страшную весть о том, что "Катенька ваша, красавица и умница жена ездиет со всякими мордами нерусской национальности, никак обманывает Вас, Евгений Васильевич. Вы бы поучили жену свою уму-разуму, чтобы постыдилась так при честном народе нагло мужа обманывать". Тетя Нина страшно оскорбилась, когда папа весело и вежливо похлопал всеведущую женщину по плечу, сообщив при этом, что "морде нерусской национальности" доверяет больше, чем собственной соседке. А ей, собственной соседке, рекомендует впредь смотреть за своими "чертовыми" кошками, которые засрали весь подъезд, а не за чужими женами. "Правда, спасибо Вам за внимательность. Хотите, денег дам?" - предложил щедрый папа, и вложил в ладошку оторопевшей женщине старые пятьдесят рублей. Ну те, которые были еще до Ельцина. Где он их взял - для меня загадка до сих пор. Рыдал весь дом. От воплей оскорбленной тетушки, от папиного остроумия, от ситуации в целом. С тех пор тете Нине никто не верил. Мало кому хотелось вонять кошками и быть напрасно ославленным.

- Прекрасная, милая и чудная женщина тетя Нина, - в задумчивости проговорил папа. - Познакомить ее с Генычем, что ли?

- Пап, не надо, я люблю тишину в нашем подъезде, - я вспомнила Геныча и вздрогнула. Калоритный дядька, надо сказать. Под два метра ростом, сильный как Валуев, на лице - интеллигентная задумчивость, в глазах - ум профессора Шварценгольта, в рту - стадо лягушек. Такого заборого мата я даже в гоп-компаниях не слышала.

- А что...он влюбит в себя тетю Нину, она ж давно без мужика. Потом перевезет к себе, - папа явно прокрутил в голове уже десятый вариант развития отношений этих двоих. - А потом его посадят. За преднамеренное убийство. Так, решено, надо их познакомить.

Вот я не поняла, это он пошутил так, или правда переживает за семейную жизнь тети Нины? Мама, кстати, за все это время не проронила ни слова. И только обратив на нее внимание, я поняла, что она прилагает все усилия, чтобы не подавиться чаем и пирожком.