Начало исследовательской игры и игры-упражнения

Моя маленькая дочь, которую я попросила развлечь 2-месячного младенца, пока я готовила обед, спросила: «Мама! ему нравится все рассматривать! Почему?» Она была заинтригована тем, что младенец тянул ручки ко всему, что она ему показывала: к кукле, книге, кусочкам бумаги, при этом он переставал плакать и начинал рассматривать предметы и улыбаться. Хотя девочка играла с ребенком, чтобы помочь мне, она заинтересовалась его реакцией и начала показывать ему множество различных предметов. Она поступала так, как если бы исследовала поведение малыша. Репертуар действий 8-недельного младенца, конечно, ограничен. Он не может, например, достать предмет или понять, для чего он нужен. Но он уже фокусирует взгляд, чтобы пристально следить за движением луча света, поворачивая головку. Пока младенец это делает, он одновременно двигает ручками и ножками и находится в постоянной активности. Предметы, которые можно рассматривать или слушать, могут прервать его плач, даже если он голоден. Ребенок улыбается, если не испытывает в этот момент сильного дискомфорта. Из всего этого мы можем сделать вывод, что он заинтересован и ему «нравится рассматривать предметы». На самом деле — это ориентировочный рефлекс «Что такое?», т. е. ответ на полученный сигнал и начало исследования.

Даже новорожденный, у которого высшие центры мозга пока еще практически не функционируют, уже имеет настолько организованную зрительную систему и центральную нервную систему, что способен реагировать на изменения окружающей среды. Он может сосредоточенно следить за передвигающимся пятном света или любыми другими движущимися объектами, попавшими в его поле зрения, хотя движения глаз ребенка еще не скоординированы. Возможности младенца растут, начиная уже с первых двух недель жизни. Ребенок по-разному реагирует на внезапные, интенсивные, прерывистые раздражители и на нежные, непрерывные. Прерывистые громкие шумы «ужасают» его, вызывая защитный рефлекс, который проявляется в том, что младенец разбрасывает свои ручки и ножки, а затем сильно сгибает их, как бы захватывая что-то. Но повторяющиеся нежные звуки уменьшают его движения. Тело ребенка рефлекторно принимает положение, ориентированное по направлению к источнику звука, как будто он прислушивается. Разговор, пение, нежное поглаживание и укачивание, т. е. непрерывно повторяющаяся мягкая стимуляция, всегда были средствами, успокаивающими плачущего младенца.

У новорожденных в первые 4—5 дней жизни уже проявляются индивидуальные отличия реакций на стимулы различной интенсивности (они могут быть связанны не только с наследственностью, но и с родовой травмой, например). Повторения одного и того же звука, образа или запаха уменьшают интенсивность первоначальной реакции. Можно полагать, что ребенок способен к элементарному научению в удивительно раннем возрасте. Хотя диапазон реакций индивидуально варьируется, они тесно связаны с характеристиками зрительных и звуковых сигналов. Известно, что интенсивные стимулы вызывают тревогу и испуг, выражающиеся в плаче ребенка, а монотонное повторение умеренных стимулов действует успокаивающе. 6-месячные дети плачут, если они слышат знакомый голос от человека, на лице которого незнакомая маска, или искаженный голос от знакомого лица. Но после третьего такого эксперимента у детей пропадает страх, а четвертый уже вызывает интерес (Bühler, C. et al., 1928). Некоторые младенцы в возрасте 2 недель демонстрировали признаки скуки, когда им неоднократно показывали движущийся металлический волчок. Они начинали оглядывать все вокруг, затем несколько раз, как бы крадучись, бросали взгляд на объект, как будто играли в какую-то игру. До этого они непрерывно следили за волчком. Чтобы смотреть или слушать младенцы должны быть сухими и находиться в состоянии комфорта — это стимулирует их активность. Возможно, в первые недели жизни почти каждый раздражитель является новым для малыша. Вопреки нашим предположениям, более сложные предметы привлекали их внимание в возрасте от 4 дней до 15 недель значительно дольше, чем простые фигуры, типа треугольников или квадратов (Fantz, R. L., 1961). В другом эксперименте младенцам показывали три плоских объекта, имеющих размер и форму головы. На одном черной краской на розовом фоне было схематически нарисовано лицо человека, на втором — мимическая маска, характерная для драки, и на третьем — просто черное пятно на розовом фоне. Все младенцы дольше всего рассматривали рожицу, затем второе изображение и в значительной степени игнорировали третий объект. Привлекал ли первый объект внимание, так как это было относительно более знакомо даже в данном возрасте, или потому что имеется врожденное предпочтение такой формы еще окончательно не выяснено. Сложность, например прорисованность контура в образце, — одна из переменных, которая увеличивает время просмотра образцов не только у детей, но и у взрослых. Установлено, что даже очень маленькие дети могут различать некоторые формы и глубину изображаемого пространства.

Когда младенцы активны и находятся в комфортных условиях, они проводят время, непрерывно рассматривая, слушая и воспринимая все новые и новые стимулы из окружающего их мира. Это становится более очевидным по мере того, как они становятся старше. 5-месячного ребенка с трудом отрывают от того, что его заинтересовало, чтобы покормить; голодный годовалый малыш отказывается есть из бутылочки, потому что она запачкала его новую пижаму. Общепринято подвешивать над кроватями младенцев различные погремушки, что, вероятно, связано с древним поверьем, будто они отпугивают злых духов. Разноцветные игрушки, которыми младенец манипулирует, прислушиваясь к издаваемым ими звукам, предотвращают скуку и возбуждает любопытство.

Колебания веток деревьев, занавесок и т. д. постоянно привлекают внимание младенцев. Увидев незнакомый предмет, ребенок трогает его, тянет к себе и пытается разобрать. Это происходит, когда приблизительно между 3 и 4 месяцем жизни устанавливается координация между зрением и движениями рук. Младенец размахивает ручками перед своими глазами еще до того, как он может трогать предметы, привлекшие его внимание, или брать в руки погремушки, ударять по руке взрослого или снимать очки с лица отца, если он может до них дотянуться. То, что начинает происходить, можно назвать игрой. В возрасте 4,5 месяцев мой ребенок придумал игру, которая в течение долгого времени развлекала его. Как-то раз, когда я меняла ему пеленки, он неожиданно стукнул меня по голове. От неожиданности я вскрикнула, а он засмеялся. В дальнейшем я часто наклоняла к нему голову, а он снова повторял удар и ждал от меня такой же реакции, как в первый раз, и при этом весело смеялся. Всякий раз, когда я не издавала ни звука, он был озадачен и пробовал снова.

Очень многие исследователи поведения детей сообщали о подобных играх в этом возрасте. Это и дергание за волосы того, кто склонился над ребенком, и разбрасывание игрушек, очевидно, для того чтобы услышать шум, и т. п. Ребенок тянет в рот, облизывает и сосет любой предмет, даже когда он не голоден, бормочет, повторяет звуки, которые он научился делать, и все это часто сопровождается улыбками и смехом. Некоторые исследователи описывали такое поведение, как «удовольствие от действий», когда действие включает собственное тело младенца, а так же как «удовольствие быть причиной», когда с поведением связаны эффекты, получаемые от воздействия на внешние объекты. Хотя наши знания не совсем точны, вполне возможно, что знакомство с первоначально вызывающими страх или восторг стимулами постепенно создает привыкание к ним. Стимулы, которые вызывают смех у 4-месячных младенцев, часто те же самые, которые при первом знакомстве заставляют их закрывать глаза и задерживать дыхание. Удивление и непредвиденное событие — основные компоненты юмора у взрослых (Berlyne, D. E., 1960).

Относительная новизна может также иметь значение для детской игры. Пиаже (см. гл. 2) проводит различие между действиями, связанными с рефлексом „что такое?" и направленным на освоение каких-то новых навыков, и неоднократно повторяемыми действиями, связанными с игрой. Попытки дотянуться до погремушки или раскачивать ее — это не игра. Когда ребенок овладел этим навыком, но тем не менее продолжает повторять такие действия, не преследуя никакой серьезной цели, — это уже можно назвать игрой.

Но провести различия между действиями, направленными на освоение новых навыков, и игрой — достаточно сложно. Смех и другие признаки удовольствия сопровождают и игры, и восприятие нового. Трудно решить, когда что-то становится абсолютно ясным для ребенка. Дети нуждаются в гораздо большем количестве повторений и в значительно большем объеме информации, чем взрослые, чтобы достигнуть того же результата. Например, детям 5—6-летнего возраста необходимо большее количество соединяющих линий в незавершенных рисунках лошади или зонтика, чем взрослым, чтобы распознать объект. Вероятно, повторение, которое кажется бесполезным, когда у ребенка вырабатывается требуемый навык, является тестом, подтверждающим его закрепление. Кроме того, любое сложное умение или восприятие имеет много аспектов, которые могут требовать такого же внимания ребенка, как и первоначальное овладение навыком. Младенец может поднимать головку, чтобы следить за каким-то интересным объектом, а затем начать двигать головкой вверх и вниз «для забавы». Подъем головки для ребенка является новым навыком, который он теперь осваивает. Возможно, стадия между начальным и полным ознакомлением с каждым аспектом любого события длится тем дольше, чем младше ребенок, потому что он меньше знает обо всех качествах новых объектов и эффектах нового навыка.

Пиаже полагает, что игра необходима для закрепления нового навыка. Даже взрослые долго возятся с новым телефоном или автомобилем. Насыщение наступает, когда получена вся информация об объекте. Это не полностью совпадает с его определением игры как чистой ассимиляции без дальнейшей корректировки, в отличие от серьезного исследования, которое является установкой к новому опыту. Однако это различие важно. Очевидно, можно выделить три несколько отличающиеся друг от друга фазы, включаемые в игру-упражнение: исследование, как реакция на относительно новые виды стимулов; манипулятивная игра, которая непосредственно производит любые необходимые изменения; и повторение, или повторение с внесением изменений. Последнее необходимо, чтобы интегрировать новый опыт с остальными навыками и умениями. Это достигается использованием индивидуумом предыдущего опыта, умений и навыков. Дать результат могут только эксперименты, в которых можно управлять этими переменными. Возраст влияет на характер и частоту игры. По мере того как ребенок становится способным к направленным действиям, способным изменять окружающую его среду, он все больше и больше играет. Уменьшение игр с возрастом связано с тем, что все меньшее число новых событий и умений быстро усваивается, меньше образуется и используется специфических связей.