РАЙ и АД

 

Концепты “рай” и “ад" относятся к ключевым концептам русской культуры.

Представление рая и ада в сознании носителей русского языка, раскрытие содержания данных концептов, представление их структур, выявление специфики концептов "рай" и "ад" в индивидуально-авторской картине мира предполагает комплексное описание всех языковых средств их объективации его, что и является целью исследования, предпринятого в данной статье.

Когнитивный подход, реализуемый в нашем исследовании, позволяет декодировать "скрытые" механизмы вербализации мыслительных структур в процессе познания; аксиологический подход позволяет интерпретировать концепты "рай" и "ад" как культурно значимые для русского языкового сознания, предопределяющие выбор пути человека в познании действительности.

В основу исследования положены методика изучения средств репрезентации концепта в языке и текстах с целью выявления их культурологической значимости, разработанная Ю.С. Степановым, а также методика описания структуры концепта З.Д. Поповой и И.А. Стернина. Использование данных методик в совокупности представляет комплексное изучение концептов, проходящее поэтапно. Первоначально мы проанализировали репрезентации концептов на разных уровнях языковой структуры, что предполагало:

1) соотнесение смыслового содержания с этимонами соответствующих слов;

2) изучение путей семантического развития слов "ад" и "рай" посредством изучения пассивного исторического слоя концептов, а также мифологического и религиозного слоев;

3) исследование новейшего, наиболее актуального и активного слоя концептов посредством анализа данных современных, толковых, фразеологических, синонимических и антонимических словарей, что дало возможность выделить ядро концепта и выявить ментальные модели концептов;

Нами проводился анализ фразеологического и паремического материала, а также семантической сочетаемости ключевых слов с целью выявления интерпретационных признаков концептов. Результаты исследования выявили представления о рае и аде, восходящие к мифическим, а также позволили проследить прагматический слой концептов.

Наконец, нами проводилось исследование функционирования концептов в индивидуальном художественном сознании. Проведенный анализ романа В.В. Набокова "Дар" позволил выявить структуру соответствующих художественных концептов, обнаружить их индивидуальные отличия, а также сделать вывод о расширении структуры концепта (в его периферийной зоне), что обусловлено множественностью вербальных репрезентаций концептов в художественном тексте и множественностью интерпретаций концептов в индивидуальном сознании.

В ходе исследования репрезентации концептов "рай" и "ад" на разных уровнях языка нами использовались элементы этимологического анализа, компонентный и сопоставительный анализ, анализ словарных дефиниций и лексической сочетаемости, контекстуальный анализ, таксономические методы, методы моделирования и деконструкции.

В качестве источников материала выступали данные 38 словарей (энциклопедических, мифологических, толковых, этимологических, исторических, фразеологических, синонимических, ассоциативных и др.), а также художественные тексты (около 300 микроконтекстов).

Концепт, в нашем понимании, – это, во-первых, лингвокультурологическая единица, единица коллективного сознательного/бессознательного знания/сознания, имеющая языковое выражение и отмеченная этнокультурной спецификой, этнокультурной авторизацией семантических единиц (по определению С.Г. Воркачева). Во-вторых, это базовая когнитивная сущность, позволяющая связывать смысл с употребляемым словом (П. Ришар).

Осмысление многомерной сущности концептов открыло возможности для их дискурсивно–концептуального описания. Так, рассматриваемые нами концепты "рай" и "ад" представляют собой коррелирующие концепты-мифемы, ибо, во-первых, они представляют собой результат мифологического осмысления действительности; во-вторых, отражают объекты возможных миров, в вербальной форме представленных в национальной памяти носителей языка. Уникальность концептов "рай" и "ад" заключается в том, что их ядерные слои представлены прежде всего мифологическими компонентами. Именно анализ мифологических воззрений открывает дуалистическую сущность данных концептов и показывает необходимость рассматривать их только в сопоставлении. "Рай" и "ад" – наиболее типичные концепты, имеющие место в мифологических воззрениях всех народов. В-третьих, мифемы "рай" и "ад" отличаются высокой степенью образности и множественностью способов ментальной репрезентации, имеющей лингвокультурологическую специфику: так, в языках по-разному представлены когнитивные модели концептов "рай" – это и 'райские небеса', и 'первобытный райский сад', и 'высокая гора', "ад" –'преисподняя', и 'подземное царство мертвых' (локальные модели), и 'состояние души человека' (каузальная модель).

В результате исследования мифических и религиозных представлений выявлены следующие составляющие концептов-мифем "рай" и "ад":

ад и рай – 'место для душ умерших '';

рай – 'небеса', ад — 'преисподняя';

рай – ' праведники', ад – 'грешники';

рай – 'прекрасный сад, Адам и Ева до грехопадения';

рай – 'чудесный город', 'прекрасный сад с великолепной природой', 'чистый, прозрачный воздух', 'благоуханные ветра', 'сладкие прозрачные воды', ад – 'пламя', 'жар', 'духота', 'смрад';

рай – 'вечное блаженство', ад – 'вечные муки', 'неимоверные страдания';

в раю — 'Господь', 'ангелы', в аду – 'Сатана', 'черти'.

Как видно, рай и ад представляют собой оппозицию по вертикали "верх-низ", что соответствует индоевропейской локальной модели представления о мироустройстве, и по горизонтали "добро-зло", отражающей каузальную модель. Следует отметить, что в славянской мифологии каузальная модель является приоритетной, так как представления о двух мирах сопряжены со знанием о смерти и последующем Страшном Суде, перед которым предстанет всякая душа.

Собственно языковой анализ позволяет соотнести изначальное содержание концептов "рай" и "ад" с этимонами соответствующих слов, которые формируют образ рая и ада как воздаяния земным делам людей. Этимологические исследования показывают, что этимон лексемы рай включает в себя 'богатство', 'счастье', 'состояние', 'сокровище', 'имущество', 'дар', ‘сад' (первобытный рай Адама и Евы), 'парк’, 'небеса'. Этимон лексемы ад представлен значениями ‘часть того света, где пребывают грешники, испытывающие муки за свои земные грехи’ 'преисподняя’, ‘место, лишенное света’, 'подземелье’, ‘озеро кипящей смолы’, 'пекло'.

Изменения в семантических структурах лексем рай и ад наблюдаются на современном этапе. Так, значения 'богатство', 'состояние', 'сокровище', 'имущество' лексемы рай утрачиваются, вместо них появляется 'условия земной жизни'. Последнее значение появляется и у лексемы ад. В образы загробных миров привносится знание о земной жизни, о том, что человек испытывает при жизни. На наш взгляд, значения 'условия земной жизни' и, как следствие, 'состояние человека', испытываемое в данных условиях, составляют смысловой центр концептов "рай" и "ад", внутреннюю форму данных слов. Именно эти значения становятся производящими для появившихся позже. Происходит метонимизация образов, в результате которой возникает обыденное понятие о рае и аде, формирующее символические значения слов. Таковыми для слова рай является значение 'блаженство', для слова ад – 'муки'. В связи с этим можно говорить о расширении смысловых полей концептов "рай" и "ад", об их динамическом развитии.

Как отмечалось выше, загробная жизнь (в раю или аду) предопределялась поступками человека, благими либо грешными, в земной жизни. Данный признак обусловленности сохраняется в сознании современных людей, но интерпретируется иначе: не Бог определяет место обитания души после смерти, а человек сам, творя благо либо грех. Следовательно, можно говорить о выделении еще одного значения слов рай и ад – 'выбор жизненного пути'.

Итак, мы отметили следующие смысловые уровни концептов "рай" и "ад": "выбор жизненного пути", "условия жизни", "воздаяние", "место после смерти". Первые два отражают отношение человека к собственной жизни, последние связаны с ее оценкой (что я делаю сейчас и что мне за это будет потом – где я потом окажусь).

Выделение смысловых уровней концептов позволяет сделать вывод об их ядерно-периферийной организации. Так, ядерную зону концептов составляют два прототипических параметра, каузальный и локальный, каждый из которых имеет набор определенных признаков рая и ада. Каузальный представлен значениями лексем благо, святость, блаженство (рай), грех, муки (ад), локальный — значениями лексем небеса, сад (рай), преисподняя, подземелье (ад). Локальный параметр концептов отражает в языке первые представления человека о дуалистичности мироустройства. Расширение концептуальных полей "рая" и "ада" происходит за счет включения в ядерную зону компонентов ' высшая сила', 'обстановка' (природа, запах, атмосфера, свет, звуки и т.д.), 'населяющие' (по иерархии). Они репрезентированы следующими близкими по смыслу лексемами:

Рай – Бог (Господь), ад – Сатана, Дьявол;

Рай – эдем, парадиз, элизиум, небесный рай, первобытный рай, цветущий сад, красивый благодатный уголок природы, аромат, сияние, прохлада, простор, гармония, божественная музыка, прекрасные условия жизни, обитель блаженных, райские кущи, елисейские поля; ад – пекло, Аид, тартар, геена огненная, царство теней, пропасть, подземный мир, огонь, смрад, тьма, пекло, жара, теснота, скрежет, стоны;

Рай – ангелы, Ева, Адам (до грехопадения), святые, праведники; ад – черти, всякая нечисть, грешники.

Второй (каузальный) прототипический параметр концептов соотносится с ранними представлениями людей об ответственности и последующем воздаянии за земные дела, позволяет нам выделить следующие ядерные компоненты, которые вербализируются соответствующими синонимическими лексемами:

' причина' – праведность, святость (рай), грех, (ад),

' следствие' – блаженство, наслаждение, счастье, радость (рай), муки страх, боль (ад).

Следует отметить, что концепты "рай" и "ад" входят не только в когнитивную структуру сознания, но и, безусловно, в оценочно-прагматическую, что отмечается исследователями этих концептов (С.Е. Никитина).

Обозначенные нами когнитивные параметры рая и ада взаимосвязаны: если локальный параметр осмысляется как место и все, что к нему относится, то каузальный является основанием для того, чтобы в этом месте оказаться, то есть заключает в себе сознательный выбор человека в земной жизни. Кроме того, данные когнитивные параметры обнаруживают одинаковые концептуальные связи. Ядерные зоны концептов аналогичны, они являются областями пересечения с концептами "судьба", "Бог", "смерть", "Добро-зло" и т.п. Все это позволяет сделать предположение о рассмотрении данных концептов как единого, выступающего в двух ипостасях. Однако анализ периферийных зон концептов "рай" и "ад", которые представлены их интерпретационными признаками, показывает, что перед нами два самостоятельных концепта.

Интерпретационные поля концептов описывались нами в два этапа: 1) по данным фразеологии, паремиологии, 2) по текстовым источникам (роман В.В. Набокова "Дар").

Анализ фразеологического и паремического материала показал, что локальный параметр интерпретационного поля представлен достаточно скупо. Смысловой компонент "ада" 'населяющие', персонифицированный женщиной (Пусти бабу в рай, она и корову за собой ведет), восходит к библейскому представлению о первобытном грехе прародительницы Евы, а также более древним мифам о темном женском начале. Данный параметр представлен компонентами 'родина' для концепта "рай" и 'чужбина' для концепта "ад": Город – царство, а деревня – рай, Москва людна и хлебна. Москва – царство, деревня – рай.

Выделение компонента 'деревня' в структуре концепта "рай" сопряжено с развитием мысли об аде и рае в конце XIX начале XX веков: оказалось, что в русской истории миф о золотом веке, земном рае имел место. Это была дореволюционная патриархальная Россия, воплотившая в себе гармонию духа и тела, гармонию природы и человека, репрезентацией которой стал образ русской деревни, в укладе которой все по-Божески.

В современной русской языковой картине мира концепты "ад" и "рай" приобрели четкую пространственную локализованность: "рай" – 'Россия', "ад" – 'чужбина. Такое распределение было связано с душевным состоянием людей, пребывающих вне дома, вне России, испытывающих ностальгию по потерянному, оставленному, ушедшему.

Существует точка зрения, что подобное соотношение (рай – Россия) – чисто русский национальный феномен, основанный на консервативном неприятии каких бы то ни было перемен и твердом убеждении, что «раньше все было лучше». «Русский человек любит вспоминать, но не жить» (А.П.Чехов). Он не живет настоящим, а только прошлым и будущим. Именно в прошлом он ищет нравственное утешение и вдохновение своей жизнедеятельности. Прошлое всегда идеально, для будущего характерно наличие потенции идеального. Настоящее, сиюминутное окрашено пафосом трагизма. Подобными идеями проникнута вся русская культура, в частности, литература русского зарубежья, которая, по сути своей, есть ностальгический гимн дореволюционной России. Все, что составляло столпы русского национального сознания, было привезено и сохранено в эмиграции: традиции, культура, религия, быт, искусство, литература. Возрождение и сохранение всего оставленного в России стало целью людей, нашедших прибежище за рубежом.

Однако осознание себя изгнанниками, потерявшими дом, корни было настолько трагично, что вся последующая жизнь стала вечной попыткой восстановить, построить тот прежний мир, в котором прошло детство, юность. Так, в произведениях М. Алданова, И. Бунина, А. Белого, Д. Мережковского, З. Гиппиус, Г. Иванова, В. Иванова, Б. Зайцева, И. Шмелева, Н. Ходасевича, З. Шаховской, И. Одоевцевой, Ю. Айхенвальда, В. Набокова и многих других «потеряный рай» и мысль о его возвращении становятся основой творчества.

В культуре русского зарубежья Россия, родной дом, детство явились элементами концепта “рай”, определяющего всю картину мира, ибо рай – это есть счастливое прошлое и надежда на счастливое, райское будущее. Настоящее же (ад) выступает как оппозиция, ибо непостоянно, неопределенно и трагично. Обращаясь к творчеству отдельных поэтов или писателей, на примере анализа их произведений, можно увидеть, каково языковое воплощение концептов “ад” и “рай” и насколько значимы они в русской языковой картине мира, какова их природа и пути формирования в национальном сознании.

Дальнейший анализ периферийной зоны концептов показывает, что каузальный параметр представлен следующими признаками:

в концепте "рай" – 'ум', 'знание', 'толк' Лучше с умным в аду, чем с дураком в раю,

'смерть' В рай просятся, а сами смерти боятся,

'вера', 'праведность' Рад бы в рай, да грехи не пускают,

'любовь', С милым рай и в шалаше,

'воля' Своя воля – либо в рай, либо в ад;

'цель' На чужом горбу в рай въехать;

в концепте "ад" – 'глупость' Ни в рай, ни в муку, ни на среднюю руку,

'суета' Дантов ад,

'смерть ' Сами смерти боятся, а сами в ад лезут,

'кара' Гореть тебе в аду синим пламенем Из светлого рая, да на трудную землю,

'грех' Ева прельстилась древом, простонала чревом; Адам грех сотворил – рай затворил,

'богатство' Пусти душу в ад – будешь и богат; В аду не быть – богатства не нажить,

'худо' Житье, словно в аду. Стою, как на угольях,

'кривда' На немилостивых ад стоит,

'вина ' И в аду хорошо заступничество: ину пору хоть кочергой вместо вил посадят, все легче,

'беда' Ад стонет и рыдает, грешных к себе прибирает (призывает,

'неволя' – В рай за волоса не тянут/ Вольному — воля, спасенному – рай, бешеному – поле, черту – болото и т.п.

Отмеченный среди перечисленных выше смысл 'знание' сохраняется в сознании вплоть до начала XVIII века, когда человек сталкивается с неразрешимой дилеммой: постижение мира, в ходе которого человек стремится к райскому совершенству, ведет к аду. Всякое знание есть сомнение и муки, т.е. ад. Самодостаточность и цельность рая, в котором все предопределено, не устраивают человеческое сознание. Выбор между мучительным знанием и счастливым неведением приходится всегда на первое, тогда как оно есть путь в ад. Однако мысль о соблазнительной райской жизни не покидает человека, и он предпринимает неоднократные попытки построить свой земной рай. Но и здесь его ждет разочарование, ибо путь к собственному раю лежит через испытания адом — грехопадение.

Проблема ада и рая оказалась одной из самых острых и неразрешимых в русской культуре, ибо ад, грозивший грешникам в конце жизни, все более проглядывался и чувствовался уже в земном, реальном мире. И чем трагичнее осознавалась жизнь, тем ощутимее и понятнее становился ад, тем более ожидаем был рай, который принес бы освобождение от жизненных мук.

Таким образом, в современных представлениях, по сравнению с более ранними, происходит перенос знания о рае и аде на житейскую, бытовую почву. Более того, рай и ад, независимо от веры, становятся являются принадлежностью жизни каждого человека, как совершающего те или иные поступки, так и безотносительно их. То есть и рай, и ад входят в жизненный процесс как составляющие его.

Это подтверждается анализом атрибутивно-именных сочетаний (какой – райский или адский – предмет?). Оценочный параметр, маркирующий реальность по ее сходству с раем и адом, выступает здесь определяющим. Так, прилагательное райский выступает не только в значении ‘относящийся к раю’ (райский сад, райские птицы, райское дерево, райские яблочки), но и ‘доставляющий радость, удовольствие’ (райский день), ‘благодатный’ (райская жизнь, райское житье), ‘прекрасный’, ‘очаровательный’, ‘счастливый’ (райские ночи), ‘сладкий’, ‘блаженный’, ‘золотой’, ‘богатый’, ‘радужный’. Адский – ‘относящийся к аду’, ‘принадлежащий аду’, ‘грешный’, ‘бесовский’, ‘пекельный’, ‘адожный’ (сквернящий), ‘злобный’, ‘жестокий’, ‘коварный’, ‘необыкновенный’ (адская сила, скука), ‘невыносимый’, ‘мучительный’, ‘тяжелый’, ‘ужасный’, ‘дьявольский’, ‘лукавый’, ‘нечистый’, ‘мерзящий’, ‘гадливый’, ‘вызывающий отвращение’, ‘омерзение’, ‘жадный’, ‘скряга’.

Следует обратить внимание на то, что прилагательные райский и адский выступают как контрадикторные антонимы. При этом райский тяготеет более к норме, нежели к верхней границы вертикальной шкалы "положительный-отрицательный". Подобное восприятие наблюдалось в сознании древнего человека и нашло отражение в древнеславянской мифологии. Однако в сознании современного человека соотношение "райский – адский" не есть отражение нормы и ее отсутствия, а скорее выражение гедонистического параметра, который позволяет разграничивать концепты "рай" и "ад".

Результаты анализа сочетаемости имен с глаголами позволяют говорить о структурном изменении смысловых компонентов внутри концептов. Прежде нами отмечалась 'душа' как один из компонентов ядерного смысла 'населяющие', выделяющийся по локальному параметру. Глагольные сочетания выявляют еще один концептуальный смысл: земные ад и рай – творение рук человеческих, имеющее чувственно-зрительное воплощение: попасть в ад / рай, быть в аду / раю, хотеть в ад / рай, жить в аду / раю, построить рай / сотворить ад, испытать ад / испытать рай, почувствовать себя в аду / раю, пройти все круги ада / (соответствий нет), узреть ад/ узреть рай.

Таким образом, мы можем говорить об изменениях ядерной части концептов "рай" и "ад" в сознании современного человека, о включении в них такого смысла, как 'человек', и о переходе мифем "рай" и "ад" к идиологемам. Человек не просто сам выбирает себе мир, в котором ему жить, он этот мир сознательно строит, причем способность человека к такому творчеству позволяет трансформировать один мир в другой: ад в рай и наоборот.

Анализ периферийной зоны концептов "рай" и "ад" привел нас к выявлению их репрезентаций в языке художественных произведений. Наблюдения за интерпретацией данных концептов в индивидуально-авторской картине мира и выявившиеся концептуальные различия позволили сделать вывод о том, что перед нами художественные концепты. Под художественными концептами мы понимаем ментальное образование, продукт процесса смыслового восприятия текста реципиентом, в той или иной мере приближающееся к авторскому варианту проекции текста.

Анализ художественных концептов осуществлялся нами посредством выявления их ассоциативно-смысловых полей на материале контекстов романа «Дар». Под ассоциативно-смысловым полем мы понимаем концептуально организованную совокупность лексических "прагмем" и "информем, которые являются маркерами соотносительных смысловых признаков определенной художественной реалии и формируют в сознании читателя представления о данном элементе образного строя произведения (И.С. Болотнова).

Ассоциативно-смысловые поля художественных концептов "ад" и "рай" представлены двумя слоями смыслов: эксплицитными – 'пахло как в раю', 'чистильня-гладильня с избытком пара, словно в аду', 'нарядный, богатый розами и баранами рай Жаксыбая', 'однажды в Ордосе отец очутился в цветном воздухе, будто в раю', 'адская скука', и имплицитными – ' самая гуща счастья, засасывающая сердце', 'пустота, провал жизни'. Имплицитные смыслы выявляются в результате анализа сочетаемости. Концептуальный анализ слов "ад" и "рай" позволил нам вывести структуры концептов. Так, в структуре концепта "рай" – состояние" мы выделили смысловой компонент 'творчество' — Он был исполнен блаженнейшего чувства: это был пульсирующий туман, вдруг начавший говорить человеческим голосом; …сложный, счастливый набожный труд,…стихотворное похмелье…, …годные для дыхания слова.

Дифференцируя объекты по принадлежности аду и раю, мы выделили признаки, которыми, как нам кажется, автор "кодирует" объекты: гармония – ее отсутствие, целостность – расчлененность, динамичность – статичность, свой – чужой (ср. яблочно-прохладный слуга и угрюмый кондуктор с загнанными глазами и пластырем на пальце) и другие.

Анализ ассоциативно-смысловых полей показал, что художественные концепты "рай" и "ад", так же как и языковые, представлены двумя когнитивными моделями: каузальной и локальной, различие заключается в смысловой наполненности каждого из концептов: ад — эмиграция, рай -детство. Следует отметить, что обе модели имеют хронотопическую природу, что не наблюдалось в общеязыковых концептах. Так, детский рай сопряжен с воспоминаниями о детстве в доме отца, а взрослый рай или эмиграционный ад осознаются в зависимости от состояния героя здесь и сейчас. Таким образом, мы можем говорить о синкретичности выражения времени и пространства у Набокова, например: "Все проваливалось и падало, — прощальное сочетание деревьев, поменявшийся в стирке клочок радуги, дорожка", "возникала пустота в пальцах", "комната зарастала лопухами скуки" в тот момент, когда главный герой романа Федор Годунов–Чердынцев ощущал мучительность своего пребывания в Берлине.

Хронотопический тип обозначения пространства и времени характерен для русской языковой картины мира. Специфичность художественных концептов заключается в том, что автор переосмысливает компоненты смысловых составляющих, соответствующих когнитивным моделям. Происходит модификация концептуальных полей за счет появления новых компонентов и признаков. Так, смысл "населяющие", выявленный нами в ядерной зоне концепта, в художественном концепте представлен лицами и живыми существами (сюда входят отец, мать, сестра, слуга Жаксыбай, бабочки, рыбки). Аналогичные изменения наблюдаются и в других компонентах. Например, в концепте "рай" цвет представлен только одним предикатом "золотой" (собственно поэтому мы и не сосредоточивали на цвете особого внимания); палитра цветообозначения у Набокова намного богаче: встречаются оттенки молочно-белый, сливочно-белый, черно-белый, бледно-зеленый, кофе с молоком, и даже бриллиантово /лунно/ лилово / сине / лазорево / грозно / сапфиристый.

При описании ассоциативно-смысловых полей художественных концептов мы обнаружили, что концепты "рай" и "ад" в тексте романа "Дар", во-первых, не имеют четкой противопоставленности (они соотносятся не по всем параметрам, и противопоставляются не столько рай и ад, сколько рай – не-рай, а концепт "ад" выделяется то как самостоятельный, то как смысловой компонент концепта "рай"), во-вторых, границы их концептуальных полей в силу вовлеченности в них большого количества единиц-носителей речевого смысла "размыты" и по сравнению с языковыми богаче представлены, в-третьих, данные концепты паралогичны по своей сути, так как репрезентируются подчас принципиально несовместимыми речевыми смыслами. Так, признак "блаженство", выделяемый в структуре языкового концепта "рай" как дифференциальный, у Набокова выступает и в концепте "ад–эмиграция", то же самое можно сказать о признаке "муки": " муки и страдания людей в скотской тесноте трамвая в Берлине" и "муки творчества", "мучительное блаженство ожидания отца ".

В целом можно отметить, что исследование концептов в образной перспективе художественного текста помогает выявить возможности языковых единиц, которые проявляются в процессе их функционирования. Так, исследуя сочетаемость лексических репрезентантов художественных концептов "ад" и "рай", мы получили различные речевые смыслы и многочисленные импликации, которые по численности превышают количество соответствующих лексем и значений. Таким образом, мы пришли к выводу, что данные концепты являются ключевыми в тексте романа, более того, они включают в себя и название "Дар". Данное значение было отмечено нами и в этимологии лексемы "рай", оно же выступает как речевой смысл в ассоциативно-вербальной сети художественных концептов ("дар, который он как бремя чувствовал в себе";).

Таким образом, сопоставляя структуры художественного и общеязыкового концептов, мы можем сделать следующие выводы.

Ядро национального концепта шире ядра художественного за счет мифологических и религиозных представлений.

Периферийная зона национальных концептов расширяется за счет смыслов, выделяющихся во фразеологизмах, паремиях и т.д. В художественных концептах периферийная зона, как и околоядерная расширяется за счет ассоциативно-смысловых связей, в которые вступают лексемы рай и ад в тексте романа.

Национальные и художественные концепты, содержа некую инвариантную часть и как бы пересекаясь в ней, обладают специфичностью, обусловленной картиной мира, которую фиксируют.

Литература

Никитина С.Е. Словарь языка фольклора: Принципы построения и структура // X Междунар. съезд славистов: История, культура, этнография и фольклор слав, народов. М., 1982.

Гершанова А.Ф. Концепт «рай» в языке художественных произведений (на примере стихотворений А.С.Пушкина и В.В.Набокова) // Материалы научно-практической конференции «Пушкин и современность» / Изд. Башкирск. ун-та. – Уфа, 1999. – С.98-100.

Гершанова А.Ф. Соотношение языковых единиц функционально-семантических полей в романе В.В.Набокова «Дар» // Теория поля в современном языкознании: Межвуз. науч. сб. / Изд. Башкир. ун-та. – Уфа, 2001. -С.42-51.

Гершанова А.Ф. К вопросу об истории концепта «рай» в романе В.В.Набокова «Дар» // Русский язык и литература: вопросы истории, современного состояния и методики их преподавания в вузе и школе: Общероссийская научная конференция языковедов России (6-8 мая 2001, Самара). В 3-х частях. Часть третья. Самара: Изд-во СамГПУ, 2001. – С.145-157.

Гершанова А.Ф. Концепт как свойство декодирования языковой картины мира // Актуальные проблемы лингвистики: Юбилейный сборник. – Уфа: РИО РУНМЦ МО РБ, 2002. – С. 57-59.

Гершанова А.Ф. Функция художественных концептов в авторской языковой картине мира // Ученые записки Стерлитамакского государственного педагогического института и Стерлитамакского филиала АН РБ: Лингвистика. Литературоведение: Сб. науч. тр. – Стерлитамак. Стерлит.гос. пед.ин-т, 2002. – С.15-20.

Гершанова А.Ф. Концепты "рай" и "ад" в языковой картине мира В.В. Набокова (по роману "Дар"). Автореферат дис. … канд. филол. наук. Уфа, 2003.

 

М.И. Агиенко (Кемерово)