ЕДИНСТВО СУБЪЕКТА И ОБЪЕКТА ОТКРЫВАЕТСЯ ЛИШЬ ЧЕРЕЗ АКТ САМОСОЗНАНИЯ!
[...] А что именно в самосознании субъект и объект мышления составляют нечто единое — может быть отчетливо выяснено для каждого лишь через акт самосознания. Для этого нужно одновременно с осуществлением этого акта погрузиться также и в рефлексию о нем. — Самосознание является актом, при помощи которого мыслящий сам для себя непосредственно становится объектом и, наоборот, самосознание является не чем иным, как таким актом. — Этот акт является абсолютно свободным действием, к которому хотя и можно подводить, но без всякого к тому принуждения. В дальнейшем постоянной нашей предпосылкой будет легкая осуществимость самосознания путем такого акта, различение самого себя в качестве мыслящего и мыслимого и новое установление своей тождественности в этой самой различенности (1, стр. 37—46). [БЕЗУСЛОВНОГО НЕЛЬЗЯ ИСКАТЬ В МИРЕ ОБЪЕКТОВ, ВЕЩЕЙ, МАТЕРИИ] Безусловного, следовательно, вообще нечего искать в мире объектов. Поэтому даже для естествознания, не говоря уже о чисто трансцендентальной философии, объективное — материя представляется не чем-то исконным, но в обоих случаях одинаковой мнимостью. Безусловным именуется то, что ни при каких обстоя- тельствах не может стать вещью, реальностью. Вследствие этого первую проблему философии можно формулировать еще и так: должно быть найдено то, чего ни при каких обстоятельствах нельзя мыслить в качестве вещи. Но таким может быть Я и, наоборот, Я — это то, чему в себе чужда объективность. [ПРОБЛЕМА ЗНАНИЯ О Я\ g. Раз теперь Я ни в коем случае не может быть объектом — вещью, то представляется затруднительным объяснение того, как вообще о нем возможно знание и какого рода знание это может быть. [...] Такое знание должно быть а. абсолютно-свободным именно по той причине, что все другое знание не свободно. Значит, здесь мы должны иметь знание, не нуждающееся ни в каких доказательствах, выводах, вообще в опосредовании через понятия, а таким, вообще говоря, будет созерцание; Ь. это должно быть знание, объект которого не зависит от него самого, следовательно, знание, одновременно порождающее свой объект — созерцание вообще, отличающееся свободной силой порождения и сопровождающееся полным совпадением порождаемого с порождающим. Подобное созерцание именуется интеллектуальным в противоположность чувственному, каковое представляется неспособным к порождению своего собственного объекта и где, следовательно, само созерцание отлично от созерцаемого. Подобное созерцание и есть Я, ибо через знание Я о самом себе Я само (объект) впервые и возникает. [ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОЕ СОЗЕРЦАНИЕ КАК ОРГАН ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОГО МЫШЛЕНИЯ] Трансцендентальное созерцание служит органом всякого трансцендентального мышления. Ибо трансцендентальное мышление как раз и направлено на то, чтобы актом свободы превращать в объект, вообще говоря, не являющееся объектом; предпосылкой здесь служит способность одновременно и порождать, и созерцать известные акты духа, так что порождение объекта и само созерцание оказываются абсолютным единством, но ведь такая способность и составляет как раз интеллектуальное созерцание (1, стр. 50—51). [ОСНОВОПОЛОЖЕНИЕ: Я КАК ПЕРВОЕ НАЧАЛО ФИЛОСОФИИ] i. Первоначальный акт интеллектуального созерцания приводит нас к тому, что, будучи формулировано в виде основоположения, Я может быть сочтено первым началом философии. — Так вот интеллектуальное созерцание приводит нас к Я, поскольку оно само является своим собственным порождением, одновременно и порождающим, и результатом порождения. Эта тождественность между Я как порождающим и Я как результатом порождения выражается в положении Я=Я, каковое, поскольку оно устанавливает равенство между противоположным, ни в коем случае не может считаться тождеством, но носит синтетический характер. [ПРЕВРАЩЕНИЕ ТОЖДЕСТВА Я-Я В СИНТЕТИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ) Итак, путем Я = Я положение А = А превращается в синтетическое, и тем самым мы нашли тот момент, где тождественное знание вытекает непосредственно из синтетического и синтетическое из тождественного. Но с этим моментом (раздел I) совпадает принцип всякого знания. Тем самым в форме положения Я = Я должен формулироваться принцип всякого знания, ибо как раз единственно это положение может быть одновременно и тождественным, и синтетическим. [СТАНОВИТЬСЯ ОБЪЕКТИВНЫМ МОЖЕТ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ПЕРВОНАЧАЛЬНО НЕ ЕСТЬ ОБЪЕКТ] [...] Наука о знании не может исходить ни от чего объективного, ибо она как раз и начинается с общего сомнения в реальности объективного. Безусловно-достоверное, следовательно, для нее может заключаться только в абсолютно необъективном, что служит доказательством необъективности также и тождества (в качестве единственно безусловно-достоверных). Как же теперь из этого первоначально необъективного возникает объективное вовсе нельзя было бы понять, не будь этим необъективным Я, т. е. принцип того, что само для себя становится объектом. — Только то, что первоначально не является объектом, может становиться объектом для самого себя и тем самым превращаться в объективное (1, стр. 55— 57). [ПОНЯТИЕ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ ВЫШЕ ПОНЯТИЯ О ВЕЩИ] [...] Существует понятие более высокое, нежели понятие вещи, а именно понятие действования или деятельности. Это понятие во всяком случае должно быть поставлено над понятием вещи, поскольку сами вещи могут быть постигнуты лишь в качестве модификации различным образом ограниченной деятельности. — Бытие вещей ни в коем случае не сводится к одному только покою или бездеятельности. Ибо даже самое наполнение пространства представляется лишь степенью деятельности, и в какой мере каждая вещь наполняет пространство, в такой же степени она деятельна. [ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНЫЙ ИДЕАЛИЗМ КАК УЧЕНИЕ О СВОБОДЕ] [АЛЬФА И РМЕГА ТРАНСЦЕНДЕНТАЛЬНОЙ ФИЛОСОФИИ — СВОБОДА] [...] Альфой и омегой такой философии является свобода, нечто абсолютно недоказуемое, обретающее доказательность лишь само в себе. Опасности, грозящие гибелью свободе в других системах, у нас превращаются в нечто такое, что проистекает из самого этого понятия. — Бытие в нашей системе представляется лишь преодоленной свободой. В такой же системе, которая бытие превращает в первое и высочайшее, не только знание должно быть всего лишь- сколком с первоначального бытия, но также и всякая свобода выступает лишь в качестве неизбежной иллюзии, ибо здесь мы не доходим до принципа, в своих скрытых движениях таящего все ее мнимые обнаружения (1, стр. 59—60). Доказательство того, что всякое знание должно быть выведено из Я и что вообще не существует никакого другого основания для реальности знания, оставляет все-таки без ответа вопрос, каким образом самим Я полагается вся система знания (например, объективный мир со всеми его свойствами, история и т. д.). Даже самому закоренелому догматику можно сказать, что мир состоит из одних представлений, но полностью этот человек будет переубежден лишь в том случае, если сверх того будет до конца показан механизм возникновения этих представлений из внутреннего принципа духовной деятельности; ибо, пусть мы установим, каким образом объективный мир со всеми его свойствами без какого-либо воздействия извне развертывается из чистого самосознания, разве найдется тогда кто-нибудь, кто будет ощущать потребность еще в каком-то независимом от этого самосознания мире [...].
|
