Перевод О. Ратниковой

«Ависпа Ферос»[26] пронзила тонкую пелену облаков, словно смертоносный серебристый снаряд, нацеленный прямо на группу китобойных судов. Ее длинные мачты были сложены и плотно прижаты к бокам. На носу, поверх красных полос, была изображена черная оса, летящая верхом на зазубренной молнии. «Ависпа Ферос» стремительно снижалась, жужжа четырьмя мощными винтами, располагавшимися на корме гондолы, как раз позади рулевой рубки. Длина ее от носа до кормы составляла четыреста сорок пять футов, и она почти в четыре раза превосходила по размеру самый крупный дирижабль-китобой.

— Так, я вижу пять китобоев, капитан. Все это — охотники, они намертво прикреплены к травяному киту. По-моему, зверюга немаленькая. — Магда Пинсон, первый помощник капитана, левой рукой с кажущейся небрежностью держала руль высоты, а правой поднесла к лицу подзорную трубу. На ее правом плече замысловатыми буквами была вытатуирована сидоний-ская молитва по усопшим. Плечи у нее были почти такими же квадратными, как и подбородок, курчавые рыжие волосы были коротко подстрижены. Она опустила подзорную трубу и нахмурилась. — Я не вижу воздушной баржи.

— Значит, нам повезло, Магда. Шестью-семью противниками меньше. — Капитан Бальдомеро Вальдес сидел на краешке своего кресла в рубке «Ависпы Ферос», нервно потирая друг о друга большой и указательный пальцы. Глаза его, черные, как и борода, сверкнув, остановились по очереди на присутствовавших в рубке: сначала на Магде, затем на взволнованном молодом парне, стоявшем у руля, Кристобале Таваресе, и одноруком боцмане с кустистыми бровями, Уриэле Зарзаморе. — Сеньор Таварес, передайте первой абордажной группе приказ пока оставаться в резерве. Просто на всякий случай — вдруг один из дирижаблей попытается сбежать. — В голосе его прозвенел металл.

— Будет сделано, капитан, — ответил рулевой, затем повторил слова командира в переговорные трубки.

— Что думаешь, Магда? — спросил капитан Вальдес.

— Я не вижу там ни одного человека, капитан, — пожала плечами Магда. — Никто не работает на туше, на кораблях тоже никого.

— Ну а сколько, по-твоему, там может быть людей?

— Всего человек двадцать, если предположить, что на каждом судне у них по четыре матроса — обычно так принято у этих сукиных детей. Но провалиться мне на этом месте, если у них больше шести ружей, — ответила она. — Вряд ли такая убогая команда решит драться, если только они не совсем свихнутые. Меня больше беспокоит, как бы они не разбежались во все стороны, словно тараканы.

— Добавь к этому еще человек шесть, — буркнул Зарзамора со своего поста у контрольных рычагов газовых ячеек. Выглянув в иллюминатор по правому борту, он посмотрел на огромный золотисто-оранжевый полумесяц Сиболы, их родной планеты, протянувшийся почти через полнеба. — Клянусь Сиболой, это хитрые сволочи. С них вполне станется отпустить баржу, но удвоить экипаж на китобоях.

— Шестью больше, шестью меньше, какая разница — еще до заката они все станут обедом для акул, — ухмыльнулся капитан Вальдес, сверкнув золотыми передними зубами. — Сеньор Зарзамора, сигнальте обычный абордаж — и, клянусь Сиболой, если нашим ребятам дорога жизнь, пусть не убивают всех охотников на китов до единого. Как эти крысы будут нас бояться, если мы никогда не оставляем живых свидетелей?!

— Будет сделано, капитан, — ответил Зарзамора и протрубил в переговорные трубки сигнал.

— А теперь старая «Ависпа Ферос» даст им хорошего пинка, что скажешь, Магда? Проклятые китобои даже не успеют понять, что на них свалилось.

— Точно, не успеют, капитан. — Магда крутанула штурвал, и «Ависпа Ферос» резко пошла вниз.

— Уравновешивайте, сеньор Таварес. Мы же хотим разбить эскадру, а не в воду нырнуть.

Таварес повернул свой руль влево, а Магда — вправо, и «Ависпа Ферос» выровнялась примерно в сорока футах над волнами. Китобойная флотилия заметно приблизилась.

— Вон там, — указал капитан Вальдес. — Флагманский корабль, второй по правому борту, со знаменем коммодора. Видите его, сеньор Зарзамора?

— Ага. Туда отправляется команда Хавьера. — Зарзамора полез вверх по лестнице, в недра «Ависпы Ферос». — Пойду прослежу, чтобы они не попортили ничего ценного.

— Мне нужен судовой журнал! — крикнул ему вслед капитан, и Зарзамора махнул рукой в знак того, что он это помнит.

— На этих китобоях ни души, — произнесла Магда, опуская подзорную трубу. В голосе ее прозвучали нотки беспокойства. — Ты же не думаешь, что эти охотники до сих пор нас не заметили, а?

— Ну и что, скоро они нас прекрасно заметят, и даже больше того, Магда. Приготовься дать Галиндо в ходовой отсек сигнал «полный назад».

Магда схватилась за рычаг управления сигнальной системой корабля. Китобойные суда были совсем рядом.

— Потихоньку, потихоньку… — бормотал капитан Вальдес. — Давай!

Магда нажала на рычаг, и корабль задрожал от трех пронзительных трелей колокола. Почти сразу же сверху донеслись резкий скрежет и гул — это в ходовом отсеке, скрытом в корпусе «Ависпы Ферос», Галиндо, управлявший пропеллерами, переключил передачу. Пропеллеры замедлили движение, затем ожили и завертелись в обратном направлении. «Ависпа Ферос» задрожала, но замедлила ход, подобно гигантской акуле, врезавшейся в косяк перепуганной мелкой рыбешки.

Пять абордажных крючьев по очереди вылетели из отверстий в дирижабле-хищнике, словно пули из пулемета. Огромные зазубренные наконечники вонзились в корпуса китобойных дирижаблей, проткнули внешние оболочки и зацепились за каркас. Абордажные команды с помощью лебедок подтянули добычу к «Ависпе Ферос». Застонали бревна — это захваченные дирижабли переворачивались набок, прижимаясь бортами к пиратскому кораблю. Пираты абордажных групп — каждая состояла из трех человек, — взведя курки своих кремневых ружей и вытащив сабли, скользнули вниз по веревкам, держась за подвешенные к ним петли.

— Я не слышу выстрелы. Почему я не слышу выстрелы?! — воскликнул капитан Вальдес. — Среди китобоев всегда найдется парочка героев, я знаю. Эти ублюдки напрасно усложняют простое дело…

— Матео сигналит из рубки своего дирижабля, — сообщила Магда, затем наклонилась к ветровому стеклу, чтобы лучше видеть, и нахмурилась. — Он что-то кричит. — Она отодвинула щеколду и открыла окно.

— Никого нет! — надрывался Матео. — На всем чертовом корабле никого нет!

Магда помрачнела и быстро осенила сердце сидонийским охранным знаком.

— Но экипаж должен же быть где-то. Он не мог просто так взять и исчезнуть, — проворчал капитан Вальдес. — Они спрятались наверху, над газовыми мешками. Или все вместе сидят на одном из кораблей. Мне плевать, где они, но я хочу, чтобы их нашли прежде, чем они выкинут какой-нибудь фокус и повредят «Ависпу Ферос»!

Но экипажа китобойного судна не оказалось на газовых мешках. Ни души — ни живого, ни мертвого — не было на всем дирижабле. Остальные захваченные корабли также оказались покинутыми.

— Что же с ними случилось? Китобои не бросят пять отличных кораблей, не говоря уж о здоровенном ките, без веской причины. — Капитан пожевал усы, размышляя над этой загадкой.

— Команда Зарзаморы обнаружила кровь в рубке второго корабля по правому борту, — сообщила Магда. — Что-то произошло. Что-то такое, что заставило их перебраться на баржу и пуститься наутек. Ни один человек в здравом уме не полетит на одной только барже так далеко от земли.

Капитан Вальдес указал коротким толстым пальцем на Магду:

— Когда Зарзамора найдет судовой журнал коммодора, пусть принесет его мне немедленно… Madre Dios![27]

Передний захваченный дирижабль пошел вниз, и канат, соединявший его с «Ависпой Ферос», натянулся. В том месте, где крюк впился в корпус дирижабля, яростно хлопала ткань. Огромная плоская голова кита начала уходить под воду.

— Проклятие! Они попали слишком высоко! — воскликнула Магда. — Кто там в этой команде?

— Это группа Чаго Бонильи, — ответил Таварес. — Двое братьев, которых мы недавно наняли, — Рубен и Эдуардо Кампос.

— Да, можно было сразу догадаться. Ты сам слышал, как я говорила этим вонючим соплякам: цельтесь ниже, в нижние бревна. Попадете выше — распорете газовый мешок. Но разве они будут слушать!

Капитан Вальдес бросил на нее унылый взгляд:

— Ты знаешь, что делать.

— Да, капитан, — вздохнула Магда. — Старая Магда всегда знает, что делать.

Она взобралась по трапу, ведущему из рубки в тесный проход, который шел вдоль брюха дирижабля, затем, задыхаясь, пустилась бежать вверх, на нос. Добравшись до медных баков с балластом, Магда открыла дверь — деревянную раму, обтянутую холстом, — и втиснулась в узкую щель между первой и второй газовыми ячейками. Три перепуганных жирных, зеленых с черным паука, торопливо перебирая всеми восьмью лапами, понеслись прочь. Магда залезла по веревочной лестнице на установку для метания абордажных крючьев. Это была всего лишь деревянная клетка, примостившаяся на одном из ребер каркаса «Ависпы Ферос», однако достаточно прочная, чтобы вмещать массивную баллисту и ворот. Держась за перила, Магда высунула голову в иллюминатор, под свернутую холщовую крышку, и огляделась.

Канат резко уходил вниз, туго обтягивая сложенную мачту и свернутый парус, располагавшиеся как раз под окном. Отсюда дыра в газовом мешке китобойного судна выглядела гораздо хуже; Магда услышала шипение выходящего наружу гелия. Местами дирижабль уже обвис. Он снижался, и снижался стремительно.

— Ah, Dios mio![28] — Она сложила пальцы в сидонийский знак удачи, затем протянула руку к лебедке и сняла тормоз.

Барабан завертелся, канат пополз в иллюминатор. Освободившись от тянувшего ее вниз груза, «Ависпа Ферос» резко задрала вверх нос, и Магда, чтобы не упасть, вынуждена была схватиться за клетку. Китобой коснулся зеленой воды, а лишенный поддержки мертвый кит полностью погрузился в море.

Снизу послышалась брань, затем показались Чаго, Рубен и Эдуардо, уплывающие прочь от дирижабля, чтобы не оказаться под холщовым мешком.

— В следующий раз слушайте, что Магда вам говорит, ясно?! — крикнула она. — Слушайте как следует, чтобы Магде не пришлось больше выгребать за вами дерьмо, поняли? — Она отмахнулась от просьб о помощи. — Вы, идиоты, сначала освободите крюк, а потом мы возьмем вас на борт. Может быть. Этот дирижабль гораздо дороже трех ваших жалких жизней, так что лучше благодарите Сиболу, что я вас всех не убила на месте. И еще помните о том, что этот абордажный крюк тоже стоит больше, чем вы все, вместе взятые. Молитесь, чтобы он не начал ржаветь, а то я еще не уверена насчет того, оставлять вас в живых или нет.

Чаго выкрикнул, что, по его мнению, Магде следует сделать с ржавым абордажным крюком. Она развернулась к троим пиратам спиной и направилась обратно в рулевую рубку.

— Похоже, дирижабль не потонет. Я приказала абордажной группе заняться спасением имущества, — заявила она, слезая по лестнице. — А вообще-то, у меня уже руки чешутся прикончить этого Чаго, капитан. Порезать бы его на мелкие кусочки да скормить крабам.

Капитан Вальдес, высунувшийся в открытый иллюминатор, не обернулся. Он пристально разглядывал тушу кита.

— Не уверен, что я могу позволить себе лишиться человека, Магда. Это необходимо?

— Этот сукин сын уже давно лелеет нечистые мысли насчет меня, а теперь он мне еще и надерзил. Однажды я уже спустила кое-кому такое поведение. Но второй раз я такой ошибки не сделаю.

Капитан Вальдес рассеянно кивнул:

— Ну хорошо, думай сама. Но постарайся не взбунтовать команду.

— Еще ни разу не видела команду, которая взбунтовалась бы из-за такой ерунды.

Капитан Вальдес жестом подозвал ее к иллюминатору:

— Посмотри туда. Разделочная платформа еще прикреплена к киту. Почему они улетели на барже, но оставили платформу?

Магда презрительно фыркнула:

— Ты слишком много думаешь, капитан. Кому какое дело до того, что делают эти чокнутые охотники! Корабли покинуты экипажем. Мы отбуксируем их на аукцион, и нам вряд ли придется даже подделывать судовые документы. А вот эта дохлятина набирает воду — видишь, как глубоко она ушла? Я тебе вот что скажу: руби канаты, пока она не утянула за собой четыре хороших дирижабля.

Магда принялась разглядывать травяного кита — она впервые с начала нападения взглянула именно на него. Сейчас, когда животное оказалось совсем близко, она поразилась его чудовищным размерам. Голова невиданной величины виднелась под поверхностью воды, над мордой плавали разнокалиберные обломки китобойного судна. Дюжины длинных скоб скрепляли вместе челюсти животного, чтобы внутрь туши не попадала вода. Тусклые мертвые глаза смотрели вверх, на пиратов. Дыхательное отверстие, расположенное чуть подальше, было закрыто медным цилиндром, сейчас тоже погрузившимся в воду. По бокам, вдоль параллельных спинных плавников, в тушу были глубоко забиты гарпуны; от этих гарпунов канаты тянулись к китобойным судам, захваченным «Ависпой Ферос». С дирижаблей на разделочную платформу, находящуюся прямо под пиратским кораблем, спускались веревочные лестницы.

Платформа — плот примерно ста футов в длину и трехсот в ширину — плавала над густым лесом водорослей-сожителей, росших на спине кита и скрывавших большую часть туши. Вдоль левого борта плота, у веревочных ограждений, теснились какие-то бочки, по углам стояли четыре огромных медных котла для вытапливания жира. На палубе валялись серые шланги, покрытые налетом соли, соединенные со стоявшими на тележках насосами. Повсюду гнили длинные пласты ворвани, были разбросаны ножи для сдирания жира. Несколько взъерошенных черных чаек, пронзительно крича и хлопая крыльями, копошились среди разлагающихся останков. По бокам плота были сооружены длинные боны,[29] тянувшиеся от него в обе стороны. Система из веревок и блоков на одном из них поддерживала полосу ворвани, еще не отделенную от туши кита. К дальнему концу платформы были прикреплены веревочные лестницы, ведущие на два других дирижабля, которые держались за хвостовую часть туши с помощью гарпунов, скрытых в путанице водорослей.

Капитан Вальдес покачал головой:

— Магда, Магда, Магда. Где твоя любовь к приключениям? Твоя романтическая жилка?

Магда прищурилась:

— Следи за своим языком. Пусть ты и капитан, но я могу нарубить тебя на корм крабам так же легко, как и Чаго.

— Любопытство, Магда. Я имел в виду любопытство.

— Ясно, только никакого любопытства у меня отродясь не было. От него одни неприятности. Послушай, у меня есть мысль: берем то, что захвачено, и валим отсюда.

— Я спускаюсь на разделочную платформу, — внезапно заявил капитан Вальдес. — Сеньор Таварес, Андрес еще на наблюдательном посту? Отлично. Приказываю ему оставаться там и быть начеку. Затем передай Галиндо в ходовое отделение, чтобы он утихомирил своих дьяволов и встретился со мной и Магдой на плоту. То же относится и к абордажным группам; только пусть сначала как следует закрепят дирижабли. «Ависпа Ферос» в ваших руках.

Он открыл боковой люк, выбросил наружу моток лестницы и полез вниз.

Магда последовала за капитаном, Плот раскачивался на волнах, которые мягко подбрасывали его вверх. Эта качка отличалась от качки на борту дирижабля, отметила про себя Магда. Она была более мерной, однообразной. Магда моргнула и сморщила нос.

— Я ничего хуже не нюхала в своей жизни, кроме, пожалуй, вони в борделе, в который Паоло водил нас в Хейсосе, — заявила она. — Хотя, должна признать, эта Карита, которую я взяла, свое дело знала.

— Никогда бы не подумал, что во всем Хейсосе найдется хоть одна шлюха, способная ублажить Магду так, как надо, — фыркнул мокрый Чаго, забираясь на разделочную платформу.

Плывшие следом за ним братья Кампос уцепились за край плота.

Неуловимым движением Магда выхватила из кобуры кремневый пистолет, взвела курок и прицелилась в голову Чаго. Тот побелел. Рубен и Эдуардо нырнули обратно в море.

— Не сейчас, Магда, — произнес капитан и встал на колени около пустых бочек. — Пойди сюда и скажи, что ты об этом думаешь.

Магда неохотно опустила пистолет, и Чаго с облегчением вздохнул. Она осмотрела бочки, провела пальцами по дырам с рваными краями. Из одного отверстия еще тек густой золотистый китовый жир.

— Ну?..

— Держать в них уже ничего нельзя, это точно.

— Верно сказано. И посмотри сюда, на палубу, — в бревно вошла пуля, и здесь, и здесь… А это что — осколки стекла? Нет, просто какие-то битые ракушки. — Капитан Вальдес, сверкнув глазами, взглянул на Магду. Он поднял с палубы осколок кремовой ракушки длиной в палец, затем швырнул его в воду. — Большая перестрелка. Кровь на нескольких дирижаблях. Но даже если здесь произошел бунт… Dios, все равно это не имеет смысла.

— Капитан, по-моему, вы это просили, — раздался сверху голос Зарзаморы. Они подняли головы — Зарзамора, словно паук, карабкался вниз по лестнице с одного из китобоев. Его черные волосы, собранные в хвост, яростно бились на ветру, обрубком левой руки он прижимал к груди книгу в кожаном переплете. Когда до плота осталось несколько футов, он спрыгнул и ловким движением швырнул книгу капитану Вальдесу. — Судовой журнал коммодора, как вы приказывали.

Капитан Вальдес погрузился в изучение книги, а Магда обернулась к Чаго, Рубену и Эдуардо:

— Ну ладно, вы, крысы мокрые, хватит валять дурака, пора отрабатывать свое жалованье! Весь этот вонючий жир — убрать! Заодно и дерьмо, которое гниет в котлах. Меня тошнит от этого смрада. Пошевеливайтесь!

Команда китобойной флотилии содрала со спины туши почти весь жир, обнажив бледное мясо. Вдоль краев раны метались переплетения водорослей, уходивших корнями под кожу, и среди этой «травы» ползали дюжины блестящих зеленых крабов размером со сковородку. Металлический цилиндр — прочная медная конструкция — был крепко приделан к шкуре кита футах в шести от разделанной области и примерно на столько же ушел под воду. Тяжелая крышка на петлях была надежно закреплена, но зажимы, шедшие вдоль края цилиндра, были открыты.

Когда Магда обернулась, рядом с капитаном уже стоял Галиндо. Он был толстым, лысым, с кожей дубленой, жесткой, как доски плота. У Галиндо не было носа, и на месте, где когда-то находилась эта часть тела, красовалась черная заплатка. Она делала его ужасно смешным, но Магда видела Галиндо без этой тряпки. Она предпочитала заплату.

— Итак, мы знаем, что это за барабан или нет? — спросила она, ни к кому не обращаясь.

— Знаем, — ответил капитан Вальдес. — Этот люк закрывает дыхательное отверстие кита, чтобы внутрь туши не просачивалась вода и чтобы можно было туда забраться.

— Какого дьявола кому-то может понадобиться внутри этой вонючей тухлятины?

Капитан Вальдес ухмыльнулся:

— Галиндо знает, не так ли, Сегио?

— Жемчужницы, которые живут у него в пасти, — сказал Галиндо. — Похоже, китобои как раз начали собирать жемчуг, когда случилось нечто помешавшее им. Видите — люк не закрыт как следует, только рычаг на крышке опущен? Значит, они смылись оттуда в панике. Любой стоящий коммодор должен с них за это кожу заживо содрать.

— Во времена своей бурной юности сеньор Галиндо служил на китобойном судне, — объяснил капитан Вальдес.

— Только три недели. Потом я сбежал, — уточнил Галиндо.

— Тем не менее по сравнению с остальными он опытный китобой. Он возглавит нашу экспедицию за жемчугом. Магда, помогай ему во всем.

Магда, хлопая ресницами, уставилась на капитана.

— Пахнет работой, — проворчала она. — Вообще-то, если бы я жаждала заняться честной работой, то не нанялась бы на пиратское судно.

— Магда, ты должна мне верить! — воскликнул капитан Вальдес, схватив ее за плечо. — Нам с тобой приходилось спускать за одну ночь больше денег, чем большинство людей видят за всю свою жизнь. Но, Магда, я говорю тебе — все это жалкие гроши по сравнению с сегодняшней добычей. И в судовом журнале сказано, что вся грязная работа уже позади.

— Конечно, там записано, что они прикончили этого кита почти пять дней назад. Бьюсь об заклад, внутри он основательно протух, — протянул Галиндо, почесывая затылок. — К тому же я не могу понять, как такая маленькая флотилия смогла управиться с этим огромным чудищем. Пять охотников? Я, конечно, не знаток, заметьте, но я бы сказал, что для такого кита нужно минимум восемь судов.

Магда прикрыла глаза, пощипывая переносицу большим и указательным пальцами.

— Что нужно сделать в первую очередь?

— Ну что же, — сказал Галиндо, подтягивая штаны, — для начала нам нужна команда побольше, чем просто мы с тобой.

— Если это грязная работа, то у меня для нее есть отличные парни, — произнесла Магда, взглянув на Чаго, Рубена и Эдуардо, которые тащили к краю плота четырехфутовый пласт ворвани. — Что еще?

Галиндо прищелкнул языком:

— Этим дерьмом нельзя заниматься, если чертова туша под водой. Пока мы не начали, лучше придумай способ приподнять голову этого кита повыше.

Магда взглянула на плававшие вокруг обломки дирижабля, затем вверх, на «Ависпу Ферос»:

— Способ — перед тобой.

 

Три часа потребовалось на то, чтобы подсоединить абордажные канаты к гарпунным канатам китобоя, хотя на помощь матросам пришел Зарзамора. Затем, поскольку Галиндо решил, что гарпуны держатся плохо и могут высвободиться, Магда приказала выстрелить в кита еще двумя гарпунами и прицепить их к «Ависпе Ферос». Когда пираты наконец закончили, солнце клонилось к закату, но туша была закреплена намертво.

— Готово! — Магда подняла вверх большие пальцы, когда Эдуардо, проверив в последний раз гарпуны, забрался на разделочную платформу.

Галиндо кивнул и крикнул в сторону рулевой рубки:

— Поднимай потихоньку, осторожнее, осторожнее!

Открылись баки с балластом, и на плот обрушился ливень. Канаты натянулись. Вверху, в носовой части «Ависпы Ферос», зловеще застонали бревна. Шкура вокруг гарпунов вспучилась, но выдержала. Голова кита начала медленно всплывать.

— Довольно! — завопил Галиндо, яростно размахивая руками. — Хватит!

Дождь прекратился. Кит по инерции продолжал подниматься, и над волнами показалась морда, затем дыхательное отверстие. Туша задела плот, и он накренился. Кит на мгновение замер, словно собираясь взмыть в небо, затем с призрачным стоном устремился вниз. Он поднялся над водой еще раз и лишь затем выровнялся. Пенящиеся волны лизали его бока, по серо-зеленой шкуре бежали потоки воды.

От туши исходила невыносимая вонь: казалось, вся тухлая рыба мира собралась здесь на какой-то чудовищный праздник миазмов. Рубена вырвало на плот.

— Убери свою блевотину, пока я не заставила тебя вылизать ее языком! — рявкнула Магда. — Мы все здесь дышим одним и тем же воздухом, но никто, кроме тебя, не стонет и не жалуется, — Она обернулась к Галиндо. — Ты за главного. Что дальше?

Тот пожал плечами:

— Наладить насосы и открыть люк.

— Отлично, начали.

Магда, Галиндо и Зарзамора слезли с разделочной платформы и перешли на тушу. Узловатая кожа была твердой и совсем не такой скользкой, какой казалась на первый взгляд. Запертый люк, закрывавший дыхало кита, ярко блестел на солнце.

— Видишь, затвор этого люка срабатывает сам, когда опускается крышка, так что высокие волны не заливают кита и он не уходит на дно с полным брюхом воды, — объяснил Галиндо. Он ухватился за задвижку и потянул, но та не сдвинулась с места. — Внутри этой тухлятины мощное давление. Должно быть, кит сильно нагрелся на солнце.

— Бьюсь об заклад, там полно газов, — сказал Зарзамора. — Он издох почти неделю назад. Тушу коровы уже разорвало бы на кусочки. Еще удивительно, что этот кит в таком хорошем состоянии.

— Хм… — прокряхтел Галиндо, упершись ногами в цилиндр, и снова налег на крышку. — Вода холодная. Она не дает туше быстро разлагаться, понимаешь? Но она не может полностью остановить распад. Ну а сейчас держитесь. С таким давлением, когда я открою люк, он может…

Внезапно крышка, хлопнув, отскочила, ручка вырвалась из рук Галиндо и громко звякнула о стенку цилиндра. Из отверстия поднялся фонтан тумана, словно кит ожил и выпустил воду. Людей окутал липкий, застревающий в горле смрад.

— Спасибо за предупреждение, — съязвила Магда, наклоняясь над люком. Мембрана была срезана, и два дыхательных канала образовали туннель, в который мог протиснуться человек. Веревочная лестница, прикрепленная изнутри к металлическому цилиндру, исчезала во тьме. — Нет, это невозможно, — произнесла она, отпрянув. — Никто не сможет работать в такой вонище.

— Для этого и нужны насосы. Пока они действуют, внутрь нагнетается достаточно пригодного для дыхания воздуха, чтобы пробыть там полчаса. Может, чуть больше или меньше.

Магда сморщила нос:

— Что значит «пригодного для дыхания»?

— О, мне кое-что пришло в голову! — воскликнул Галиндо, направляясь обратно к платформе. — Я ненадолго сбегаю на «Ависпу Ферос». Не спускайтесь без меня.

— Не волнуйся, амиго. Как же мы можем тебя бросить, — хмыкнул Зарзамора.

— У него единственного из нас нет носа, так что ему лезть первому. — Магда покачала головой. — Сеньор Зарзамора, не знаю, получатся ли из этих лопухов ловцы жемчуга, но как бы то ни было, мы должны постараться сделать из них хоть что-то.

Они приказали группе Чаго заняться насосами: их спустили в воду по обе стороны туши, и равномерное движение волн должно было надувать мехи. Рубен и Эдуардо протянули серые шланги через заросшую водорослями тушу и опустили их в зияющее дыхательное отверстие. Остальные пираты слезли с китобойных дирижаблей и столпились у ограждения платформы, праздно наблюдая за работой. К тому времени, когда вернулся Галиндо, Магда и Зарзамора откопали среди свалки на плоту достаточно масляных ламп, багров и лопат для сдирания ворвани, чтобы снарядить свою экспедицию.

— Слушайте все сюда, говорю один раз и повторять не буду. План такой, — начала Магда. — Сейчас мы просто идем на разведку, выясним, что там и как, потом решим, что делать дальше, и продолжим завтра утром. Галиндо лезет первым, потому что у него нет носа и он единственный из нас кое-как представляет, что делает. Бонилья и Кампосы идут следующими. Зарзамора, ты отвечаешь за насосы, потому что… дьявол тебя забери, потому что у тебя только одна рука.

— Не возражаю, — пожал плечами боцман.

— А сейчас вот что. Возьмите это и повяжите себе на носы, — вступил Галиндо и протянул им какие-то грязные красные тряпки. — Ну давайте, не стойте столбами, или хотите задохнуться внутри этого тухлого кита? Я побрызгал на эти тряпки немного «эссенции мертвеца» из лекарского шкафчика. Поскольку у нас уже два года нету лекаря, я думаю, никто возражать не будет. Вдохните несколько раз, и у вас как будто нос отрежет. Да не бойтесь, оно подействует.

— Ну, если кому-то об этом и знать, то только тебе, — заметила Магда, повязывая лицо тряпкой.

Она сделала вдох, и ей показалось, что глаза сейчас выскочат из орбит. Ядовитые, вяжущие пары обожгли ей ноздри. Ощущение прошло так же внезапно, как и началось. Вонь разлагающегося кита исчезла вместе с ним.

Галиндо взял фонарь, перекинул ногу через край барабана и исчез внизу. Один за другим пираты последовали за ним. Магда взяла последний фонарь, и Зарзамора в насмешку помахал ей рукой.

Туннель был узким, его липкие стенки, покрытые ранами, походили на сырое мясо отвратительного сине-зеленого цвета. Было душно, воняло тухлой рыбой, кровью и солью. Несколько раз Магда вынуждена была останавливаться, чтобы крепче ухватиться за яростно качавшуюся лестницу. Снизу доносилась приглушенная ругань.

Неожиданно дыхательные пути свернули куда-то в сторону, но туннель продолжал идти вниз, через дыру, проделанную в кости и окаймленную зазубренными осколками. За костяной перегородкой открывалось обширное пространство. Магда спустилась вниз, навстречу зловещему желтому свечению.

Фонари отбрасывали причудливые перекрещивающиеся тени на темное ребристое нёбо кита. Рот-пещеру заполнял огромный синий язык, похожий на опрокинутую гору; он исчезал среди густого леса китового уса, обрамлявшего челюсти. Там плескалась черная вода, просочившаяся через неплотно зашитый рот. Узловатая синяя поверхность языка была испещрена черными отпечатками сапог, в которых собралась свернувшаяся кровь, густая и вязкая в сырой атмосфере. Магда подумала, что здесь мог бы поместиться весь экипаж «Ависпы Ферос», и даже после этого пасть кита казалась бы пустой.

— А вот и твои жемчужницы, Магда, — прервал ее размышления Галиндо, указывая куда-то в сторону концом своего багра. — Вопрос в том, как до них добраться.

Похожий на пещеру рот резко сужался, и в глотке кита едва могли поместиться два человека с вытянутыми в стороны руками. Под ногами, в лужах черной крови, валялись сотни осколков раковин. Но по краям глотки торчали еще сотни моллюсков с заостренными коническими раковинами, изящными, прочными, похожими на клыки; они образовывали целую колонию, подобно устрицам на рифе. Большинство были крошечными, размером не больше мизинца, но на стенках глотки виднелись кровоточащие участки, с которых явно было содрано нечто крупное. Пестрые черно-коричневые ракушки поблескивали в свете ламп, и их заостренные концы представляли бы собой устрашающую баррикаду для существа, пытающегося вырваться из брюха кита. Здесь были и более крупные моллюски — судя по толщине раковин, более локтя длиной, — но эти раковины частично скрывало какое-то массивное черное… нечто.

— Во имя Сиболы, что это такое?! — воскликнула Магда.

Принесенные волнами бревна и водоросли, огромные куски раковин и костей были сцементированы какой-то бесформенной черной массой, и вся эта куча преграждала доступ в глотку, похоронив под собой большую часть моллюсков.

— Будь я проклят, если мне это известно. Область, занятая моллюсками, тянется еще на пятнадцать-двадцать футов в глубину. Что бы это ни было, оно загораживает путь к большей части жемчужниц, — ответил Галиндо. — Похоже, китобои уже ободрали здесь все, что смогли. Если у кого-то есть идеи, самое время их высказать.

Матросы принялись вполголоса переговариваться между собой, но никто ничего не предложил.

— Ясно. Тогда можем на всякий случай проверить, есть ли в этих ракушках хоть что-то стоящее. — Галиндо воткнул лопату в скопление довольно крупных раковин, не тронутое черной массой, и, повернув лезвие, отковырял одну. Подобрав раковину, он вытащил нож и ловко вскрыл ее, как опытный ловец жемчуга. — Ага! Ну-ка взгляните на это! — воскликнул он, зажав в пальцах серо-зеленый шарик размером с горошину. — Нам крупно повезло, парни и Магда. Если я не ошибаюсь, это «когти». Только «тигровый глаз» ценится выше.

— Да что нам толку от этого, — проворчал Чаго, тыча лопатой в странную массу. Лопата почернела. — Все жемчужины — за этой дрянью.

— Я дам тебе ложку, Чаго, можешь прорыть в ней проход, — фыркнула Магда. — Конечно, работенка не из легких, но это помешает тебе создавать нам неприятности.

Чаго набычился, но промолчал.

— Смотрите-ка, эта часть, самая темная, появилась позже остального. Видите? Можно различить шов, — сказал Галиндо, проводя пальцем по неровной дуге. На пальце осталось чернильно-черное пятно. — Похоже, охотники на китов пытались проделать в этом месте проход. Не думаю, чтобы… Эй, это что, лопата?

Из черной массы торчало полукруглое лезвие; ручка была скрыта в недрах кучи неизвестного вещества.

— Похоже, дыра, сделанная ими, заросла снова, — заметила Магда.

— Ты же не… ты же не думаешь, что все китобои оказались в ловушке, за этой черной кучей, а? — негромко обратился Рубен Кампос к своему брату.

— Быть того не может, — заявил Галиндо. — А к тому же они наверняка давно мертвы. Здесь дышать нечем.

— Я видела все, что нужно. Возвращаемся наверх, — скомандовала Магда. — Пусть капитан Вальдес решает, что делать дальше. Лично меня уже тошнит от китовых кишок.

Обратный путь занял немало времени, и к тому моменту, когда Магда выбралась из люка, солнце уже село, и темно-синее небо было лишь слегка тронуто розовым на горизонте. На разделочной платформе было светло, как днем, горели дюжины фонарей, звучала матросская песня. Это была песня «Заморозки», и ее исполняло обычное трио «Ависпы Ферос»: скрипка, гармоника и самбомба.[30] Пираты с радостными лицами теснились на палубе, передавая друг другу высокие коричневые бутылки из деревянного ящика.

Оказалось, ужин тоже подан на плоту: это была густая похлебка из жесткой вяленой говядины и ржаной хлеб, добытые, без сомнения, из запасов китобоев. Магда ухватила себе порцию и отправилась на поиски капитана Вальдеса. Найти его во всей этой суматохе оказалось нелегко, но она в конце концов его заметила — капитан сидел на пустой бочке и с довольным видом наблюдал за тем, как веселится команда.

— Коралловое вино, я правильно понимаю? — спросила она. — На тебя не похоже; обычно ты не так щедро раздаешь добычу.

— Все равно я сам не могу это пить. Мне всегда больше нравился метеглин.[31] Как и тебе, — ответил он, отпил глоток желто-зеленой жидкости из бутылки и передал ее Магде. — Большинство из них никогда не пробовали такого дорогого напитка, как коралловое вино. И никогда больше не попробуют. У нас на горизонте маячит необыкновенно крупный куш: продав эти суда, мы загребем кучу денег. Я решил, что для разнообразия могу позволить себе быть щедрым.

Магда что-то уклончиво проворчала, прикладываясь к бутылке. Краем глаза она заметила Чаго — тот спускался по лестнице с «Ависпы Ферос», пряча под мышкой какой-то небольшой бочонок. Контрабандное бренди? Или, может быть, кашаса?[32] Она нахмурилась и направилась было к лестнице, но остановилась.

— Dios! — проворчала она себе под нос, сделав еще глоток метеглина. — Пусть себе веселятся.

— Что, уже ноги заплетаются? — ухмыльнулся капитан; откуда-то он достал вторую бутылку для себя. — Жемчужина, которую принес Галиндо, — настоящее сокровище. Небольшая, но высшего качества. Я велел ему отнести ее ко мне в каюту. Думаю, несколько дюжин таких шариков — и я смогу уйти в отставку и зажить респектабельной жизнью.

Магда подняла брови.

— Разумеется, мы с тобой никогда не были респектабельными — ни с какой стороны, — добавил он, и лицо его расплылось в широкой улыбке.

— Скорее, просто напьемся в стельку, да и все.

— Ага. Но это особая добыча, она требует особого праздника. Я слышал, что шлюхи Севонии далеко превосходят всех остальных по талантам, красоте и искусству. К сожалению, до сих пор мне не представлялось возможности проверить такие смелые заявления…

— Ну, вот теперь представится. — Магда отхлебнула еще глоток метеглина и просто сказала: — Это мысль.

Песня смолкла, и кто-то из пиратов потребовал «Отмели Сиболы». Победная песня. Магда улыбнулась. Считалось плохой приметой петь эту песню до начала путешествия домой, но метеглин был так хорош, что она сама начала подпевать. Она принялась прикидывать, найдется ли в ее личном ящике со спиртным достаточно выпивки, чтобы как следует отметить удачный рейд.

Капитан Вальдес вздохнул:

— Как приятно бывает помечтать.

Его слова оторвали Магду от размышлений.

— Капитан?

— Ты была там вместе с Галиндо. Что думаешь — все так плохо, как он говорит?

Магда нахмурилась, тщательно подбирая слова:

— Там, внизу, что-то не так — это все, что я могу сказать. Но если Галиндо знает больше, мне он ничего не рассказывал.

Капитан Вальдес кивнул:

— Галиндо говорит, что в этих морях водятся некоторые виды панцирных моллюсков, которые как раз сейчас собираются в стаи для размножения. Они выделяют черную слизь, которая защищает их и их яйца.

— Так он думает, что этот кит проглотил?..

— Этот кит был не в себе, если такая маленькая флотилия смогла забить его, по крайней мере если верить Галиндо. — Капитан Вальдес в задумчивости дергал себя за бакенбарды. — Думаю, что наткнуться на моллюсков в разгаре размножения — это все равно что разворошить палкой осиное гнездо. Это объясняет, почему китобои смылись, побросав все.

У Магды мурашки побежали по коже — она вспомнила, как Чаго тыкал лопатой в черную массу.

— Итак… какие будут приказания, капитан?

Капитан Вальдес усмехнулся:

— Должен признаться, я все-таки подвержен жадности. Я серьезно обдумываю, не стоит ли послать Галиндо обратно вниз с небольшой командой, чтобы они собрали все, что смогут, — даже несколько жемчужин составят целое состояние, — но я еще не решил. Я склоняюсь к тому, чтобы как следует задраить люк, пока я не приму…

Откуда-то издалека послышался приглушенный хлопок, и палуба у Магды под ногами закачалась. Туша вздрогнула, и изо рта у нее пошли пузыри. Команда, почувствовав неладное, прекратила танцевать.

Магда и капитан Вальдес переглянулись с озабоченным видом.

— Madre Dios! — воскликнул он. — Что это было?

— Вот у него спроси, — фыркнула Магда, указывая на тело Чаго, распростертое на туше кита у открытого люка.

Из отверстия шел густой серый дым; оттуда, кашляя и истерически крича, выкарабкался Рубен Кампос.

— Эдуардо остался там! — орал он. — Кто-нибудь, помогите!

Капитан подбежал к ограждению плота долей секунды раньше Магды; остальные члены команды столпились у них за спиной.

— Что происходит?! — крикнул капитан.

— Шнур — он оказался коротким, — с трудом выговорил Рубен между приступами кашля. — Чаго сказал, мы успеем выбраться, но порох взорвался слишком быстро.

— Какого дьявола вы, идиоты, забрались в пороховой погреб?! — зарычала Магда.

— Чтобы взорвать это дерьмо, которое загораживало дорогу к жемчугу! — проорал ей в ответ Чаго. — Что? Мы хотели добраться до ракушек, ясно? Жемчуг, вот зачем мы туда пошли.

— Плевать на жемчуг! Эдуардо остался там! — вопил Рубен.

— Магда! Галиндо! Закрыть люк! Быстро! — приказал капитан.

— Нет! Он погибнет! — Рубен ринулся к люку и наклонился над дырой. — Эдуардо! Ты меня слышишь? Ты… А-а-а!

В мгновение ока Рубен нырнул в отверстие головой вниз.

Собравшиеся на плоту пираты обменялись недоуменными, встревоженными взглядами.

Магда похолодела. Одна рука ее скользнула к пистолету, вторая легла на эфес сабли.

— Галиндо…

— Я здесь, капитан.

Галиндо осторожно двигался к открытому люку, держа саблю наготове. Он медленно протянул руку и взялся за крышку.

Из дыры возникло извилистое пурпурно-красное, усаженное присосками щупальце, которое обвилось вокруг шеи Галиндо. Глаза толстяка вылезли из орбит, тело обмякло.

За первым щупальцем последовали другие. Затем щелкающий клюв. Затем пара черных блестящих глаз, круглых, как донышко бутылки. Щупальца уцепились за барабан, и чудовище с глухим шлепком вывалилось на поверхность китовой туши. В длину оно почти достигало человеческого роста и было полностью заключено в толстую скрученную раковину цвета слоновой кости, покрытую какими-то узорами. В отверстии люка показались новые щупальца.

— Кракены! — завопил капитан Вальдес, целясь из пистолета в ближайшую тварь.

Во все стороны полетели осколки раковины. Чудовище, шлепая конечностями, устремилось к капитану.

Магда выстрелила кракену в глаз, и чудовище рухнуло, молотя щупальцами.

— Панцирь слишком толстый — целься в глаза.

— Думаю, можно сказать, что предположения Галиндо оправдались, — заметил капитан Вальдес, вытаскивая саблю. В это время из люка выбрались второй и третий кракены. — Этот люк и в самом деле нужно было закрыть.

— Рада, что ты еще здесь, чтобы сообщить мне это, капитан! — Магда взмахнула саблей, но кракен, ползший на нее, заставил ее отступить.

Команда в панике разбежалась после появления первой твари, но теперь некоторые матросы вернулись, вооруженные баграми и вилами для разделки туши, кое-кто пытался стрелять в гигантских моллюсков из кремневых пистолетов. Зарзамора проскользнул между ними и зацепил крышку люка концом багра, прихлопнув очередное щупальце. Он рубил щупальце, пока оно не втянулось назад, затем закрыл люк как следует. Чудовище с лязганьем продолжало биться внутри.

— И скобы накинь! — крикнула Магда.

Три окровавленных кракена, пришпиленные к шкуре кита, вяло дергались. Один пират с криками катался в луже крови — кракен клювом снес ему левую ногу до колена.

— Чертовски неподходящее время, чтобы потерять Галиндо, но нам уже приходилось летать без укротителя тысяченожек, — мрачно заметил капитан. — Нам и так еще повезло, дьявол меня забери.

— Повезло? Ты думаешь… — Магда вдруг обратила внимание на то, что сапоги ее полны воды, и посмотрела вниз. — Madre Dios! Чертов заряд Чаго вырвал скобы изо рта. Кит идет ко дну.

— И это еще не все, — добавил Зарзамора, указывая куда-то багром. — Смотрите.

Вода вокруг пасти кита словно вскипела, и в свете фонарей брызги ее сверкали, как бриллианты. Повсюду мелькали щупальца и белые панцири.

— Стая вырвалась на свободу, — просто сказал капитан, отмечая очевидный факт. — Мы потеряем много хороших людей.

— На корабли! Шевелите своими жалкими задницами, если не хотите оказаться в брюхе кракена! — проревела Магда, устремляясь к плоту.

Поднимающаяся вода уже плескалась у ее коленей. Матросы беспорядочной толпой карабкались на платформу, ругаясь и отпихивая друг друга локтями.

Море вокруг кита кишело кракенами. Щупальца вылетали из воды, словно камни, выпущенные из пращи. Чудовища с плеском карабкались на тушу, хватая пиратов за ноги. Люди вопили, размахивали руками и тщетно пытались отбиваться лопатами и баграми, но их волокли вниз, в черные волны.

— Капитан! Лезь по лестнице! На «Ависпу Ферос»! — Магда стояла на плоту с саблей наготове, рубя щупальца, появлявшиеся из воды.

Несколько моряков уже карабкались, как пауки, по лестницам, ведущим на китобойные суда. В дальнем конце платформы показалось несколько чудовищ; обвив щупальцами веревки, они последовали за своими жертвами.

— Они могут лазить! — воскликнул капитан Вальдес и остановился с разинутым ртом, поставив ногу на первую перекладину лестницы. — Madre Dios, кто мог знать!

— Скажи спасибо, что они хоть летать не умеют, — огрызнулась Магда и хлопнула его по ноге плоской стороной сабли. — Давай уже, поднимай свою задницу и лезь на этот чертов корабль!

По правому борту прогремел выстрел — это один из пиратов с китобоя выстрелил в кракена, взбиравшегося по лестнице. Внезапно со стороны второго трофейного судна по левому борту донесся какой-то свист. Канат, соединявший его с разделочной платформой, натянулся, отшвырнув двух кракенов на груду бочек. Лестница оторвалась. Дирижабль застонал, развернулся, затем абордажный крюк «Ависпы Ферос» вырвался из его борта, и китобойное судно исчезло в ночном небе. Они сбежали.

— Негодяи! Трусы! — заорала Магда. — Стойте, не то я вас всех перестреляю!

Туша кита, которую больше не поддерживал дирижабль, в одно мгновение погрузилась в воду на полсажени. Под платформой пошли волны, и она накренилась. Бочки покатились за борт. При падении с одной из них слетела крышка, и в море полился китовый жир. Магда схватила попавшийся под руку фонарь и швырнула его вниз. Жир вспыхнул, и стали видны неистово извивающиеся кракены — пламя лизало панцири и поджаривало их содержимое.

Еще одна лестница упала на плот — это второй дирижабль по левому борту последовал примеру первого и отцепился от туши. Вода бурлила, захлестывая бесполезный люк.

Магда дико озиралась по сторонам: вокруг трещал огонь, все было в дыму. По платформе текла кровь. Кричали люди. Время от времени раздавались одиночные выстрелы. Она не могла сказать, сколько они потеряли убитыми и сколько людей еще дрались. Кракены продолжали наступать, а туша кита тонула. Магда больше ничего не могла здесь поделать.

Она бросилась к лестнице и начала взбираться, держа саблю наготове. Магда преодолела половину подъема, когда сзади послышался чей-то крик о помощи.

В полудюжине перекладин под ней висел Чаго; кракен схватил его за ногу. Чаго.

— Помоги мне, Магда! Не бросай меня!

Скрежеща зубами, Магда соскользнула вниз, держась за лестницу рукой; веревка до крови ободрала ей ладонь. Зацепившись коленом за перекладину, находившуюся у плеча Чаго, она откинулась назад, раскачиваясь взад и вперед, и вонзила клинок прямо в глаз кракену. Чудовище, выпустив добычу, полетело вниз.

— Я знал, что ты спасешь меня. Я знал, что ты меня не бросишь, — выговорил Чаго, помогая ей подтянуться обратно.

— Я спасла тебя потому, что у нас не хватает людей. Я бы охотнее скормила тебя кракенам.

— Верю, — подмигнул тот.

— Это ты со своим чертовым порохом во всем виноват!

— Я сделал это ради тебя! — Чаго взял ее окровавленную руку. — Я хотел добыть жемчужины сам, чтобы доказать, что я достоин тебя.

Магда взглянула ему прямо в глаза:

— Ты серьезно?

Чаго кивнул.

— Я так и знала! — рявкнула она и разрубила веревки.

Чаго полетел вниз, в гущу разъяренных кракенов, почуявших запах крови.

Лестница яростно закачалась — это оставшиеся китобойные суда покидали пиратский дирижабль. Магда уцепилась за веревки и вскарабкалась в рубку «Ависпы Ферос». Капитан Вальдес, схватив ее за плечи, втащил внутрь.

— С тобой кто-нибудь есть? — спросил он.

Магда покачала головой:

— Чаго полез следом, но мне пришлось прикончить этого тупого ублюдка.

Капитан Вальдес помрачнел.

— Это он во всем виноват, капитан, — защищалась Магда.

— Нам нужны люди, Магда. Кит тянет нас вниз! Мы сбросили весь балласт, но это не помогло.

Магда выглянула из иллюминатора. Море было очень близко, и туша уже исчезла под водой. Три каната, соединявшие дирижабль с китом, уходили в темную воду, покрытую тлеющим маслом; «Ависпа Ферос» продолжала погружаться.

— Итак, кто у нас есть? — спросила Магда.

— Ты, я и Таварес, — вздохнул капитан. — Андрес не отвечает со своего поста.

— Когда вся эта заваруха кончится, я пристукну кучу народа, — пробормотала Магда. — Какие будут приказания, капитан?

— Приказания? Dios, Магда, у меня нет команды!

Магда рассерженно подняла брови:

— Ты что, ничего не умеешь делать сам? Нас трое, и канатов тоже три. Если хочешь спасти «Ависпу Ферос», их нужно обрубить, pronto.[33]

Капитан Вальдес мгновение пристально смотрел на нее, затем схватил фонарь и полез в коридор, идущий под килем. За ним последовали Таварес и Магда. Спотыкаясь, они побежали по проходу; пол под ними кренился все больше и больше. Внезапно впереди сквозь швы в корпусе хлынула вода.

— Назад! — крикнула Магда. — Слишком поздно. На корму!

— Нет! Мы еще сможем до них добраться!

— Только если ты отрастишь жабры, капитан.

Пол вздымался все выше, пока наконец не встал почти вертикально. Трое пиратов перелезли на стены, пользуясь скобами и опорами в качестве лестниц. Снизу раздался хлопок, и внезапно подул ветер: лопнул первый газовый мешок — и начал выходить гелий.

«Ависпа Ферос» мгновенно снизилась на тридцать футов. Капитан Вальдес уронил фонарь. Таварес выпустил перекладину и с криками полетел вниз. Затем раздался удар тела о доски, и крики смолкли. Мимо них пронеслась кучка пауков. Корпус где-то внизу вспыхнул — это огонь перекинулся на судно.

— Шевелись, капитан. Или не отставай, или я иду одна.

Они полезли вверх. В это время лопнула еще одна ячейка с газом, затем еще одна. Каждый раз их захлестывал поток гелия, за которым следовал ужасный рывок. Дирижабль стремительно падал, увлекаемый в море гигантской тушей кита. Они миновали дверь в рулевую рубку, и Магда остановилась. Перепуганные насмерть тысяченожки бились в своей упряжи.

— Перелезай на гондолу, затем прыгай, — велела Магда. — Нам не добраться до кормы — тонем слишком быстро. Плыви как можно дальше от корабля и молись, чтобы кракены последовали за китом в море.

Они забрались по лестнице на гондолу, и в этот момент корабль содрогнулся. Внизу — по-прежнему очень далеко — бледные языки пламени яростно лизали корпус. Над горизонтом, на фоне звездного неба, сверкал широкий белый полумесяц Ансули, над ним — небольшой голубой полукруг Сидоны. Но даже в свете лун Магда не могла разглядеть ни платформы, ни китобойных дирижаблей.

Она закрыла глаза и прикоснулась к сидонийской молитве по усопшим, вытатуированной на плече. Затем прыгнула вниз.

Магда ударилась о воду с такой силой, что у нее перехватило дыхание. По инерции она глубоко погрузилась в море и принялась яростно пробиваться наверх, пока боль в легких не заставила ее наглотаться воды. Она резко вынырнула, жадно хватая ртом воздух. Затем, не давая себе передышки, поплыла прочь от тонущего корабля, но вскоре усталое тело воспротивилось и руки отказались шевелиться.

«Значит, вот какой он, конец, — думала она, лежа на воде. Набегавшие волны заливали ей лицо. — Все псу под хвост. А я-то мечтала устроить драку в каком-нибудь баре. Взять с собой кучу этих ублюдков».

Кто-то схватил ее за волосы и потянул. Чьи-то руки несколько раз хлопнули ее по лицу, и Магда, закашлявшись, сделала вдох.

— Только не думай, что я так просто отпущу своего первого помощника, — сказал капитан Вальдес. Грязные волосы падали ему на лицо, одной рукой он держался за какую-то бочку. — Ты мне еще понадобишься, Магда, когда я оправлюсь после этой катастрофы.

Он помог Магде забраться на бочку, и она уцепилась за скользкие доски. Со слезами на глазах капитан нащупал руку Магды и сжал ее. Они плыли вдвоем, глядя, как корма «Ависпы Ферос» исчезает под водой.

— Капитан.

— Да, Магда?

— Помнишь, что случилось с Чаго?

— Помню.

И он выпустил ее руку.