Взгляды некоторых ученых на проблему монголо-татарского ига
“Традиционалисты” также отмечают, что хотя в Европе и называли все земли за Днепром Татарщиной, Русь продолжала рассматривать себя частью европейского христианского мира, оставалась его составной частью, а не развивалась по восточному типу. Этому способствовала сначала терпимость монголов-язычников к православной вере, а затем после принятия Ордой ислама при хане Узбеке (1313 г.) осознание монгольскими правителями выдающейся роли церкви в жизни русского общества. Вместе с тем жесткая организация монгольской восточной деспотии, покорившей полмира, побуждала часть русской аристократии, стремящейся к власти, видеть в подобном общественном устройстве пример для Руси. Однако для большинства населения Монгольское государство-паразит являлось инородным телом. Мощные восстания против баскаков имели место в Ростове Великом, Твери, Ярославле, Владимире, Суздале и других городах Руси. В 1283 г. курские князья Олег и Святослав изгнали из своего княжества баскаков. Русские князья громили отдельные монгольские отряды в 1254, 1301, 1365 гг. Наступление феодальной раздробленности в Орде сопровождалось ханскими межоусобицами, известными под названием “великой замятии” (1359 – 1380 гг.), которая привела к власти в Орде темника Мамая (он не мог стать ханом, так как не был чингисидом). В этот период Русь фактически перестает платить дань Орде. Мамай попытался восстановить былое господство Сарая над Русью и послал в 1378 г. многотысячное войско во главе с мурзой Бегичем, которое наголову было разбито на р. Вожа московским князем Дмитрием Ивановичем (будущим Донским). Летом 1380 г. сам Мамай, заключив предварительный союз с литовским князем Ягайло (Ягелло) и противником Москвы князем рязанским Олегом, пришел во главе почти 90-тысячного войска на русскую землю. Навстречу монголам Дмитрий Иванович вывел 60-тысячную рать. На Куликовое поле вышли полки почти всех княжеств Северо-Восточной Руси. Впервые русское войско не оборонялось, а, перейдя через Оку и Дон, воспользовавшись данными разведки, внезапно напало на Мамая. В битве 8 сентября 1380 г., в которой со всей силой проявилось полководческое искусство московского князя Дмитрия Ивановича, получившего имя “Донской” за эту битву, серпуховского князя Владимира Андреевича — “Храброго”, князя Дмитрия Михайловича Боброка-Волынского, монгольское войско было разбито наголову. Через два года хану Тохтамышу удалось взять Москву (1382 г.), разорить ее пригороды и принудить Русь вновь платить дань, хотя и в меньших размерах. Но Орда уже не смогла восстановить свою полную власть над русскими землями. Выдающуюся роль в единении всех русских сил, преодоления разногласий между князьями накануне Куликовской битвы сыграла Русская православная церковь, в первую очередь игумен Троице-Сергиева монастыря Сергий Радонежский. Помимо сугубо военного, значение куликовской битвы заключалось в укреплении веры русских в своих силы, подъеме патриотических настроений, преодолении психологической боязни силы орды. Вместе с тем была подорвана уверенность самих ордынцев в своей непобедимости и безнаказанности на русских землях. С 1395 г. начинается обвальный распад Золотой Орды на Большую, Ногайскую, Белую Орды, Крымское, Астраханское, Казанское ханства и другие образования. Все это усиливалось под ударами по Орде среднеазиатского завоевателя Тимура. В 1395 г. он вторгся и в русские земли, дошел до Ельца и повернул назад — в Азию. Окончательно монгольское иго над Русью пало в 1480 г. Нетрадиционная точка зрения. Ее главный автор — Л.Н.Гумилев. Он подчеркивает, что объективной и главной причиной господства ордынцев над русскими княжествами стали непрерывные междоусобные войны между русскими, ослабившие феодальные государственные образования ко времени прихода Батыя на Русь[98]. При этом Л.Н.Гумилев напоминает о событиях, ставших прелюдией и фактически еще одной объективной причиной монголо-татарского нашествия: битва на реке Калке в 1223 году (последнее крупнейшее совместное вступление русских князей накануне нашествия Батыя). У русско-половецкого войска не было общего командования, так как Галицкий, Черниговский и Киевский князья “…находились в такой ссоре, что не могли себя заставить действовать сообща”[99]. Также отмечен факт предательства, в котором был обвинен атаман Плоскиня, уговоривший Мстислава Киевского сдаться монголам[100]. Данный факт наглядно демонстрирует несогласованность действий русских князей. Наконец, самое главное, на что обращают внимание Л.Н.Гумилев и крупный российский историк Г.В.Вернадский, — это вероломное убийство татарских послов, дипломатическая миссия которых действительно являлась мирной[101]. Итак, такое отношение русских к монголо-татарам послужило косвенной психологической причиной обострения отношений между народами. Принципиально важно подчеркнуть, что монголам был необходим действительный мир с русскими для их борьбы с половцами. Здесь Л.Н.Гумилев особое внимание обращает на географические ареалы, в которых протекала жизнь русских и ордынцев. Необходимо сделать пояснение: русские земли, “покрытые густым лесом были не нужны монголам, а русские, как оседлые, не могли угрожать коренному монгольскому улусу…”[102]. Следовательно, было возможно сосуществование двух миров: оседло-земледельческого; кочево-скотоводческого. При этом столкновения их не обязательно носили агрессивный характер, так как не находилось достаточного количества зон столкновения политических и, тем более, экономических (хозяйственных) интересов. Данная идея является сквозной в концепции Л.Н.Гумилева. Еще, с философско-культурологической точки зрения, крупный город отпугивает кочевника, так как городу нет места в мировоззрении, в видении картины мира монголом-скотоводом. К сожалению, приходится отметить, что “урок”, полученный русскими в битве на Калке не оказался “плодотворным”. И вплоть до нашествия батыева войска князья продолжали жестокие междоусобицы, не пытались консолидироваться и укреплять рубежи Отечества. Поэтому фактически Древняя Русь не представляла единого политического пространства. Небезынтересен тот факт, что практически все города Руси представляли собой административные и военные центры. Даже города “средней категории”, наряду с городами-гигантами, имели сложную систему укреплений (2 или 3 укрепленных района), буквально по всей стране были разбросаны небольшие “крепостицы”, “представлявшие собой убежища для окрестного населения”[103]. Невольно возникает вопрос, с какой целью было построено столько военных укреплений внутри самого государства? Причина — постоянные междоусобицы. Поэтому, несмотря на гигантское количество крепостей, многие из них были весьма ослаблены. Ко времени прихода Батыя на Русь большинство из них становились “легкой” военной “добычей” для татарской армии. Кроме того, исторические факты свидетельствуют о постоянных предательствах и поддержке татарскому войску. Так, Торжок пострадал, не дождавшись подмоги из Новгорода[104], при осаде Козельска монгольское войско имело постоянную поддержку села, получившего в дальнейшем название Поганкино[105], а киевский князь не подготовил город к обороне и даже “не остался в Киеве, оставив за себя “тысяцкого Дмитра”…”[106]. И, наконец, многие приволжские города Владимирского княжества (Ярославль, Ростов, Углич, Тверь и другие) “вступили с монголами в переговоры и избежали разгрома”[107]. Таким образом, можно констатировать, что ко времени прихода Батыя Русь была ослаблена междоусобицами, не представляла единого социо-культурного пространства. И что представляется принципиальным, часть населения русского региона проявляла к монголо-татарам значительную лояльность. Это в перспективе стало одной из существенных причин образования единого геополитического пространства на основе союза, где большая часть политических прав и свобод принадлежала татарской половине. Однако нельзя говорить о действительном приниженном положении русского этноса и так называемом иге. Формирование военно-политического союза происходило с 1243 по 1312 год. А точнее, это — переход от явной оккупации к военно-политическому союзу. Подтверждением такой позиции являются следующие факты: Ø многочисленные поездки русских князей в Орду за “ярлыками” на княжение (при этом, своей администрации и военных гарнизонов на территориях, населяемых русским народом, монголо-татары не имели); Ø молитвы православных церквей за ханов Орды (а в 1260 году в Сарае была учреждена православная епископия); Ø вступление смердов и дворян на службу в ордынские полки баскаков[108]. Особого внимания заслуживает период, связанный с деятельностью Александра Невского, который вел достаточно миролюбивую политику в отношении Золотой Орды. Отчасти, благодаря военной помощи татар, русское войско смогло вести успешную борьбу с западными завоевателями, а точнее — отразить натиск крестоносцев. В борьбе за политическую власть с Андреем (Владимирское княжество), который являлся западником, Александр Невский привел на Русь татарский корпус. Вследствие чего последний стал Великим князем, а немцы временно прекратили наступление на новгородские и псковские земли[109]. Интересен и факт приглашения русских князей ханом Ногаем для осуществления совместных военных походов. Именно приглашения, то есть в данном случае можно говорить о военном союзе. Например, в 1276 году Ногай обращается к своим данникам Владимиру Васильковичу Волынскому, Льву Даниловичу Галицкому и Мстиславу, предлагая им принять участие в походе на Литву[110]. Примечательно, что Ногай в неравноправном союзе имел власть только над южнорусскими князьями. Значит, у татар не было единого правителя, который был способен управлять всеми русскими владениями. Следующий этап развития отношений между русскими княжествами и Золотой Ордой приходится на временной отрезок с 1312 по 1380 год. Вследствие междоусобной борьбы внутри Золотой Орды к власти приходит в 1312 году хан Узбек, который дал толчок к распаду неравноправного союза. Причина охлаждения отношений — принятие татарами ислама, который не включается органично в сознание средневекового православного человека. Необходимо обратить внимание и на то, что, с точки зрения исторической и логической, в условиях междоусобиц, невозможно держать под политическим и военным контролем подвластные народы. Данный факт становится еще одним подтверждением концепции Л.Н.Гумилева. Наконец, финалом тесного взаимодействия стала Битва на Куликовом поле в 1380 году. Безусловно, данное историческое событие есть свидетельство подъема русского национального самосознания и желания объединения на этнической основе. Это связано с началом централизации русского государства, главным образом вокруг Москвы; распадом и ослаблением Золотой Орды; этническими процессами образования единой русской народности и распадом монголо-татарского “суперэтноса”. Кроме того, можно предположить, что столкновение с Мамаем было вызвано “возмущением” со стороны русских князей незаконным приходом к власти обычного темника. Самое главное, по мнению В.В.Кожинова: “Мамаева Орда, конечно имела азиатское происхождение, но всецело оторвавшийся и отчужденный от монгольского государства Мамай вступил в теснейший союз с генуэзцами Кафы, то есть с авангардной силой Запада, и стал выполнять его волю…”[111]. Иными словами, Мамай — “западник”. А конфликт с западной, тем более, с католической культурой, пытающейся уничтожить православие, имел богатую традицию на Руси еще со времен Александра Невского. Следовательно, постепенное “затухание” сил монголо-татарского суперэтноса и выдвижение на историческую арену нового русского единого образования положило конец неравноправному союзу. Падением режима так называемого ига принято считать событие 1480 года — великое стояние на реке Угре. Таким образом, анализ нетрадиционной точки зрения на так называемое моноголо-татарское иго позволяет сделать следующие обобщения: Ø Русь и Орда находились в тесном взаимодействии на протяжении более чем 200 лет; Ø характер отношений носил вид неравноправного союза, с превалированием власти монголо-татарских ханов; при этом, русские территории не представляли единого целого, как и Золотая Орда с XIV века; Ø особенно тесные контакты с Золотой Ордой существовали в военной и политической сферах; Ø союз с татарами был более приемлем для средневековой Руси, нежели, чем союз с Западом, так как он носил менее агрессивный характер. Говоря же о едином социокультурном пространстве Руси и Золотой Орды необходимо отметить, что географический ареал, в котором существовали русские удельные княжества, можно обозначить как Евразийское пространство. Следовательно, культура такого региона постоянно находилась в состоянии выбора между Западной и Восточной традициями, на основе которых и создавалась самобытность евразийских народов. Проблема выбора особенно остро встает перед любыми народами в эпоху кризиса и упадка. Таким временем для Древней Руси стало средневековье, особенно предмонгольский период и первый монгольский этап, охарактеризованный ранее. Евразийское пространство Отечества оказалось между двумя антагонистическими мирами: Католический Запад и Монгольская империя. При этом Русь нуждалась в “сильной руке”, которая должна была упорядочить жизнь социума. Древняя Русь выбрала союз с Монголией. Почему? Следует подробнее разобрать вопрос веротерпимости, так как именно благодаря религии происходило интенсивное взаимовлияние. При этом ведущая роль здесь принадлежала русским. Так, многие татары были обращены в православие на добровольной основе, деятельность православной церкви в монголо-татарскую эпоху было весьма активной и плодотворной. Самые яркие примеры: Ø утверждение патриархии в 1260 году в Сарае; Ø в 1251 году Александр Невский побратался с сыном Батыя Сартаком; Ø наконец, деятельность митрополита Алексия, который фактически управлял государством при малолетнем князе Дмитрии. Следует отметить, что благодаря способностям этого религиозного деятеля мир и согласие между Русью и Ордой стали еще более прочными в эпоху хана Узбека (то есть, в исламский период ордынской истории), что является свидетельством взаимной веротерпимости. Итак, можно констатировать тот факт, что в союзе с монголами Русь сумела сохранить главное ядро, вокруг которого развивается российская культура — православие. Сохранению православия способствовали и победы Александра Невского. Здесь мы переходим ко второй проблеме взаимовлияния — воинской культуре. Данный вопрос — один из самых сложных и противоречивых. Действительно ли способы ведения войны, тактика стали отчасти татарскими? Такой точки зрения придерживались дореволюционные историки Н.Голицын и А.Байов. Однако крупный советский военный ученый А.А.Строков критиковал подобные взгляды. Думается, что, учитывая марксистско-ленинский политизированный подход в исторической науке 40 – 50-х гг. прошлого века в рамках которого был вынужден работать А.А. Строков, необходимо пересмотреть критику дореволюционных ученых и рассмотреть взгляды А. Байова и Н. Голицина под несколько новым углом зрения. А.А. Строков, обобщая суждения данных исследователей, выделяет в их концепции следующие моменты, которые и являются доказательствами взаимосвязи русского и монгольского воинств: Ø русские войска сражались почти исключительно конными; Ø господствующим орудием стал лук; Ø сражения носили разомкнутый или рассеянный характер; Ø русские войска стали использовать военные хитрости, внезапные нападения[113]. А.А. Строков, вступая в научную дискуссию с упомянутыми выше дореволюционными историками, особенно обращал внимание на первый пункт. Советский военный историк утверждал, что сила русского войска — это пехота, именно она имела ведущее значение, часто решала исход сражения. Однако следует ему возразить: безусловно, ни Н.Голицин, ни А.Байов не пытались умалить достоинств русской пехоты. Бесспорно и то, что русское войско сохраняло в большей степени прежние традиции. Но отдельные элементы азиатских приемов ведения войны, несомненно, были восприняты. Совместные военные операции монголо-татарской эпохи наложили отпечаток на русское военное искусство. Мы в данной связи делают предположение гипотетического характера: одним из первых русских стратегов, применившим, например, военные хитрости и прием внезапного нападения, был Александр Невский (Ледовое побоище). Итак, религия и военное искусство — две сферы, в которых происходило активное взаимодействие и взаимовлияние. Необходимо также отметить, что происходила ассимиляция русского и татарского населения, в том числе и в высших слоях общества. Так, многие русские князья брали в жены именно татарских женщин. Например, московский князь Юрий стал супругом дочери татарского хана, в крещении получившей имя Агафья[114]. Отчасти здесь снова прослеживается влияние на золотоордынцев православного фактора. Наконец, татары достаточно легко ассимилировались с русскими и помогали московским князьям в их многовековой войне с Литвой…[115]. Подобные факты свидетельствуют о тесном и длительном взаимодействии и взаимовлиянии русских и татар, при этом данные процессы носят явно положительную окраску. Однако большинство ученых пишут об упадке культуры Руси в монгольский период. Каковы действительные объективные причины этого процесса? В первую очередь — междоусобные войны, тормозившие процессы единения по этническому принципу. Несомненно, развитию культуры мешали бесконечные внешние войны. Наконец, единая идеологическая база, на основе которой складывалось новое русское сознание, начала формироваться лишь в середине XIV – начале XV веков. Осознанию целостности русские княжества обязаны, прежде всего, Сергию Радонежскому и Дмитрию Донскому. А необходимость духовного Возрождения была обусловлена очередной потерей “сильной руки”, сильной власти, обеспечивавшей стабильность, ибо Золотая Орда фактически перестала существовать как империя, ослабла и не являлась реальной политической силой. Но на историческую арену выдвинулась Москва, постепенно набиравшая политическую мощь. Очередной переходный этап русской истории связан с возвышением русского этноса. Таким образом, русский народ на протяжении двух веков сосуществовал с золотоордынской империей. Это позволяет говорить о евразийстве, особенно четко выявлявшемся на уровне мировоззренческом, главным образом, в религиозном его аспекте, а также и в общественно-политической сфере. Большую опасность для нашего Отечества в описываемы период представляла и экспансия Запада. С благословения папы римского Целестина III, провозгласившего в целях экспансии католичества в конце XII в. крестовый поход в Прибалтику, на Русь и Польшу, началось утверждение немецких феодалов в Прибалтике под флагом христианизации и цивилизации живших там народов и племен. К ним присоединились шведские и датские рыцари. К. Маркс писал в своих “Хронологических выписках” отмечал: “1201 г. Альберт Апельдернский, епископ, основывает город Ригу, а для того, чтобы иметь постоянное войско, учреждает орден божьих рыцарей, иначе меченосцев... Эти молодцы были включены в епископство Рижское... их лозунг был: христианство или смерть”[116]. В 1237 г. орден меченосцев, переименованный в Ливонский, стал отделением мощного Тевтонского ордена, переброшенного на земли пруссов и ливов из Палестины. Русские князья, осознавая опасность экспансии Запада, помогали прибалтийским народам в борьбе с ней. В 1211 г. владимиро-суздальская, новгородская дружины и эстонцы совершили походы на Ригу и Ревель. В 1217 г. новгородско-псковские и эстонские войска разбили немцев у г. Отепя. В 1223 г. Великий князь владимирский Юрий Всеволодович отправил на помощь эстам, сражавшимся с датским королем Вольдемаром II, 20-тысячное войско во главе со своим братом Ярославом. Силы были неравны. Установив свое господство в прибалтийских землях, крестоносцы начали агрессию против Руси. В 1224 г. их войска взяли город Юрьев. Лишь в 1234 г. новгородскому князю Ярославу Всеволодовичу удалось разбить рыцарей на. р. Эмайыга (близ нынешнего Тарту) и добиться перехода части земель современных Латвии и Эстонии под владение Руси. В 1237 г. войско Тевтонского ордена, вторгшееся в пределы Галицко- Волынской Руси, потерпело под г. Дрогичиным поражение от русских дружин князя волынского Даниила Романовича (Галицкого). В начале 1240 г. папа римский Григорий IX призвал к объединенному крестовому походу немецких, шведских и датских феодалов на Северную Русь. Шведы, не пожелавшие ни с кем делиться добычей, подготовились к походу раньше других, и летом 1240 г. их корабли вошли в Неву и остановились у впадения в нее р. Ижоры. Отсюда командующий шведским войском зять шведского короля ярл (князь) Биргер, уверенный в победе, послал новгородскому князю Александру Ярославовичу послание следующего содержания: “Если можешь, защищайся. Но я уже здесь и полоняю твои земли”. 15 июля 1240 г. состоялась знаменитая Невская битва, в которой русское войско под командованием 20-летнего Александра (назван после победы Невским) разбило шведов. Ярл Биргер был ранен новгородским князем в лицо. Вслед бегущим в панике шведам русские, как свидетельствуют летописи, пустили по течению Невы три шведских корабля, нагруженных шведскими же трупами. Эта битва стала важным этапом борьбы русского народа за выход в Балтийское море. Новгородские бояре, боясь усиления авторитета и власти князя, объявили Невскую победу авантюрой. Оскорбленный Александр уехал в Переяславль. Но не прошло и года, как новгородцам пришлось идти к Александру на поклон и звать его обратно. Осенью 1240 г. рыцари Ливонского ордена вторглись в русские земли, захватили г. Изборск, а затем вследствие измены посадника Твердилы — и неприступный Псков, Копорье, опустошили берега Луги и оказались в 40 верстах от Новгорода. Очевидец тех событий католический монах Генрих Латвийский писал о делах захватчиков на русской земле: “Стали они грабить деревни, убивать мужчин и полонять женщин и обратили в пустыню всю местность вокруг Пскова... Те, кто укрепились на русской земле, устраивали засады на полях, в лесах и деревнях, хватали и убивали людей, не давая русским покоя, уводили скот и женщин их”. В решающем сражении на льду Чудского озера 5 апреля 1242 г. 17-тысячное русское войско под командованием Александра Невского разгромило 12 тысяч рыцарей и кнехтов (наемная пехота). Потери немцев в “Ледовом, побоище”, которые по меркам средневековых рыцарских битв были более чем велики, составили 400 – 500 рыцарей и кнехтов. 50 знатных рыцарей были взяты в плен. Итогом явился договор, согласно которому Ливонский орден навсегда отказывался от притязаний на русские земли и возвращал захваченные ранее. С. М. Соловьев, оценивая роль Александра Невского в судьбе русского народа, писал: “Соблюдение Русской земли от беды на востоке, знаменательные подвиги за веру и землю на западе поставили Александру славную память на Руси, сделали его самым видным историческим лицом в нашей истории от Мономаха до Донского”[117]. “Ледовым побоищем” был положен конец попыткам превратить русские земли в провинциальную окраину Европы и насадить католичество. Но грабительские набеги немецких, шведских и датских рыцарей продолжались. Наибольший урон от них несли псковские и новгородские земли. Однако и эти действия агрессоров не оставались безнаказанными. В 1253 – 1254 гг. Даниил Галицкий вторгся на территорию Тевтонского ордена, одержал 5 побед над рыцарями и дошел до Балтийского моря. В 1268 г. полки нескольких русских княжеств под предводительством сына Александра Невского князя переяславского Дмитрия наголову разбили крестоносцев в битве при г. Раковор в Эстонии. Окончательно хребет Тевтонскому ордену и немецкому рыцарству был перебит объединенной армией поляков, литовцев, русских, чехов, венгров, валахов в битве при Грюнвальде в 1410 г. Начиная с середины XIII в. молодое Великое княжество Литовское, теснимое с запада немцами, осуществляло систематическую агрессию против Руси. Она особо активизируется после принятия Литвой католичества (1387 г.) и заключения Кревской унии (1385 г.)[118], когда Литва стала форпостом экспансии Запада в русские земли. В 1321– 1323 гг. литовский князь Гедимин завоевал Волынь, Галицию, Киев, а также заключил мир с Ливонским и Тевтонским орденами, Данией и Ригой, развязав тем самым крестоносцам руки для наступления на Русь. Сын Гедимина Ольгерд, заявив послам Священной Римской империи о том, что “вся Русь должна принадлежать Литве”, захватил в 60 – 70-х годах XIV г. Брянск, Ржев, Северную Русь и совершил 3 похода на Москву. Московский летописец о литовском походе 1368 г. писал: “Такого зла и от татар не бывало”. Лишь в 1379 г. Дмитрию Донскому удалось восстановить власть Москвы над Киевом и Черниговом. Ягайло в 1380 г. обещал Мамаю выступление на его стороне литовских войск. Литовский кнзяь Витовт в 1395 г. захватил Смоленск, в 1396 г. разорил рязанские земли, а в 1398 г. заключил договор с Ливонским орденом, обещая взамен помощи Литве в овладении Новгородом литовскую помощь немцам в подчинении Пскова. К середине XV в. многие истинно русские земли продолжали оставаться под польско-литовским владычеством. Воспользовавшись распрями между князьями и боярами, польский и венгерский католические монархи попытались захватить Юго-Западную Русь. В 1209 г. венгры оккупировали Галицию, а поляки осуществили интервенцию в Волынь. В 1214 г. они заключили договор о разделе Галицко-Волынского княжества. Мстислав Удалой в 1218 – 1219 гг. освободил захваченные земли, а Даниил Галицкий возродил Галицко-Волынское княжество. В 1245 г. главный соперник Даниила в борьбе за власть Ростислав Черниговский, женатый на дочери венгерского короля Белы IV и привлекший на свою сторону польского короля Болеслава Стыдливого, пришел во главе польско-венгерско-руг-ского войска в Галицию. Под стенами г. Ярослава на р. Сан 17 августа 1245 г. произошло генеральное сражение. Даниил Галицкий разбил войско интервентов и окончательно утвердился в Галицко-Волынском княжестве. Агрессия европейских католических держав против Руси в XIII – XV вв. в условиях монголо-татарского нашествия, следствием которого стала вассальная зависимость Руси от Золотой Орды, делала реальной угрозу национальной самостоятельности и государственности русского народа. Западная цивилизация сама подтолкнула Русь к выбору между утратой государственности, сопряженной со сменой веры, и вассальной зависимостью от орды в условиях духовной свободы. С наступлением периода феодальной раздробленности упало политическое значение Киева как центра единого государства. Постоянные половецкие набеги разорили южные земли Руси и вынудили население этих районов активного земледелия искать новые места жительства. Одним из таких мест стала Ростово-Суздальская земля, одинаково удаленная и от половецких племен, и от беспокойных западных границ. Активное освоение Северо-Восточной Руси началось еще при Владимире Мономахе основавшем города Владимир, Переяславль-Залесский. В 30-е г. XII в. Ростово-Суздальская земля обособилась от Киева. Сын Мономаха Юрий Долгорукий построил и укрепил города Звенигород, Москва, Юрьев-Польской, вел одновременно успешную борьбу за великий княжеский стол в Киеве. с середины XII столетия Владимиро-Суздальское княжество начинает именоваться великим, а некоторое время спустя во Владимир переезжает жить киевский митрополит (1299 г.). Северо-восточные земли становятся духовным центром Руси и играют заглавную роль на территориях, составлявших наследие киевской Руси. Сын Долгорукого князь Андрей Боголюбский, избрав центром своего княжения г. Владимир-на-Клязьме, послал в 1169 г. свои войска на Киев, который лишь номинально оставался главным городом Руси. Владимирское войско под командованием княжича Мстислава Андреевича взяло Киев и подвергло его трехдневному разграблению. Затем Андрей Боголюбский безуспешно попытался подчинить себе Новгород. Он добивался утверждения своей неограниченной власти и погиб в результате заговора бояр. Отмечая властолюбивый характер Боголюбского, Н.М.Карамзин писал о нем: “... отменил несчастную систему уделов, княжил единовластно и не давал городов ни братьям, ни сыновьям”[119]. С 1174 по 1177 г. развернулась борьба за главенство между ростовскими и владимирскими князьями и их боярами. Ее итогом стало вокняжение во Владимире Всеволода Большое Гнездо (князь имел большую семью). Власть Всеволода распространялись на всю Северо-Восточную Русь. После его смерти титул Великого князя владимирского продолжает оставаться верховным в русских землях, но само Владимиро-Суздальское княжество раздробилось на несколько уделов, поделенных между многочисленными сыновьями Всеволода Большое Гнездо. Особенности экономического и социального укладов Владимирского великого княжества сыграли существенную роль и в исторических судьбах будущего Московского государства. Первоначально основой системы хозяйства Северо-Восточной Руси являлись различные промыслы, охота и рыболовство. Однако по мере притока населения из Южной Руси, особенно увеличившегося после битвы на р. Калка, все большее значение приобретало земледелие. Но неблагоприятные климатические условия, сложность разработки лесной местности под пашню, небольшое количество земельных угодий, пригодных для нее, обусловили господство мелких крестьянских хозяйств, их невысокую производительность, активную миграцию. Наличие больших свободных территорий, собственником которых являлся владимирский князь, и приток больших масс безземельного населения привели к тому, что в Северо-Восточной Руси первоначальной становится (в отличие от Киевской Руси) княжеская собственность, а общинная по отношению к ней — лишь вторичной. В результате активного этнокультурного синтеза прибывавшего на владимирскую землю южно-русского населения и местных финно-угорских племен начинается формирование великорусской народности. Политическим идеалом владимиро-суздальских князей на фоне бедствий, усобиц и судьбы Андрея Боголюбского становится неограниченная монархия. В интересах ее создания и борьбы с боярскими привилегиями северо-восточные князья активно опираются на помещиков-дворян, имевших богатый фонд земельных пожалований за службу. Преимущественно сельское население в известной степени ускорило процесс забвения идеалов вечевого устройства городов Древней Руси. В.О.Ключевский подчеркивал, что именно во Владимиро-Суздальской Руси формируется юридически закрепленное понятие о князе как о личном собственнике удела и полновластном господине его населения. Таким образом, феодальная раздробленность явилась, как выше уже отмечалось, закономерным этапом в истории российской государственности. Военно-религиозная агрессия Запада и монголо-татарское нашествие раскололи территорию и общество Киевской Руси на две части. Одна из них была в определенной мере вовлечена в орбиту европейской цивилизации, а другая отчасти начала тяготеть к восточному типу развития. Тем самым была заложена основа формирования цивилизационного конгломерата в русских землях. Победы над немецкими, шведскими, датскими завоевателями, борьба с литовскими, венгерскими, польскими, монголо-татарскими феодалами продемонстрировали высокие боевые и духовные качества русских воинов. В масштабах Великого Владимирского княжества начали формироваться экономические, социально-политические и психологические устои Московского государства.
Источники и литература
Артамонов М.И. История хазар. Л., 1969. Введение христианства на Руси / Отв. ред. А.Д.Сухов. М., 1987. Вернадский Г.Л. Древняя Русь. Тверь, 1993. Византия и Русь. М..1989. Военная история Отечества с древнейших времен до наших дней. В 3 т. М., 1995. Гоборев В.Г. Предыстория Руси. М., 1994. Греков Б Д., Якубовский А. Ю. Золотая Орда и ее падение М, 1950. Греков Б. Д. Киевская Русь. М., 1953. Гумилев Л.Н. Древняя Русь и Великая Степь. М., 1987. Гумилев Л.Н. Конец и вновь начало. М., 1997. Гумилев Л.Н. От Руси к России: очерки этнической истории. М., 1992. Гумилев Л.Н. Очерки теории этноса в исторический период. М., 1991. Древнерусские княжеские уставы X — XV вв. М., 1976. Забелин И. Домашний быт русского народа в XV – XVII столетиях: В 3 т. М., 1990. Золотухин Н.М. Развитие русской средневековой политико-правовой мысли. М., 1985. История росссийского быта. Материалы Четырнадцатой Всероссийской заочной научной конференции. Спб., 1999. История Русской Церкви. Спасско-Преображенский Валаамский монастырь. М., 1991. Как была крещена Русь. М., 1989. Кандыба В.М. История русского народа до XII века. М., 1995. Карамзин Н.М. Избранные статьи и письма. М., 1982. Карамзин Н.М. Предания веков. Сказания, легенды, рассказы из “Истории государства Российского”. М., 1990. Ключевский В. О. Краткий курс русской истории. Любое издание. Ключевский В.О. Лекции по русской истории, читанные на Высших женских курсах в Москве 1872 – 1875 гг. М., 1997. Ключевский В.О. Письма. Дневники. Афоризмы и мысли об истории. М., 1968. Ключевский В.О. Сочинения: В 9т. М., 1987. Кожинов В.В. История Руси и русского Слова (Опыт беспристрастного исследования). М., 1999. Константин Багрянородный. Об управлении империей. М., 1991. Кузьмин А.Г. Падение Перуна. М., 1988. Лебедев Г.С. Эпоха викингов в Северной Европе. Л., 1985. Ловмяньский Г. Русь и норманы. М., 1985. Мавродин В.В. Происхождение русского народа. Л., 1978. Менталитет россиянина: история проблемы. Материалы Семнадцатой Всероссийской заочной научной конференции. Спб., 2000. Ментальность россиян: Специфика сознания больших групп населения России. М., 1997. Милюков П.Н. Очерки по истории русской культуры: В 3т. М., 1993 – 1994. Мудрое слово Древней Руси XI —XVII вв. М., 1989. Никольский Н.М. История русской церкви. М., 1983. Пайпс Р. Россия при старом режиме. М., 1993. Пашуто В.Т. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. Пашуто В.Т. Героическая борьба русского народа за независимость (XIII в). М.,1956. Плетнева С.А. Половцы. М., 1990. Повесть временных лет. М.; Л. 1950. Ч.1.: Текст и перевод /Подготовка текста и первод Д.С.Лихачева и Б.А.Романова; Ч.2. Прилож. / Ст. коммент. Д.С.Лихачева. Полное собрание русских летописей. Спб.: Археограф. комис. 1846 — 1921. Т.1-24.М.;Л., 1949 – 1963. Т.25-29. М., 1965 – 1994. Т.29-39. М., 1995. Правда Русская / Подготовка к печати В.П.Любимова и др. Под ред. Б.Д.Грекова. М.; Л., 1940 — 1963. Т. 1-3. Рапов О.М. Русская церковь в XI —XII вв. Принятие христианства. М., 1988. Рассказы русских летописей XV – XVII вв. М., 1976. Русское православие: вехи истории. М., 1988. Рыбаков Б.А. Киевская Русь и русские княжества в IX — XIII вв. М., 1982; Рыбаков Б.А. Мир истории. Начальные века русской истории. М., 1984; Рыбаков Б.А. Язычество Древней Руси. М., 1996. Рыбаков Б.А. Язычество древних славян. М., 1997. Седов В.В. Восточные славяне в VI — XIII вв. М., 1982. Славяне и скандинавы. М., 1986. Соловьев С.М. Сочинения: В 18 книгах. М., 1986 – 1996 Судебник XV — XVI вв. / Под общей ред. Б.Д.Грекова. М.;Л., 1952. Тихомиров М.Н. Российское государство XV – XVII вв. М., 1979. Толочко П.П. Древняя Русь: Очерки социально-политической истории. Киев, 1987. Третьяков П.Я. Восточно-славянские племена. М. 1953. Фроянов И.Я. Киевская Русь: Очерки социально-политической истории. Л., 1980. Фроянов И.Я. Киевская Русь: Очерки социально-экономической истории. Л., 1980. Хейзинга И. Осень средневековья. М., 1988. Сравнительная простота строя нашей исторической жизни не мешала своеобразности ее строения В. О. Ключевский
Раздел II. «МОСКОВИЯ»: ОТ ЦЕНТРАЛИЗАЦИИ К ВЕКУ «БУНТАШНОМУ» (XV – XVII вв.) Мировые цивилизации в XV – XVI вв. Основные этапы складывания Московского централизованного государства. Социально-экономический и политический уклады московского общества, его духовная жизнь и культура. Время Ивана Грозного. Годы русской смуты: поиск цивилизационной альтернативы. Характерные черты всемирно-исторического процесса на рубеже XVI и XVII вв. Социальная катастрофа в России в начале XVII века. Борьба русского народа против польско-литовской и шведской интервенции. Возможность цивилизационной альтернативы. Место XVII века в истории мировых цивилизаций. Россия. Век XVII. Необходимость цивилизационных перемен: основные тенденции социально-экономического развития и государственного строительства
XV и XVI века в истории мировых цивилизаций ознаменованы, в частности, интенсивным процессом общемирового генезиса государственности. В этот период многие процессы в жизни западной и восточной цивилизаций приобрели значение долговременных факторов их дальнейшего исторического прогресса. На Европейском континенте определяющее место занимала борьба двух тенденций в государственном развитии. 1. Формирование централизованных национальных государств, что наиболее характерно было для Франции и Англии. Процесс формирования национальных государств в форме монархий привел к утверждению абсолютного приоритета национальных ценностей в межгосударственных отношениях. Роль катализатора в формировании наций и их государственности сыграли нарождавшиеся индустриально-буржуазные отношения и их носители. Именно их интересы обусловили формирование общеевропейского и мирового рынка, изменение политической системы названных, а также других стран, вступающих на путь буржуазного развития. Включение в состав сословно-представительных учреждений все большего числа депутатов от “третьего сословия” позволило им энергичнее влиять на государственную политику в интересах активно растущей социальной группы частных собственников. Колоссальную роль для судеб Европы имела Нидерландская буржуазная революция конца XVI в. Результатом ее стало создание первой европейской “Республики соединенных провинций”. С несколько меньшей интенсивностью шло образование национальных государств в Германии и Италии, где преобладали территориальные княжества города-государства, обладавшие достаточной экономической самостоятельностью. Попытки императоров Священной Римской империи германской нации[120] Максимилиана I (XV в.) и Карла V (XVI в.) создать единое государство в масштабах империи не увенчались успехом. Существенно задержало развитие национальных государств в Центральной Европе (Германия, Австрия, Чехия, Словакия и др.) “второе издание крепостничества в Европе” после Великой крестьянской войны в Германии (1524 – 1526 гг.). Сущность его состояла в том, что преобладание феодального уклада в сельском хозяйстве не отвечало растущим потребностям хлебного рынка. Это побудило германских правителей насильственно свернуть развитие буржуазных отношений в аграрном секторе и повсеместно распространить барщину в районах к востоку от Эльбы. 2. Сохранение феодального строя в форме наднациональной всеевропейской универсальной монархии под властью династии Габсбургов под скипетром которых к началу XVI в. оказались Нидерланды и Испания, а позднее Чехия, Силезия, Венгрия, часть польских, западно-украинских, южно-славянских, итальянских и других земель. Важно отметить, что фактором сдерживания индустриального развития и образования национальных государств как его следствия для Испании и Португалии являлся неприкрытый грабеж феодальными режимами территорий, освоенных в “Эпоху великих географических открытий”. Подобным обстоятельством для стран Южной Европы (Албания, Болгария, Греция и др.) являлось османское завоевание, тормозившее процесс государственной централизации. С XVI в. усиливается борьба за овладение морскими путями, рынками сырья и сбыта, за монопольную эксплуатацию начинавших создаваться колоний. Торговые войны и колонизационные походы стали спутниками западной цивилизации. По мере превращения человека-собственника в центр всей системы социально-экономических и политических отношений в Европе, роста числа собственников произошли и существенные изменения в духовной жизни западной цивилизации. Наиболее ярким проявлением их стала Реформация, которая носила с xv в. характер общественного движения против католической церкви как главной опоры феодального строя. Идеологи Реформации М.Лютер, Ж.Кальвин, У.Цвингли, Т.Мюнцер, провозглашая религию частным делом личности, заявляли, что между богом и человеком не должно быть посредников, и поэтому выступали против католической церкви как иерархического института. Реформация, утверждавшая примат индивидуальных ценностей перед раннехристианскими и православными коллективистскими, стала религией буржуазного (индустриального) общества и положила начало протестантизму — одному из главных направлений христианской религии в современной западной цивилизации. XV—XVI вв. также характеризовались расцветом Возрождения (Ренессанса) — периода в культурном и идейном развитии европейских стран. Дж. Байрону принадлежат такие строки, подчеркивающие значимость Эпохи Возрождения Промчатся годы, И может рухнуть царственный твой дом Италия! Но волею Природы Гигантов равных не дали народы, Царящие огнем своих армад. И, как твои ни обветшали своды, Их зори Возрожденья золотят. Таким образом, указанный период явился временем завершения в основном формирования цивилизации западного типа. Восточные общества в XV – XVI столетиях развивались в направлении усиления в их жизни роли государства. Основой многих государств являлась военно-ленная система. Например, в Османской империи (Турция) кавалеристы-сипахи получали за свою службу тимар — условное (на время службы) земельное владение, которое могло стать наследственным, если сын сипаха обязывался служить в армии. Сипах получал с тимара строго определенную сумму, являвшуюся частью налога, выплачиваемого в казну его населением. Подобные отношения коренным образом отличались от европейской системы вассалитета. Окончательное сосредоточение собственности в руках государства, практическое отсутствие крупных частных владельцев, неярко выраженная социальная дифференциация, утверждение всевластной системы государственной бюрократической иерархии стали главными отличиями позднесредневекового востока от западной цивилизации XV – XVI столетий. В государственно-политических отношениях восточных обществ преобладал вектор институционализации исторически сложившихся форм взаимосвязей. Усиление экономической, политической и духовной экспансии Запада столкнулось с воинственной исламской государственностью Востока. В итоге началось становления колониальной системы в Индии, Индонезии и других странах было сопряжено с османским игом на Балканах и появлением войск султана под стенами Вены. Государственность на Востоке продолжала последовательно повторять циклы раздробленности и централизации. В России процесс образования централизованного государства имел три ярко выраженные особенности: Ø складывание централизованного государства на феодальной, а не на индустриальной экономической основе; Ø образование централизованного государства на многонациональной основе, а не как национального государства, что было характерно для Европы; Ø нахождение народов, вошедших в состав Московского государства, на различных этапах цивилизационного развития и принадлежность их к различным типам цивилизаций. Это обусловило формирование в России цивилизационного конгломерата, в который входили народы, тяготевшие как к западному, так и к восточному типам развития. К XIV в. в русских землях сложились предпосылки образования централизованного государства: Ø повышение производительности, товарного характера сельскохозяйственного и ремесленного производства, приведшее к расширению экономических связей между русскими землями, усилению заинтересованности многих социальных групп, в первую очередь купцов, ремесленников, земельных собственников, в формировании единого рынка, обеспечении безопасности торговых путей; Ø острая нужда в централизованной власти служилых феодалов (помещики) и черносошных (свободных) крестьян, страдавших от притеснений крупных землевладельцев — бояр; Ø рост сопротивления смердов закабалению, подталкивавший феодалов к объединению своих усилий и созданию централизованного государственного механизма; Ø стремление к единой государственной власти православной церкви, боровшаяся против католической экспансии, и являвшейся строго иеархической структурой политической системы общества. Централизованная власть была способна защитить интересы церкви; Ø необходимость освобождения от неравноправного союза с монголо-татарами (или в других концепциях — от монголо-татарского ига). В генезисе Московского централизованного государства, можно выделить три основных этапа (см. табл.4). Таблица 4
|
