ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЭНЦИКЛОПЕДИЧЕСКИЙ СЛОВАРЬ 69 страница

 

Изучением собств. имен в худож. лит-ре занимается О. поэтическая. Ее предметом являются вымышленные автором (реже реальные) имена героев произведения и мест действия. Собств. имена используются в худож” произв. как в качестве средства культурноисторич. изображения действительности, так и характеристики персонажей. Кроме того, помимо чисто назывной, они также могут нести стилистич., а иногда и социально-идеологич. функции. О. поэтическая различает два осн. типа имен: стилистически нейтральные, не участвующие в раскрытии образа или обстоятельств действия (капитан Тушин у Л. Н. Толстого, Андрей Соколов, г. Урюпинск у М. А. Шолохова), и экспрессивно-оценочные, “говорящие” имена-этикетки с прозрачной положит, или отрицат. семантикой. “Значащие” имена были характерны для эстетики классицизма (Скотинин у Д. И. Фонвизина, Молчалин у А. С. Грибоедова). Особенно распространены они в сатирич. лит-ре (город Глупов, Иудушка Головлев у М. Е. Салтыкова-Щедрина, унтер Пришибеев у А. П. Чехова). В науч.-фантастич. и приключенч. лит-ре широко используются вымышленные “экзотические” имена (Аэлита у А. Н. Толстого, капитан

 

ОКТЯ — ОНОМ

 

==259

 

 

*

 

Немо у Ж. Верна). Наряду с реальными названиями (напр., названия улиц Петербурга у?. Μ. Δостоевского и Киева у М. А. Булгакова) иногда употребляются зашифрованные и символические имена героев и мест (Скотопригоньевск у Достоевского, город Н-ск, N у мн. авторов, “Н. Ф. И.” у М. Ю. Лермонтова). Собств. имена нередко выступают как названия худож. произведений: •“Дон Кихот” Сервантеса, “Анна Каренина” Л. Н. Толстого, “Братья Карамазовы” Достоевского, “Петербург” А. Белого, “Тихий Дон” Шолохова, “Порт-Артур” А. Н. Степанова. Имена героев могут становиться нарицательными: Дон Жуан — донжуан, Митрофан — митрофанушка и т. п.

 

• Подольская Н. В., Словарь рус. ономастич. терминологии, М., 1978; Raj ее?. Μ., The study of names in literature. A bibliography, N. Y., 1978. Β. П. Нерознак.

 

ОНОМАТОПЕЯ, см. Фоника. ОПИСАНИЕ, вид повествования, в к-ром изображается к.-л. статич. картина: портрет, обстановка действия, пейзаж, интерьер и т. п. Выделяют статическое и динамическое О. Статическое О. не входит во временное развертывание действия и прерывает развитие событий (напр., О. парижской клоаки в романе В. Гюго “Отверженные”, обширные О. дома, города у О. Бальзака, Э. Золя); оно может использоваться в качестве приема ретардации, торможения действия. На ранних этапах развития сюжетного повествования (напр., бытовые, авантюрные, сатирич. рус. повести 17 в.) статич. О. встречается крайне редко, т. к. мешает стремит, развитию сюжета, цель к-рого — постоянно удерживать внимание и интерес читателя к перипетиям действия. Динамическое О. — обычно небольшое по объему, включено в событие и не приостанавливает действия; напр., пейзаж дается через восприятие персонажа по ходу его передвижения в пространстве (“Степь” А. П. Чехова). О. как вид повествования зависит от “точки зрения” (оценочной, пространств., психологической) автора или рассказчика. Характер О. зависит от жанра, стиля, принадлежности автора и произв. к определ. направлению.

 

Существуют отд. жанры, напр. описательная поэма (“Сады” Ж. Делиля), кладбищенская поэзия (Т. Грей, В. А. Жуковский), и произведения (“Евгению. Жизнь Званская” Г. Р. Державина, “Листопад” И. А. Бунина, миниатюры М. М. Пришвина), целиком построенные на развернутом О. В. Л. Сапогов. ОПОРНЫЙ ЗВУК в рифме, звук (обычно согласный), непосредственно предшествующий ударному гласному рифмующего слова. Рифма, в к-рой О. з. рифмующих слов совпадают, называется “богатой”; так, рифма “гений — наслаждений”— бедная, “видений — наслаждений”, “убеждений — наслаждений”— богатые. В мужской открытой рифме в рус. поэзии (18—19 вв.) совпадение О. з. обязательно, поэтому здесь “ноге — нужде”— не рифма, “беде — нужде”— бедная, “вражде — нужде”·— богатая рифма. Совпадение О.з. культивировалось в рус. поэзии 18 в. (школа А. П. Сумарокова) и особенно в поэзии 20 в. (начиная с В. В. Маяковского), где оно компенсировало ослабевшее совпадение послеударной части “неточных” рифм. М. Л. Гаспаров.

 

ОПОЯЗ (Общество изучения поэтического языка), науч. объединение, созданное в 1916—18 группой лингвистов (Е. Д. Поливанов, Л. П. Якубинский), стиховедов (С. И. Бернштейн, О. М. Брик), теоретиков и историков лит-ры (В. Б. Шкловский, Б. М. Эйхенбаум, Ю. Н. Тынянов). Доктрина О.— разновидность “формального метода* в лит-ведении — была подготовлена работами Шкловского (“Воскрешение слова”, 1914, и др.). Печатный орган —“Сборники по теории поэтического языка” (в. 1—6, 1916—23). В кон. 10— нач. 20-х гг. к О. были методологически близки члены Московского лингвистического кружка (Г. О. Винокур, Р. О. Якобсон), а также Б. В. Томашевский, В. В. Виноградов.

 

К оглавлению

 

==260 ОПИС — OPAT

 

Теоретич. установки О. отмечены полемич. отношением к эклектизму дореволюц. академич. науки и вместе с тем влиянием эстетич. принципов акмеизма и футуризма. В лит-ре опоязовцы усматривали “ремесло”, формально-технич. деятельность, основанную на применении приемов и средств, поддающихся “точному” изучению. Задача лит-ры — вызвать худож. эффект необычности (остранение). На это рассчитаны лит.-худож. приемы (их совокупность), используемые художником или лит. течением. С ослаблением действенности одних приемов, становящихся привычными и превращающихся в шаблон (“автоматизирующихся для восприятия”), возникает потребность в новых, и тогда одна лит. система сменяется другой. Применяя сравнительно-типологич. метод, новые лингвистич. идеи, статистич. способы изучения, опоязовцы накопили ряд ценных для филологии наблюдений и частных гипотез, пройдя сложный путь от механистич. представления о произведении как “сумме” формальных приемов до динамич. понимания функциональной связи всех его компонентов; от учения о независимом лит. “ряде” до признания взаимосвязи его с др. культурными “рядами”. Однако установка на “самоценное” формально-худож. новаторство вела к дегуманизации и деидеологизации иск-ва (см. Формализм). Осознав это в ходе дискуссий, участники О. постепенно отказываются от формалистич. установок. В кон. 20-х гг. об-во распалось.

 

На Западе, где мн. принципы О. были усвоены Пражским лингвистическим кружком, с сер. 50-х гг. наблюдается новая волна интереса к идеям О., зачастую связанная с утверждением неоформалистич. тенденций (“новея критикам, нек-рые разновидности структурализма).

 

• Энгельгардт Б.М., формальный метод в истории лит-ры, Л., 1927; Медведев?.Η. [Αахтин М. М.], Формальный метод в литературоведении, Л,, 1928; Киселева Л. Ф., Кожине в В. В., Проблемы теории лит-ры и поэтики, в кн.: Сов. лит-ведение за 50 лет, Л., 1968; Жирмунский В. М,, Теория лит-ры. Поэтика. Стилистика, Л., 1977, с. 15—105. См. также лит. при ст. Прием. Г. М. фридлендер.

 

ОППОЗИЦИЯ, бинарная оппозиция, см. в ст. Структурная поэтика.

 

ОРАТОРСКАЯ ПРОЗА, живая речь, получившая худож. разработку, благодаря к-рой она оказывает влияние на развитие всех видов прозы (см. Поэзия и проза).

 

Развитые каноны ораторского речевого этикета обнаружены у мн. племен еще на стадии родового строя. В древней лит-ре Бл. Востока речь советника к царю или отца к сыну стала классич. формой дидактической литературы (“Повесть об Ахикаре”). В древней лит-ре Китая речи царей, советников, полководцев (часто вымышленные) составляли целые сб-ки (“Речи царств” и др.). Но наивысшее развитие древняя О. п. получила в Греции 5—4 вв. до н. э. и в Риме 1 в. до н. э. Здесь разработана подробная теория риторики, почти без изменений унаследованная теориями словесности средних веков,. Возрождения, нового времени. Различалось красноречие торжественное, совещательное и судебное; ведущую роль играло совещательное, т. е. политич., красноречие. Речи ораторов стали в Греции записываться и стилистически обрабатываться с кон. 5 в. до н. э.; вершинами классич. красноречия считаются речи Исократа (предназнач. для чтения), Демосфена, Эсхина (4 в. до н. э.). Затем, с концом греч. демократии, политич. красноречие уступает место торжест венному, панегирическому, а богатство худож. средств вырождается в нарочитую пышность (азианизм). О. п. пыталась преодолеть этот кризис путем подражания классич. ораторам, но преим. их языку, а не стилю (аттикизм). Такое сочетание аттикизма языка и азианизма стиля характерно для О. п. “второй софистики” (см. Софистика вторая) — Дион Хрисостом (1 в. н. э.), Элий Аристид (2 в.), Либаний (4 в.) и др. В Риме сенатские речи записываются с 3 в. до н. э., учителя риторики (первоначально греки) появляются во 2 в. до н. э. Расцвет классич. красноречия относится к эпохе гражд. войн (1 в. до н. э.); крупнейший его

 

представитель Цицерон был практиком и теоретиком О. п. Затем, в эпоху империи, определяющим и здесь становится торжеств, красноречие, а богатство стиля переходит в вычурность (Фронтон, Апулей, 2 в. н.э.).

 

В средние века О. п. становится достоянием христ. церкви, осн. ее жанр — проповедь, в меньшей степени — полемич. речь на религ. темы; по образцам О. п. строятся и письма. Светское красноречие сводится к панегирикам в честь правителей. Классиками христ. красноречия были на греч. Востоке Василий Великий, Григорий Назианзин и особенно Иоанн Златоуст (4 в.), на лат. Западе — Амвросий, Августин, Григорий Великий (4—6 вв.). В Др. Русь ораторское искусство пришло из Византии и отчасти из Болгарии (Климент Охридский, Иоанн Экзарх); уже в киевскую эпоху О. п. достигает высокого мастерства (митрополит Иларион, Кирилл Туровский, позднее, в 13 в., Серапион Владимирский).

 

Эпоха Возрождения открывает антич. памятники практики и теории О. п. и упражняется в подражаниях им; расширяется область светского красноречия (речи дипломатические, академические и пр.). Сильным толчком к оживлению и развитию О. п. были предреформация, реформация и вызванная ими религ. борьба в Европе (Дж. Савонарола, М. Лютер, Т. Мюнцер, Ж. Кальвин, Дж. Нокс, с католич. стороны — П. Скарга; следует особо отметить тяготеющие к бурлеску и каламбуру барочные проповеди августинца Абрахама а Санкта-Клара, 17 в.). В лит. систему классицизма О. п. входит как образец высокой торжеств, речи, преим. панегирической, часто надгробной; наибольшее развитие это направление получило во Франции (Ф. де Саль, Ж. Б. Боссюэ, Ж. Б. Массийон и др.), но оказало влияние на всю Европу. В России О. п. возрождается в 17 в.; виднейшими ораторами барокко и классицизма были Симеон Полоцкий (17 в.), Феофан Прокопович, М. В. Ломоносов, Г. Конисский (18 в.). Подъем политич. красноречия наступает в эпоху бурж. революций; важные образцы дала практика англ. парламент. речей и памфлетов (Дж. Фоке, У. Питт, Э. Бёрк, Р. Шеридан и др.), но вершиной была О. п. Великой франц. революции (К. Демулен, О. Мирабо, Ж. Дантон, М. Робеспьер, Ж. П. Марат и др.). Дальнейшее развитие это направление получило в политич. прозе 19 в. (У. Гладстон, А. Тьер, Дж. Мадзини и Др.), а также в речах судебных ораторов (в России — А. Ф. Кони). Последнее значит, явление бурж. линии О. п., органически связанное с англ. парламентской традицией, — речи У. Черчилля времен 2-й мировой войны 1939—45.

 

Выступления революц. пролетариата положили начало новой эпохе О. п.; ее мастерами были К. Маркс, Ф. Энгельс, В. И. Ленин и такие деятели социалистич. и коммунистич. движения, как Ж. Жорес, К. Либкнехт, А. В. Луначарский, м. л. Гаспаров. ОРАТОРСКИЙ СТИХ, декламативныйстих, в мелодике стиха — один из трех осн. интонац. типов (наряду с говорным стихом, разновидностью к-рого он иногда считается, и напевным стихом). В рус. поэзии разработан преим. М. В. Ломоносовым, М. Ю. Лермонтовым, Ф. И. Тютчевым, В. Я. Брюсовым, В. В. Маяковским; наиболее употребителен в гражд., филос., патетически-медитативной лирике, в монологах трагедий и пр. Тематич. композиция строится на логич. развертывании мысли, с чередованием более напряженных аргументирующих и менее напряженных иллюстративных частей; переходы обычно отрывисты и отмечаются риторич. вопросами, восклицаниями, обращениями; синтаксис играет контрастами пространных периодов (с их сложной системой интонац. повышений и понижений) и верениц коротких предложений; ритм и синтаксис обычно параллельны, переносов мало. Т. о., по логич. основе композиции О. с. примыкает к говорному, а по интонац. орнаменту—к напевному стиху, м. л. Гаспаров.

 

ОРЙЙСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, см. Индийская новая литература.

 

ОРФИЧЕСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, произв. др. греч. лит-ры, приписываемые легендарному Орфею (в антич. предании — фракийский певец, сын музы Каллиопы) и его почитателям — орфикам. Известны два периода расцвета О. л.: 6 в. до н. э. и первые века н. э. Соч. древних орфиков (сохранились лишь фрагменты) были поев. гл. обр. теогонии, астрономии, атмосферным явлениям, мифам о Дионисе и Деметре, жизни Орфея и написаны гекзаметром. Дошедшие до нас цельные произв., написанные от лица Орфея, относятся к более позднему времени: поэма “Аргонавтика”, сб. “Гимны Орфея к Мусею” (2—4 вв. н. э.) — т. н. орфические гимны, поэма “О камнях” (4—6 вв. н. э.).

 

φ Γ ρ ΰ б а р ь-П а с с е к М. Е., Орфич. поэзия, в кн.: История греч. лит-ры, т. 3, М., 1960.

 

ОРФОГРАФИЯ (греч. orthographia — правописание) поэтическая, сознательные отступления от нормативной О. в худож. текстах. Они могут быть никак не связаны с особенностями произношения, напр. прописные буквы в начале стихотв. строк или дифференцирующее написание существительного в предложном падеже (“в поднебесьи”). Это относится и к таким случаям, как вариант “жолтый” у А. А. Блока с дополнит. значением “причастный миру сытых”. О языковой, а не орфографич. ошибке говорят написания типа “рыбяя” или “странная рифма” типа “где б он ни был — небо” до исправления редактором из “где б он не был”. Часто встречающиеся в лит-ре написания “што”, “штоп”, “штобы”, “скушный”, “конешно”— это неорфографич. запись как раз лит. произношения. См. также Орфоэпия и Транскрипция.

 

• Панов М. В., И все-таки она хорошая! Рассказ о рус. орфографии, ее достоинствах и недостатках, М., 1964; Нерешенные вопросы рус. правописания, М., 1974. В. П. Григорьев.

 

ОРФОЭПИЯ поэтическая (греч. orphoepeia — правильность речи), особенности произношения худож. текстов, вызываемые их структурой, а не индивидуальной манерой произношения или исполнения. Так, рифмы “мех”—“снег”, “миг”—“других”, “безнадежной”—“нежный” принадлежат тексту, а оканье Егора Булычева — не обязательная характеристика этого образа. Особенности поэтич. О. передаются с помощью особых орфограмм (“революцьонный”, “тыщи>, “театор” и т. п.), а также ритмич. сигналов (ср. частые в поэзии разносложные варианты слов типа “жизнь”, “декабрь”, “судорога”, “вообще”). См. также Транскрипция и Орфография.

 

φ Οанов М. В., О стилях произношения (в связи с общими проблемами стилистики), в сб.: Развитие совр. рус. языка, М., 1963, с. 34—^38 (с подстрочной библ.); Григорьев В. П., Язык, орфография и писатель, в кн.; Орфография и рус. язык, М., 1966. В. П. Григорьев.

 

ОСЕТИНСКАЯ ЛИТЕРАТУРА, лит-ра осет. народа на осет. яз. Есть предположения, что прямые предки совр. осетин — аланы имели письменность еще в 5 в. н. э.; ср.-век. аланское царство было разгромлено монг.-тат. нашествием, и культурная традиция оборвалась. Духовную жизнь осет. народа отразил фольклор: нартский (нартовский) эпос, сказания о герояхдаредзанах, сказки, песни, пословицы, притчи, предания и таураги (были).

 

С сер. 18 в. в нац. самосознании осетин укрепляется идея необходимости экономич., политич. и культурной ориентации на Россию, присоединения к Росс. гос-ву. Создается осет. письменность на основе рус. графики, а в 1798 издана первая книга на осет. яз. (“Краткий катехизис”). Публицисты 60—70-х гг. 19 в. стремились защитить горцев от нравств. дискредитации со стороны поборников самодержавия и дать рус. читателю верное историко-культурное представление о горских народах; они пропагандировали необходимость выработать новые представления о достоинстве личности, преодолеть узость патриарх, мышления, сохранив лучшие черты родовой нравственности.

 

OPАT — ОСЕТ

 

==261

 

Самый значит, художник, мыслитель и обществ, деятель 19 в.— К. Хетагуров, создавший поэтич. произв., проникнутые идеологией революц. демократизма. В нач. 20 в. появилась нац. пресса. Создателями нац. драматургии и прозы стали Е. Бритаев, А. Коцоев, Ц. Гадиев и др. Они ввели в О. л. новые проблемы и новых героев — борцов за нац. и социальную свободу. Жесткая цензура, убыточность книгоиздания (при малочисленности читателей) подавляли творч. энергию литераторов.

 

Установление в Осетии Сов. власти создало условия для всестороннего развития О. л. Произв. таких писателей, как Гадиев, Г. Бараков, Коцоев, Нигер (И. Джанаев), С. Кулаев, К. Дзесов, были проникнуты пафосом борьбы за революц. преобразования. В 1924—25 при Моск. ассоциации пролет, писателей была организована группа “Зиу” (в к-рую вошли осет. пролет, писатели), выпустившая в 1925 и 1927 коллективные сб-ки. После образования в 1924 Сев.-Осет. АО улучшилась издат. деятельность. 30-е гг. характеризуются появлением крупных эпич. произв., оживлением драмы. Осн. темы О. л. этих лет — жизнь села в период коллективизации, история народа. Успехов достигла поэзия, особенно в жанре поэмы (М. Камбердиев, X. Плиев, Нигер). Во время Великой Отечеств. войны мн. осет. писатели были на фронте, воен. тематика преобладала во всех жанрах лит-ры. В послевоен. годы появляются эпич. произв., осмысляющие историч. вехи жизни народа (романы Е. Уруймаговой, Д. Мамсурова). Современности посвящены мн. романы и повести 60—70-х гг. (М. Цагараев и др.). Новые поэтич. произв. создают Г. Кайтуков, Г. Дзугаев, Г. Плиев, Гафез, А. Царукаев, Б. Муртазов, Р. Асаев, Н. Джусойты. Развивается лит-ра для детей, крепнут связи с лит-рами народов СССР.

 

Лит. периодика: журналы <Фидиуаг> (с 1927), <Мах дуг” (с 1934). • Ардасенов?.Η., Ξчерк развития осет, лит-ры. Дооктябрьский период, Орджоникидзе, 1959; Очерк истории осет. сов. лит-ры, Орджоникидзе, 1967; Джусойты Н. Г., История осет. лит-ры, кн. 1, Тб., 1980. Н. Г. Джусойты.

 

“ОСКОЛКИ”, рус. юмористич. еженед. журнал с карикатурами. Изд. в 1881—1916 в Петербурге Н. А. Лейкиным (до 1905), затем В. В. Билибиным. Осн. жанры — юмористич. обозрение, рассказ-сценка, анекдот, стихотв. юмореска. Высмеивались купеческие, чиновничьи, театральные нравы. В числе сотрудников — Л. Н. Трефолев, Н. С. Лесков, В. А. Гиляровский. В 1882—87 активно сотрудничал А. П. Чехов (св. 270 произв.).

 

ОСТРАНЕНИЕ, остраннение (от “странно”), один из худож. приемов. Понятие “О.” введено В. Б. Шкловским (кн. “Воскрешение слова”, 1914) и терминологически определено им в ст. “Искусство как прием” (1917). При помощи О..Шкловским описан эффект нарушения автоматизма восприятия путем нового —“странного”— взгляда на знакомые вещи и явления с целью “дать ощущение вещи, как видение, а не как узнавание” (“О теории прозы”, 1925, с. 12).

 

О. толковалось ^формальной школой* как всеобщий и универсальный закон иск-ва, обнаруживающийся на всех уровнях худож. структуры, как-то: “переживаемость звуков” (Л. П. Якубинский), “ощутимость” языка футуристов (Р. О. Якобсон, Г. О. Винокур), осложненность поэтич. семантики (Ю. Н. Тынянов), “заторможенность” сюжетообразующих компонентов (Шкловский), “странность” худож. описания (Шкловский о Л. Н. Толстом, в т. ч. о простодушно-примитивном описании оперы в “Войне и мире”: “Был какой-то черт, который пел, махая руками до тех пор, пока не выдвинули под ним доски и он не опустился туда”). Рассматриваемое таким образом понятие О. послужило основанием для формулирования имманентных законов лит. саморазвития, толкуемых как пародийное нарушение канона и борьба “младшей” и “старшей” линий в лит-ре (Шкловский).

 

==262 ОСКО — ОСТР

 

Вместе с тем явление О., осмысленное “формальной школой” как имманентное и внеисторич. понятие, имеет объективное содержание, раскрываемое как процесс образования “динамич. стереотипа” и его преодоления (И. П. Павлов), что согласуется с принятым в теории кибернетики понятием нормы-ненормы (Н. Винер). Переосмысляя свое давнее наблюдение, Шкловский пишет: “Внесение в литературную речь бытового слова или слова областного... может уже быть на фоне литературного языка средством изменения сигнальной системы, так сказать, обновления сигнала, которое нарушает стереотип и заставляет напрягаться для постижения вещи” (“Художественная проза. Размышления и разборы”, 1961, с. 19).

 

φ Κвятковский А., Остраннение, в его кн.: Поэтический словарь, М., 1966; Леонтьев А. А., -Юстранение”, в кн.: Краткая лит. энциклопедия, т. 5, М-, 1968. См. также лит. при ст. ^Формальный метода в литературоведении. Д. Д. Целее.

 

ОСТРОУМИЕ (острота) в литературе, изобретательное и лапидарно выраженное суждение, к-рое своей неожиданностью и парадоксальностью вызывает комич. эффект. Нередко острота смыкается с парадоксом и иронией (стилистической).

 

О. рассматривается как комическое винтеллектуальной сфере (“играющее суждение”). Отличие О. от др. видов комического (сатиры и особенно от нар. смеха, юмора) иногда определяют формулой Аристотеля: “остроумное создают, комическое находят”. О. не констатирует комич. смысл, а конструирует — соединяет мгновенно и напрямик, игнорируя общепринятые мнения, трезвый смысл, иерархию жизненных ценностей, — казалось бы, несоединимое и несоизмеримое в новое умозаключение или афористич. высказывание, к-рое убеждает, в частности, и своей ассоциативной точностью, виртуозностью (“В начале было Слово, в конце — Фраза”, С. Е. Лец). (О соотношении О. с др. видами комического см. также в ст. Юмор.) Внутр. противоречивость способна придать О. видимость нелепости и алогизма, к-рые, однако, обычно таят в себе хотя бы долю истины. И все же в О. комич. эффект иногда остается единств, достоянием, а подчас даже “аргументирует” псевдооткрытие; не случайно выражение: О.— еще не признак ума.

 

По внутр. структуре острота часто подобна силлогизму, но предполагающему молниеносный пересмотр вывода или исходной (или реконструируемой) посылки: “Одинокий человек всегда в дурном обществе” (П. Валери). Она может включаться в диалог персонажей, окрашивать собою речь повествователя. Остроумием авторы, как правило, награждают своих интеллектуальных и псевдоинтеллектуальных героев (Д. Дидро, Э. М. Ремарк, Э. Хемингуэй, И. Ильф и Е. Петров); однако остроумная наблюдательность (уже выходящая за рамки О.-суждения) может быть характерологич. принадлежностью и детского (Том Сойер, Гекльберри Финн М. Твена), и народного сознания (герои М. А., Шолохова, В. М. Шукшина, В. И. Белова).

 

О. (острота) может выступать и самостоятельно — как лит. миниатюра, близкая к комич. афористике, В этом качестве острота “присваивает” жанровые формы анекдота, эпиграммы, каламбура, “пародийных использований” и перелицовок устоявшихся формул. В новейшей лит-ре острота приходит на смену афоризмам, максимам, сентенциям как жанрам, к-рые присущи эпохам с более монистич. и традиц. умонастроением (см. Афористика). Не случайно так много совр. острот являют собой переделки-пародирования традиц. афоризмов. Среди писателей острословами в жизни, в светском (19 в.) или лит. быту слыли Г. Гейне, О. Уайльд, Б. Шоу, А. Франс, М. Твен; в России — С. А. Соболевский, П. А. Вяземский, Ф. И. Тютчев, В. В. Маяковский, Ильф и Петров, М. А. Булгаков М. А. Светлов.

 

• Щербина A.A., Сущность и иск-во словесной остроты (каламбура)...,К., 1958; Лук А. Н., О чувстве юмора и остроумия, М., 1968; Эвентов И., “Остроумие схватывает противоречие...”, <ВЛ”, 1973, JMs 6; Дземидок Б., О комическом, пер. с польск., М., 1974, с. 75-76, 87-88,121, 151-53, 174-75. А. 3. Вулис.

 

“ОТЕЧЕСТВЕННЫЕ ЗАПИСКИ”, 1) ежемес. журнал; изд. в 1820—30 в Петербурге П. П. Свиньиным (в 1818 и 1819 выходил ежегодник под тем же назв.). Печатал материалы по вопросам рус. этнографии, истории, о пар. умельцах, стихи поэтов из народа (Е. И. Алицанов,?. Η. Ρлепушкин). Среди авторов — Н. А. Полевой, Н. В. Гоголь (пов. “Бисаврюк”, 1830).

 

2) “Учено-литературный” (с 1859— “и политический”) ежемес. журнал; изд. в 1839—67 в Петербурге А. А. Краевским. В 40-х гг. один из лучших рус. журналов, в к-ром активно участвовали сначала М. Ю. Лермонтов (“Дума”, главы “Героя нашего времени” и мн. др.; обширные посмертные публикации), В. Ф. Одоевский, А. Ф. Вельтман, Н. Ф. Павлов, В. А. Соллогуб, А. В. Кольцов, позже И. С. Тургенев, Ф. М. Достоевский, Д. В. Григорович, А. В. Дружинин и др. Либеральное западничество (П. В. Анненков, Т. Н. Грановский, К. Д. Кавелин) сочеталось в “О. з.” с элементами формирующейся революционно-демократич. идеологии (В. Г. Белинский, А. И. Герцен, Н. П. Огарев, Н. А. Некрасов, М. Е. Салтыков). Ведущую роль играл Белинский, к-рый опубл. в “О. з.” большинство своих статей (о А. С. Пушкине, Лермонтове, Гоголе, обозрения 1840—45, “Речь о критике” и др.), утверждая понимание иск-ва как выражения духовной жизни и потребностей общества, отстаивая реализм, демократич. и критич. направленность лит-ры (см. Натуральная школа). После ухода Белинского (апр. 1846) и смерти сменившего его В. Н. Майкова (1847) в условиях политич. реакции критика в “О. з.” утратила социальную остроту (выступления С. С. Дудышкина), стала преим. “эстетической” (Анненков), в “О. з.” больше стали выступать представители академич. лит-ведения (А. Н. Афанасьев, Ф. И. Буслаев, А. Д. Галахов). В 60-х гг. журн. “О. з.”—один из противников “Современникам и “Русского словам (с позиций “водворения закона”, бурж. прогрессизма); в то же время в беллетристич. отделе — возрастающее участие писателей-демократов (Некрасов, Н. В. Успенский, Ф. М. Решетников). В 1868 непопулярное издание перешло в руки Некрасова.

 

3) “Учено-литературный и политический” ежемес. журнал; изд. в 1868—84 в Петербурге под ред. Некрасова, Салтыкова-Щедрина и Г. 3. Елисеева (с 1877 — Н. К. Михайловского). Фактич. преемник “Современника”, наиболее влият. орган демократич. интеллигенции 70—80-х гг. Печатались (кроме редакторов) А. Н. Островский, Г. И. Успенский, А. Н. Плещеев, А. И. Левитов, В. Крестовский, В. М. Гаршин, Достоевский (“Подросток”), Д. Н. Мамин-Сибиряк, С. Я. Надсон, П. Ф. Якубович и др. Для беллетристов “О. з.” была характерна установка на обществ. назначение творчества, публицистичность, обращение к очерку; нередко — совмещение трезво-критич. изображения действительности с народнич. представлениями (“Письма из деревни” А. Н. Энгельгардта). Понимание капиталистич. характера пореформенного развития и идея революц. переустройства общества (Некрасов, Салтыков-Щедрин) сочетались в прозе (Н. Н. Златовратский) и публицистике журнала с идеями общинного социализма (см. Народничество). Критика, к-рой руководили А. М. Скабичевский, Михайловский, пропагандировала демократич. лит-ру, выступала против “чистого искусства”. “О. з.” вели острую полемику с охранит, прессой, постоянно подвергались преследованиям и были закрыты как журнал, к-рый “...не только открывает свои страницы распространению вредных идей, но имеет ближайшими сотрудниками лиц, принадлежавших к составу тайных обществ” [“Правительственный вестник”, 1884, № 87, 20 апр. (2 мая) с. l].

 

• Кулешов В. И., -“Отечеств, записки” и лит-ра 40-х гг. XIX в., М., 1959; Теплинский М. В., “Отечеств, записки”, 1868—1884, Южно-Сахалинск, 1966; БоградВ., Журнал <0течеств. записки”, 1868—1884. Указатель содержания, М., 1971.

 

ОТРЕЧЕННЫЕ КНИГИ, см. Апокрифы.

 

•“ОФИЦИАЛЬНАЯ НАРОДНОСТЬ”, термин, предложенный А. Н. Пыпиным в 1872—73 (журн. “Вестник Европы”) для обозначения консервативно-охранит. истолкования народности, к-рое было дано при Николае I министром С. С. Уваровым в составе его формулы “православие, самодержавие, народность” (“Журнал Мин-ва нар. просвещения”, 1834, № 1), получившей широкое распространение и связывавшей понятие народности с такими чертами нар. характера, к-рые, по мысли сторонников этой формулы, обусловливали верность народа царю и религии. С позиций “О. н.” в сер. 19 в. выступали газ. “Домашняя беседа” (1858—77), журн. “Маяк”, в значит, мере “Москвитянин”.

 

ОЧЕРК, разновидность малой формы эпич. лит-ры, отличная от другой ее формы, рассказа (и тем более от новеллы), отсутствием единого, быстро разрешающегося конфликта и большей развитостью описат. изображения. Оба отличия зависят от особенностей проблематики О. Он затрагивает не столько проблемы становления характера личности в ее конфликтах с устоявшейся обществ, средой, сколько проблемы гражд. и нравств. состояния “среды” (воплощенного обычно в отд. личностях) и обладает большим познават. разнообразием. О. может относиться и к лит-ре, и к публицистике.

 

О. часто бывает собственно художественн ы м, творчески типизирующим характеры в “нравоописательном” аспекте; таковы “Записки охотника” И. С. Тургенева, “Очерки бурсы” Н. Г. Помяловского, очерки В. А. Гиляровского, К. Г. Паустовского, И. С. Соколова-Микитова, А. Т. Твардовского, рисующие социальную и нац. характерность жизни разных эпох и мест России. Этот вид О. часто близок рассказу, хотя есть и др. формы худож. О.: О.-мемуары (“Дневные звезды” О. Ф. Берггольц), путевой О. (напр., у Г. Гейне, К. Чапека, Ю. Смуула), лирикофилос. О. (у М. М. Пришвина) и т. п.