Кириленко Галина Георгиевна 26 страница

 

Бытие "В-себе", внешний мир как он дан сознанию, противостоит бытию "Для-себя" - человеческому сознанию. Внешний мир представляется сознанию как абсолютное косное, случайное, бессмысленное (абсурдное). Именно такое отношение к внешнему миру должно, по мнению Сартра, возникнуть у человека, для которого свобода является формой существования. Мир - это препятствие для меня, я не могу ощутить свою родственность мрру, поскольку это "не мной замысленная вещь", даже если эта вещь - собственное тело. Отсюда - целая гамма отрицательных эмоций, описываемых в его "Тошноте": моя рука "будет продолжать существовать, а я буду продолжать чувствовать, что она существует; я не могу от нее избавиться, как не могу избавиться от остального моего тела" [2]. Все внешнее мне - это зло, это граница моего Я, это угроза моему существованию. Мир поляризуется. "Мою вселенную" окружает океан чужого, абсурдного, независимого от меня.

 

1 Сартр Ж.П. Проблемы метода. М., 1994.

2 Сартр Ж.П. Тошнота. М., 1994. С. 111.

 

 

"Я", илибытие "Для-себя", напротив, рассматривается как подвижное, динамичное, постоянно раздваивающееся в акте самопознания бытие. Оно постоянно отрицает самое себя, поэтому является "ничто", возможностью, "пустотой в густоте бытия".

 

 

 

Следовательно, бытие "Для-себя" - это абсолютное самоотрицание, ничто. Однако и внешний мир, бытие "В-себе", также постоянно отрицается бытием "Для-себя". Но это другое отрицание, отрицание-отталкивание, способ возврата к самовыражению, саморефлексии как к творческой стихии отрицания. Это отрицание позволяет, "идя от противного", обустроить мир собственных целей, идеалов, значимостей. Бытие "Для-себя" бытие поддерживает собственную отрицательность, динамичность отрицанием внешнего бытия, оно в известной степени живет этим отталкиванием от внешнего. Осознание ограниченности собственного существования рождает мечту "В-себе-Для себя" бытия, гармонично вечно изменяющегося и абсолютно неподвижного. Поскольку этот проект рождается в человеческом сознании, в "Для-себя" бытии, то такая гармония видится как снятие ограничений, накладываемых на человека бытием "В-себе". Человек стремится стать богом, разрушив темницу своего "Для-себя" существования. Это гипотетический бог-разрушитель, стремящийся выпустить на свободу свою "конечность", ограниченность. Но это бесполезная надежда, "бесплодная страсть", негативная диалектика; это вечное поражение стремящегося стать богом, преодолеть собственную ограниченность человека.

 

Негативность сартровской диалектики заключает в себе целую гамму смысловых оттенков. "Негативность" - это и невозможность достижения желанного единства, преодоления противоречий, и внутреннее самоотрицание как творческое состояние, и отрицательное отношение к внешнему как к границе собственной свободы. Состояние абсолютной отрицательности человеческого существования и есть предпосылка его автономности, его "субстанциональности": хотя человек всегда осуществляет свою свободу, выбирает в определенной конкретной ситуации, в ситуации "В-себе" бытия он выбирает вопреки, а не благодаря ей, выбирает, отрицая ее. В любой ситуации сохраняется для человека возможность выбора как той или иной формы "отрицания" этой ситуации.

 

Позже в сартровской диалектике появляется новое понятие - "отрицание отрицания". Человек конструирует себя не с нуля. Изначально над ним поработала история, среда, "обстоятельства". Человек и есть то, что он сумел сделать из себя как "продукта обстоятельств". В этом случае напряженность негативной диалектики нарастает, человек не только отрица-

 

 

ет внешний мир как потенциальную угрозу, он вынужден отрицать и нечто конкретное - след этого внешнего мира, "обстоятельств" в самом себе.

 

Определенные изменения происходят и в понимании Сартром диалектики в целом. Область ее действия - не только человеческая душа, нравственное сознание, осуществляющее себя через автономию свободной воли, через противопоставление себя внешнему, но и социальная жизнь, "практика". В ней оказывается возможным то, к чему так тщетно стремится единичное рефлексирующее сознание, - достижение целостности, тотальности, преодоление онтологического дуализма. Неотступная мысль о целостности, о воссоединении с "Другим" воплощается в структуры деятельности - цель, проект, средства. Пространство человеческой свободы расширяется, поскольку индивид осознает свою субъективность не в трагическом противоречии с абстрактным бытием "В-себе", но с некоей доступной пониманию человеческой организованной целостностью - историей. История создается человеческими руками, она не является непроницаемой для познания, законы этой целостности могут быть нами открыты. Противоречивость бытия "В-себе" и "Для-себя", непреодолимая для индивидуального сознания, может быть преодолена в социальной жизни, в истории созданием бытия "В-себе-для-себя".

 

Стремление человека к целостности, "тотализации" своей жизни реализуется в обществе в различных формах. Различные формы человеческой активности, практики выражают различную степень диалектичности как движения к целостности. Диалектика как преодоление противоречий и стремление к тотализации, целостности - это прежде всего деятельность духовная. Но диалектическое движение сознания складывается на фоне реальной социальной деятельности.

 

Всякая социальная деятельность есть объективизация человеческой свободы. Поэтому изначально социальная деятельность есть процесс отчуждения от человека его духовных проявлений. Противоречие бытия "В-себе" и "Для-себя" сохраняется и в человеческой практике. "Инерциальное поле" практики - это сфера предметного воплощения человека, сфера его объективизации, это чистая "отрицательность" по отношению к человеку. Однако рефлексирующая деятельность, сопровождающая и стимулирующая человеческую предметную деятельность, может быть различной. Она может быть

 

 

"инертной", то есть принимающей отчуждение за неизбежность, сохраняющей в неприкосновенности разделение бытия на "Для-себя" и "В-себе". Но человеческая деятельность может быть диалектической. "Инерционное поле" практики начинает в ней рассматриваться по-иному.

 

Вместо абсолютно "нечеловеческого" мира, вызывающего тошноту, где гаснут, овеществляясь, все человеческие мечты, социальный мир может быть представлен как результат человеческих усилий понимания, как целостность, создаваемая коллективными человеческими действиями, доступная, открытая для вхождения в нее индивида. Разумность этого, созданного усилиями всего человечества, мира не есть нечто внешнее индивиду. Философия - уникальное средство воссоздания (или даже конструирования заново) той "тотализации", той целостности, которую человек рассматривает как сферу свободы. Философия позволяет человеку увидеть "инерциальное поле" практики под углом творческой целостности, богатства заключенных в ней возможностей. Поэтому философия оказывается посредствующим звеном между двумя сторонами противоречия: между индивидуальным сознанием и инертностью истории. "...Философия должна быть одновременно тотализацией знания, методом, регулятивной идеей, наступательным оружием и языковой общностью" [1]. Фактически же человек получает возможность в процессе своей практической деятельности лишь отнестись к ней как к свободной, творческой, несмотря на неизбежный процесс объективации. Философия помогает сохранить чувство связи между человеком и миром, она постоянно напоминает человеку об этой связи, она ее воссоздает. Удерживая в поле человеческого внимания социальное целое, философия хотя и не может устранить непреодолимый зазор между целью, замыслом и результатом, но может заставить человека забыть о нем. Философия превращается в идеологию, диалектика тотализации - в концепцию реидеологизации.

 

1 Сартр Ж.П. Проблемы метода. М., 1994. С. 7.

 

 

Диалектика тотализации Сартра - это попытка "вписать" ощущение собственной автономии, внутренней свободы в более широкий спектр форм духовного освоения мира, возникающих в процессе социальной деятельности. Одинокое "несчастное" сознание, искушаемое соблазном разрешения его

 

 

 

 

жизненной драмы в сфере культуры, подстерегает опасность мнимой диалектики, мнимого разрешения противоречия бытия "В-себе" и "Для-себя". Диалектика отчаяния Кьеркегора - это обольщение жизнью, рядом с которым всегда идет ирония. Сартр в своей диалектике сам поддается этому обольщению, заменив иронию, критичность мышления тотализацией сознания - идеологией.

 

Представители так называемой Франкфуртской школы [1], создатели "негативной диалектики" (Т.Адорно, Г.Маркузе, Э.Фромм, Ю.Хабермас, М.Хоркхаймер) центральной считали проблему "человек и социальное бытие". Насущная потребность современности - восстановление целостности распадающегося мира культуры, возвращение ему творческих импульсов. Только критически мыслящий субъект может вывести сознание отдельного человека и всю культуру в целом из состояния разорванности. Соединить воедино осколки разбитого зеркала культуры и должна помочь "негативная диалектика" как логика целостности.

 

1 См. также главу 3 настоящей работы: "Фрейдизм и неофрейдизм".

 

 

В современном мире человеческие потенции угасл.и в процессе овещнения, объективирования в трудовой, социальной, познавательной деятельности. Продукты этой деятельности, становясь товаром, окончательно отделяются от создателя, общество превращается в механический агрегат вещей, людей, которые относятся к себе подобным как к вещи. Задача негативной диалектики - выявить непримиримые противоречия социальной действительности, критически их оценить и отвергнуть, подготовив тем самым предпосылки для создания будущей гармонической целостности.

 

Негативная диалектика отрицает мир в его наличности, данности, она оценивает сущее с позиции возможного. Негативная диалектика далека от логического исследования противоречивой структуры реальности и конструирования некоего формального "синтеза". Негативная диалектика - не только и не столько теория. Она выполняет функцию прямого "практического" воздействия на сознание индивида. "Великий отказ" Г.Маркузе от всего данного - и элемент философской теории, и форма непосредственного восприятия действительности. Для Маркузе отрицание есть момент развертывания возможностей предмета (" Разум и революция ", 1960). Великий отказ освобож-

 

 

 

дает сознание человека для новых возможностей, он готов к "непредвиденному". Маркузе пытается избавить современного человека от ощущения собственной исчерпанности, "одномерности". К "плоскостному", одномерному пониманию мира и человека привел гегелевский вариант диалектики, внедренный в жизнь: развитие как столкновение двух противоположных начал и дальнейший их синтез. Одно из центральных положений негативной диалектики - отказ от образа мира, зажатого в тиски противоположных начал, отказ от бинаризма. Разум, основанный на черно-белом мышлении, рассекает мир надвое, он становится орудием распада и формой поддержания социальных антагонизмов: две идеологии, два антагонистических класса, две культуры - вот продукты "бинарного" мышления, влекущего мир к разрушению. Диалектика возможностей целостности использует не понятие противоположности, а понятие иного. Конфронтация бытия и небытия заменяется взаимодействием бытия и инобытия. Инобытие - это не единственная возможность, это не просто "нет" это бесконечный спектр всех мыслимых форм жизни. Пробуждение человеческого разума для новых возможностей осуществляется с помощью игры, искусства, любой нерегламентированной формы деятельности.

 

Диалектический разум может стать основой практического политического отрицания существующего. Неконтролируемый социальный взрыв, катастрофа, в отличие от того мрачного аскетического предприятия, которое до сих пор называлось революцией, пробуждает сознание человека, создает в нем пространство возможного. Революция социально-политическая без революции "интегральной", по мнению Маркузе, бессмысленное предприятие. Интегральная революция - это революция человеческого сознания, отказ от восприятия мира сквозь призму добра и зла, прогресса и регресса, своих и чужих. Революция человеческого воображения - источник и цель любых революционных -изменений, поэтому революция социальная играет вспомогательную роль стимула раскрытия творческих возможностей сознания. Всякий план, программа, стратегия - излишни. Интегрированное сознание сможет найти "иное" - третий путь, свободный от ограниченности классовой конфронтации.

 

М.Хоркхаймер и ТЛдорно рассматривают негативную диалектику как тотальную критику всей истории человеческой культуры (" Диалектика Просвещения ", 1947). Все беды чело-

 

 

вечества и отдельного человека имеют своим источником не какие-то внешние обстоятельства. Само человеческое мышление даже в своих истоках есть механизм принуждения [1]. Человек с его рефлексивной способностью, с его практической установкой несет в себе зерна саморазрушения, собственной гибели. Поэтому негативная диалектика - универсальный инструмент анализа, современность - не единственный предмет ее исследования.

 

Программой Просвещения (просвещения в широком смысле, как господства в обществе рациональных, прошедших через разум форм деятельности) было "расколдовывание мира". Просвещение стремилось разрушить мифы и свергнуть воображение посредством знания. Власть и познание - синонимы. Уже в древности даже всеобщие патриархальные боги Олимпа охватываются философским Логосом, подчиняются ему. Вскоре даже всеобщие философские категории материи, первоначала стали рассматриваться как выражение тайного страха человека перед силами космоса и были отброшены. Просвещение тоталитарно, это торжество человеческой субъективности, не признающей иных авторитетов, кроме самого себя. Возникает некий "оперативный разум" как инструмент овладения природой. Но "мифы, становящиеся жертвой Просвещения, сами являются его же непосредственными продуктами". Стремление к власти лежит не только в основе разума, но и в основе мифа: достаточно вспомнить любой магический ритуал. Просвещение только рационализирует эту человеческую потребность.

 

Оперативный разум, который лег в основу процесса усиления господства над природой, над себе подобными, над самим собой, есть определенное порождение потребности человека в самосохранении. Однако в целом его торжественное движение в человеческой истории - это процесс, разрушительный для человека. Усиление своей власти люди оплачивают ценой отчуждения от того, на что эта власть направлена. От человека постепенно отдаляется сущность вещей: "Они известны ему в той степени, в какой он способен манипулировать ими" [2]. Возможность самоизменения вещи не интересует властвующего

 

 

 

субъекта. Вещи как объекты власти всегда самотождественны, всегда те же самые. Человек "слепнет", теряет возможность увидеть мир в его самобытности, изменчивости, взаимосвязях. Маска господина прирастает к лицу человека, он перестает видеть и самого себя, свои качества, не имеющие отношения к функции власти.

 

1 Хоркхаймер М. Адорно Т.В. Диалектика Просвещения. М.-СПб, 1997. С. 57.

2 Хоркхаймер М., Адорно Т.В. Диалектика Просвещения. М.-Спб, 1997. С. 21.

 

 

Гармония мира, богатство человеческих качеств и взаимосвязей с миром приносится в жертву господству. "Лишенная качеств природа становится хаотическим материалом для всего лишь классификации, а всемогущая самость - всего лишь обладанием, абстрактной идентичностью" [1]. Магии древних все же присуще специфическое заместительство. Принесение в жертву ягненка вместо первенца предполагало наличие чего-то незаменимого в том, кого необходимо "заместить". Они не полностью равны, а только частично. В науке заместительство сменяется полной взаимозаменяемостью. Магическое мышление как форма рациональности все же предполагало существование чего-то иного, не охватываемого его рамками. Поздние формы рациональности изгоняют иное из мысли.

 

Просвещение перенимает схему мышления мифа, чтобы ее упростить и тем самым разрушить. В самом мифе заложено разделение на субъект и объект, который затем перерастает в пропасть между человеком и природой, считают франкфуртцы. В формах разума проглядывает единство обезличивающей коллективности. Господствует некий тотальный субъект, в котором гаснет все индивидуальное.

 

Диалектика Просвещения такова, что, паразитируя на мифе, обескровливая миф, уничтожая его, Разум сам погружается в миф. "Тем отречением, которым дух заявляет о своем господствующем положении и прокладывает себе путь обратно в природу, рассеивается его властительная претензия, именно та, которая делает его рабом природы" [2]. "Дело самосохранения постоянно смешивается в Просвещении с "делом свободы". Оперативный разум постоянно выходит за собственные пределы. Но произошла удивительная вещь: Просвещение, взяв под контроль все единичное, предоставило непостигнутому целому свободу наносить ответный удар по бытию и

 

 

 

сознанию людей. Оперативный разум - это еще не весь разум. Мышление, находящееся в состоянии философского беспамятства, погружается в систему иллюзий, в миф. "Непостигнутое общее" (социальные потребности, импульсы массового сознания, механизмы образования идеалов) становится основой продуцирования идеологии, массового обмана. Философия сыграла пагубную роль в этом процессе. Выступая обоснованием мощи человеческого разума, утратив традиционное учение о бытии, философия лишила человеческую жизнь опоры - стремления к трансцендентному, которое и есть бесконечная возможность "иного". Тем самым философия санкционировала "одномерность" человека.

 

1 Хоркхаймер М., Адорно Т.В. Диалектика Просвещения. М.-Спб, 1997. С. 23.

2 Хоркхаймер М., Адорно Т.В. Диалектика Просвещения. С. 57.

 

 

Негативная диалектика фактически выражает не логику целостности, но логику распада, саморазрушения, постигнув которую рефлексирующее мышление оказывается способным найти необходимую альтернативу. Негативная диалектика рассматривает современность не с какой-то надсоциальной, вневременной позиции, она отказывается выполнять те функции, которые выполняла философия в "век Просвещения", она сама - часть жизни. Критикуя, отрицая, негативная диалектика уже меняет действительность, пробуждает в ней импульсы к иному, но не может нарисовать точную картину этого "иного": она не может отталкиваться от существующего по принципу "или-или", "иное" сегодняшнему дню - это противоположное ему, оно принципиально непредставимо. Негативная диалектика не есть картина будущей целостности и не метод ее создания; она форма движения к этой целостности. Негативная диалектика подводит разум к непонятийному мышлению, несистемной мысли как адекватной форме движения к иному. Метафора, система ассоциаций, поэтический язык - формы инобытия мысли, к которым подталкивает негативная диалектика. Понимание "негативности" как центрального понятия в диалектике максимально расширяется, с его помощью появляется возможность точек соприкосновения таких достаточно далеко отстоящих друг от друга концепций, как неогегельянство, диалектическая теология, экзистенциализм. "Негативность" диалектики Франкфуртской школы - это состояние постоянной открытости бытию, способность ответить на его " зов ", это отсутствие всякой предзаданности, но одновременно - и нежелание замыкаться в собственной субъективности. В философии XX века начинает складываться образ диалектики, далекий от классического: вместо логики самодвижения Абсолюта диалектика становится выражением смысловой направленности человеческой жизни во всей ее противоречивости.

 

 

Познание: возможности и границы

 

Сознание и познание

 

Человек отличается от любого другого живого существа уже тем, что способен осознавать бытие: способен в субъективной форме воспроизводить мир предметов, состояний, процессов, а также свое отличие от данных ему, находящихся перед ним объектов.

 

Особенностям субъективного освоения человеком внешнего мира посвящен такой раздел философии, как гносеология (греч. gnosis - познание), теория познания. В современных исследованиях практикуется использование другого, практически равноценного термина при обозначении круга проблем, связанных с теорией познания, - эпистемологии (греч. episteme - знание).

 

Основной круг вопросов теории познания - истина и способы ее доказательства, многообразие форм познавательной деятельности, структура познавательного процесса, методы познания. Традиционно теория познания изучала только те формы субъективного освоения действительности, явным содержанием которых было получение знания. С этой точки зрения искусство, нравственность, религия не входят в круг предметов, изучаемых теорией познания.

 

Сходные на первый взгляд понятия "знание", "познание", "сознание" несут в себе существенные смысловые различия. Так, "знание" и "познание" различаются как результат и процесс; иногда понятие "знание" употребляется в более широком смысле, в его содержание входит и характеристика результата, и путь его достижения. Определить содержание понятий "знание" и "познание" крайне сложно, это предельно широкие понятия. Попытка определить, что такое знание, наталкивается на дополнительные трудности: это понятие полисе-мантично, многосмысленно. Так, "знать" что-либо может означать "помнить" или "узнать". "Маска, я тебя знаю", - говорит участник костюмированного бала. Это означает: я тебя

 

 

узнал. "Я знаю, как написать это слово" означает, что я умею производить определенную операцию. "Я знаю мое сердце и знаю людей", - говорил Ж.-Ж.Руссо. Это означает, что я проник в сущность предмета - открыл основы своей индивидуальности и мою связь с другими людьми. Различные смысловые оттенки слова "знание" в известной степени отражают особенности познавательной деятельности. Познать, знать - это означает и проникнуть в сущность предмета, воспроизвести ее в идеальной форме; и уметь превратить это знание в "план", схему реальной деятельности; и уметь раскрыть содержание отдельного символа, знака, "маски" как необходимого элемента познавательного процесса - опознать, узнать.

 

Смысл понятия "сознание" заключен в самом слове: "сознание", то есть сопутствующее, сопровождающее знание. В сознании субъекту дан не только объект, но и он сам в противопоставленности объекту. В сознании в свернутом виде заключена и возможность самопознания, и познания особых процедур, связывающих субъект и объект. Сознание - это мировоззренческое образование, имеющее различные аспекты, ступени, формы.

 

Взаимоотношение сознания и познания исторически осуществлялось в различных формах. В определенные эпохи сознанию отводилась роль орудия, подсобного средства, необходимого для оптимизации познавательного процесса. Но сознание может выдвигаться на первый план, выполняя функции основного регулятора познания, а порой - и источника получения знания.

 

Проблема взаимоотношений сознания и познания в истории философской мысли разрабатывалась как проблема соотношения рассудка празума. Аристотель, Н.Кузанский, Кант, Гегель стояли у истоков учения о рассудке и разуме.

 

Рассудок расчленяет, регистрирует, описывает видимое, он, следуя правилам, объясняет и предсказывает, он имеет дело с конечным и обусловленным, он не обращается к "началам" и "концам"; рассудок инструментален. Рассудок оперирует понятиями в пределах заданного образца, нормы. Рассудок - целевыполняющая деятельность.

 

Разум - это поиск "единства в правилах", это форма теоретического осознания познавательной деятельности. Разум задает нормы, правила, выясняет их "последние" основания, определяет цель познания. Разум истолковывает, оценивает,

 

 

пытается понять. Разум задает основные регулятивы познавательной деятельности, ее высшие цели, он ценностно-ориентирован.

 

В современной философии проблема соотношения рассудка и разума существует в форме так называемой проблемы рациональности. Рациональность как разумно обоснованная деятельность имеет несколько значений. Рациональность в сфере научного познания - это степень "фундированности", обоснованности знания, наличие безусловных критериев, позволяющих отделить знание от незнания, науку от ненауки, истину от лжи. Под рациональностью иногда понимают степень согласованности целей и средств, метода и теории. Рациональность рассматривают и как способность объяснения, сведения неизвестного к известному. Рациональность - это и способность воспроизводить предмет или же его отдельные функции для реализации практических целей. Особой формой рациональности является перевод нерационализируемого в данной системе координат в иной, альтернативный мир. Так, например, мифологическое сознание, не подчиняющееся законам аристотелевской логики, может рассматриваться как наделенное особой логикой - логикой партиципации (причастности). Такая форма рациональности возможна на основе релятивизации разума: нет больше единых законов разума, управляющих единственным миром, в котором живет человек. Проблема рациональности вычленяется из общей гносеологической проблематики в связи с обнаружением расхождения разума и бытия, отсутствия единых принципов познавательной деятельности на все времена и для всех народов. Обращение к проблеме рациональности заключает в себе вопрос "как возможен разум", каковы формы и границы его действия. Проблема рациональности относится не только к теории познания, но и к сфере исследования социального бытия. Возникают концепции "культурной самобытности", предполагающие, что каждое общество имеет свою истину, свой разум. Возможно также выявление особой рациональности в различных сферах социальной деятельности - в сфере экономики, политики, культуры.

 

К настоящему времени сформировались два типа решения проблемы рациональности. Для первого характерно отождествление поля решения проблемы рациональности со специализированной формой познавательной деятельности - с нау-

 

 

кой. В рамках такого достаточно узкого, специального понимания рациональность рассматривается "формальным" способом, вне соотношения разума с действительностью. Рациональность - синоним упорядоченности, общезначимости, системности, интерсубъективности.

 

Второй тип решения проблемы рациональности связан с расширением сферы действия "научного разума" - разума, регулирующего научную деятельность. Такая позиция получила название "сциентизм" (от лат. scientio - наука). Сциентизм основан на убеждении, согласно которому особенности познавательной деятельности, характерные для естествознания, являются эталоном для любой формы познавательной активности. Так, например, если обыденное познание не удовлетворяет критериям научности, "работающим" в естественных науках, то его необходимо "онаучивать", подтягивать к эталону. С точки зрения сциентизма философия - лишь "начальная наука". Единственное назначение искусства - решать в образной форме познавательные задачки. В социальной практике сциентизм проявляет себя как стремление организовать жизнь общества на научной основе, ставит задачу научного управления обществом, верит в могущество научно-технического прогресса, стремится с помощью науки, разрешать социальные конфликты.

 

Антисциентизм - это признание ограниченности сферы влияния "научного разума". Антисциентизм указывает на принципиальную невозможность понять с помощью научно-оснащенного разума феномен человеческой свободы, творчества, индивидуальности. Антисциентизм выступает против понимания научно-технического прогресса как определяющего начала в социальной жизни, выступает против нивелирующего всех единого образа жизни, призывает к возврату к традиционным ценностям, к индивидуально-групповым формам общения, резко возражает против универсализации социальных связей.

 

Противостояние сциентизма и антисциентизма сложилось в XX веке. К сторонникам сциентизма традиционно относят неопозитивистов, авторов концепций индустриального и постиндустриального общества. Отдельные аспекты философской доктрины марксизма позволяют причислить это направление (с существенными оговорками) к сциентизму. Антисциентистская ориентация воплощена в идеях экзистен-