История становления и развития отечественной и зарубежной социологии молодежи

По мнению ряда авторов, в отечественной науке до XIX – XX вв. отсутствовали серьёзные исследования молодого поколения, посвящённые отдельным феноменам молодёжных субкультур, бунтующей молодёжи, серьёзным конфликтам между «отцами» и «детьми» [28, с. 144; 66, с. 25-26;]. Жизнедеятельность молодых людей преимущественно описывалась в этнографических работах, отражающих ритуально-обрядовые практики сельской молодёжи и литературно-художественных произведениях дореволюционных скаутов и народовольцев. Это не случайно, поскольку большую часть своего исторического развития Россия была аграрной страной, молодое население – сельским, а средняя продолжительность жизни россиян вплоть до XIX столетия едва равнялась тридцати годам. Молодые жители села с детства интегрировались в жизнедеятельность сельских общин, их возрастные добрачные практики отражали производственные деревенские циклы, не подрывали патриархальных сельских устоев, а, напротив, способствовали социокультурному воспроизводству традиционного для сельской местности образа жизни, сохранению семейно-репродуктивных и трудовых ценностей. Поэтому, как указывают И.М. Ильинский и другие авторы, ещё в период Московской Руси серьёзного духовного конфликта между «отцами» и «детьми» не существовало [28, с 144; 81, с. 6-7].

Последующая история России, начиная с XVII века и по нынешний день, сопровождалась практически не прекращавшейся, то, казалось, затухавшей, то вновь набиравшей в обществе силу борьбой по поводу духовных начал жизни. Эта борьба выливалась то в начинавшиеся реформы, которые не удавалось довести до конца, то в революции (1905, 1917, а затем и 1991 гг.), которые по большому счёту также не были доведены до конца. На протяжении всех этих столетий в роли зачинщиков новых социальных идей, зачинателей перемен, были молодые люди, особая роль которых проявляется со времён реформ Петра I. Сам царь-реформатор и его ближайшие соратники в подавляющем большинстве были молоды, комплексные преобразования, реализуемые ими, коренным образом изменяли духовные основы Московской Руси. Впервые в истории России по всем линиям жизни общества разразился конфликт поколений: «отцы» отстаивали духовные ценности Московской Руси, «дети» выступали за европеизацию. Началось шатание всего и вся, продолжившееся впоследствии добрых два столетия [28, с. 145; 81, с. 8-142].

Так же как на Западе, активное развитие отечественной исследовательской молодёжной тематики связано с началом индустриализации и модернизации общества, а устойчивый научный интерес к молодёжным проблемам в российском обществознании впервые возник на рубеже XIX – XX веков. Развитие капиталистических общественных отношений в России и формирование новых классов в её социальной структуре стали причиной внимания к молодёжи как некой общности молодых людей, имеющих одинаковый социальный статус. Этому во многом способствовал обозначившийся разрыв традиционных связей между родителями и детьми, а также возрастающее влияние на молодое поколение государственных институтов социализации [86].

В значительной степени активизации исследований молодёжи способствовало становление в России социологии как самостоятельной науки. Дореволюционное развитие социологии было весьма интенсивным и происходило в рамках различных школ и направлений, представители которых нередко вели активную полемику. Действовало Российское социологическое общество имени М.М. Ковалевского, широко издавались труды российских и зарубежных социологов. Однако, как научная дисциплина социология не была представлена в российских университетах до 1917 года. После Октябрьской революции, в 1919 году, были созданы кафедры социологии в Петроградском и Ярославском университетах, открыт социобиологический институт. В 1920 году в Петроградском университете был открыт факультет общественных наук с социологическим отделением, которое возглавлял П.А. Сорокин [51, с. 13]. Именно П.А. Сорокин одним из первых среди отечественных социологов затронул в своих исследованиях проблему личности молодого человека. В указанном русле изучались статус молодой интеллигенции (А. Изгоев), социальная неоднородность студенческой и учащейся молодёжи (А. Сперанский) [11, с. 13-14; 90, с. 461].

В 20-е годы XX столетия проводились конкретные социологические исследования, предметом которых становились: проблемы быта и материального положения студенчества (А. Кауфман), тяжёлая участь на производстве рабочих-подростков (И. Янжул, А. Берштейн-Коган), домашний быт молодых семей (Е. Кабо), идеалы крестьянских детей (Н. Рыбников) [11, с. 13-14; 90, с. 461]. Однако для социологии в целом указанный период был чёрной полосой. В 1922 году вместе с другими российскими интеллектуалами, не желавшими идти на службу большевикам, был выслан из страны П.А. Сорокин. Подверглись репрессиям многие другие учёные, социологические кафедры и учреждения были закрыты. Отдельные попытки развивать социологию в рамках марксистской теории не увенчались успехом, в 1929 году она была объявлена «буржуазной лженаукой», враждебной марксизму [51, с. 14].

Вместе с тем, исследования молодого поколения не прекращаются и обретают ярко выраженный идеологический оттенок. Молодёжь, в контексте общественных процессов, изучалась М.И. Калининым, С.М. Кировым, Н.К. Крупской, В.И. Лениным, А.В. Луначарским, Е.М. Ярославским, и др. [66, с. 26-27; 68, с. 8-9].

Значительный вклад в развитие исследовательской молодёжной проблематики сделал В.И. Ленин, который, опираясь на марксистскую теорию пролетарской революции, исследовал, прежде всего, пути и методы повышения роли подрастающего поколения в общественно-политическом перевороте (революции), поэтому в дооктябрьский период им была проделана в этом направлении большая исследовательско-теоретическая и практическая работа. В первые годы Советской власти В.И. Ленин разработал концепцию становления и развития молодёжи в условиях переходного общества от капитализма к социализму, а также развил дальше марксистскую теорию, касающуюся основ жизнедеятельности молодёжи в будущем. Ситуация, складывавшаяся в то время в стране, а также условия, определяющие её существование, обусловили разработку новых понятий, характеризующих молодое поколение – юношество[51, с. 26-27]. В трудах В.И. Ленина, а соответственно и в общественно – политической литературе, появляются термины «сознательный молодой рабочий», «сознательный молодой крестьянин», «сознательный молодой солдат», но в большей мере в указанный период распространяется понятие «рабоче-крестьянская молодёжь», которое в дальнейшем становится основой более общего понятия – «советская молодёжь». В. И. Ленин ввёл в молодёжный вопрос понятие «миссия», исполнение которой важно не только для вхождения молодого поколения в социум, но и для всей человеческой истории. По мнению В.И. Ленина историческая миссия молодёжи состоит в построении коммунистического общества. Так зарождается первый отечественный конструкт – молодёжь как строители коммунизма, а молодое поколение рассматривается как важнейшая составная часть пролетариата [45; 46; 47; 48].

Эта миссия (как стратегическая цель) корреспондируется с чётко и однозначно сформулированной тактикой – учиться, учиться и учиться – «чтобы оправдать звание коммунистической молодёжи», чтобы молодёжь сумела «достроить и довершить то, что мы начали», для чего нужно коренным образом преобразовать дело обучения, организации и воспитания молодёжи. Конструкт отечественной молодёжи, как символа будущего был частью существовавшей идеологии, связанной с процессами модернизации, в которой молодёжь позиционировалась как авангард необходимых преобразований. Эта позитивная историческая миссия «строителей коммунизма» усиливалась символическим значением – молодёжь России была прямым олицетворением «юности» самой Советской России, страны, которая на практике революционно преобразовывала весь мир. Идеологически расчёт был правильным: характерный для молодёжи максимализм позволял избегать ошибок «старого мира» и за одно поколение догнать и перегнать ведущие страны [66, с. 29-30].

Следует отметить, что реализация и воплощение указанных идей осуществлялась, в основном после смерти В.И. Ленина, а потому их трактовки кардинально менялись. Так, в 30-х гг. XX века конструкт «молодёжь – как строители коммунизма» при непосредственном участии И.В. Сталина меняет смысловое значение на «молодёжь – как строители социализма». При этом значимая роль в указанном процессе отводится комсомолу. Данная молодёжная организация мыслилась как политическая система для целенаправленного усиления классового сознания молодого поколения и включения его в борьбу рабочего класса. Иосиф Виссарионович Сталин постоянно напоминал, что Россия отстала от передовых стран на целое столетие и, что молодёжь должна помочь догнать их за 10 лет. Предполагалось поднять хозяйство на новую технико-технологическую ступень, создать мощный военный потенциал. Модернизация требовала самого активного трудового энтузиазма молодёжи, без её широкого участия решение поставленных задач было бы невозможно. Политическая сознательность и классовая зрелость молодёжи начинает расшифровываться коммунистической партией как борьба за экономическую мощь России, где ведущая роль в контроле и координации молодёжных масс отводится именно комсомолу. Впоследствии комсомольская организация становится мощной системой, регулирующей практически все сферы жизнедеятельности молодого поколения, не случайно первые послевоенные исследовательские центры молодёжи формировались при комсомольских организациях [66, с. 29-30].

Период послевоенного развития советского общества – 40 – 60 гг. XX столетия – характеризуется снижением интереса к теоретическим аспектам изучения молодого поколения, ибо первостепенной задачей является восстановление разрушенного войной хозяйства. Ещё в конце 50-х, начале 60-х гг. в СССР было не принято выделять и, естественно, описывать, изучать проблемы молодого поколения. «Нет проблем у нашей советской молодёжи, так как она охвачена энтузиазмом в деле построения светлого будущего всего человечества!» звучало в ответ на предложения отдельных смельчаков – учёных исследовать и разрешать проблемы, с которыми сталкивалось поколение до 30. Однако в этот период высшим партийным руководством страны провозглашается опасность влияния западной культуры на сознание молодого Советского гражданина, комсомол начинает вести борьбу на двух фронтах: против западного влияния и за увеличение рядов комсомола с целью воспитания строителей коммунизма. Осознаётся необходимость «борьбы за молодёжь», что невозможно без её комплексного изучения [66, с. 36-37].

В начале 60-х, в разгар «хрущёвской оттепели» были сделаны первые шаги к постепенному возрождению отечественной социологии, а вместе с этим, к системному изучению молодого поколения. Этот процесс начался со снятия официального табу на проведение конкретных исследований, сама же социологическая теория длительное время отождествлялась с историческим материализмом, а впоследствии, с теорией научного коммунизма [51, с. 13-14].

Исследовательские социологические группы, изучавшие общественное мнение молодежи по актуальным проблемам современности, изначально формировались при обкомах и горкомах комсомола. Первая такая группа была создана в декабре 1964 г. при ЦК ВЛКСМ и состояла из трех человек: В.Г. Васильева (руководитель группы), А.С. Кулагина и. В.И. Чупрова. В дальнейшем, примерно через два года, в неё включились, сначала Э. Абгарян, В. Григорьев, Т. Порфирьева, а позднее В. Бовкун, Б. Владимиров и Г. Журавлёв. С первых дней работы перед группой были поставлены следующие задачи: опираясь на сотрудничество с учёными, разработать методическое обеспечение и проведение социологических исследований проблем молодёжи, организовать региональные социологические службы по молодёжной проблематике и координировать их работу, обеспечить подготовку кадров социологов для этих служб, наладить систему сбора и анализа социологической информации в стране по проблемам молодёжи и воспитательной работы с ней. Первое всесоюзное социологическое исследование «Социальный портрет молодёжи», посвящённое проблемам молодого поколения, было проведено в 1966 г. и приурочено к XIX съезду ЦК ВЛКСМ. В 1967 г. под руководством В.Г. Васильева была проведена научная конференция «Молодёжь и социализм». В 1968 г. авторским коллективом (Ю.В. Торсуев, М.Г. Кириченко, В.И. Чупров) впервые в СССР был подготовлен проект Закона о молодёжи. К концу 60-х гг. в 120 городах СССР действовало более 400 социологических лабораторий, отделов и групп, изучающих проблемы молодёжи. Над молодёжной тематикой работали около 2000 преподавателей кафедр общественных наук вузов, научных сотрудников и практикующих специалистов. Ежегодно проводилось более 300 социологических исследований по самым разным проблемам жизнедеятельности молодёжи [11, с. 16-17; 28, с. 206-208; 51, с. 25-28].

Успешная реализация поставленных задач сыграла важную роль в становлении и развитии отечественной социологии молодёжи и способствовала созданию первого в стране социологического учреждения в системе АН СССР – Института конкретных социологических исследований. Потребность в теоретическом осмыслении накопленного эмпирического материала и в повышении научного уровня социологических исследований стала причиной подготовки и внесения сотрудниками социологической группы при ЦК ВЛКСМ предложения о создания на базе Центральной комсомольской школы института молодёжных проблем. В 1969 г. эта инициатива в несколько иной форме получила воплощение в постановлении о реорганизации Центральной комсомольской школы в Высшую комсомольскую школу и создании в ней научно-исследовательских подразделений. Таким образом, инициативная группа, сформированная при ЦК ВЛКСМ, возложенную на неё задачу полностью выполнила [11, с. 16-17; 28, с. 209-210; 51, с. 25-28; 90, с. 458-459].

В последующие за 60-ми годы XX столетия отечественная социология молодёжи вслед за новыми партийными установками была подвержена постоянным сменам научных парадигм. На смену шестидесятникам пришли учёные, готовые выполнять «социальный заказ» государства, писать и изучать те темы, которые стимулировали «закономерное развитие советского общества». Социология молодёжи в СССР стала характеризоваться теоретической бедностью, поскольку её ядром оставалась идеология, молодёжь всё также не рассматривалась как самостоятельная социальная группа, она была частью общности – советского народа. Западные теоретические конструкты использовались исключительно как критика буржуазного строя, считалось, что советская молодёжь не имеет ничего общего со сверстниками из капиталистических стран [11, с. 16-17; 28, с. 209-210; 66, с. 34-35]. Длительное отсутствие собственной оригинальной материалистической теории молодёжи и нежелание использовать (в качестве базовых) западные теоретические конструкты способствовали тому, что многие молодёжные проблемы продолжали исследоваться в рамках структурно-функционального подхода. Он позволял теоретически обосновать беспроблемное включение (социализацию) молодёжи в общество, а также аргументировать критику западных обществ, где рост безработицы, бедности и наркомании мешали интеграции молодых людей в социум [66, с. 34-35].

Заказ государства социологам выразился в исследовании проблем коммунистического воспитания молодежи. Именно так в постановлении президиума АН СССР от 1968 г. определялась одна из задач вновь созданного Института конкретных социологических исследований. В то же время, в научных кругах наметилась тенденция активного противостояния государственному заказу и развития исследований, направленных на изучение молодежи как субъекта общественной жизни в аспекте ее интересов и потребностей. Если «комсомольские исследования» носили скорее заказной (идеологический) характер, то работа другого, более академического направления чаще ориентировалась на объективный анализ молодежной проблематики. Это направление заложило реальную основу для становления социологии молодежи как самостоятельной научной отрасли. Здесь можно выделить несколько школ: новосибирскую (В.Н. Шубкин), свердловскую (Ф.Р. Филиппов, М.Н. Руткевич и в дальнейшем Л.Я. Рубина), ленинградскую (В.Т. Лисовский, С.Н. Иконникова, И.С. Кон, А.В. Лисовский) и эстонскую (М. Титма).

Новосибирская школа. Основатель – В.Н. Шубкин. Представители новосибирской школы акцентировали внимание на изучении жизненного старта молодого поколения и престижа профессий.

Под руководством В.Н. Шубкина были реализованы исследовательские проекты «17-17», «17-25», начатые в 1963 г. в Новосибирске и, впоследствии продолженные в Москве. Результаты исследования позволили существенно углубить представление о процессе вхождения молодых людей во взрослую жизнь. Его понимание как процесса усвоения социальных норм сменилось осознанием сложной динамической взаимосвязи молодежи и общества: от первичных ожиданий молодежи – к последующей их корректировке социумом – и реализации в социальном статусе взрослого.

В ходе другого исследования – «Жизненный путь молодежи в социалистическом обществе», проведенного под руководством В.Н. Шубкина в СССР и четырёх восточноевропейских странах (Чехословакии, Болгарии Венгрии и Польше), был сделан вывод о сложившемся несоответствии между потребностями рынка труда и уровнем образования молодежи. Вывод о неравенстве жизненных шансов отдельных групп молодежи также имел принципиальное значение, так как противоречил установившимся представлениям о равенстве возможностей всех социальных групп при социализме.

Неравенство жизненных шансов, как острая социальная проблема, проявилось более четко именно в это время в связи с пополнением рынка труда многочисленным послевоенным поколением, имеющим высокий уровень образования, на фоне ухудшения возможностей трудоустройства вследствие экстенсивного развития экономики [11, с. 19-20; 51, с. 30; 90, с. 574-575].

Свердловская школа. Основатели – Ф.Р. Филиппов и М.Н. Руткевич. Представители свердловской школы социологии молодёжи акцентировали внимание на участии молодёжи в воспроизводстве социальной структуры общества с учетом межпоколенной социальной мобильности.

Под руководством Ф.Р. Филиппова и М.Н. Руткевича были реализованы исследовательские проекты «Высшая школа» (1973 – 1974) и «Воздействие высшего образования на социальную структуру общества» (1977 - 1978), которые дали большой фактологический материал для анализа системы образования в качестве важного фактора социальной мобильности. В центре внимания оказались противоречия между общественными потребностями, системой образования и молодежью. Так возникло новое направление социологии молодежи – социальные проблемы студенчества, представленное в Свердловске Л.Я. Рубиной, а в Харькове – Е.А. Якубой.

Позднее в Институте конкретных социальных исследований был создан сектор социальных проблем молодежи, который возглавил В.И. Чупров. В этом институте под руководством Ф. Р. Филиппова изучали межпоколенную мобильность. На основе данных ЦСУ СССР были проанализированы изменения в социальной структуре, вызванные вступлением в трудовую жизнь нескольких возрастных когорт в конце 40-х, 50-60-х и середине 70-х гг. XX столетия.

Социологический анализ поколений проводился с учетом исторического фона, что позволило отразить уникальность жизненного опыта каждого поколения. Ф.Р. Филиппов обращал внимание на различия между отдельными поколениями советской молодежи, обусловленные социально-историческими особенностями их становления: влиянием политических ограничений, связанных с репрессиями, перерывом в труде и образовании, возникшим в жизни военного поколения, и т.д. [11, с. 20-22; 90, с. 413-414].

Эстонская школа. Основатель – Микк Титма. Сферу интересов представителей данной школы составляла региональная дифференциация процессов жизненного самоопределения молодежи в рамках равных национально-территориальных общностей, различающихся по характеру культуры и уровню экономического развития.

Первый исследовательский проект, посвященный выпускникам средних школ Эстонии 1948 г. рождения, был начат в 1966 г. На его основе проводилось в 1982 г. общесоюзное исследование возрастной когорты 1965 – 1967 гг. рождения. Использовалась многоэтапная квотная 5% выборка учащихся средних учебных заведений в 14 регионах Советского Союза, а также проводилось долговременное отслеживание изменений в социальном положении и характеристиках когорты от 17 лет (окончание среднего учебного заведения) до 30 лет (приобретение стабильного социального статуса). Значительные региональные особенности, обнаруженные в ходе исследования, в принципе исключали возможность применения каких-то усредненных моделей социального становления когорты в «развитом социалистическом обществе».

К настоящему времени данная возрастная когорта уже три раза с перерывом в четыре года подвергалась исследованиям, в которых рассматривались общие закономерности и временные границы основных событий в жизненном цикле одной возрастной когорты на протяжении 10 лет, а также семья, труд, образование, профессиональная и социальная мобильность, миграционные процессы и жизненные ценности [11, с. 22-23; 90, с. 413-414, 91].

Ленинградская школа. Основатель – В.Т. Лисовский, начавший исследовательскую деятельность в 1964 г. в социологической лаборатории при НИИ комплексных социальных исследований Ленинградского университета с изучения процесса социализации молодёжи. Результаты его исследований получили отражение в книгах, которые с конца 60-х гг. и до настоящего времени являются важным источником информации. Под редакцией В.Т. Лисовского был также написан первый отечественный учебник по социологии молодежи (1996).

В рамках ленинградской школы начинал свою деятельность и И.С. Кон, занимавшийся психологией юношеского возраста, проблемами пола и молодежной субкультуры, опираясь при этом на зарубежные источники. В социологии молодежи И.С. Кон занимает особое место, хотя в дальнейшем его интересы в значительной мере сместились в сторону психологии юношеского возраста и полового воспитания. Критикуя зарубежные теории, он вносил в заидеологизированную область социологии и социальной психологии новые понятия, идеи и имена, что способствовало углублению понимания проблем социализации поколений и жизненного цикла западного студенчества и «студенческой революции» 60-х гг. Исследования И.С. Кона в области психологии юношеского возраста значительно расширили наши представления о юности, как особой фазе жизненного цикла, самосознании личности, самоидентификации, возрастных кризисах, молодежной субкультуре [11, c. 23; 90, с. 219-220].

Период правления Л.И. Брежнева был достаточно благоприятным для тех, кто интересовался молодёжными проблемами, потому что именно тогда складывается отечественная социология в целом и социология молодёжи, в частности. Развитие отечественной социологии, позволившее относиться к молодёжи как к социально-демографической группе с определёнными нуждами и проблемами, должно было поднять уровень её понимания и осознания особенностей её жизнедеятельности.

Сложившаяся в 60-70-х гг. в отечественной социологии молодёжи ситуация, в 80-е гг. XX века коренным образом изменяется. Вместе с провозглашением нового политического курса идеологизированный анализ молодёжного конструкта теряет смысл, исследование социализации молодого поколения перестаёт быть доминирующим в молодёжной проблематике. В то время в газетах ещё продолжали писать о социалистических соревнованиях, о «добровольной» помощи студенческих бригад, о возведении новых городов, о великих стройках современности с участием молодого поколения (БАМ). Однако стали публиковаться и статьи, в которых говорилось о проблемах МЖК, проблемах управления студенческими отрядами на комсомольских стройках, обсуждались вопросы неразвитости культурной инфраструктуры, необеспеченности молодёжного досуга [66, с. 37-39].

Мнения о молодёжи перестают звучать в едином ключе, дифференцируются и множатся. В период с 1985 по 1988 гг. к понятиям «Молодёжь как строитель коммунизма» и «Молодёжь как объект буржуазной пропаганды» прибавляется новое – «Молодёжь как поколение застойного периода».

В 80 – 90-е гг. XX столетия в отечественной социологии молодёжи были расширены исследовательские границы молодёжной проблематики. Указанный период, на волне перестройки, характеризовался усилением внимания к изучению молодёжной субкультуры: В. Ливанов, В.Ф. Левичева и Ф.Э. Шереги изучали неформальные молодежные объединения; Н.В. Кофырин – неформальные молодежные группировки Ленинграда непосредственно на местах их «тусовок». Работы И.Ю. Сундиева (Академия МВД), Г.И. Забрянского (Правовая Академия министерства юстиции) и публициста В.А. Еремина были посвящены собственно преступным молодежным группировкам. Белорусские социологи И.Н. Андреева и Л.Г. Новикова изучали молодежные субкультуры крупных городов. Основываясь на теории С. Лема, рассматривающего молодежную субкультуру как имманентный феномен культурно-исторического процесса, возникающий в обществе, быстро достигшем материального изобилия, но не выработавшем еще соответствующих механизмов социального гомеостаза, они пришли к выводу, что маргинальные субкультуры имеют в советских условиях особую социальную базу – «полугородскую» (мигрантскую) молодежь – и становятся способом включения в городскую культуру. Это отличается, по их мнению, от ситуации современных западных городов, где молодежная субкультура формируется в основном в среде расовых или национальных меньшинств [11, с. 24].

Появляются статьи про металлистов, панков, рокеров, волнистов, про религиозные секты и т.п. Научно исследовательским центром ВКШ, а также Институтом социологии РАН опубликован ряд работ, посвящённых неформальным молодежным объединениям, в которых определялась численность этих групп, описывались формы их деятельности, структура. При этом, каждый автор предлагал свою классификацию, однако в дальнейшем неформалов делили на три группы: положительные (общественно-политические клубы и объединения, если их интересы совпадали с идеологией пропагандируемой КПСС); нейтральные или эпатажные – волнисты, скейтбордисты, рокеры, металлисты, кришнаиты и иногда панки; и отрицательные – фашисты, шовинисты, националистические и прокапиталистические группы (иногда панки, металлисты, рокеры). В основе классификации лежала политическая установка: «за» или «против» перестройки [11, с. 24].

На дальнейшее развитие проблематики отечественной социологии молодёжи значительное влияние оказало реформирование российского общества. Появились философы, социологи, политологи, педагоги, психологи, изучающие молодёжь по следующим направлениям: взаимосвязь молодого поколения с общественными изменениями, обусловленными техническим прогрессом – В.И. Воловин, В.К. Егоров, Б.С. Павлов, В.Р. Филлипов и др.; деятельность молодых людей в связи со становлением современного образа жизни – Е.А. Ануфриев, Н.В. Арсенкова, В.В. Бовкун, С.С. Вишневский, В.Г. Здравомыслов, М.Н. Руткевич, Э.В. Струков, В.А. Ядов и др.; прогноз и планирование общественного развития молодёжи – И.В. Бестужев-Лада, И.М. Ильинский, А.М. Рендин; воспитание молодых людей – И.П. Волков, Т.И. Гончарова, И.П. Иванов, Е.Н. Ильин, В.А. Сухомлинский, В.Ф. Шаталов; профессиональная ориентация молодёжи – Д.Л. Константиновский, И.Н. Назимов, В.В. Новиков, А.Д. Сазонов, А.А. Сухарев, Л.И. Шишкина; роль молодого поколения в укреплении общества – Т.П. Богданова, Л.Н. Коган, Э.Н. Фетисов В.Н. Шубкин; политическая деятельность – В.И. Десятерик, В.В. Журавлёв, И.М. Ильинский, В.И. Клюкин, Е.Г. Комаров, В.К. Криворученко, О.П. Ожёгов, В.А. Сулемов, Н.В. Трущенко; ценности и духовный мир – А.И. Арнольдов, М.Т. Иовчук, Л.Н. Коган, Л.Н. Митрохин, В.И. Толстых, Ж.Т. Тощенко, Ц.А. Степанян, Г.Л. Смирнов, А.К. Уледов, Р.Г. Яновский и др. [69, с. 10-11].

В период 80 – 90 гг. XX появляется описание молодёжных проблем, порождённых наследием застойного периода и требующих искоренения в обновляющемся обществе. Часть молодых юношей и девушек, вступающих в жизнь, воспринимают как норму те отклонения, которые отрицались при социалистическом строе. Именно с этого момента начинает существование отечественный конструкт в котором молодое поколение анализируется как социальная проблема. Однако, как отмечает ряд авторов, провести чёткую грань, где заканчивается советский человек и начинается русский, вряд ли кто возьмётся. Все эти годы были русские, так и не ставшие советскими, были и советские, так никогда и не ставшие русскими о самих молодых допустимо сказать, что они и не русские и не советские.

Окончание 80-х и первая половина 90-х гг. XX века были отмечены особым вниманием к расширяющемуся пространству молодёжных идентичностей, что было связано с развитием и дифферециацией массового сознания всего населения максимально политизированного в тот период. К 1992 году бывшее традиционным понятие молодёжи как строителя коммунизма и жертвы западного влияния практически вышло из употребления. Вместо него стали использоваться знакомые по западным подходам трактовки молодёжи как потребителей и девиантов. Комсомол окончательно проиграл в борьбе за привлечение молодёжи в свои ряды: сначала прибалтийские, а затем и другие республиканские комитеты стали выходить из состава ЦК ВЛКСМ.

В качестве молодёжной проблематики исследовались низкие заработки молодого поколения, рост безработицы, проблемы жилья для молодых семей, дедовщина в армии, рост преступности в молодёжной среде. В публикациях 90-х гг. появляется понятие маргинализации, в связи с чем, начинается изучение молодых людей, употребляющих алкоголь, наркотики, вовлечённых в криминальные или территориальные группировки.

Преобразование российского общества вызвало к жизни новые направления в области молодежных исследований, касающиеся проблем рынка труда, безработицы, социальной защиты молодежи и молодых семей.

Эти и другие проблемы успешно исследуются в Центре изучения занятости Института социологии РАН (Л.А. Коклягина), новые формы потребительского поведения молодежи – сфера интересов В.С Магуна, проблематики бездомных – В.В. Журавлева. Проблемы материального благосостояния и социальной защиты молодежи находят отражение в ряде публикации. Изучение социально-дифференцирующих функций среднего и высшего образования продолжается В.Н. Шубкиным в Институте социологии РАН, а экономического положения молодежи в условиях реформ – в Центре исследования молодежи в Институте социально-политических исследований РАН В. И. Чупровым.

Отечественная социология молодёжи столкнулась с возникновением новых, ранее не существовавших групп среди молодежи: безработных, бездомных, военных наемников или профессиональных военных, участвовавших в подавлении беспорядков на территории собственной страны. Проблемы молодежного рынка труда, миграции и трудовой эмиграции, «утечки мозгов», потребительского и тендерного поведения молодёжи оказываются в центре внимания социологов.

В Институте социологии РАН изучаются разные типы жизненных траекторий представителей новых социально-профессиональных групп (предпринимателей, безработных и др.), особенности жизненных карьер женщин и мужчин, новые типы идентификации и т.д. Сочетание имеющихся данных об общих жизненных стратегиях поколения с данными интервью отдельных представителей типичных жизненных карьер позволяет рассмотреть механизмы и способы выбора молодыми людьми различных моделей поведения.

Российской социологии молодежи предстоит осмысление проблем социальной защиты молодежи, рынка труда, социального неравенства и растущих различий в жизненных шансах отдельных групп молодежи, образования и политического участия.

Социология молодежи все больше будет приобретать междисциплинарный характер. Очевидно, что объединение собственно социологического подхода с психологическим, этнографическим, демографическим и антропологическим – не просто дань моде, но способ развития социального знания.