III в. до н. э

 

В Риме продолжаются проплебейские реформы, и в 287 г., после подтверждения двухсотлетней давности закона об обязательности решений плебисцитов для патрициев, плебеи окончательно уравнены с патрициями в правах. А поскольку и долгового рабства нет уже почти полста лет, общество становится монолитным, сильным – и агрессивным, ибо плебсу нужна земля. А Риму нужны солдаты, и в середине века реформируется армия: каждый из имущественных классов Сервия Туллия (см. VI в. до н.э.) теперь выставляет по 50 центурий.Это сказывается: к 265 г. до н. э. Рим окончательно завоевывает всю Италию, включая греческие колонии, кроме Предальпийской Галлии (а к концу века завоевана и она). На стороне греков повоевал Пирр, «еще одна такая победа, и мы погибли!». Однако это не было единым государством в современном понимании. С каждым полисом Рим заключал отдельный договор, условия которого зависели от того, какую позицию полис занимал в многовековых войнах Рима с соседями и соседей друг с другом. Общим в этих договорах было то, что Рим рулил внешней политикой. А далее условия различались: зависимые полисы делились на муниципии, полностью, кроме внешней политики, самоуправляемые, и префектуры, которые тоже имели самоуправление, но последнее слово оставалось за римским наместником-префектом. Муниципии также различались между собой: жители одних, даже не проживая в Риме, имели все права римских граждан, включая политические; жители других политических прав в Риме не имели, но имели имущественные; жители третьих и имущественные права имели в ограниченном объеме; наконец, жители четвертых вовсе не имели в Риме никаких прав. Также бесправны в Риме были и жители префектур. На правах муниципий, хотя и без договоров с Римом, существовали и колонии. Они тоже делились на римские, или гражданские, жители которых имели все права в Риме, и колонии латинского права, права жителей которых были усечены. Впрочем, житель любого полиса мог переехать в Рим и получить всю полноту прав (а важнейшим правом был запрет на долговое рабство и ограничение ссудного процента 8% в год). А все это вместе – муниципии, колонии и префектуры – называется историками Римско-Италийским союзом. Заключая договоры, Рим аннексировал немало земель (от 1/3 до 2/3 территории побежденного противника), благодаря чему большинство клиентов (см. VII в. до н. э.) получают землю от государства и становятся независимыми земледельцами.

Опираясь на союзников, Рим создал сильный военный флот и дважды воевал с Карфагеном за господство на Средиземноморье вообще и за Сицилию в частности. Ганнибал, потерпевший за 17 лет только одно поражение, проиграл затяжную войну. По результирующему мирному договору Карфаген лишился военного флота и всех владений за пределами Африки (а владел он частью Испании и некоторыми островами в Средиземном). Победы Рима определяются не в последнюю очередь тем, что он набирал армию по всей Италии, и потому у него были солдаты даже после самых страшных поражений, между тем как за Карфаген воевали наемники, которые и вообще воевать не очень любят, да и денег на них не напасешься в пустой казне. К слову, Ганнибал предлагал членам Римско-италийского союза отколоться, но согласились лишь немногие, то есть союз выдержал испытание – вероятно, потому, что основывался все же на ощущении всеми италиками национального единства. Между тем Египет оставался независимым до времен Октавиана Августа.

Создание Римско-Италийского Союза ознаменовало ломку полисной идеологии. Ранее каждый житель полиса мог сказать «государство – это мы». Все вопросы обсуждались и решались на народном собрании. Каждый понимал, зачем вводится новый налог или почему нужно идти на войну. Не было противопоставления «власть и общество». Теперь внешней политикой, а для большинства полисов в той или иной степени и внутренней, управлял далекий Рим со своими неведомыми целями. Далее, идеология полиса была консервативной и замкнутой. Ввиду натуральности хозяйства полисы мало нуждались друг в друге, а с ближайшими соседями отношения всегда были натянутыми ввиду опасности земельных захватов. Жители полиса с недоверием относились ко всему пришлому и иноземному. Однако завоевательные походы и наводнение Италии чужеземными рабами способствовали перемешиванию культур.

Римская культура не создала отчетливой мифологии и пантеона – многочисленные божки домашнего очага, первого детского крика и чуть ли не манной каши недалеко ушли от первобытного анемизма, число, функции, а в некоторых случаях даже пол главных богов были расплывчаты. Неудивительно, что с III в. до н.э. наиболее почитаемые римские боги отождествлены с греческими. Но римский культ так никогда и не стал замкнутым. В том же III в. до н.э. в официальный римский пантеон были включены Дионис (греческих Вакх) и Великаяматерь богов, она же Кибела, олицетворение матери-природы, культ которой пришел из Фригии – крохотной области в Малой Азии. Рим впитывал элементы культов от всех, с кем соприкасался. Культы Кибелы и Вакха-Диониса были экстатическими, доводящими участников обряда до транса и экзальтации – что было кардинально новым духовным опытом для знавших только «Do ut des» римлян. Эти культы получают широкое распространение.

В конце III – начале II в. до н.э. резко увеличивается количество праздничных дней в году, достигая 76, из коих 50 отводилось на театральные представления. Рим берет курс на гедонизм и деградацию. В III в. до н.э. в Рим проникают гладиаторские бои, три столетия назад изобретенные этрусками – однако пока еще они устраиваются на похоронах знатных лиц и носят характер частных зрелищ. В Риме начинается художественная литература – с перевода греков и подражания им.

Основана последняя и самая северо-восточная колония греков – Танаис (в устье Дона), и основана боспорцами. Сарматы вытесняют скифов в Крым, где те создают свое государство почти на весь полуостров (кроме владений Боспора и Херсонеса) и еще ряд окрестных земель. Столицей был город с греческим названием Неаполь. В это же время прежние кочевники скифы массово становятся земледельцами, о чем говорит ряд хорошо укрепленных скифских городищ в Крыму. Упадок Афин – основного потребителя хлеба из Северного Причерноморья – сильно ударил по Ольвии, Боспору и другим колониям. В причерноморских городах изначально смешивались греческое и варварское, и отныне греческого будет все меньше.

Сын Чандрагупты Маурьи завоевал почти всю Индию, кроме государства Калинга, внук Чандрагупты Ашока завоевал и его, оставив независимой лишь южную оконечность полуострова. Индия стала единым государством в практически современных границах. Империя простиралась от современной Бангладеш до центрального Афганистана, всюду были единый язык и письменность. Больше Ашока не воевал – по преданию, при виде последствий той войны он проникся пацифизмом. Ашока славен своими высеченными в столбах эдиктами – древнейшими государственными документами Индии, провозглашавшими веротерпимость (что вообще было характерно для всех индийских правителей вплоть до мусульманского вторжения), просвещенный абсолютизм и дхарму – буддийскую концепцию нравственности.

 

Вот мое правило:

Защищать с помощью дхармы,

Управлять в соответствии с дхармой,

Нести счастье народу с помощью дхармы.

(1-й большой колонный эдикт)

 

При каждом случае следует высказывать почтение вере других,

Ибо это увеличивает влияние и твоей собственной веры

И помогает другим людям.

(12-й большой наскальный эдикт).

 

Все люди – мои дети. <…> И как своим детям я желаю всего счастья и благополучия, которые они могут обрести в этом и следующих мирах, так я желаю этого и всем людям.

 

Ашока был первым правителем-буддистом, именно при нем буддизм из секты превращается в мировую религию. Государством, однако, он управлял очень практично – со смертной казнью, пытками, тяжелыми налогами и тотальной слежкой.

В империи Маурьев царил классический тоталитаризм. Контролировалось буквально все – каждый житель страны был закован в жесткий регламент и обязан предоставлять опись всего имущества. За ненадлежащее исполнение служебных обязанностей можно было попасть в тюрьму. Земля, добыча полезных ископаемых, ткачество, судостроение, изготовление оружия принадлежали государству. Государство делилось на четыре части с вице-королями во главе, части делились на провинции, а те – на районы по несколько деревень. В городах была своя администрация. Правители всех уровней назначались государством, причем вице-короли, администрация провинций и городов – непосредственно центром. Каждые пять лет в провинции посылалась инспекция. На каждое действие чиновник должен был получить одобрение руководства. Была развита система министерств. Зарплата чиновников составляла четверть бюджета страны. Армия была громадной – Мегасфен сообщает о более чем 600 тыс. бойцов – и, видимо, профессиональной, как в Риме после Мария. Четверть любой продукции забиралось в виде налогов, а оставшегося крестьянину едва хватало на жизнь. За государственный счет рылись колодцы, орошались земли, строилось огромное количество дорог. По Мегасфену, воровство было такой редкостью, что дома и вещи часто оставляли без присмотра. Столицей Маурьев была Паталипутра – город на Ганге, достигавший 14 км в длину, а шириной местами доходивший до 2 км. Во времена Ашоки камень начинает вытеснять дерево и кирпич (хотя многое еще строится из дерева, в том числе дворец самого Ашоки). одно из чудес эпохи – монолитные каменные колонны двенадцатиметровой высоты, отполированные так, что еще в XV-XVI в.в. сияли как металлические.

В 232 г. Ашока умирает, и начинается агония империи, продолжавшаяся около 50 лет. Откалываются провинции, в них основываются новые династии.

 

Единое государство создано и в Китае, там постарался Цин Шихуан. Воевал с гуннами и построил Великую Китайскую Стену. Земледельцы при нем отдавали в качестве налога две трети урожая. Велел сжечь старинные книги, а несколько сотен знатоков Конфуция закопал живьем в землю – чтобы никто не думал, что когда-то жилось лучше, чем при нем. В общем, был настолько милым человеком, что сына его свергло народное восстание вскоре после вступления на трон.