Н. А. Бердяев и марксизм. Сатана правил бал

В русской традиции сравнение школы и общества с острогом. Если в «Очерках бурсы» Помяловского, как и в

«Мертвом доме» Достоевского, живут несчастные люди, жестокие и жалкие, жадные и обделенные, то, скажем, в соловецких очерках Максима Горького и в педагогических откровениях Антона Макаренко властвуют персонажи гордые, с сознанием своего величия, с уверенностью в том, что несчастных в новой стране социализма быть не может, что старая мораль, как и все прежнее устройство жизни, разрушена: наступила новая эра, которую достраивают колонисты и ка-•торжники «коммунистического рая».

В моем романе-антиутопии «Трупповые люди» заключенные в дебрях Архары (Архангельская область) строят новое общество, новый Нью-Ленарк.

Среди строителей психологи, педагоги, физиологи и даже сам Бердяев, знаменитый русский философ-эмигрант, высланный из России в 1922 году по указанию В. И. Ленина. Кстати, один из героев психолог Степнов попал в «заповедные места» за чтение и пропаганду бердяевских антиколлективистских идей и, возможно, за то, что доказывал, что за одну строчку сочинений Бердяева не отдал бы весь марксизм! Этот факт имел место в жизни, когда известный философ Анатолий Арсеньев сказал нечто подобное, за что был предан анафеме, а директора НИИ, где была произнесена эта фраза, лишили должности...

Заметим, что сам Бердяев был не столь категоричен в своем отношении к марксизму. Ему принадлежат такие слова: «Я очень ценю Маркса...». Это признание сделано не в начале века, когда мыслитель часами спорил с тем же Луначарским о достоинствах учения основоположников, а после Октября, когда Бердяев порвал с марксизмом и наркома просвещения называл не иначе, как изолгавшимся парикмахером. Впрочем, эту кличку нарком получил от Зинаиды Гиппиус.

Примечателен и другой факт. Незадолго до своей смерти Бердяев писал: «...я хорошо знаю марксизм, критиковал марксистскую философию, но признавал в марксизме некоторую социальную правду. Я не чувствовал себя вполне легко

³⁵⁵

и свободно, не мог слишком ударять по марксизму, т. к. все время чувствовал мир, в отношении которого марксизм был прав» (Бердяев Н. А. Самопознание. — М., 1990. — С. 331).

Бердяев отмечал, что есть два типа философии: философия ценностей и философия пользы. Марксизм есть философия блага, а не ценностей. Марксизм видит в экономике первореальность, а она лишь условие и средство человеческой жизни, но не ВЫСШАЯ ЦЕННОСТЬ. Высшие цели жизни не экономические и не социальные, а духовные. Творчество духовной культуры аристократично, что и предполагает существование духовной аристократии: Пушкина и Достоевского, Баха и Моцарта, Микеланджело и Рафаэля, Толстого и Вл. Соловьева. Марксизм дорожит аморальным, бездуховным характером своего учения: все сторонники общечеловеческих, а не классовых ценностей — буржуазия или буржуазные отголоски, с которыми следует жестоко расправляться. Таких установок придерживались сторонники казарменного социализма. Маркс, по крайней мере, для царства коммунизма предлагал сохранить общечеловеческие ценности: равенство, любовь, добро, свободу. В эпоху сталинизма эти ценности были преданы анафеме. Маркс противоречив: с одной стороны, диктатура пролетариата сметет этический фетишизм, а с другой — явится наследницей общечеловеческой культуры. Ленин, как и Макаренко, Крупская, Луначарский, целен, монолитен: нет и не будет уступок сторонникам общечеловеческой и религиозной культуры. Уничтожение ВЕРЫ, ЭСХАТОЛОГИЧЕСКИХ

УПОВАНИЙ, ЛЮБВИ, СВОБОДЫ было бескомпромиссным. Этого требовала классовость. Этого требовала установка: чтобы победить старый мир с его религиозным сознанием, нужно уничтожить его духовные максимы, нужно до основанья разрушить все, чему поклонялась старая мировая культура.

Говорят: марксизм рухнул, образовался будто бы мировоззренческий вакуум. Это не совсем так. Живое зерно марксизма — вера в социальную справедливость, в необходи-

мость переделки мира — живет. И сегодня же бывшие критики коммунизма заявляют: «Коммунизм умер. Да здравствует коммунизм!».

Судьба великих идеалов глубоко трагична. Идеал — живое кровоточащее явление. Он в людях. В миллионах расстрелянных, распятых. Бердяев, прошедший путь от идолов революции до идеалов христианства, высказывал порой странные вещи: «Россия должна была пройти через большевизм». То есть она должна была быть распятой. Эта распя-тость имеет прямое отношение к трагической судьбе образования, психолого-педагогической науке, к судьбам молодого поколения, к будущему. Чего греха таить: до педагогики и той же психологии все доходит в последнюю очередь. В психолого-педагогических науках, в концепциях личности, школы, гуманитарного образования бал правит все тот же САТАНА — материализм самого худшего толка, ибо вспомним былое: марксизм мы делили на тоталитарный и творческий. Водораздел проходил по идеалам, по отношению к общечеловеческим ценностям. Меня за то, что я ратовал за общечеловеческие ценности в семидесятые годы, распинали сегодняшние борцы за христианство, демократию, антикоммунизм.

Иной раз мы слышим о том, что и в педагогике, дескать, кризис. Избави боже, никакого кризиса нет. Правящий бал САТАНА по-прежнему долдонит железобетонные истины в духе Луначарского, Выготского, Макаренко и их последователей. Правящий бал оброс дивидендами, награбленным (вспомним громкое начало процесса с проворовавшимися замами министра образования) — замяли дело: кто воровал? А никто! А здания и сооружения распродали по рублю за квадратный метр, миллиарды рублей разбрелись по сатанинским кошелькам, миллионы зарубежной валюты обогатили новоявленную элиту, растоптавшую и новые, и старые надежды, вопящую: «Нет идеалов! Идеалы — это утопия, господа!». Правящим бал не нужны идеалы.