Возьми меня. 2 страница

Представляю, какие пойдут сплетни по школе. Но я все-таки надеялся, что девушка

откажется, что она не захочет по доброй воле пойти в рабыни.

Элис схватила девушку за руку, позвала с собой Розали и вытащила девушку за дверь, при

этом предупреждающе посмотрев на меня. Я опустился на стул, старательно не замечая

пристальных взглядов окружающих и шепота отовсюду. Джаспер странно смотрел на меня.

- Что? – огрызнулся я.

- Нет, ничего, - все так же странно глядя на меня, покачал он головой. Эммет, громко

рассмеявшись, хлопнул его по плечу.

- Да ладно, Джас, тут радоваться надо. Наш Эдди наконец-то обзавелся Девилом, и теперь

будет срываться на ней, а не на нас.

Я усмехнулся и промолчал. Я сам не до конца понимал, зачем мне это надо.

Уже в дверях Джаспер поймал меня за руку и тихо сказал.

- Не трогай ее хотя бы сегодня. Элис тебе этого не простит. Девушка понятия не имеет, во что

влипла.

*******************************************************************

Следующим уроком после обеда была биология. Я сел на свое место в конце кабинета,

приготовившись еще к одному часу смертельной скуки. Мы сейчас проходили молекулярную

биологию, а более занудного предмета я не могу припомнить. Я, как и на многих уроках,

сидел один, потому что никто не решался приблизиться ко мне, и, опустив голову,

разглядывал отвратительную иллюстрацию в учебнике. Вдруг шепот в классе усилился, я

поднял голову и увидел, что в дверь заходит та самая девушка. Я внезапно, сам того не

ожидая, оживился и начал с любопытством рассматривать ее, стараясь разглядеть правое

ухо. Но она стояла левым боком ко мне, разговаривая с учителем. Он махнул рукой,

показывая свободное место, и я осознал, что единственное свободное место – рядом со

мной. Девушка пошла ко мне, и я с горечью увидел сережку, блеснувшую в ее ухе. Все

оживление как рукой сняло, мрак и ярость затопили мою душу, и волной всколыхнулась

ненависть. Она такая же, как все. Она боится меня, даже не зная, кто я такой. Я был

полностью уверен, что Элис не расскажет ей лишнего, точнее, вообще ничего не расскажет

про меня. Вот Розали может… но не будет. Она так давно хотела, чтобы я обзавелся

Девилом, что приложит все усилия, чтобы это произошло.

Девушка осторожно села рядом со мной. Черт, я даже не знаю ее имени! Она была настолько

испугана, что даже боялась посмотреть на меня. «Она такая же, как и все», - еще раз

подумал я, ощутив, как растаял последний кусочек надежды на то, что хоть кто-то в этом

мире не будет меня бояться. Я внезапно разозлился. Ну, теперь она – мой Девил, и я сделаю

с ней все, что захочу. Я начал краем глаза рассматривать ее. Девушка сидела, опустив

голову к столу и распустив волосы. До меня донесся ее запах – запах клубники. Хотя девушка

была кошмарно одета – в бесформенный свитер и джинсы, под всей этой одеждой

угадывалась неплохая фигурка. В моей голове начали проноситься картины того, как она

лежит подо мной, распростертая на простынях, или с закинутыми за голову руками,

прикованными наручниками к спинке кровати, или… Я почувствовал, что возбудился. Но Элис

мне не простит, если я уложу эту девушку сегодня в свою постель, это я понимал и без

 

Джаспера. Она крайне отрицательно относилась к моим похождениям, а к этой девушке она

почувствовала какую-то странную симпатию. Я разозлился еще больше, сам не понимая, на

кого. Теперь должно пройти еще пару дней, прежде чем я заполучу ее, а я не любил ждать. И

теперь, чтобы снять возбуждение, надо искать еще кого-нибудь, хотя предполагается, что

Девил должен оказывать ЛЮБЫЕ услуги. Я кипел внутри, хотя лицо у меня было

бесстрастное – сказывались годы практики. Черт с ней, придется подцепить первую

попавшуюся шлюшку в коридоре. А Девил пусть занимается уборкой – я вспомнил бардак,

оставшийся на кухне, и внутренне злорадно усмехнулся. Это занятие как раз для таких

нежных ручек – я искоса глянул на соседку, заметив, какие тонкие у нее пальцы.

Прозвенел звонок, я встал и резко сказал:

- Элис дала тебе ключ?

- Да, - тихо и робко сказала она, подняв голову и испуганно посмотрев на меня.

- Я буду занят после школы. Постарайся мне не мешать. И займись кухней.

Не сказав больше ни слова, я вышел из кабинета, машинально шлепнув по дороге какую-то

девицу по заднице, даже не отметив, кто это был. В моей голове проносились картины того,

как Девил (черт, надо все-таки узнать ее имя) заходит в мою спальню, где я развлекаюсь с

девицей… и присоединяется к нам… Или она девственница? Ну, тогда это будет даже

интереснее… хотя вряд ли. В наше время девственницы встречаются реже, чем честные

налоговики. Про налоговую службу я в свое время наслушался от отца даже во время своих

редких визитов домой.

Из моих размышлений меня вырвал знакомый голос.

- Эй, Каллен, говорят, ты все-таки обзавелся Девилом? А она действительно ничего! Не

хочешь ее продать? Или нет, я подожду, пока ты превратишь ее в сломанную куклу, готовую

лечь под любого, кто избавит ее от тебя.

Я медленно повернулся к говорившему. Похоже, я слишком задумался и шел чересчур

медленно. Все уже успели разойтись, и в коридоре, кроме меня, находилось только пять

человек. Джейкоб Блек и его подручные.

Да, в школе был-таки человек, который в открытую осмеливался противостоять мне, правда,

окруженный при этом своими «телохранителями». Джейкоб Блек никогда не появлялся на

территории школы, где он мог встретить меня, один. Рядом с ним всегда находилось

трое-четверо его приятелей и его Девил. Конечно, я мог справиться с ними, но считал ниже

своего достоинства связываться с Джейком. У него было необычное хобби – он разводил

бойцовых собак где-то на задворках школы, и периодически устраивал собачьи бои.

Разумеется, они были подпольными – то есть администрация школы делала вид, что не

знала про это – и не менее подпольным был тотализатор. Насколько я знал, Джейк делал на

этом неплохие деньги. Грязные деньги, замешанные на крови. И, что еще более странно, но

для всей школы хозяином питомника был один из его подручных, а Джейк оставался в

стороне. Он не хотел, чтобы его имя было замешано в неприятной ситуации, если все это

всплывет. Не буду говорить, как я узнал про это, у меня были свои способы.

Джейк, кроме того, строил из себя белого и пушистого, милого и приветливого паренька,

который понятия не имеет, чем занимается его друг. На боях его никогда не видели, в

питомнике - тоже, он был вежлив с преподавателями, дружелюбен с учениками и ласков с

девушками. От его Девила в адрес Джейка никогда не слышали злого слова – еще бы, парень

был запуган так, что вообще боялся открыть рот лишний раз. Его в школе любили, а меня

боялись. В этом была разница между нами. В остальном это была такая же сволочь, как и я.

Он позволял себе открыться, когда мы были наедине. Ну, почти наедине, не будем считать

его прихвостней. С самого начала он, узнав про драку, попытался предложить мне дружбу.

После моего категорического отказа он начал угрожать, что раздавит меня (то ли в

переносном смысле, то ли в буквальном, я так и не понял), и тогда я продемонстрировал ему

пару приемов. Джейк отстал, окружил себя телохранителями, но при каждом удобном случае

продолжал меня задевать.

********************************************************

- Ты что-то сказал? – поинтересовался я.

 

- Да. Говорят, ты завел себе сексуальную игрушку? Что, потянуло на невинных девушек? –

съязвил он.

- Да, решил оставить ее себе, чтобы она не попала в руки грязному псу вроде тебя, - спокойно

ответил я, развернулся и ушел.

Я с невозмутимым лицом шел по коридору, но внутри меня все кипело. Я уже и так был зол, а

теперь, после встречи с этой дворняжкой, был на грани. Мне срочно требовалось сбросить

напряжение. В холле я заметил знакомую девушку с клубнично-светлыми волосами. Отлично,

это та, кто мне нужен.

Я подошел к ней и прервал ее разговор с подругой – платиновой блондинкой, смутно мне

знакомой. Вроде бы я с ней тоже спал… или нет?

- Таня, ты мне нужна. Немедленно.

С Таней я спал чаще всего. Она уже начала считать себя моей постоянной подругой, но я и

не подтверждал, и не отрицал этого. С ней было просто, она соглашалась на все и угадывала

все мои желания. Вот и сейчас она, только взглянув на меня, мгновенно сказала:

- Лорен, ты идешь с нами. – И, уже обращаясь ко мне, - Эдвард, ты же не будешь возражать?

Я вижу, что меня одной тебе не хватит.

Я молча кивнул и, развернувшись, отправился к выходу. Я не оглядывался, прекрасно зная,

что обе девушки следуют за мной.

Оказавшись дома, я первым делом отправился в душ. Какой бы сволочью я не был, но

заставлять девушку нюхать мои потные подмышки – это перебор. Я любил быть чистым, это

привила мне еще мама. И, кроме того, вода немного расслабит меня, а остальное сделают

девушки.

Я стоял, закрыв глаза, под струями горячей воды. Прошуршала открываемая створка

душевой кабины. Я усмехнулся – Таня знала, что делала. Одна пара нежных девичьих рук

начала разминать мне плечи и спину, а вторая – ласкать мою грудь, постепенно опускаясь

все ниже и ниже. Я, не открывая глаз, силой опустил девушку на колени и толкнул ее голову к

своему члену. Мне требовалась немедленная разрядка. Она не выказала возмущения или

раздражения, послушно взяв член в рот. Это не Таня – понял я. У той была милая привычка

прикусывать головку зубами. Эта девушка – Лорен, кажется, работала больше языком, и

через несколько минут я излился ей в рот. Переведя дыхание, я вышел из душа, сдернул с

вешалки полотенце и, швырнув на стиральную машину еще парочку полотенец, ушел в

спальню.

Я бросился на кровать, лег на спину и опять прикрыл глаза. Через несколько секунд матрас

качнулся, и с двух сторон от меня легли девичьи тела. Их руки опять начали путешествовать

по моему телу, затрагивая все мои чувствительные точки. Одна из девушек втянула в свой

рот мочку моего уха, не переставая ласкать. Я застонал. Вторая оседлала меня, прижимаясь

своим горячим и уже влажным центром к моему возбужденному достоинству. Немного

потеревшись о него, Таня – я открыл глаза и посмотрел, что это она – приподнялась и

впустила его в себя, начиная двигаться. Ее грудь соблазнительно раскачивалась перед моим

лицом. Я, простонав, начал мять ее, сжимая соски между пальцами. Тане наверняка было

больно, но это лишь доставляло ей удовольствие. Она увеличила скорость, и вскоре

закричала от оргазма. Я резко отбросил ее в сторону, и навалился на Лорен. Та с

готовностью раздвинула ноги, позволяя мне увидеть ее во всей красе. Я не стал

разглядывать – чего я там не видел – и грубо вошел в нее.

Я входил в нее резко и грубо, совершенно не заботясь о партнерше, но Лорен откровенно

наслаждалась происходящим, издавая пронзительные и очень неприятные стоны. Я был

целиком поглощен происходящим, стараясь выплеснуть из себя всю злость и ненависть,

скопившуюся во мне, но где-то краем сознания отметил, что открылась и тихо закрылась

входная дверь. «Девил» - рассеянно отметил я, продолжая свои движения. Лорен обхватила

ногами мою талию, предоставляя мне возможность более глубоко проникнуть в нее, и вскоре

кончила, взвизгнув и простонав:

- О, Эдва-а-ард, ты великолепен…

Послышался звук разбиваемого стекла. Я практически не заметил этого, сосредоточившись

 

на собственных ощущениях, а в голове опять появились картинки с моим Девилом,

распростертым подо мной. Этого было достаточно, чтобы я взорвался, и, сделав еще

несколько последних толчков, рухнул на кровать.

- Кто это там у тебя, Эдвард? – спросила меня Таня.

- Мой Девил, - ответил я, не открывая глаз.

- Как Девил? – взвизгнула Лорен. – У тебя никогда их не было! Ты же сам говорил…

Я поморщился от пронзительного голоса. И подумать только, сейчас вместо этой шлюхи

рядом со мной могла лежать мой Девил. Черт, как же все-таки ее зовут? Я вспомнил ее голос.

Пусть она сказала мне всего два слова, но тембр я запомнил. Теплый и глубокий, он шел ни в

какое сравнение с визгами Лорен. Я задумался - а как мой Девил будет стонать, когда я буду

входить в нее, и немедленно возбудился. Но, поскольку я не мог выяснить это прямо сейчас,

я опять разозлился и решил снять напряжение, заодно и наказав эту визгливую девицу за то,

что лезет не в свое дело.

- Заткнись, Лорен. Это не твое дело. И вообще, тебе никто не давал слова. Теперь ты будешь

наказана. Поворачивайся на четвереньки.

Я подождал, пока она встанет в нужную позу, и вошел в ее другое отверстие. Лорен

дернулась и крикнула, но мне было наплевать, к тому же я по опыту знал, что эта девица

будет только наслаждаться происходящим. Так и произошло. Она кричала скорее не от боли,

а от удовольствия, и вскоре кончила, причем гораздо сильнее, чем в первый раз. Я дошел до

кульминации одновременно с ней, и мы оба рухнули на бок.

- Ты хотел наказать ее или доставить ей удовольствие, Эдвард? – ехидно поинтересовалась

Таня.

- А какая разница, Таня? Главное, что получил удовольствие я, - восстановив дыхание,

ответил я.

Я вспомнил о звуке разбитого стекла и решил проверить, что все-таки происходит на кухне.

Натянув боксеры, я встал с кровати и, не позаботившись сказать своим партнершам ни слова,

ушел на кухню.

Зрелище, которое я там увидел, заставило мой уже и так поработавший на сегодня член

болезненно напрячься. Мой Девил стоял на четвереньках, собирая осколки разбитого

стакана, предоставляя мне прекрасный вид на восхитительную округлую попку, обтянутую

джинсами. Один палец она держала во рту, слегка посасывая. Заметив каплю крови на полу,

я догадался, что она порезалась. Похоже, с ней будут одни неприятности. За один день,

который, кстати, еще не закончился, она успела уничтожить мой любимый пиджак и стакан. И

это эротичное посасывание пальца… Таня, как всегда, оказалась права, ее одной мне было

бы мало. Во мне боролись две эмоции – злость на эту неуклюжую девчонку и желание

немедленно завалить ее в постель. «Элис» - напомнил я сам себе. Да, надо же узнать, как ее

зовут, в конце то концов!

- Как тебя зовут? – спросил я.

- Белла, - тихо и нежно произнесла она. Я мысленно простонал.

- Белла, - сообщил я ей, изо всех сил пытаясь справиться с собой. Да, ей подходит это имя. –

Так вот, Белла, поскольку это первый раз, когда ты ошиблась, я ничего тебе не сделаю. Я

только предупрежу тебя. В следующий раз тебя ждет наказание. – Я повернулся и ушел,

подгоняемый страстным желанием избавиться от вновь возникшего возбуждения, но бросил

через плечо. – Аптечка в угловом шкафчике. Перевяжи палец. – Я не мог больше видеть, как

она сосет свой палец.

Глава 3.

Белла.

Он повернулся и ушел, но бросил через плечо. – Аптечка в угловом шкафчике. Перевяжи

палец.

Я растерянно встала и, высыпав уже собранные осколки в мусор, подошла к угловому

шкафчику. Там действительно оказалась небольшая аптечка. Вытащив пластырь, я заклеила

порез, хотя он был небольшим, и кровь уже не текла. Но в моей голове крутились слова той

 

блондинки: «Ты должна выполнять любые его прихоти». Так что я решила больше не

нарываться сегодня на неприятности. Из-за стены послышался звук шлепка, а потом опять

возобновились стоны. Я досадливо тряхнула головой – и что, мне придется все время это

слушать? Вспомнив, что в сумке у меня лежит любимый плеер, я тихо прокралась в свою

комнату, достала любимый девайс и вставила наушники в уши. Стоны сразу стали тише, а

когда я включила любимый Линкин Парк, и вовсе прекратились. В превосходном настроении я

вернулась на кухню и продолжила разгребать авгиевы конюшни.

Все это мероприятие заняло не меньше двух часов, но зато после этого кухня блестела, как

новенькая, и каким-то чудом ничего больше не разбилось. Время близилось к шести вечера, и

мне зверски хотелось есть, учитывая, что за ланчем я так ничего и не положила в рот.

Блондинка вроде бы говорила, что «покровитель» будет, по крайней мере, кормить меня. Не

хочет же он, чтобы я умерла от голода? Я, поколебавшись, все-таки залезла в холодильник и

вытащила оттуда банку содовой. «Интересно, чем он вообще питается, кроме пиццы? Вряд

ли его девицы тратят время на готовку…», - задумалась я, исследуя глубины холодильника.

На остатки пиццы даже смотреть не хотелось после двухчасовой уборки. Из нашедшегося

куска полузасохшего хлеба и сыра получился неплохой сэндвич. Перекусывая, я огляделась –

кухня блестит, палец перевязан, новых указаний не было, и, значит, можно отправляться к

себе.

Дверь в спальню была все так же приоткрыта, но стонов уже не раздавалось. Я решила не

рисковать – если моему «покровителю» захочется от меня что-нибудь, он всегда сможет меня

найти. В своей комнате я вытащила из сумки любимую книжку (а вот и не «Грозовой

перевал», не надейтесь?) – «Трое в лодке, не считая собаки» Джерома К. Джерома,

поправила наушники и завалилась на кровать.

Я читала эту книжку, наверно, в сотый раз, но, тем не менее, наслаждалась каждой фразой. Я

как раз дошла до главы, в которой герои открывают банку с ананасами, когда в холле

послышался шум. Я вытащила наушники и прислушалась, автоматически взглянув на часы.

Ничего себе, половина одиннадцатого!

- Ну, Эдди, смотри, уже темно, на улице дождь! – ныл женский голос. – Мне что, идти под

дождем в соседнее здание?

- Ну, как вариант, Лорен, ты можешь телепортироваться, - равнодушно ответил мужской. – И

не называй меня Эдди, если не хочешь неприятностей.

- Пойдем, Лорен, - раздался второй женский голос. – У Эдварда есть жесткое правило – в его

кровати не ночует никто, кроме него самого. И ты ничего не сделаешь с этим.

Хлопнула входная дверь, и после этого воцарилась тишина. Я на всякий случай села, вдруг

Эдвард захочет со мной пообщаться. И, кстати, как к нему обращаться? То, что Эдди не

подойдет, я уже усвоила. Эдвард? Сэр? Мастер? Покровитель? – Вряд ли. Очень длинно, но

все может быть.

Но дверь в мою комнату так и не открылась. Я услышала шаги на кухне, хлопок дверцы

холодильника и неразборчивое ругательство – видимо, ему тоже не хотелось вчерашнюю

пиццу. Потом, через несколько минут, опять шаги в холле – и тишина. Я еще немного

подождала, прислушиваясь, и, не услышав ни звука, решила, что Эдвард заснул. «Еще бы,

конечно, он… устал, мягко говоря», – мысленно хихикнула я. Теперь можно было

отправляться в душ, не боясь, что нарвусь там на кого-нибудь.

Странно, но на двери не оказалось защелки. Никакой. И кто так делает, интересно, а,

главное, зачем? Я постояла, прислушиваясь, и быстренько разделась, прикрыв дверь.

Теплые струи воды и знакомый запах моего клубничного шампуня расслабили меня, и так не

хотелось вылезать… Но я же не могла стоять так, прикрыв глаза от удовольствия, вечно?

Пришлось все-таки выключить воду и отодвинуть створку душевой кабины.

- Ой! – я дернулась от неожиданности и резко задвинула дверцу. На пороге ванной, небрежно

прислонившись к косяку, стоял Эдвард.

- Вылезай. Полотенце здесь, - равнодушным голосом сказал он.

- Может, ты хотя бы отвернешься? – нервно поинтересовалась я. Даже несмотря на то, что я

не была девственницей, обнаженной меня еще не видел ни один мужчина. Ну, не считая

 

папы, когда я была младенцем. Он прекратил меня купать в семь лет.

- Нет, - так же безразлично сообщил он. – И напоминаю, ты обязана выполнять все мои

желания. Так что вылезай.

Ах так! Он хочет осмотреть свое приобретение? Отлично. И я, собрав все мужество и резко

дернув створку, вышла из душа. Выражение его лица не изменилось. Он все так же

равнодушно смотрел на меня, только в глазах появилось нечто, похожее на злость. Ну да,

конечно, ему не нравится то, что он видит. Ему больше понравилась бы фигуристая девица,

вроде той блондинки за его столиком в кафетерии, а не невзрачная худая брюнетка. Я

смутилась, неловко взяла полотенце и обернула его вокруг тела, завязав на груди. Эдвард

так и стоял, не шевельнувшись, но в глазах добавилось еще и разочарование. Взяв второе

полотенце, я начала неторопливо сушить волосы, одновременно разглядывая моего

покровителя. Наконец я могу это сделать, не вызывая подозрений в любопытстве. От его

красоты у меня опять перехватило дыхание, ослабели колени, мысли начали разбегаться в

стороны. Кажется, это становится плохой привычкой. Эдвард не удосужился одеться

полностью, и стоял передо мной в одних свободных тренировочных штанах, демонстрируя

накачанные мышцы живота. Два четко различимых шрама в области ребер отнюдь не

портили картину. На правом предплечье был заметен еще один шрам, явно от ножа. Странно,

откуда такие шрамы у богатого красавца? Я считала, что такие элитные мальчики все детство

и юность проводят в тепличных условиях, и, заканчивая колледж, сразу попадают на уже

заранее заготовленные их любящими папеньками места с кругленьким годовым доходом.

Вот, собственно, и в этой школе к их услугам все – даже бесплатная (ну, практически

бесплатная) прислуга, готовая на все. Нет, надо подумать об этом позже, сейчас я не могу

сосредоточиться ни на чем. Я тряхнула головой и попыталась собраться с мыслями. Что-то

надо было узнать… Да, конечно!

- Как мне к тебе… вам обращаться? Сэр? – Возможно, мой голос немного дрожал от

смущения и нервов.

- Эдвард, - спокойно ответил он. – Не Эдди, не Эд, не сэр и вообще не придумывай никаких

глупых прозвищ. Эдвард меня вполне устроит.

- Тогда…. – я не знала, как правильнее сформулировать, и неуверенно спросила. – Какие у

меня права и обязанности?

- У тебя нет прав, - невозмутимо ответил он. – И обязанность только одна – выполнять любое

мое желание. И кстати, запомни сразу – ты не должна ни с кем разговаривать без моего

разрешения. Поняла?

Я открыла было рот, но мой строптивый характер дал о себе знать. Он же сказал, что я не

должна ни с кем разговаривать без его разрешения, правильно? И себя включил в этот

список. Так что я закрыла рот и промолчала. Вроде бы это называется итальянской

забастовкой…

- Поняла? – уже громче повторил он. Я молчала. Мои плечи едва заметно затряслись от

сдерживаемого смеха.

- Отвечай мне, черт возьми! – уже заорал он. Ну что же, разрешение дано, значит, ответим.

- Поняла, - произнесла я.

- Почему ты не отвечала?

- Но ты же сам запретил говорить без твоего разрешения… - Смех так и рвался из меня

наружу, и ответ получился слегка приглушенным.

Эдвард отчего-то помрачнел и стиснул руки в кулаки. Я так и не поняла, что произошло.

- Завтра ты не отходишь от меня ни на шаг без моего разрешения, - резко сказал он.

- Но… уроки…, - озадаченно спросила я.

- Это я улажу. Будь готова к половине восьмого.

Эдвард развернулся и удалился к себе, захлопнув дверь. Я пожала плечами, аккуратно

развесила полотенца и скользнула к себе в комнату. Да, первый день в новой школе

получился богатым на события. Уже лежа в кровати и закрыв глаза, я опять представила себе

Эдварда.

Красив, богат, мрачен, я бы даже сказала, угрюм, резок, даже жесток с окружающими. Он

 

трахался с этими девицами полдня, и потом выставил их ночью под дождь. Это постоянное

презрение на его лице, злость в глазах… Все без исключения его боятся, это я заметила еще

в школе по выражению лиц одноклассников. И та девушка в химчистке… При одном звуке его

фамилии она начала меня жалеть. Его отношение ко мне… Как к рабыне, пустому месту,

кукле без чувств, мыслей и желаний.

В общем, складывался портрет жестокого ублюдка. И, наверно, мне стоило бояться его и

жалеть себя, но почему-то ни страха, ни жалости не было. И глубоко внутри вдруг возникло

слабое убеждение, что вся эта жестокость и презрение – наносное. Что там, под всем этим

внешним видом мрачного и ненавидящего весь мир парня есть совсем другой Эдвард.

Я тряхнула головой и хмыкнула. Надо же, какие мысли иногда подкидывает подсознание!

Белый и пушистый Эдвард? Так не бывает.

И что мне, интересно, теперь делать? Смогу ли я до конца учебного года изображать из себя

покорную рабыню? Я сильно сомневалась в этом, зная свой характер, но, похоже, выбора у

меня не было. Ехать мне было некуда – родители сдали наш дом на полгода, пока не

вернутся, и связаться с ними крайне трудно – их занесло куда-то на край света, где еще не

слышали о мобильниках. Но, по крайней мере, сексуально я Эдварда не привлекаю – это

доказал эпизод в ванной комнате, так что надо попытаться. В конце концов, можно принять

это как ролевую игру. Я повернулась на бок и провалилась в сон. И мне ничего не

приснилось.

*************************************************************

Утром я проснулась довольно рано по своим меркам, еще не было шести. В квартире было

тихо. Неприятное чувство в животе напомнило, что вчера я съела только один бутерброд за

весь день. И если мой покровитель вчера доедал засохшую пиццу, то тоже проснется жутко

голодный. А про то, какими злыми бывают голодные мужчины, я догадывалась. И, если мне

предстоит весь день не отходить от него ни на шаг, надо бы его накормить.

Быстро расчесав волосы и завязав их в хвост, я придирчиво оглядела свой гардероб.

Интересно, как одеваются рабыни? По урокам истории я помнила, что одежда на них, как

правило, была более чем простой, а зачастую и вообще никакой не было. Но не думаю, что

Эдварду понравится, если я буду болтаться по квартире в чем мать родила. Вчера это

зрелище не вызвало у него никакого энтузиазма. Так что я достала простые джинсы и

футболку, надела их и посмотрелась в небольшое зеркало, вделанное в дверцу шкафа.

Чего-то не хватает… Ну да, конечно! Черного кожаного ошейника! Я хихикнула сама себе и

двинулась на кухню.

Вчера, разгребая бардак, я успела изучить, где что стоит. Кофеварка была, естественно,

навороченной и с панелью управления, больше подходящей для Боинга, но я разобралась,

куда заливать воду и засыпать зерна. Дальше встал вопрос завтрака. В холодильнике

нашлись только кусок сыра и штук пять яиц. Прекрасно, будет яичница. Я сделала себе

мысленную заметку озаботиться вопросом продуктов. Готовить я научилась еще в

одиннадцать лет, когда поняла, что это скорее вопрос выживания. Моя вечно занятая мать не

имела никакого кулинарного таланта, и мы питались полуфабрикатами. В лучшем случае.

Чаще всего у нас на столе была пицца или элементарные сэндвичи.

По кухне разливался восхитительный аромат свежесваренного кофе, яичница весело

потрескивала на сковородке, рядом подрумянивался в тостере хлеб, в окно светило солнце…

Все было просто замечательно.

- Кто тебе разрешил? – раздался резкий мужской голос сзади.

Я вздрогнула и выронила чашку, которую держала в руках. К счастью, она упала на стол и не

разбилась. Первым моим желанием было развернуться и сообщить, что для начала неплохо

было бы и поздороваться, а потом поблагодарить за приготовленный завтрак, но потом я

вспомнила о своей роли. Опустив плечи и голову, чтобы он не видел озорных чертиков в моих

глазах, я самым извиняющимся голосом, который смогла изобразить, пролепетала:

- Никто. Но, Эдвард, ты же голоден, и это моя обязанность – угождать тебе, - и обернулась к

нему, успешно подавив смех. Боюсь, надолго меня не хватит.

Он помрачнел – интересно, а еще более мрачным он может быть? Что-то мне не хочется

 

знать ответ на этот вопрос – но промолчал и сел за стол. Истолковав это как разрешение, я

быстро налила ему кофе, положила яичницу и подала. Вспомнив из уроков истории, что

рабам вроде как не позволялось сидеть за одним столом с хозяевами, я решила играть роль

до конца и отошла со своей тарелкой к подоконнику. Реакция последовала незамедлительно.

- Сядь за стол!

- Но…

- Сядь, я сказал!

Господи, да что же он так злится-то! Это же его игра, его правила! Это его «шаг влево, шаг