Багратион Петр Иванович 7 страница
Представьте себе, что, если Дионис и его свита в этом "душевном теле" или в "телесной душе" присутствуют, то это значит, что мы в принципе можем как-то определить то пространство, в котором есть Индия Диониса, в котором Дионис совершает свои чудеса и где есть мистерии Диониса. Далее, для того, чтобы подойти к Дионису конкретнее, попробуем прочесть ещё кое-что из писателя Нония, которого я цитировал. Дело в том, что Дионис - бог мучительных смертей и мучительных рождений.
Когда же приспел ему срок, Рогоносного бога родил он [Зевс], Из змей венок ему сделал, И с той поры этой дикой добычей Обвивает менада чело.
— Еврипид, «Вакханки»
С этим божеством традиционно связывают виноград и вино, деревья, хлеб. Но, по всей видимости, эти более поздние атрибуты вторичны. Главным же символом Диониса, как, прежде всего, бога производящей силы, был бык. Вакханки пели: О, гряди, Дионис благой, В храм Элеи, В храм святой, О, гряди в кругу хариты, Бешено ярый, С бычьей ногой, Добрый бык, Добрый бык!
Возлюбленные Диониса Адонис. Ампел. Бероя. Гермафродит. Гименей. Ио. (редкая версия) Лаон. Эригона (дочь Икария).
Ампел (греч.;mpelos - виноград) — в греческой мифологии сын сатира и нимфы. Спутник и возлюбленный Диониса с исмарийских гор [1].
Согласно краткому рассказу Овидия, бог подарил Ампелу виноградную гроздь и повесил её высоко на дереве. Поднявшись за нею, юноша упал и разбился. Был превращён в звезду Виндемиатрикс (Виноградарь) в созвездии Дева [2].
Любовь Диониса и Ампела подробно описана в X-XI песнях поэмы Нонна «Деяния Диониса». По рассказу Нонна, Ампел погиб от дикого быка, на которого Селена наслала слепня [3], и превратился в виноградную лозу.
Юный Ампел, говорят, рожденный сатиром и нимфой, На исмарийских горах Вакха возлюбленным был. Вакх подарил ему грозд, на ветках вяза висевший; Эта лоза до сих пор мальчика имя несет. Ягоды этой лозы срывая, упал и разбился Мальчик, но Либер его, павшего, к звездам вознес. Овидий Фасты ч.3
Эригона — в древнегреческой мифологии [1]— дочь Икария [2], мать Стафила.
Дионис соблазнил ее [3]. Дионис подарил возлюбленному Эригоны виноградную лозу, а её отцу — мех с вином. Когда отец был убит пьяными афинскими пастухами, впервые попробовавшими вино и посчитавшими, что Икарий угостил их ядом, Эригона повесилась на дереве [4], попросив в предсмертной молитве о том, чтобы все девушки Афин поступали так же до тех пор, пока не будут найдены убийцы её отца. Молитвы были услышаны: афинские девушки, которых боги поразили безумием, покончили с собой, а Эригону после её смерти Зевс превратил в созвездие Девы [5]. Ей посвящен эпиллий Эратосфена.
Каждый год в Афинах проводился праздник вина, на котором Икария и Эригону чтили как героев. На этом празднике девушки раскачивались на качелях, к которым подвешивали также фаллосы из цветов
Картина мирового пожара и мирового потопа, вызванных Зевсом после гибели Загрея, по Ноннию, но все-таки ее внушительность и универсально-мировой характер соответствуют космическому характеру всей древней мифологии Загрея.
«Миф о растерзании Диониса, — говорит Плутарх, — заключает в себе учение о пакирождении». По неоплатоникам, «Дионис есть бог, составляющий причину возрождения, восстановляющий формы воплощения и заставляющий все, что возникает и рождается, выходить наружу из дверей». Идея возврата из тени смерти издавна сочетается с образом Диониса; в связи с этим представлением и преданием о многочисленных рожденииях бога было установлено и мнимое словопроизводство имени «Дифирамб» от thyra, «дверь» — «двудверник».
Почему именно Аполлон воссоединяет растерзанные члены тела Диониса? Аполлон есть световой принцип воссоединения мироздания. Неоплатоник Прокл учит, что необходимо воздействие Аполлона на Диониса, чтобы предотвратить его конечное саморасточение — через «нисхождение в титаническую множественность» беспредельной индивидуации — и, следовательно, отделение от Первоначала, «низложение с царского престола». Проводником такого ограничивающего воздействия на дионисийскую стихию является Орфей, носитель «аполлонийской монады» — идеи целостности и воссоединения.
поэтому Прокл пишет: «Орфей противопоставляет царю Дионису аполлонийскую монаду, отвращающую его от нисхождения в титаническую множественность и от ухода с трона и берегущую его чистым и непорочным в единстве».
Какие выводы делает В.Иванов?
Итак, мир in statu individuationis есть Дионис, в состоянии же расплавленного единства — Аполлон.
Мировая жизнь состоит в периодической смене этих обоих состояний.
Дионис становится виновником божественного оживления раздельной тварности. Но каждый атом ее хотел бы наполниться им для себя одного и в обособлении от других, а жертвенной воле бога к самоотдаче нет удержа, — и самый избыток его самоотречения мог бы составить опасность для божественного всеединства. Оттого саморасточению Диониса положен предел, принцип которого лежит вне Дионисовой воли.
Имя этому пределу — Аполлон, бог торжествующего единства и сила воссоединяющая. Орфей, олицетворяющий собой мистический синтез обоих откровений — Дионисова и Аполлонова, есть тот лик Диониса, в коем бог вочеловечившийся, совершая свое мировое мученичество, отрекается в то же время от самой воли своей, подчиняя ее закону воли отчей.
Родственна этим умозрениям метафизическая доктрина, сообщаемая Плутархом и отличающаяся более резко выраженным пантеистическим монизмом. «Мудрые втайне разумеют под Аполлоном или Фебом — все как единый огонь. Превращение же (единой огненной субстанции) в духов и воду, и земдю, и звезды, и роды растений, и животных, и распределение (ее) на отдельные части мирового состава рассматривают они как страсти (pathema) и некий разрыв (diamelismos) бога, именуя его в этом аспекте Дионисом Загреем и Никтелием и Исодетом, и уча об умираниях его и о возрождениях».
До открытия Микенской культуры позднейшие исследователи полагали, что Дионис пришёл в Грецию из варварских земель, поскольку его экстатический культ с неистовыми танцами, захватывающей музыкой и неумеренным пьянством, казался исследователям чуждым ясному уму и трезвому темпераменту эллинов. Однако ахейские надписи свидетельствуют, что греки знали Диониса еще до Троянской войны. В Пилосе один из месяцев назывался di-wo-nu-so-jo me-no (месяц Диониса)
Цицерон. " Природе Богов": Много у нас и Дионисов. Первый родился от Юпитера и Прозерпины. Второй - от Нила, этот, говорят, убил Низу105. Отцом третьего был Кабир, и он, говорят, был царем Азии, это в его честь учреждены празднества Сабазии106. Четвертый - сын Юпитера и Луны; в его честь, как считают, устраиваются орфические празднества. Пятый родился от Низа и Тионы, его считают учредителем Триетерид.
Овидий Фасты: Либералии: 17 марта. Либералии В третий день после ид начинается празднество Вакха. Либер! Певца вдохнови на прославленье твое. 715 Что о Семеле сказать? Если б к ней не явился Юпитер В молниях, ты бы тогда матери бременем был. Что о тебе? Чтобы ты в положенный срок народился, В теле своем доносить должен был сына отец. Долог был бы рассказ о ситонских и скифских триумфах 720 И о смиренье твоей, Инд, благовонной страны; Я умолчу о тебе, кого мать растерзала фивянка, И как в безумье себя ты изувечил, Ликург; Я бы хотел рассказать, как тирренские вдруг превратились Изверги в рыб; но не то надо теперь объяснить. 725 Надо теперь объяснить причину того, что старуха Всем на продажу печет либу — медовый пирог. До появленья тебя на свет алтари запустели, Либер, и все очаги храмов травой заросли. Ты, говорят, покорив и Ганг, и все страны Востока, 730 Отдал Юпитеру в дар первую прибыль свою: Первый принес киннамон и тобою захваченный ладан И триумфального ты жег ему мясо быка. В честь тебя, Либер, дают возлиянью названье «либамен», И освященный пирог «либою» также зовут. 735 Богу пекут пироги, ибо он наслаждается соком Сладким, а мед, говорят, тоже был Вакхом открыт. Шел меж сатирами он с побережья песчаного Гебра (Не ожидайте дурных шуток в сказанье моем!) И до Родопы дошел, до цветистого кряжа Пангея; 740 Громко кимвалов его звон раздавался кругом. Стаи неведомых тут насекомых на шум прилетели, Пчелы то были: на звук меди несутся они. Тотчас же рой их собрал и в полом дупле заключил их Либер, и был за труды желтый наградою мед. 745 Только сатиры и лысый старик отведали меда, Сотов искать золотых стали повсюду в лесу. Роя Силен услыхал жужжание в вязе дуплистом, Соты увидел в дупле и притаился старик. Ехал лентяй на осле, который сгибался под ношей; 750 Вот он его прислонил к вязу, где было дупло, Сам же встал на осла, на ствол опираясь ветвистый, И ненасытной рукой мед потащил из дупла. Тысячи шершней летят и, на череп его обнаженный Тучей нещадною сев, жалят курносого в лоб. 755 Падает он кувырком, под копыта осла попадает И, созывая своих, кличет на помощь себе. Все тут сатиры бегут и над вздутою рожей отцовской Громко хохочут, а он еле встает, охромев. С ними хохочет и бог, старику велит смазаться тиной; 760 И, повинуясь, Силен грязью марает лицо. Либеру мед по душе, и поэтому мы запекаем С медом ему пироги как изобретшему мед, А почему пироги эти месят жены, не тайна: Тирсом своим этот бог женщин сбирает толпу. 765 А почему же старух для этого надо? Старухи Любят вино, и к лозе винной пристрастны они. Ну, а венки из плюща? Это Вакха любимая зелень, А почему, я тебе без промедленья скажу: С Нисы пришли, говорят, и от мачехи спрятали нимфы 770 Мальчика, скрыв колыбель зеленью веток плюща.
Мне остается сказать, почему дают вольную тогу В твой светоносный день мальчикам, юноша Вакх. Иль потому, что ты сам остаешься мальчиком или Юношей вечно, своим видом с обоими схож; 775 Иль, если сам ты отец, отцы твоему попеченью И твоему божеству препоручают сынов; Иль, раз ты волен, детей облачают вольной мужскою Тогой и в жизненный путь вольно пускают идти; Иль потому, что когда прилежней работали в поле 780 Встарь, и сенатор следил сам за отцовской землей, И когда от сохи шагали к консульским фаскам, Не постыдяся своих грубых мозолистых рук, — Все собирались толпой селяне на игрища в город Не для веселых забав, а чтобы славить богов; 785 Чествовался в этот день бог — даритель лозы виноградной Вместе с богиней, в своей факел несущей руке, И для того, чтобы больше людей новичка поздравляли, Тогу надевшего, стал день этот зрелости днем. Ласково, отче, своей ты кивни мне рогатой главою 790 И парусам ты моим ветер попутный пошли!
Как Коронида, так и Ариадна первоначально были великими богинями и только потом превратились в земных женщин. Доказательством этому служит тот факт, что и у той, и у другой было по два имени, тогда как смертные девушки могли иметь только одно. Образ Семелы, чье имя было фригийского происхождения (во Фригии оно принадлежало богине подземного царства), подвергся, вероятно, еще большему очеловечиванию. Ее миф представляет собой фиванскую версию истории рождения Диониса, в которой столь важный мотив рождения в cмерти выражен не менее ясно, чем в истории Корониды. Он связан здесь также с важным магивом преждевременных родов, характерным именно для Диониса. Божество жизни, Дионис единственный среди богов появился на свет в виде эмбриона - как существо, первое движение которого в материнском чреве является, наряду с опьггом собственного бьrrия, наиболее непосредственной манифестацией жизни, доступной только для жеюцин. Если Ариадна все-таки разрешилась от бремени и ее ребенок не остался в царстве мертвых, это тоже были в известном смысле преждевременные роды
Павсаний: "Самым последним в этих местах из всех приморских Элевтеролаконов является город Брасии; они отстоят от Кифантов по берегу стадиев на двести. Здешние жители в противоположность всем другим эллинам рассказывают следующее: Семела, родившая сына от Зевса и уличенная Кадмом, была заключена в бочку вместе с Дионисом. Эта бочка была подхвачена волнами и, как говорят, была выброшена на эту землю; так как Семела не пережила уже всего этого, то они ее пышно похоронили, а Диониса, говорят, воспитали"
Тот факт, что культ Диониса в Дельфах предшествовал религии Аполлона, подтверждается не только календарными данными
Если бы дионисийский культ был в Дельфах нововведением, оно могло бы прииадлежать и афинянам. К ним Дионис пришел, очевидно, особым путем, когда в других месгах уже сущесгвовал двухгодичный культ. Однако сознание взаимосвязи с той древней религией, для которой был характерен двухгодичный период, по-видимому, сохранилось или пробудилось заново после того, как культ бога в Аттике был учрежден на основе дионисийского года и сгала явной разница в проведении празднесгв. Дионисийский год - это год виноградарства и винных подвалов. Его события разворачиваются на небе, на земле и в сосудах для вина, преднаэначавшихся, помимо всего прочего, для загробного мира. Если верить мифам о прибытии Диониса, то в Аттике в свое время не было винограда, даже дикорастущего. Эти мифы принадлежат к мифам о культурных героях - в данном случае о герое, который знакомит людей с виноградарсгвом и виноделием. Происхождение таких мифов восходит к глубокой древности и содержит в себе реальные доисторические воспоминания.
Гомеровская версия смерти Ариадны становится вполне попятной, если предположить, что связь между Ариадной и Дионисом была самой тесной из связей, возможных между мужчиной и женщиной.
Брак с Ариадной
Дионис и Ариадна
Ариадна — дочь критского царя Миноса, с помощью нити которой афинский герой Тесей смог выбраться из лабиринта. На острове Наксос, по пути в Афины, герой вероломно бросил девушку. Ариадна была готова покончить с жизнью, но её спас Дионис, он взял её себе в жёны. Из любви к младшему сыну, Зевс сделал Ариадну бессмертной богиней.
Связь Ариадны с Дионисом требует иной диспозиции: в отношении к Ариадне он должен занимать более высокую ступень; она же могла туда подняться только благодаря божественному супругу. для сидящей на троне вполне подходит имя Семелы однако только той семелы ' в которой достоинство матери - архетипа матери как Великой Богини и матери Диониса - соединилось со счастьем его суnруги.
Традиция свидетельствует о том, что Семела под именем Фионы стала вакханкой собственного сына, и это указывает на двойственность дионисийской женщины, в качестве басилиссы Афин или просто жрицы, отправлявшей мистический ритуал.
По другой версии, сам Дионис явился Тесею во сне, когда герой спал на Наксосе, и сообщил, что боги назначили Ариадну ему, Дионису, в жёны. Тесей подчинился воле богов и оставил Ариадну на острове.
Диодор Сицилийский. Историческая библиотека V 52: "Наксосцы рассказывают о Дионисе миф154, согласно которому [бог] был воспитан у них, почему особенно и полюбил этот остров, так что некоторые даже называют его Дионисиадой. (2) Согласно мифу, когда Семела еще до родов была поражена молнией, Зевс взял плод и зашил себе в бедро, а когда подошло время рожать, желая скрыть это от Геры, произвел младенца на свет на нынешнем Наксосе и передал на воспитание местным нимфам Филие, Корониде и Клиде. Семелу же Зевс поразил молнией до родов, чтобы сын, рожденный не от смертной женщины, но от двух бессмертных [родителей], с самого рождения стал бессмертным. (3) По причине благодеяния, оказанного Дионису в его воспитании, местные жители удостоились [особых] милостей: остров обрел благоденствие, сами же они стали обладать значительными морскими силами и, первыми отложившись от флота Ксеркса, приняли участие в морской битве против варвара155, а кроме того отличились в сражении при Платеях156. Кроме того, изготовляемое у них вино также отличается исключительным. качеством157, что свидетельствует об особом благорасположении бога к острову".
Традиционно считается, что Дионис был сыном Зевса и Семелы[2], дочери Кадма и Гармонии. Узнав, что Семела ждет ребенка от Зевса, его супруга Гера в гневе решила погубить Семелу и, приняв вид или странницы, или Берои, кормилицы Семелы, внушила ей мысль увидеть своего возлюбленного во всем божественном великолепии. Когда Зевс снова появился у Семелы, та спросила, готов ли он выполнить любое её желание. Зевс поклялся водами Стикса, что выполнит его, а такую клятву боги нарушить не могут. Семела же попросила его обнять её в том виде, в котором он обнимает Геру. Зевс был вынужден исполнить просьбу, явившись в пламени молний, и Семела была мгновенно объята огнём. Зевс успел вырвать у неё из чрева недоношенный плод, зашил у себя в бедре и успешно выносил. Таким образом, Дионис был рождён Зевсом из бедра. Когда Зевс мучился родами, Посейдон угостил его тунцом[3].
Дионис родился шестимесячным и оставшееся время донашивался Зевсом. Родился на Наксосе и воспитан местными нимфами[4]. Или родился на склонах Дракана (Крит)
Согласно сказанию жителей Брасии (Лаконика), Семела родила сына от Зевса, Кадм заключил ее в бочку вместе с Дионисом. Бочка была выброшена на землю Брасий, Семела умерла, а Диониса воспитали, его кормилицей стала Ино, воспитав его в пещере[6].
Согласно ахейскому рассказу, Дионис был воспитан в городе Месатис и здесь подвергся опасностям со стороны титанов[7].
Воспитание Диониса
У мифов, где фигурирует Семела, вторая мать Диониса, есть продолжение о воспитании бога.
Чтобы обезопасить своего сына от гнева Геры, Зевс отдал Диониса на воспитание сестре Семелы Ино и её супругу Афаманту, царю Орхомена, где юного бога стали воспитывать как девочку, чтобы Гера не нашла его. Но это не помогло. Супруга Зевса наслала на Афаманта безумие, в припадке которого Афамант убил своего сына, пытался убить Диониса, и из-за которого Ино со вторым сыном пришлось броситься в море, где их приняли нереиды.
Затем Зевс превратил Диониса в козленка, а Гермес отнес к нимфам в Нису (между Финикией и Нилом).[8]. Нимфы спрятали его от Геры, закрыв колыбель ветками плюща[9]. Воспитан в пещере на Нисе[10]. После гибели первых воспитателей, Дионис был отдан на воспитание нимфам Нисейской долины. Там наставник юного бога Силен открыл Дионису тайны природы и научил изготовлению вина.
В награду за воспитание сына, Зевс перенёс нимф на небо, так появились, согласно мифу, на небе Гиады, скопления звёзд в созвездии Тельца рядом со звездой Альдебаран.
В книге В. Ф. Отто о Дионисе есть глава, посвящённая связи этого божества с морской стихией и водой. В «Илиаде» говорится о море как о месте обитания Диониса, где он находится под опекой Фетиды. В лаконийском варианте мифологемы говорится, что малыш Дионис пристал к берегу в сундуке вместе со своей мёртвой матерью, опекунша Диониса, Ино, стала морским божеством, после того как, гонимая обезумевшим мужем, прыгнула в морскую пучину. Аргивяне каждый год отмечали возвращение Диониса из царства мёртвых, куда он спустился за своей матерью, около Алкинского озера, которое, по преданию, и служило богу вратами в Аид. Из воды же призывают восстать Диониса на Лерне, называя его Pelagyos («он из моря»), Limayos («он из озера») и Limnagenus («рождённый озером»). И образ ребёнка, в котором часто изображали бога, и связь с водой указывают на состояние «ещё неотделённости» Диониса от небытия.
На последнее состояние бога указывают и его гермафродические, двуполые черты. Диониса часто изображают с округлыми чертами, «женоподобным». В мифе о его воспитании Дионис был переодет в девочку; он всё время окружён женщинами, начиная от воспитательниц нимф (ещё одна связь с водой), и заканчивая его постоянными спутницами, поклоняющимися ему менадами и вакханками, названными так в соответствии с его вторым именем.
Миф о Загрее у Нонна. Необходимо указать на один обширный античный документ о Загрее, превосходящий собой по величине все тексты, указанные выше. Это — конец V и вся VI песнь знаменитой поэмы Нонна о Дионисе (№ 25). К сожалению, разработка мифа о Загрее у Нонна не является лучшим местом его поэмы. Нужно считать чисто личным измышлением Нонна такие эпизоды, как рассказ о влюбленности многих богов в Персефону, посещение Деметрой Астрея и его предсказание (это — старый, еще гесиодовский (Theog. 376 и сл.) Титан, превращенный у Нонна в астролога) и весьма пространное изображение мирового пожара и потом мирового потопа, имевших место после растерзания Загрея. Однако многое у Нонна, как и в других частях его поэмы, является здесь или прямо старинным, или во всяком случае реставрацией старинной мифологии. Такова, например, мелкая, но очень интересная деталь в образе Загрея — рогатость (VI 165). Ее можно считать вполне архаической, потому что Дионис вообще в представлении греков был тесно связан с бычьей природой. (Кроме № 11, ср.: Eur. Bacch. 913, Lycophr. 209; «быкорожденный» в Orph. frg. 297; «быкообразный» — Clem. Alex. Protr. I 16, Arnob. V 21; «быкоприродный» у самого Нонна, IX 15, XI 161, XXI 215; «многими поэтами он просто зовется быком» — Athen. XI 51, 476а.) Таково, например, перечисление всех превращений Загрея перед растерзанием его Титанами (VI 175— 198): Загрей превращается в молодого Зевса, «дождевого» старика Кроноса, льва, коня, рогатого дракона, тигра и, наконец, в быка.
Нонний "Деяния Диониса":
Но Семела хранилась для более блещущих браков, Ибо уже устремлялся опять Дионис соизволить Образ быкоприродный рожденного встарь Диониса, 565 Зевс высочайший, когда вожделел рокового Загрея. Персефона его родила на ложе змеином Зевса, жена царя подземного в черной одежде. Как только Зевс премногоизвивший в образе ложном, В виде дракона вращаясь своим сладострастным извивом, 570 Девство снял с Персефоны безбрачной и девичью тайну.
(Далее до конца песни, ст. 621, — изображение влюбленных в Персефону богов.) b) Nonn. Dion. VI 155—388, Недович.
155 О Персофония — дева, не можешь ты брака избегнуть: Замуж тебя выдают — и справляешь ты свадьбу с драконом, Ибо, лицо изменив, сам Зевс, в переменах искусный, Мужем проник, извиваясь как змей по любовному следу. В самые недра девичьей пещеры, окутанной мраком, 160 Мощной тряся бородой, сторожащих убежище змеев, Видом подобных ему, своим взором Зевс усыпляет... [ 202 ]
165 Дева Загрея родит, рогатое чадо: свободно К Зевса небесному трону восходит младенец, ручонкой Молнию бога берет, и подьемлет он, новорожденный. Детской ладонью своей, как легчайшее бремя, перуны. Только неделю он был близ Зевсова трона: титаны, 170 Верные ярости Геры, тяжелой во гневе, чужому Демону смазали лик потихоньку кругами из мела Хитрого и тартарийским ножом его лик повредили, Как перед зеркалом он увидал изменившийся облик. Но, расчлененный железом титанов и с жизнью расставшись, 175 В самой кончине своей Дионис получил возрожденье; Разнообразно меняя свой вид, становился другим он — То как коварный Кронид молодой, потрясая эгидой. То как медлительный Кронос, старик, насылающий ливни; Был он как пестрый обличьем младенец, как юноша пылкий 180 С виду, чей пух молодой лишь едва начинал пробиваться И обрамлял подбородок Загрея темнеющим краем, То он подобился льву, воспылавшему гневом ужасным, Пасть изрыгала его приводящее в трепет рычанье. Он выпрямлял свою шею, густой осененную шерстью. 185 Гриву косматых волос, обвивающих спину крутую, Тыча вокруг хвостом подвижным в расстоянии тела. Вдруг он свой облик менял: вместо львиного лика казался Неукротимым конем, издающим звонкое ржанье, С гребнем высоким, узду прикусившим зубом надменным, 190 Стертую челюсть свою орошающим белою пеной. То превращался в дракона с рогами, с чешуйчатым телом, Пастью огромной своей издавая шипящие свисты, Высунув тонкий язык из зияющего подбородка. Так он драконом вскочил на угрюмое темя титана, 195 Крепко связав его шею змеящимся вкруг ожерельем; После покинув всегда подвижное змеиное тело, Тигром он стал, запятнав свою пеструю шкуру, а после Преобразился в быка и, издав его мордой мычанье. Начал титанов бодать заостренным рогом бычачьим. 200 Так, нападая, он жизнь защищал; но завистливой глоткой В воздухе вдруг загремела свирепым мычанием Гера, Мачеха, тяжкая гневом; от этого рева богини Шум пробежал в небесах, застонали ворота Олимпа: Бык дерзновенный припал — и убийцы рассекли на части 205 Плоть Диониса в бычачьей природе своими ножами. Зевс же отец, когда первый его Дионис был разорван, Выведав темный образчик коварного зеркала смерти, Светоч карающий свой обратил на титанову матерь И в Тартарийских вратах заключил убивавших Загрея, 210 Крепкорогатого бога. Попадали вниз, засыхая, Жаркие кудри земли удрученной с горящих деревьев. Сразу Восток запылал: иссушил свою жгучей стрелою Зевс Бактрийскую землю, от волн Ассирийских соседних Воды Каспийского моря огнем загорались, а также 215 Влажные жилы у Инда; арапский Нерей накалялся. Море пылало кругом — до залива окрест Эрифреи, Запад противолежащий перуном своим разрушает Также огненный Зевс, детолюб, под напором Зефира Полусгорев, влажный блеск источало на западе море [ 203 ]
220 И сочлененья Медведиц; замерзшего моря Борея Тоже поверхность пылала, и волны его клокотали; Южный изгиб Козерога, лежащий у снежного склона, Неудержимо кипел под горячими искрами Нота. Тут Океан, изливая с ресниц увлажненных потоки 225 Слез, стал Зевса молить под защитой жертвенной влаги. Зевс успокоил свой гнев, увидав, как земля под перуном Пересыхала, ее пожалел — и омыть пожелал он Испепеленную грязь и сожженные вереды почвы. Зевс-дождевик, уплотнив облака по всему небосводу, 230 Землю повсюду омыл, и небесные трубы владыки Рев прокатили везде с грохотаньем небесного грома. Избранный ход свой блюдя, в это время все звезды имели Расположенье в небесных домах: колесница четверкой Гелиоса, где спина у созвездия Льва, пробегала 235 Путь свой, сияя огнем; в колеснице проворной Селена, Дева природы, тройной к восьминогому Раку катилась. Влажно-росистой стопой в равноденственном круге Венера К дому весеннему шла, уклоняясь от рога Овена, И направлялась к Тельцу олимпийскому, чуждому снега; 240 С солнечным дышлом соседний Арес пред собой Скорпиона Гнал впереди, что Тельца опоясывал, полного жара: Искоса он наблюдал за противолежащей Венерой; Год завершая в пути на двенадцатый месяц, Юпитер Легкой стопой подходил к Зодиака созвездию — Рыбам, 245 С правой имея руки завиток у Луны трехсторонний, Переходил Сатурн через влажный хребет Козерога, Светом морозным пропитан; Меркурий на крыльях к подъему Шел, приближаясь к созвездью блестящему Девы, чтоб дома Дики 1 достигнуть, где он как судья пребывает. Перед ливнем 250 Зевса раскрылись сырые засовы у всей семерицы Звездноэфирных путей; из ущелий с широким волненьем Загрохотали потоки обильными влагой ручьями; Влажные дщери, оторванные от отца Океана, Вздулись лагуны; из сумрачных недр появившейся влагой 255 Бурные взмыли ключи и стремглав понеслись к Океану; Скалы покрыла капель, а сухие холмы огласились Шумом потоков, излившихся с гор полноводной струею. Вздыбилось море; вверху нереиды средь зарослей горных Вдруг в Ореад превратились, а робости полная дева
|
