Рассказчик.
Тот повинуетсяИ говорит Ёхэю:"Ты ненадолго получаешь жизнь.Тебе снесу я голову, когдаПоедем мы обратно!" Он толкаетЁхэя прочь,Хотел бы приказать:"Беги, племянник! Беги скорей, не попадайся Мне на глаза!" -Но, самурай,Хранить он должен непреклонность духа. Он только молча Исподтишка Ёхэю знак дает:"Скорей беги, спасайся!"Но тот ошеломлен -И ничего понять не может.Так - летом - мы не слышим соловьяИ нам его невнятен слабый хрип. Мориэмон И княжеский посол Хранят невозмутимость самураевИ равнодушие К случайным незадачам.Конь ускоряет шаг, И весь кортеж Уходит в сторону Нодзаки. Ёхэй шатается, Как будто пьяный. Не может он понять"Явь или сон?" Однако понимает,Что чудом уцелела голова.
Хэй О, Наму Амида! О, три сокровищаСвятого Будды!О, Кандзэон святой,Спаси и сохрани! Мой дядя должен зарубить меня! Отрубит голову, - А как мне жить Без головы?Рассказчик Он обезумел:Душа и разум упорхнули прочь.Он хочет убежать.Он слепо озирается кругом:В какую сторону ему податься?Ёхэй. Бежать туда? Но ведь там Нодзаки. А куда провалился город? Я спутал все дороги. Это, должно быть, путь на Киото. А это что за гора? Это - Курагари? Или, может быть, Хиэй? Не понимаю, куда бежать? Где мне спрятаться? Рассказчик Глаза его блуждают.Он в смятенье,В глазах - туман, И подкосились ноги. Как быть? И вдруг -В толпе он замечает шляпу "кага".Да это ведь о-Кити!О-Кити!Он рад ей, словно грешник, Который в пламени пылающего ада Увидел милосердного Дзидзо!Хэй Спаси меня! Спаси меня, о-Кити! Меня сейчас зарубят. Идешь домой? Возьми меня с собой!Рассказчик В слезах, он кланяется в землю.О-Кити. Но я еще не иду домой. Я уже прошла семь-восемь тё по дороге к храму. Но вижу - впереди уйма народу, такая давка - не пробьешься. Вот я и вернулась сюда, чтобы здесь подождать моего муженька. Но что с тобой? В каком ты страшном виде!Измазан грязью С головы до ног. Лицо заляпано Болотной тиной... Обрывки водорослей в волосах. Ты что, Ёхэй? С ума ты, что ли, спятил?Хэй Я вправду разум потерял.Я подрался из-за Когику -Ком грязи я швырнулИ угодил -Подумать только - в самурая,Знатнейшего.Он был забрызган грязью,И конь его запачкан.СтражаМеня схватила. Пригрозили мне,Что голову отрубят,Когда они назад пойдут из храма.Не знаю, как от них спастись!Рассказчик Он не отходит от нее.О-Кити. Ах, до чего же мерзко ты себя ведешь! Бедные твои родители! Они заболеют с горя, когда на них свалится такое несчастье. Но я не могу отказать тебе в помощи, ведь мы близкие соседи. Вот что я решила: найму-ка я комнату в чайном домике и смою с тебя всю грязь! Ты ведь не можешь в таком виде показаться людям на глаза. Почистишь платье, Лицо ополоснешь И в Осака беги! Спасайся! А впредь веди себя умнее.Хозяин! Я снова погощу у тебя. О-Киё, ты уже большая, тебе шесть лет. Ты побудь здесь и дай мне знать, как только придет твой отец! Рассказчик И оба скрылисьЗа тростниковой занавескойВо внутреннем покое.А между тем весенний длинный деньУже наполовину пробежал. И Ситидзаэмон, Торговец маслом, муж о-Кити, Бежит, торопится, Тревожится, что и жена и дочки, Наверно, заждались, проголодались, Бежит, а ящичек с закуской Болтается на поясе его. А старшенькую дочь, о-Кику (Ей девять лет), он тащит за собой. Ох, в горле пересохло! Хорошо бы Попить чайку! А, вот и чайный домик! К отцу бежит навстречу о-Киё И с криком "папа!"На нем повисла, радостно смеется. Как радуются сестры друг на друга!Ситидзаэмон А! Верно, заждались? Но где же мама?О-Киё. Маманя вот здесь, в чайном домике, вместе с нашим соседом Ёхэем. Они развязали пояса и одежду с себя сняли. Ситидзаэмон. Что?.. Что ты говоришь? Они развязали пояса и разделись догола? Я подло обманут! Ну, а потом? Что было потом? О-Киё. А потом... маманя обтерла его бумажным платком и помыла. Рассказчик Услышав это, СитидзаэмонПриходит в гнев.Меняется в лице,Глаза остекленели,А брови гневно сдвинулись... Сжав кулаки,Он перед дверью стал,Кричит.Ситидзаэмон Вы слышите? О-Кити и Ёхэй -Не медля выходите!Не выйдете,Я силой к вам вломлюсь!О-Кити Да это ты, мой муженек? Ты где запропастился? Забыл, что деткамДавно пора позавтракать?
|
