Публикации в прессе и их последствия

В январе 1987 года в «Огоньке», а затем в «Собеседнике» появились статьи, в которые обличали люберов за то, что они под прикрытием лозунга наведения порядка занимаются хулиганством и грабежом, избивая тех, кто слабей. Это было первое публичное обвинение в адрес люберов. В самом городе Люберцы публикации вызвали взрыв возмущения, как у люберов, так и у взрослого населения. Журналистов обвиняли в клевете. Началась полемика в средствах массовой информации, в которой некоторые газеты и журналы выступили в защиту люберов, либо пытались опровергнуть материалы «Огонька» и «Собеседника».

Публикации в прессе оказали неоднозначное влияние на субкультуру. Прозвучавшие в них обвинения в адрес милиции и властей побудили последних увеличить силовое давление, которое в некоторых отношениях оказалось довольно успешным.

В то же время публикации в прессе обращают на люберов внимание всей страны, включая и население самого города Люберцы. Взрослое население города, сочувствовавшее движению, и в особенности «старики», то есть бывшие люберы, выбывшие из его состава по возрасту, но в той или иной степени сохранившие с ним контакт, были возмущены публикациями. В интервью они заявляли, что эти публикации извратили и дискредитировали саму идею их движения. В то же время люберецкие подростки не скрывали радости, что об их городе и об их движении узнала вся страна. Они даже специально сгущают краски, объявляя себя чуть ли не мафией, выдумывают свой герб и гимн. Для них главным становится уже не идея очищения Москвы, а желание напугать страну, чтобы их все боялись, а значит - уважали. О направленности их новой идеи может свидетельствовать куплет из «гимна» (шуточной песенки, которая, однако, отражала их настроение, заменившее собой прежние лозунги стариков): «Родились мы в городе Люберцы, в центре грубой физической силы. И мы верим, мечта наша сбудется: станут Люберцы центром России».

В целом можно сказать, что упомянутые публикации сыграли роль допинга в начинавшем клониться к упадку движении [8] и способствовали дальнейшей его трансформации. Благодаря им, люберы оказались в зените славы: ими восхищаются, их ненавидят, их движение пополняют группы из других городов. В самих Люберцах число членов движения также значительно возросло вследствие того, что его атрибутикой, названием и другими указанными в прессе чертами воспользовалась описанная выше «периферия» субкультуры. Кризис идеологии в «ядре» и одновременный приход массового пополнения привели к значительному ослаблению организующей роли идеи и выдвижению на первый план атрибутики и обрядов, а также к усилению, свойственному другим агрессивным субкультурам, стремления к поиску боевой славы. Движимые этим стремлением, молодые люберы произвели ряд организованных выездов в Ленинград, Прибалтику, Одессу и другие регионы для установления своего влияния, где, однако, потерпели поражение.

3.11. Упадок движения: второй этап.

Допинговое влияние публикаций продолжалось приблизительно год, после чего на протяжении 1988 года движение пришло в окончательный упадок и прекратило свое существование. К этому времени перестройка дискредитировала сталинистскую идеологию и тем самым окончательно лишила смысла первоначальную идею люберов «навести порядок». К тому же власть сама отреклась от люберов: если раньше милиция их поощряла, то теперь она с ними же и боролась. Важную роль в распаде идеологии движения сыграло появление кооперативов. Во-первых, кооперативы и сопутствовавшая им пропагандистская кампания в прессе означали официальное признание того, с чем прежде власть призывала бороться. Во-вторых, на хорошо накаченных крепких парней стали обращать внимание представители преступного мира, которые с успехом начали использовать их в своих целях. Перспектива заниматься тем же самым, чем занимались прежде ради идеи, но при этом еще и получать хорошую оплату, оказалась соблазнительной. Внимание люберов переключается с неформалов на кооператоров. С 1988 года происходит утечка люберов в рэкетиры. Само движение резко идет на спад.