Бежит навстречу санитарка

 

Вот уже почти неделю я бегу. Из смотрового кабинета меня перекинули в процедурный, потом я стала работать в паре со студенткой-медичкой. Леночка – высокая, статная девушка, с потрясающе добрыми, докторскими глазами. И главное – труженица. Чего она выбрала меня – не знаю, но несколько дней мы с ней возили больных в операционную и обратно. Леночка сразу же взяла инициативу в свои руки, строго следила, чтобы перед входом в операционную я надевала косынку, повязку, стерильные бахилы. Я, правда, норовила встать в ноги каталки: послеоперационный больной – зрелище не для слабонервных. Леночка сама что-то отвязывает, снимает жгуты.

Доктор-реаниматолог нас поторапливает: «Забирайте свою даму, если дама захочет, то пусть к нам снова в гости приходит». На лице прооперированной появляется какое-то подобие улыбки, а мы перекладываем ее на каталку. Тяжело!

Едем к лифту. По дороге тоже возникают проблемы. Створчатые двери так и норовят шлепнуть если не по рукам, то по каталке. Как можем подбадриваем больную. Мы-то знаем, что впереди самое трудное – перекладывать с каталки на кровать. Что-то двигаем, переставляем в палате, благо кровати на колесах. Женщина – умничка, все понимает. Как может помогает нам. Вроде бы все!

Старшая медсестра Татьяна просит меня отнести вниз и загрузить в машину коробки с использованными шприцами. И снова – бегом... Грузим на каталки коробки со шприцами и вперед!

Нашего транспорта все нет. Начинаем разглядывать входящих и выводящих. Хозяйственница, красивая, энергичная женщина, подбадривает нас, извиняется. Где-то потерялся шофер. Но те, кто пошустрее, записали количество сдаваемого, составили коробки и исчезли.

После сорокаминутного ожидания свалила и я. В отделении запарка. Без всякой образности и переносного смысла, свалилась с ног сестра Любовь Ивановна. Все удары, вернее уколы приняла на себя сестра Вика – человек очень организованный, работающий четко. И все-таки одной трудно. Я буквально увожу ее перекусить. Но не успел еще кофе в кружке раствориться, как доктор просит сделать укол маленькой пациентке.

Кофе – не допит, запеканка – не доедена.

Никак не могу найти заведующего отделением, доктора Беликова. А когда вижу его, входящего после операции, уставшего, озабоченного, то просто не смею к нему подойти. Кроме меня, его человек пять ждут, да еще ночное дежурство впереди.

Доктор Беликов – седой красивый мужчина лет 45. Больные в отделении его боготворят, начальство ценит, любят врачи, медсестры, санитарки. Он – специалист высшего класса, прекрасный организатор, единственный мужчина в женском коллективе. А уже одно это снимает много проблем.

На следующий день, утром, я все-таки стала его расспрашивать еще более уставшего, жующего яичницу, и чувство неловкости меня не покидало. Когда зашедшая в ординаторскую женщина-доктор молча к его яичнице положила салат и очень осуждающе поглядела на меня: «и поесть человеку не дадут спокойно!», я сникла совсем. Какая страховая медицина, о чем речь? Пока будет точкой отсчета служить пресловутое «койко-место», до тех пор медицина будет топтаться на месте.

Действительно, это же не философия, где количество переходит в качество. В медицине должен быть только один подход – качественного и строго индивидуального лечения.

Не могу слышать расхожее, обывательское: «Что они, эти врачи могут!» Могут, и очень многое. И в тяжелейших условиях ни один из них не застрахован от ошибок. Профессиональный уровень врачей очень высокий, но этот уровень требует и более достойной оплаты. Зарплата старшей медсестры отделения 170 тысяч рублей или чуть-чуть больше. Это «чуть-чуть» складывается из платных услуг. Но всего этого так мало!

На сегодняшний день реальность такова. Все мы, работающие, платим в фонд медицины 3,6%. Из них 0,2% – идет в федеральный бюджет, а вот 3,4% – медицине. Мы платим за себя, своих детей и стариков. Мало? Согласна. Но первоначально предполагалось, что к этому государство будет добавлять свои средства. Наши взносы идут на текущие дела, а госбюджетные – на так называемые пункты 12 и 16: закупка крупного оборудования, капитальный ремонт. Но, увы, домашняя цена с базарной сильно расходятся. Оказывается, все эти статьи главврач С. П. Новиков должен доказать.

Доказать, что срочно необходимо ремонтировать коридор, ведущий в лабораторию по сдаче крови. Счастье больных, что они не видят этот коридор. Там уже так капает с труб, что скоро придется закупать плавсредства и добираться с пробирками вплавь. Просматривается очень интересная перспектива больничной Венеции.

Государство в который раз пококетничало с медициной и все взвалило на наши плечи. И я, и вы согласны нести эту трех- и даже пяти- процентную ношу. Но продолжаться это бесконечно не может. Без госдотации медицина своих проблем не решит.

...Мне было грустно расставаться с моими новыми знакомыми: Викой, Татьяной, Любовью Ивановной, Ольгой, Владимиром Александровичем. Я преклоняюсь перед ними, их коллегами за поистине подвижнический труд, если хотите, за мужество. В сегодняшнем перевернутом мире ценностей, когда героями делают спекулянтов, перекупщиков, дельцов, они без всякой позы и красивостей остаются верны своему делу.

«Комсомольская правда»

(Дальневосточное представительство)

12 августа 1994 г.

 

Два притопа, три прихлопа,