ТВОЙ ДОМ

 

Позавчера днем еще грелся под ласковым июльским солнышком на бревне-скамейке возле КСП. Рядом носились дети, среди которых, стрижкой похожая на мальчишку, резвилась моя доченька Оля. Ей почему-то нравилось отвечать взрослым на вопрос: "Мальчик, как тебя зовут?" - "мальчик Вовочка". Думаю, потому что наслушалась анекдотов про этого мальчика. Как в замедленном кино, в голове прокручиваются эти кадры.

Втроем четвертый час в кромешной тьме идем по ущелью Юсеньги. Порывы ветра несут массу снежной крупы, которая с силой лупит по незащищенному лицу. Пучок света налобного фонаря освещает перед тобой всего пару метров. Идем по набитой вьючной тропе интуитивно, нащупывая лыжными палками каменистую землю, стараясь мягко переставлять ноги. За часы подхода к маршруту, а движемся мы на поисково-спасательные работы, чего только не передумаешь. У моих коллег Владимира Болонина и Виктора Автомонова тоже по двое детей. Ольга моя не любила, когда я уходил на спасаловку. Маленькой была, ревела, а сейчас, став старше, молча ждет возвращения, но знаю, она гордится профессией отца. Чувства ребенка перед выходом на спасработы проникали в душу. Осознаю, что натренирован, прекрасно знаю район поисковых работ, но всегда перед выходом появляется непонятная тревога. Может быть, это страх? Даже при достаточном опыте неизвестность рождает в душе напряженность. Очевидно, направляясь на опасную работу, возникает природное чувство самосохранения. Но сознание того, что кроме твоей команды нет никого кто бы мог помочь выбраться людям, попавшим в экстремальную ситуацию, оказывается сильней переживаний. И ты идешь навстречу неизвестному. Идешь, несмотря на взбесившуюся погоду, да еще о чем-то рассуждаешь.

По ущелью Юсеньги когда-то проходил известный туристский маршрут через перевал Бечо в Грузию, по которому можно было попасть к Черному морю. Спускаясь с легендарной Ушбы, альпинисты проходили по этому ущелью в свои лагеря, домой. В устах местных жителей ущелье звучит - Ёсеньги. В переводе с балкарского языка юй - "дом", а сени - "твой", буквально получается: твой дом. По ходу продвижения по ущелью в голове начала прокручиваться старинная легенда, связанная с названием Юсеньги, однажды услышанная в Терсколе за столом в гостях у знакомого местного учителя Османа Тилова. Ему ее пересказывал его отец Юсуп. Легенда повествует о том, что, в соответствии с горскими обычаями, юноша (джигит) украл свою невесту и привез на лошади в ущелье, по которому нынче шагают спасатели. Когда невеста, оглянувшись, увидела незнакомое место, сразу спросила: "Где мы? Куда ты привез меня?" Юноша ответил: "Это твой дом". В одной из пещер ущелья и жила влюбленная пара до тех пор, пока не родился у них мальчик. Молодая семья затем вернулась в отчий дом, а за ущельем осталось это название.

Будто бы внезапно начало светать и сквозь снежную пелену перед нами возникли палатки. Мои рассуждения тут же прервались. На часах было 4.50. Прошли ущелье с полной экипировкой почти за четыре часа в абсолютной темноте. Заглядываем в первую попавшуюся палатку - там не спят. Оказывается, на бивуаке отдыхает баксанский учебный отряд значкистов. Встревожены. Узнав каэспэшников, любезно протягивают нам по кружке чая, предлагают перекусить. Нам не до еды. Не откликнулась ли пропавшая двойка? Что здесь успели сделать до нашего прихода? Инструктора попытались выйти на поиски двойки, но из-за снегопада вернулись. А я мысленно возвращаюсь к началу вчерашнего дня.

После солнечного тепла в конце дня полил дождь. На межлагерной связи, по докладам начальников спасательных отрядов, в высокогорье все идет штатно, без отклонений от планов. Только Комов - начспас альплагеря "Баксан" доложил, что с двойкой на вершине Олимпиец пропущена одна связь. Такое бывает. Может быть, непрохождение радиосигнала, либо случайно группа прозевала время выхода в эфир. В таких ситуациях обычно пытаются связаться в начале каждого часа. Я зафиксировал сообщение в журнале радиообмена и посмотрел в окно радиорубки. Лил дождь. Может, до утра все выльется? Проснувшись, утром обычно бегу на зарядку, но в этот раз воздержался - дождь неприятно барабанил в окно. В своей кроватке уютно спит, накануне набегавшись, дочурка. Разбужу перед завтраком, пусть еще поспит. Захожу в радиорубку - радист на посту. В районе тихо. Но будоражит неприятное предчувствие. Увы, так было не раз. Начинается утренняя межлагерная связь. В высокогорье лепит снег, поэтому многие группы возвращаются на базы. Баксанский начспас сообщает, что двойка с Олимпийца не спустилась, и поэтому он утром отправил туда поисковую группу. Состав мобильной группы из четырех человек не вызывал сомнений в том, что они справятся со своей задачей. Гора - второй категории сложности, проблем не должно быть, а группа состоит из инструкторов альпинизма, кандидатов в мастера спорта по альпинизму. Руководителем отряда Комов назначил мастера спорта Сергея Названого. Мы его хорошо знали, неплохой спортсмен, некоторое время даже поработал на КСП, правда, не вписался в наш коллектив. В "Баксане" в текущем сезоне подобрался хороший спортивный состав инструкторов, да и начспас опытный человек. На всякий случай, в конце связи спрашиваю:

- Помощь нужна?

- Справимся сами, - последовал ответ Комова.

Незаметно пролетел день. На последней связи Комов доложил, что спасательный отряд лагеря работает, повода для беспокойства нет. Пропавшая двойка обеспечена всем необходимым. Вроде бы, делают все правильно. Записываю в журнале о начавшихся спасательных работах и предупреждаю, что радиостанция КСП остается на постоянном приеме. Меня беспокоит медленный темп спасательных работ. Время: 0.10. В радиорубку врывается взволнованный хриплый голос Комова.

- "Луч", посоветуйте, как снять застрявшую на маршруте двойку?

Странный и неожиданный вопрос. Имея в своем распоряжении около четырех десятков мастеров и кандидатов в мастера по альпинизму, он просит совета. Конечно, погода не подарок и пошли вторые сутки без связи с группой. Реакция мгновенная.

- Какие могут быть советы?! Снимать надо! Мы выезжаем немедленно.

Через пятнадцать минут старенький "уазик", пробивая светом фар темноту, насыщенную снегом, вез нас по Баксанскому ущелью к альплагерю "Баксан". Приехав, несколько минут потратили на разговор с Комовым. Оказалось, что лагерные спасатели должны были пойти не по пути подъема, как это обычно делается, а выйти на перевал Бечо, траверсировать гребень до вершины Олимпиец, а затем спуститься к пострадавшим. Выяснилось, что и со спасательным отрядом, вышедшим в первой половине дня, связи тоже нет. Уточнили, что под маршрутом стоят палатки учебных отделений лагеря. Узнав эти подробности, наша тройка перешла небольшой мостик через реку Юсеньги и в темпе начала продвигаться по ущелью.

Подойдя к бивуаку, мы быстро связались и ушли вверх по пути подъема пропавшей двойки. К нашей тройке подсоединился один из инструкторов отряда значкистов. Рельеф контрфорса несложный, много выступов и зацепок. Валивший с небес густой снег не был особой помехой. Старались его не замечать. Правда, в подсознании вертелась мыслишка о том, что за сутки с небольшим выпало прилично снега, "карманы" могли переполниться, и в любой момент возможен сход лавины. Шли двумя двойками в хорошем темпе с попеременной страховкой. Пройдя вверх четыре веревки, увидели свободно висящий с полки конец основной веревки. А через несколько минут хода мы обнаружили на скальном выступе две сидящие фигуры. Это были парень и девушка, ради которых мы пробивались сквозь ненастье много часов. Состояние их было крайне тяжелым. Сидят они беспомощные, отвернувшись, друг от друга, в промокших насквозь пуховках. На вопросы не отвечают. Лица у них посиневшие, со стиснутыми зубами. От встречи с нами никаких эмоций, полная апатия. Сколько им оставалось так сидеть? Наверное, недолго.

Ощущаю в душе вполне объяснимое радостное возбуждение. У моих партнеров-спасателей, очевидно, такие же чувства, хотя внешне никак их не проявляем. Главное, успели. Достав из внутреннего кармана пуховки заветную флягу чая с приличной концентрацией спирта, заставили подопечных проглотить эту огненную жидкость. И сразу же вниз, на землю. Витя с Володей сопровождают парня, а Саша и я - девушку. Сообщив по радио, что мы нашли двойку, прошу находящихся внизу на бивуаке инструкторов начать навешивать перила по пути нашего подъема. Спустившись на одну веревку, даю Кате выпить из заветной фляги грамм сто горячительного. Закусив кусочком копченого мяса, быстро захмелев, она защебетала. По ходу движения вниз начала рассказывать, что их радиостанция работала только на прием и, когда она услышала, что к ним идут каэспэшники, у них появилась надежда. Спьяна что-то лепетала о любви ко мне и всем спасателям. Жизнь возвращалась - она оттаяла. По готовым перилам движение вниз стало значительно быстрее. На одной из перестежек слышу из включенной рации свой позывной. Наконец, отозвались баксанские спасатели:

- "Луч-3", я - "Луна-7". Мы находимся в районе перевала Бечо, недалеко от вершины Олимпиец, что нам делать, куда двигаться?

- "Луч-3" - на приеме. Состояние группы?

- Я - "Луна-7", у меня все в порядке. Какие будут указания?

Куда им идти? Несмотря на благодушное настроение от чувства профессионально выполненной работы, оттого, что мы успели спасти ребят, непонятно откуда взявшаяся волна обиды захлестнула меня. В нарушение правил радиообмена, открытым текстом рассказал к каким матерям им двигаться. Почему, даже в альпинизме, где пострадавшим может стать каждый и в любой момент, есть люди, отсиживающиеся за спиной у других? Правилами альпинизма было предусмотрено, что, только получив после специальной подготовки жетон члена спасательного отряда, можно стать мастером. Казалось, этот пункт правил вытекает из человеческой сущности взаимовыручки людей.

В половине двенадцатого мы стояли на земле, а из палаток "значки" несли нам чай, шоколадки, сгущенку и прочую вкуснятину. Природа, словно прочувствовав нашу радость за удачно выполненную работу, вдруг успокоилась, прекратился снегопад и выглянуло солнышко.

Никогда не нравилась мне работа в ущельских комиссиях в так называемых разборах "полетов". Порой там выносились формальные, не совсем справедливые решения, иногда влияющие на судьбу людей. Хотя этот институт анализа несчастных случаев, безусловно, приносил пользу.

Утром следующего дня с готовностью я поехал снова в "Баксан" для работы по разбору случившегося. С пострадавшими участниками все ясно. Низкая квалификация восходителей и слабая физическая подготовка в непогоду отозвались холодной ночевкой. Девушка не могла выбить забитые парнем крючья и их оставляли. Когда крючьев не стало, растерялись, остановились и начали замерзать. Вопросы были не к ним. Хотелось взглянуть в глаза каждому из членов лагерного спасательного отряда. Когда они поднялись на перевал? Что там делали? Почему, имея высокую квалификацию, прекрасное снаряжение, в том числе шесть сорокаметровых веревок, ничего не предпринимали для оказания помощи? Веревок хватило бы, чтобы провесить весь маршрут от вершины до подножья. Почему не отвечали по радио на запросы? И много других почему. Разбор был неприятный. Баксанские спасатели в первый день поставили палатку внизу под перевалом и преспокойно остаток дня, а затем ночь отдыхали. Утром, поднявшись на перевал, они прятались от ветра на гребне. Только вечером один из них приспустился по закрепленной веревке на тридцать метров с вершины и тут же вернулся, спрятавшись в палатке. Восьмидесятиметровую горизонтальную антенну горе-спасатели не развернули, а штыревая антенна позволяла лишь прослушивать эфир. Ответов на вопросы не было. Председатель комиссии, один из известнейших мастеров альпинизма, Михаил Алексюк, был потрясен неоказанием помощи.

Комиссия еще разбиралась, а отогревшаяся наша вчерашняя пострадавшая Катя бодро атаковала выпускающего с просьбой о выпуске на очередное восхождение. Вчера она была на грани гибели, а сегодня все забыто, и снова стремление в гору.

В жизни спасателей нередко приходится встречаться с морально-этическими проблемами, решение которых почти напрямую связано с жизнью - либо собственной, либо тех людей, ответственность за которых лежит на спасателях. Приходится действовать быстро и рискованно, но всегда нужно помнить, что цена решения одна и та же - спасенная жизнь. И ты к этому причастен. Вдвойне приятно чувствовать себя причастным, когда горы стали твоим домом и ты сможешь ответить на вопрос: ради чего...

 

ЖЕНСКИЙ ВАРИАНТ

 

 

Поднявшись ранним утром на перевал просто так, ради прогулки, увидел открывшиеся вершины гор только что коснувшимися лучами солнца, вспомнил об эпизоде, произошедшем здесь неподалеку, всего в получасе ходьбы. Произошли события совсем недавно.

В какие-то времена стало модным совершать чисто женские восхождения. Некоторые сударыни в альпинизме довольно высокой квалификации решили, что, как и в других видах спорта, можно разделить альпинизм по половым признакам. Пытались и административно разделить альпинизм на мужской и женский. Так называемое управление альпинизма присылало в спасательную службу уникальные анекдотические директивы: «двух женщин не выпускать в одной спортивной группе на восхождения по маршрутам пятой категории трудности!» и, как следствие, чисто чиновничье указание: «женщину-инструктора, не считать женщиной!». Ведь многие представительницы «слабого» пола работали с разрядниками и ходили с ними на маршруты высших категорий.

Среди женщин-альпинисток встречались выдающиеся скалолазы, мастера, совершавшие восхождения высших категорий трудности, «снежные барсы» (восходители на 4 семитысячника бывшего СССР). Но, происходило это в составе смешанных команд с мужиками, причем высококвалифицированными. Известно, что большинство женщин мастеров альпинизма обладают необыкновенными волевыми качествами, они выносливы, жизнестойки, технически подготовлены. Эти качества высоко ценятся в альпинизме и не только. Мне посчастливилось быть знакомым с прекрасными альпинистками, а с некоторыми ходить на восхождения, работать в альплагерях, на сборах. Это такие выдающиеся альпинистки как Жунка Табей, первая леди в мире, вступившая на высшую точку планеты, Люда Варжапетян, «снежный барс», единственная в мире женщина шесть раз взошедшая на уникальную по сложности вершину Ушбу, «снежный барс» Роза Беззубкина, Агнесса Клокова, Тамара Кубонина и многие другие. Испытываю к ним пиетет. Кроме спортивных достижений они умные, душевные и красивые женщины, надежные партнеры на восхождениях. Однако эти прекрасные спортсменки ходили на вершины с мужчинами в связках. Видимо мужицкое плечо в альпинизме играет не последнюю роль.

Некоторые из женщин, а это уже только единицы из многих альпинисток, имели жетон «Спасательный отряд», участвовали в спасательных работах. К сожалению, альпинизм иногда сопровождается такими работами. Ведь в отличие от других видов спорта, где возможны травмы, и тут же тебе будет оказана медицинская помощь, в альпинизме нужно на месте в условиях высокогорья оказать доврачебную помощь, а затем доставить травмированного в медицинское учреждение. Доставка растягивается на многие часы, а порой суток при этом приходиться спускать больного с вертикальных порой километровых стен, а затем нести по бездорожью морен на больших высотах, при кислородном голодании. Спасательные работы проходят по скальным маршрутам, ледовым и снежным заторам, часто в непогоду, при ураганном ветре и низкой температуре. Такая работа требует невероятных физических нагрузок, которые выдержать может только мужской организм. Это аксиома жизни в альпинизме. Не учитывать эту аксиому ради моды, тщеславия или пропаганды феминизма не допустимо. Эксперимент чисто женского восхождения оплачен дорогой ценой - жизнями наших альпинистов-женщин на известном семитысячнике.

Случился эпизод в Приэльбрусье. Четыре дамы, решили ради тренировки или с какой-то другой целью зимой сходить на двоечку (2-я категория трудности) пиков имени Монгольской народной республики из лагеря в лагерь, т. е. за световой день без ночевки и бивуачного снаряжения. Вдохновительницей чисто женского варианта была мастер спорта, имеющая уважаемое звание в альпинизме «снежный барс». Команда выбрала простой для лета маршрут. Этот маршрут впервые был пройден еще до Великой Отечественной войны.

Чтобы подойти под этот маршрут нужно преодолеть одно «небольшое» препятствие - выйти на перевал ВЦСПС (имени Всесоюзного центрального совета профессиональных союзов). Этот перевал славится не только длинным названием. Взойти на перевал можно, пройдя довольно крутой и продолговатый тягун. Летом этот путь занимает от трех до пяти ходовых часов, а зимой добавляется еще время, потому что приходится идти по глубокому снегу.

Девушки, уверенные в себе, вышли из лагеря поздновато. На перевал подошли во второй половине дня. Немного отдохнули. И тут одна из сплоченного женского коллектива отказалась от восхождения. Причина чисто женская – немного беременная. Решили дальше идти в тройке. Пока гадали, думали время шло. А зимний день короткий, да и с заходом солнца резко холодает.

В двадцать три часа в кромешной темноте, сидя на вершине, по рации вызвали девушки спасательный отряд. Спасатели помогли барышням под утро спуститься. Парень - земляк одной из барышень, помогая ей, нес свой и ее рюкзак, поскользнулся в темноте и, оказался с переломанной ногой. Спасатели и его спустили с перевала. Восходительницы встретили рассвет внизу на «земле» продрогшие, но здоровенькие и невредимые.

Спустя сутки одна из восходительниц пришла на КСП с бутылкой хорошего вина. Спасатели предположили, что это знак благодарности, но вдруг барышня заявила.

- А мы все-таки сделали вершину, давайте за это выпьем!

После этой фразы пришлось изгнать ее вместе с бутылкой. Это не тот вариант...