МЕТОДИКА ОБУЧЕНИЯ

 

Мой учитель альпинизма Кирилл Александрович Баров придавал большое значение методике изложения каждой темы занятий. Часто от него курсанты школы инструкторов альпинизма слышали о дидактическом методе преподавания, о привитии новичку эстетического отношения к горам. Кирилл Александрович сам был самоотверженным трудоголиком и требовал от своих учеников того же. Главное чтобы уроки на различных горных рельефах были доходчивы, усваивались и практически закреплялись.

Шли ледовые занятия со значкистами на леднике Кашкаташ. Значкисты – это альпинисты особые, уже с определенными знаниями, в основном второй раз в жизни, побывавшие в горах, имеющие в своем активе перевальный поход и восхождение первой категории трудности. Знания еще сырые, мало опыта, но уже несколько самоуверенные – с ними трудно работать. Нужно не только показывать, но и убеждать в правильности выполнения тех или иных приемов. В этом отношении ледовые занятия очень показательны, ведь если дома многие занимались на скалах, то передвижение на «кошках» осваивалось лишь в горах. После хождения нескольких дней в предыдущем году на «кошках», навыки теряются и необходимо отрабатывать упражнения заново.

В начале июня, когда в долинах наступают теплые деньки, в городах средней полосы забывают о зимних одеждах, а в горах порой прохладно, кулуары еще забиты снегом. Порой задует ветер, выпадает снег и приходится утепляться, особенно, если занятия проходят на леднике. Поднявшись с отделением значкистов на ледник Кашкаташ, перед занятиями, как мне казалось, вполне доходчиво объяснил и показал, как нужно одевать и ходить в «кошках». Конечно, обратил внимание на безопасность, на вертикальное положение тела при движении по льду. Рассказал и показал, как передвигаться по ровному леднику – ноги ставить пошире чем обычно, чтобы не зацепиться зубьями кошек за брюки. Затем занятия усложнил. И так прошло несколько часов тренировки. Пригрело солнышко, потеплело. Разрешил ребятам снять теплые вещи и отнести их на место, где лежали рюкзаки на ровной площадке, недалеко от морены. Отработав, намеченные на этот день упражнения по моей команде отделение собралось возле рюкзаков. Тут я объявил, что занятия на сегодня окончены. Реакции, которая затем последовала, я не ожидал. Произошло то, что обычно сопутствует окончанию напряженного урока в школе после звонка на переменку. Ребята начали прыгать, скакать, обрадовавшись окончанию занятий. Один из участников Геннадий, прыгая в кошках, на ровном месте, зацепив кошкой штанину, падает. При падении нога попадает на камень. Раздается характерный треск… Перелом голени. Даю обезболивающее, шинирую ногу. Переносим Гену в кулуар, сажаю его на штурмовку. Чтобы не мешала транспортировке поломанная нога, цепляю ее репшнуром и подвешиваю второй конец веревки на шею пострадавшего. Таким образом, минут за пятнадцать по снегу стаскиваем Гену до поляны «кошей», а дальше на руках относим его в альплагерь «Джантуган». Затем отвозим больного в Тырныаузскую больницу. На следующий день собирается для разбора несчастного случая ущельская комиссия из «крутых» корифеев альпинизма…

В основном задача комиссии была выявить причину ЧП и наказать… виновных. В нашем случае виновник заранее был известен – инструктор. Для вынесения вердикта о степени наказания за неправильную методику обучения, комиссия решила соблюсти формальность. Уточняя причину возникновения травмы, члены комиссии занялась опросом участников процесса обучения. На вполне не сложный вопрос:

- Как инструктор вам объяснял о безопасности хождения в кошках? Ответ участников был однозначным:

- Правильно методически и очень образно.

- Что значит образно? - Настаивал один из дотошных членов комиссии.

В ответ ребята путались, краснели и смущались. К единственной девочке из отделения пристали, расскажите дословно, что вам инструктор говорил. Она ответила:

- Я это повторить не смогу.

- Нет, вы повторите! - Еще с большим пристрастием наставали корифеи.

Тогда Юлия, встряхнув головой, решительно выпалила:

- Наш инструктор говорил, что при передвижении по леднику в кошках, чтобы не зацепиться штаниной за «кошку» нужно «всегда помнить свое золотое детство, когда в штанах полно говна и ходить можно было только расщеперив ноги». Мы так и ходили, а Гена не выполнил методические указания инструктора и поэтому получил травму.

Члены комиссии были шокированы. Отпустив девушку, спецы альпинизма обратились к инструктору.

- Вы действительно интерпретировали технику хождения в «кошках» как рассказала участница?

- Да, я думал, что так лучше дойдет и запомнится.

Тут серьёзные дяди из комиссии расхохотались, вынеся редкий вердикт «отметить уникальное, образное и доходчивое толкование методики обучения хождения на кошках по льду, а в случившейся травме инструктор не виновен».

 

ОБМАН

 

Ягнобская стена одна из тех стен, куда устремлены чаяния многих альпинистов. Стена, словно огромный карниз в два километра высотой нависает над местностью. Её с полудня освещает солнце и к технически сложным скалам добавляет тепло. Целый день, проходя стену, находишься как на жаровне. Жажду утолить нечем. Приходиться лизать языком выступающие влажные пятна. Только в середине маршрута есть полка, так называемая «рюмка» со снегом. На ней можно напиться талой воды. Еще одна особенность стены. Если вдруг польет дождь, что бывает в этом районе крайне редко, маршруты становятся скользкими как мыло и непроходимыми. Однако, в основном над головой всегда безоблачное необыкновенно синее небо. При прохождении маршрута иногда рядом пролетает огромный орел, внимательно заглядывая тебе в глаза, будто вопрошая, что тебе здесь нужно и как бы проверяя, сможешь ли справиться со скалами, в которых он живет.

В Таджикистане эту вершину называют Замин Карор, что в переводе с таджикского, спокойная земля. Стена действительно соответствует таджикскому названию. Во время землетрясений альпинисты на маршрутах, не ощущали подвижек, в то время как на бивуаке «вертолетная площадка», что в получасе хода от начала маршрута, земля ходила ходуном. Видимо основание этого грандиозного, созданного природой скального массива, шириной приблизительно в восемь километров, уходит в неизведанные глубины Земли и поэтому он устойчив при землетрясениях. На стене пройдено около двадцати маршрутов, из которых более половины высшей категории сложности. В центральной части проложен путь команды Олега Викторовича Капитанова – талантливого организатора и мастера альпинизма, удивительно красиво проходившего сложнейшие скальные вертикали.

Добраться из альпинистского лагеря «Варзоб» в этот район можно, проехав около четырех часов на грузовике через Анзобский перевал. Затем дорога поворачивает круто вверх и по серпантину приводит к кишлаку Маргиб. Дорога настолько узкая и крутая, что двум машинам не разъехаться. Под Замин Карором в закрытом, далеком от цивилизации ущелье живут, доброжелательные удивительные люди. Разговаривают они на таджикском языке, но внешне многие больше похожи на славян, - голубоглазые блондины. Селяне занимаются скотоводством, ведут натуральное хозяйство. Существует легенда, что жители Маргиба потомки великого полководца Александра Македонского, проходившего в свое время через эти места в Индию.

Траверсируя с командой склон в сторону бивуака «вертолетная площадка», несколько приморенный после шестёрочного восхождения, прокручивал в голове, описанную выше информацию, мечтал скорее отправиться в альплагерь - так легче отвлечься от усталости и перехода под жарким, изнуряющим солнцем. На бивуаке меня поджидала спортивная группа из альплагеря, которых выпустил на гору первый выпускающий Олег Капитанов, а я по его поручению должен был взять у них контрольный срок. В отдаленном районе такая практика допускалась при выпуске на несколько гор, чтобы участники не теряли времени на переезды.

На бивуаке нас радушно с чаем и сладостями встретили альпинисты со сборов из Ташкента, а на мой вопрошающий взгляд, рассказали.

- Мы, прослушав эфир, узнали, что вы удачно спустились по двойке и, пройдя до поворота, скоро придете на «вертолетную площадку». Ребята из вашего лагеря, услышав эту информацию, быстро собрали рюкзаки, и ушли в сторону Центральной вершины на север. Удивляемся, почему они вас не дождались.

Откровенно говоря, я тоже был удивлен. Принято как то было после восхождения, особенно прохождения маршрута высшей категории, встречать и поздравлять, тем более инструкторов работавших в одном альплагере. Но это лирика. Не всегда бывает до нее. Больше всего меня удивило, то, что альпинисты, кстати, тоже инструктора, знали о поручении Олега Капитанова, принять у них контрольный срок. Как можно уйти на гору без контрольного срока? На что можно надеяться – ведь без контрольного срока им не засчитают восхождение. Контрольный срок в альпинизме – это не пустая формальность. Лицо, принимающее у группы контрольный срок, обязано проверить знание группой маршрута, оговорить тактику прохождения маршрута, варианты спуска, связи, возможные места ночевок. Кроме того, согласовывались действия группы в случае возникновения аварийной ситуации - таковы были, проверенные жизнью, правила альпинизма. Мне казалось, спортивная группа должна была быть заинтересована во встрече со мной, потому что недавно я прошел этот довольно сложный маршрут и мог подсказать тактику преодоления ключевых участков маршрута. Связаться по радио с ушедшими за угол стены невозможно, потому что там была так называемая «мертвая» радиозона, непрохождение радиоволн. Ну что ж, хождение в горы дело добровольное – захотели так идти, пусть идут.

Попрощавшись с гостеприимными ташкентскими сборами, наша группа спустилась в кишлак и на машине, поджидавшей нас, поехали в альплагерь к друзьям, к своим альпинистским отрядам и учебным отделениям. Заканчивался междусменный отпуск, во время которого инструктора могли пройти для души или спортивного совершенствования красивый путь на заветную вершину.

Долгая, азиатская дорога наложила на наши лица, одежду, рюкзаки плотный серый слой макияжа. Пыль казалось, проникла всюду, хрустела на зубах, налипла на ресницы и брови. Давала знать и накопленная усталость. У команды вертелось в голове единое желание поскорее сбросить с себя все одежды и попасть в баню. В альплагере нас тепло встретили друзья. Только у КЭПа, Олега Капитанова, нашего начальника учебной части, нашего лидера и друга я уловил тревожный взгляд. Отойдя чуть в сторону от встречавших нас ребят, Олег спросил.

- Как ты себя чувствуешь после горы?

- Нормально, КЭП.

- Валера, не распаковывай рюкзак, подбери себе в связку нормального парня и сейчас же езжайте под Ягноб. Только что руководитель ташкентских сборов сообщила по радио, что с нашей группой ЧП, есть тело. Почему то авария случилась с наблюдателем, который должен был сидеть внизу под стеной на связи. Необходимо тебе на месте переговорить с участниками восхождения, выяснить все обстоятельства и, при необходимости, быть готовым пройти маршрут.

В свою очередь я поделился с КЭПом о странном поведении этой спортивной группы, ушедшей на маршрут без контрольного срока.

- Тем более разберись на месте. Хочу знать правду.

Такое доверие друга, многого стоит. Усталости как не было. Поговорив о случившемся с одним из членов спасательного отряда, до этого показавшего на занятиях качественную физическую и техническую подготовку и, рассказав ему о задаче поставленной начучем, спросил его, на всякий случай, о самочувствии. Геннадий, так звали парня, с готовностью отозвался идти со мной в связке. В его глазах я увидел тот огонек, который нужен при сложных ответственных работах. Капитанов, как положено, оформил наш выход, и мы через полчаса уже ехали на том же грузовике в сторону Ягноба. Под утро мы прошли тысячу пятьсот шагов вверх по крутой тропе к «вертолетной площадке». Перекинувшись несколькими фразами с ташкентцами о взаимодействии, мы поспешили под маршрут.

Под маршрутом на скальной площадке стояла палатка, из которой вышли двое участников. Они показали место, где лежал пострадавший. Подойдя к телу, я осмотрел его. Все тело было переломано, на голове травмы не совместимые с жизнью. На обвязке висел искореженный жумар. Увы, на нем не было подстраховывающего схватывающего узла.

- А где Слава, третий участник? - спросил я.

- Уехал.

- Как уехал, куда?

- Он должен участвовать в чемпионате вооруженки и по срокам не успевал, поэтому уехал. Вместо него на гору пошел Артемов и, вот, случился срыв…

Проявилась удивительная ситуация.

Чтобы участвовать в чемпионате, Славе нужно было пройти сложный маршрут, как тренировочный. Но, так как он не успевал по срокам к началу чемпионата, он уехал, а вместо него пошел наблюдатель Артемов. Это для того случая, если кто-нибудь увидит на маршруте группу, то не будут разбираться в персоналиях, а по количеству человек на маршруте столько сколько и должно быть - трое. Вместо участника восхождения пошел наблюдатель. Поэтому они сбежали от меня, не оформив контрольный срок, надеясь уговорить выпускающего, принеся с маршрута контрольные записки, засчитать им восхождение. Затем планировали отправить телеграмму руководству чемпионата вооруженки о том, что Слава совершил тренировочное восхождение.

- А как произошел у вас срыв?

- Мы проходили маршрут так. Первым шел я, рассказал Анатолий, затем посередине на жумаре Артемов. Последним шел Василий. Пройдя участок, я закреплял веревку. Ко мне подходил Артемов, а затем Василий. Когда мы подошли к последнему ключевому участку я начал траверсировать влево, но под ногами оказался участок натечного льда и я сорвался. Перелетев через Артемова, на снегу сумел зарубиться. При рывке выщелкнулся жумар у Артемова и, он улетел в кулуар.

Уяснив в первом приближении обстоятельства несчастного случая, учитывая свой график прохождения маршрута, прикинул, что на месте срыва группа оказалась невероятно быстро. Тем более тактика прохождения маршрута в тройке, о которой рассказал мне Анатолий, была, мягко говоря, не совсем рациональной.

Пока разбирался, подошли спасатели из Ташкента. У них все было готово для транспортировочных работ. А я, как договаривался с Олегом Капитановым, связался с Геннадием и мы вышли на маршрут. Подойдя к первому контрольному туру, сняли записку. Но обратили внимание, что следы к нему шли по снегу из кулуара и снова уходили вверх по расположенному рядом с маршрутом кулуару. Такие же следы были обнаружены и возле второго контрольного тура. Чем ближе к вершине кулуар становился круче, появились ледовые участки и наконец, мы с Геной увидели место срыва. Получается, восходители попытались по кулуару обойти заявленный маршрут, а контрольные записки снимали, траверсируя и выходя на скалы. Третью записку снять не удалось… Подробности уточнились, впоследствии, на ущельской комиссии. Выяснилось, что Артемов оказался офицером одной из воинских частей. Во время прохождения службы в альплагерь он уехал по профсоюзной путевке, а командир части не ведал, где находился его подчиненный. Комплексный обман закончился трагедией.