Книга III, Талия

 

Априй, Амасис и Псаменнит

 

1. На этого‑то Амасиса и пошел войной Камбис, сын Кира, и вместе с ним шли все покоренные им народности, в том числе ионяне и эолийцы. Причина похода была вот какая. Камбис отправил вестника в Египет просить дочь Амасиса [себе в жены]. А просил Камбис по совету одного египтянина, который дал этот совет из ненависти к Амасису, за то, что царь его одного из всех египетских врачей, разлучив с женой и детьми, передал персам, когда Кир послал к Амасису просить самого лучшего глазного врача в Египте^[1]. Так вот, ненавидя царя за это, египтянин и дал Камбису совет: просить [в жены] дочь Амасиса^[2], для того чтобы египетский царь либо огорчился, отдав дочь, либо отказом раздражил Камбиса. Амасис же ненавидел могущественных персов и вместе с тем опасался их: он не знал, как поступить, – отдать ли дочь или отказать. Ведь царь был вполне уверен, что Камбис берет ее не законной супругой, а в наложницы. Так вот, обдумывая свое положение, Амасис нашел такой выход. Была у Априя, прежнего царя, дочь, весьма видная и красивая девушка. Она одна из всей его семьи осталась в живых. Звали ее Нитетис. Эту‑ту девушку Амасис велел нарядить в роскошные, украшенные золотом одежды и отослать в Персию вместо своей дочери. Через некоторое время Камбис обратился к ней с приветствием, как к дочери Амасиса, а девушка ответила ему: “Царь! Ты не знаешь, что Амасис обманул тебя. Он нарядил меня в эти роскошные одежды и прислал к тебе как свою родную дочь. А я на самом деле дочь Априя, его прежнего господина, на которого он вместе с египтянами восстал и затем умертвил”. Эти‑то слова и эта причина побудили сына Кира Камбиса, страшно разгневавшегося, к войне против Египта. Так, по крайней мере, гласит персидское предание.

2. Напротив, египтяне считают Камбиса египтянином, именно сыном этой дочери Априя. Ведь, по их словам, Кир, а вовсе не Камбис послал к Амасису сватать его дочь. Но это неверно. Египтянам было, во‑первых, прекрасно известно (ведь никто так хорошо не знает персидских обычаев и законов, как египтяне), что у персов не в обычае ставить царем незаконного сына, если есть законный наследник, а во‑вторых, что Камбис был сыном Кассанданы, дочери Фарнаспа Ахеменида, а вовсе не египтянки. Египтяне искажают историческую истину, выдавая себя за родственников Кирова дома. Так в действительности обстоит дело.

13. Египтяне же, потерпев поражение в той битве, обратились в беспорядочное бегство. Их оттеснили в Мемфис, и Камбис отправил туда к ним вверх по реке на митиленском корабле персидского вестника с предложением сдаться. А египтяне, завидев подходивший к Мемфису корабль, толпою бросились из города, потопили корабль, людей порубили в куски и тела их потащили в город. Затем [персы] осадили город, и египтяне после долгой осады вынуждены были, наконец, сдаться. Соседние же с Египтом ливийцы в страхе, как бы их не постигла участь Египта, без сопротивления покорились персам, сами наложили на себя подать и послали царю дары. Так же поступили киренцы и баркейцы, устрашившись, подобно ливийцам. Камбис милостиво принял дары ливийцев, дарами же киренцев остался недоволен, как я думаю, потому что они были ничтожны (ведь киренцы послали царю всего 500 мин серебра). Царь взял деньги и собственноручно разделил своему войску.

14. На десятый день после взятия города Мемфиса Камбис велел посадить в предместье на позор египетского царя Псамменита, который был царем всего шесть месяцев. А, посадив его вместе с другими знатными египтянами, Камбис стал подвергать мужество и стойкость царя вот каким позорным испытаниям. Камбис велел царевну, дочь Псамменита, одеть в одежду рабыни, и послал ее за водой, а вместе с ней и других девушек, дочерей знатнейших египтян, в таком же одеянии, как царевна. Когда девушки с воплями и плачем проходили мимо своих отцов, те также подняли вопли и рыдания, глядя на поругание дочерей. Только Псамменит, завидев издали девушек, и, узнав [среди них свою дочь], потупил очи долу. Когда девушки с водой прошли, Камбис послал затем [на казнь] сына Псамменита и 2000 его сверстников с петлей на шее и заткнутым удилами ртом^[11]. Их вели на казнь в отмщение за митиленцев, погибших с кораблем в Мемфисе. Такой приговор вынесли царские судьи: за каждого человека казнить десять знатнейших египтян^[12]. Когда Псамменит увидел, как они проходили мимо, и понял, что сына ведут на казнь, он также потупил очи, тогда как другие египтяне, сидевшие около него, плакали и сетовали [на свою горькую участь]. После того как миновали и эти, подошел, случайно проходя мимо Псамменита, сына Амасиса, и сидевших у ворот египтян, один из его застольных друзей, человек уже весьма преклонного возраста. Он лишился всего своего добра и теперь, как нищий, просил подаяния у воинов. А Псамменит, завидев друга, громко зарыдал, назвал его по имени и стал бить себя по голове. Около Псамменита, конечно, стояли стражи, которые доносили Камбису о каждом его шаге. Камбис удивился поступку Псамменита и послал вестника спросить вот что: “Псамменит! Владыка Камбис спрашивает: почему при виде твоей опозоренной дочери и сына на смертном пути ты не рыдал и не оплакивал их, а этому нищему, который, оказывается, даже не родственник тебе, воздал честь [этими знаками скорби]”. Так спрашивал вестник, а Псамменит отвечал такими словами: “Сын Кира! Несчастья моего дома слишком велики, чтобы их оплакивать. Несчастье же друга, который ныне, на пороге старости, из роскоши и богатства впал в нищету, достойно слез”. Когда вестник передал Камбису эти слова, они показались царю справедливыми. При этом, по рассказам египтян, Крез, сопровождавший Камбиса в египетском походе, заплакал; заплакали также и персы из царской свиты. Даже сам Камбис был тронут и тотчас же приказал помиловать царского сына, а самого Псамменита привести к нему с того места [у ворот] в предместье, где тот сидел.

15. Сына Псамменита посланные [Камбисом], правда, уже не застали в живых: он был казнен первым. Самому же Псаммениту они приказали встать и повели к Камбису. При дворе Камбиса Псамменит и остался жить и в дальнейшем не терпел никаких обид. Если бы он сумел воздержаться от козней, то получил бы в управление Египет. Ведь у персов обычно царские дети в почете. Если даже какой‑нибудь царь и поднимает восстание против них, то все же сыну его возвращают престол. Подобных случаев можно привести много. Так они, например, поступили с Фанниром, сыном ливийца Инара, которому возвратили престол его отца, и с Павсирисом, сыном Амиртея, хотя никто не причинил персам зла больше Инара и Амиртея^[13]. Теперь же Псамменит, “зло замышляя”, получил достойное возмездие: он был уличен в подстрекательстве египтян к мятежу. Услышав об этом, Камбис приказал Псаммениту выпить бычьей крови, отчего египетский царь тотчас же скончался. Таков был конец Псамменита.

 

Книга II, Евтерпа и III, Талия.

 

161. Псаммис царствовал в Египте всего шесть лет. Он совершил поход в

Эфиопию и вскоре затем скончался. Наследовал ему сын Априй. Это был самый

счастливый царь из всех древних царей после своего прапрадеда Псамметиха.

Царствовал он 25 лет. За это время он ходил войной на город Сидон и

сражался на море с тирским царем. С Априем случилось несчастье по причине,

о которой я упомяну здесь лишь вскользь, чтобы подробно рассказать потом

при описании Ливии. Априй послал войско против Кирены, но оно потерпело

тяжкое поражение. За это египтяне распалились на царя и подняли восстание,

так как полагали, что он, желая извести их, намеренно послал на явную

погибель, чтобы самому более надежно править над остальными. Так вот,

уцелевшие от гибели египтяне и их друзья, возмущенные этим, подняли

открытый мятеж.

 

162. Получив весть о восстании, Априй послал к мятежникам Амасиса успокоить

их посулами. Когда же Амасис прибыл и стал уговаривать их, какой-то

египтянин во время его речи сзади надел ему шлем на голову и объявил, что

этим коронует его на царство. Это произошло отнюдь не против воли Амасиса,

что он и не замедлил доказать. Когда мятежники провозгласили его царем,

Амасис стал готовиться к борьбе с Априем. Априй же, узнав об этом, отправил

к Амасису одного знатного египтянина из своей свиты, по имени Патарбемис, с

приказанием доставить Амасиса к нему живым. Когда этот Патарбемис прибыл и

стал звать Амасиса к царю, Амасис, приподнявшись в седле (он как раз в это

время сидел на коне), испустил ветер и сказал Патарбемису, чтобы тот отнес

это Априю. Патарбемис все же настаивал, чтобы Амасис явился к царю, если уж

тот послал за ним. Амасис же отвечал, что давно уже собирался это сделать и

Априю не придется гневаться на него: скоро он сам придет к царю и других

еще приведет с собой к нему. Патарбемис же прекрасно понял смысл этих слов.

Он видел приготовления к войне и поспешно уехал, чтобы немедленно сообщить

царю о положении дел. Когда же Патарбемис явился к Априю, то царь,

разгневавшись, не дал сказать ни слова и приказал отрезать ему уши и нос.

Когда остальные египтяне, до сих пор еще верные царю, увидели такое

отвратительное поругание знатнейшего человека из своей среды, то немедленно

перешли на сторону мятежников и предались Амасису.

 

16. Камбис же прибыл из Мемфиса в город Саис ради того, чтобы совершить там деяние, которое он и действительно совершил. Именно, вступив во дворец Амасиса, он повелел выбросить из усыпальницы тело царя. А когда это было исполнено, Камбис велел бичевать тело, вырвать волосы, исколоть, словом, всячески осквернить. Когда, наконец, исполнители царского приказа измучились, а набальзамированное тело, несмотря на их усилия, все‑таки не распадалось, Камбис приказал предать мумию огню^[14]. Это было нечестивое, безбожное повеление. Ведь персы считают огонь божеством. Сжигание же трупов вовсе не в обычае у обоих этих народов. У персов потому, что они по приведенной выше причине считают преступным предавать какому‑нибудь богу человеческое тело. Египтяне же признают огонь живой тварью, которая пожирает все, что ни попало, чтобы потом, насытившись, умереть вместе со своей жертвой. Поэтому отдавать покойника на съедение зверям противно египетскому обычаю. По этой‑то причине египтяне и бальзамируют покойника, чтобы он не был съеден в земле червями. Таким образом, повеление Камбиса противоречило обычаям обоих этих народов. Египтяне, конечно, рассказывают, что сожжен был не Амасис, а какой‑то другой египтянин одинакового с ним роста [и телосложения]. Оскверняя мумию [этого человека], персы думали, что оскверняют Амасиса. Амасис же перед своей кончиной, как говорят, узнал от оракула, какая участь постигнет его тело. Во избежание этого царь велел после смерти похоронить этого человека, тело которого теперь было подвергнуто бичеванию, перед дверью своей усыпальницы. Свое же собственное тело приказал сыну положить в самом отдаленном ее углу. Впрочем, по‑моему, вся эта история с распоряжением Амасиса о своей усыпальнице и об этом человеке совершенно неправдоподобна и выдумана египтянами, чтобы приукрасить дело.

 

Работа 1

Исторический блок-бастер «Начало конца»

Древний Египет. На троне Априй, потомок Псаммиса, 25-й год его царствования. Западнее Египта простирается мощное греческое государство Кирена. Посылает Априй войско против Кирены, но оно терпит поражение. Египтяне возмущены неудачей царя и поднимают мятеж, полагая, что он намеренно послал их на явную погибель, чтобы самому править над остальными без сомнений в надежности и верности подданных. Для успокоения мятежников Априй отправляет Амасиса, человека низкого рода, в молодости промышлявшего воровством и обманом, рассчитывая, что тот быстро усмирит восставших. Амасис уговаривает повстанцев сложить оружие, но те, зная, что он родом из народа, приветствуют его и провозглашают царем.
Амасис начинает готовиться к борьбе с Априем. Последний же отправляет к Амасису гонца с приказом немедленно явиться к нему. На что тот гонцу отвечает: «Я давно уже собирался это сделать, и скоро я приду к царю и других еще приведу с собой к нему» («Априй же, узнав об этом, отправил к Амасису одного знатного египтянина из своей свиты, по имени Патарбемис, с приказанием доставить Амасиса к нему живым. Когда этот Патарбемис прибыл и стал звать Амасиса к царю, Амасис, приподнявшись в седле (он как раз в это время сидел на коне), испустил ветер и сказал Патарбемису, чтобы тот отнес

это Априю»). Посланец понимает смысл этих слов, видит приготовления к войне и поспешно уезжает, чтобы сообщить царю о положении дел. Когда же он является к Априю, царь, разгневавшись, приказывает отрезать ему уши и нос, после чего египтяне, которые были на стороне царя, переходят в стан мятежников. Он вооружает наемников и идёт войной на восставших египтян. Войска сходятся, и начинается сражение. Наёмники, значительно уступая врагам численностью, храбро сражаются, но всё же терпят поражение. Побеждённый Априй захвачен в плен и уведён в свой прежний дворец, который теперь уже принадлежит Амасису. Считая Априя злейшим врагом, египтяне душат его и предают погребению в усыпальницах предков.
При Амасисе Египет достигает величайшего процветания и благоденствия. В это его счастливое правление персидский царь Камбис, сын Кира, просит у него в жены его дочь. Амасису жаль отдавать дочь на чужбину, он знает, что никогда не потерпят персы, чтобы над ними правили дети чужеземки. Обдумывая свое положение, царь находит выход. Вместо своей дочери он одевает по-царски и отправляет к Камбису дочь, свергнутого им царя Априя, как собственную. Когда Камбис обращается к ней с приветствием, как к дочери Амасиса, девушка ему отвечает: «Царь! Ты не знаешь, что Амасис обманул тебя. Он нарядил меня в эти роскошные одежды и прислал к тебе как свою родную дочь. А я на самом деле дочь Априя, его прежнего господина, против которого он вместе с египтянами восстал и затем умертвил».
Тогда он собирает войска и идёт на Египет войной. Путь лежит через пустыню. Камбис по совету поссорившегося с Амасисом наёмника по имени Фанес просит помощи у арабского царя, который заключает с ним союз. После чего Камбис благополучно проходит через пустыню и вступает в Египет. Но царя Амасиса уже нет в живых, и против врага выступает его сын Псамменит. Египетские наемники в гневе решают отомстить Фанесу: его сыновей, оставленных им в Египте, наёмники приводят в стан, ставят между двумя войсками чашу для смешения вина и затем на виду у отца закалывают их над чашей одного за другим. Покончив с ними, наемники вливают в чашу их кровь, жадно выпивают и бросаются в бой. После жаркой битвы, когда с обеих сторон пало много воинов, египтяне обращаются в беспорядочное бегство. Персы оттесняют их. Камбис отправляет к ним на корабле вестника с предложением сдаться. Египтяне толпою бросаются на корабль и топят его. Затем персы осаждают египтян, и те после долгой осады сдаются. А на месте битвы остаются кости павших воинов, сваленные в отдельные кучи.
Египтяне разгромлены. Камбис сажает плененного царя Псамменита на холм и приказывает прогнать перед холмом всю толпу пленных, которых уводят в рабство: идут, крича и причитая, девушки, впереди которых идёт дочь царя; идут с веревками на шее юноши, впереди них сын царя; гонят пожилых людей и среди них его друг, спотыкающийся и подгоняемый копьями. Камбис приказывает вытащить из царской гробницы набальзамированный труп Амасиса, колоть его копьями, бичевать его плетьми, а потом сжечь его на костре («<…> вступив во дворец Амасиса, он повелел выбросить из усыпальницы тело царя. А когда это было исполнено, Камбис велел бичевать тело, вырвать волосы, исколоть, словом, всячески осквернить. Когда, наконец, исполнители царского приказа измучились, а набальзамированное тело, несмотря на их усилия, все‑таки не распадалось, Камбис приказал предать мумию огню ^[14] »).

(Кузнецова Полина, 3-я французская.)