Альбедиль М.Ф., Дубянский А.М. - Индуизм. Джайнизм. Сикхизм: Словарь 7 страница

А. Парибок

 

БХАВА (с отрицат. префиксом — абхава; от санскр. корня Ыш — [изменчиво] быть, бывать) — встречающийся во всех даршанах один из важнейших оперативных терминов индийской философии, но так и не ставший в ней предметом мысли и специального изучения. На европ. языки переводился по-разному, несовместимыми способами: "бытие", "существование", "сущность" (entity) "состояние" и др.; соответственно абхава — как "отрицание", "небытие", "несуществование", "отсутствие". В интерпретациях постоянны колебания между "существованием" и "сущностью", а также пониманием Б. как абстракции свойства или (гораздо реже) как названия свойства предмета и предмета по свойству. Если использовать введенное Хайдеггером различение "бытия" и "сущего", то ясно, что Б. почти всегда означает "сущее", точнее "суще-ствующее-как-присутствую-щее", хотя а) из-за чисто син-таксич. особенностей санскрита часто возникает искушение неверно перевести его как "бытие"; и б) само "сущее" может по-разному пониматься в разных даршанах, согласно их онтологиям, как процессуальное, субстанциальное и т. п. В нек-рых онтологиях "сущее" может сливаться с "бытием". С Б. близко связан по содержанию термин "свабхава", в толковании к-рого есть сходные колебания

— "свое существование", "своя сущность" и пр. Наиб, адекватный его перевод

— "существующее-как-присут-ствующее самим собою, в кач-ве самого себя, как само", что весьма близко к ев-роп. категории "сущности" (чего-то, не гипостазированной абстракции). Однако встречается и употребление термина "свабхава", как абстракции свойства, т. е. "существование самим собою".

А. Парибок

 

БХАГА (букв, доля, счастье, а также Владеющий долей и отсюда — Наделитель [счастливой] долей) — ведийское божество из группы Адитья. Б. "правит", "владеет" богатствами, сокровищами, посылает их людям как выигрыш в состязаниях или добычу в походах; доставляет их удачливому на колеснице или на ладье. Посылает счастье вообще и в особенности — "домашнее" счастье, состоящее в достатке, чадородии, плодовитости, а также эротич. счастье женщины в замужестве и счастье материнства. Б. — один из гл. богов свадебного обряда. По нек-рым свидетельствам, наделяя человека "долей", Б. лишь выполняет веление солярных божеств — Са-витара или Ушас. Б. (Доля) иногда фигурирует в паре с божеством Амшей (Частью). Связанный с архаич. идеей "доли", Б. в индуизме теряет значение, оставаясь лишь персонажем мифа о том, как Руд-ра, к-рому боги не уделили доли на жертвоприношении, отомстил им, в частности — ослепив Бхагу, а затем вернув ему зрение. Впрочем, этот мотив определенно возник в результате переосмысления древнего (зафиксированного в "Атхарваведе") представления о том, что Б. "счастье слепо" или "Б. слеп" — как слепы мн. божества судьбы в мифологич. традициях разных народов.

 

Я. Васильков

 

БХАГАВАДГИТА (Песнь Господа) — религ.-философс-кая поэма, входящая в 6-ю кн.

"Махабхараты", один из гл. текстов древней индуистской лит-ры. Построена в форме беседы между двумя героями эпоса перед началом великой битвы — Арджуной и его колесничим Кришной; вдохновляя друга на битву ради торжества дхармы, справедливости, Кришна произносит проповедь, заключающую в себе вероучение, к-рое развивает идеи упанишад (Б. иногда называют "упаниша-дой") и выдвигает новые концепции, легшие потом в основу религ.-этической доктрины индуизма. Поэма сложилась в осн. на исходе I тыс. до н. э. Кришна выступает в Б. как воплощение высшего божества — Вишну, именуемого в Б. Бха-гаваном. Учение Б. имеет выраженный теистич. характер. Бог в человеческом образе указывает Арджуне пути к спасению, освобождению от уз земного существования; помимо "пути знания", проповедуемого в упа-нишадах, не всем доступного, он указывает "путь деяния", к-рое не увеличивает бремя кармы, удерживающее человека в мире сансары, повторных рождений, если деяние ограничено бескорыстным исполнением своего долга (дхармы). Особенно плодотворной была идея бхакти, любви к богу, к-рую Б.

провозгласила высшим из путей достижения вечного спасения; идея чисто эмоционального, не связанного с интеллектуальным познанием почитания бога, получила впоследствии распространение во мн. течениях индуистской религ. мысли. На протяжении веков до наших дней Б. оказывает огромное влияние на духовную жизнь индийского об-ва, оставаясь одной из самых почитаемых священных книг индуизма (особенно почитается вишнуитской сектой бхагава-тов); известную роль в этом играют ее значительные художеств, достоинства. Влияние идейного содержания Б. распространяется и за пределами Индии. Являясь первым переведенным на европ. язык (английский) памятником древнеинд. лит-ры, Б. с конца XVIII в. привлекает внимание мн. мыслителей Запада — В. Гумбольдта, И. В. Гете, Р. Эмерсона, Дж. Рассела, Р. Роллана, О. Хаксли и др. Наиб, авторитетный комментарий на Б. принадлежит крупнейшему философу индийского средневековья Шанкарача-рье (нач. IX в.).

В. Эрман

 

БХАГАВАН (Обладатель благ) — эпитет бога, применяемый в основном к Вишну-Кришне. См. Бхагават.

 

БХАГАВАТ — первоначаль-у но, в Ведах, — эпитет, синони-\ мичный слову "бхага " в значе-[ нии "Владеющий долей", i "Способный одарить долей", | что в контексте прошений, обращаемых к божеству, имело смысл "щедрый", "милостивый". Постепенно превращается в постоянный эпитет гл. обр. таких богов, к-рые мыслились ведающими личной судьбой человека (Бхага, Дха-тар). С первых шагов индуизма становится эпитетом его великих богов: Вишну и Шивы (напр., Швет. уп. III. 11: "бха-гават... Шива"), но только в вишнуизме приобретает характер одного из осн. имен верховного бога (см. бхагава-тизм); в переводах осн. ре-лиг.-философских текстов индуизма передается обычно как "Господь" (напр., "Бхагавадгита" — "Песнь Господа"). Пара терминов — "Б." и "бха-кта" — первоначально означала, по-видимому, личного бога, посылающего человеку его судьбу, и самого этого человека как "наделенного (судьбой)", реципиента судьбы. Со временем контекстуальное осмысление этих терминов резко изменилось: "бхакта" стало обозначать адепта, исполненного самоза-

"Бхагавата-пурана "

бвенной любви к богу, а "Б." — самого бога, являющегося объектом этой любви.

 

Я. Васильков

 

"БХАГАВАТА-ПУРАНА", "БХАГАВАТА" — одна из восемнадцати великих пуран, посвящена по преимуществу Вишну-Кришне и его аватарам. Была создана на юге Индии предположительно в IX—X вв. и явилась одним из произведений, обобщивших опыт так называемого "южного бхакти". В многочисл. рассуждениях и диалогах (особенно в диалоге Кришны и Уддхава в гл. 11) "Бхагавата" утверждает новый религ. идеал и новую систему отношений между человеком и богом. Особое значение имеет 10-я глава пураны, излагающая в новом ключе миф о Кришне (от рождения до возвращения в Матхуру). Здесь впервые появляется эпизод экстатической пляски Кришны с пастушками ("танец раса"), навеянный религ. практикой и поэтич. традицией южноиндийских вишнуитов. "Бхагавата" получила широкое распространение в общинах североиндийских бхактов. Кришнаиты считают ее своим свящ. текстом Переложения как пураны в целом, так и отдельных ее тлав (прежде всего главы 10) существуют почти на всех новоиндийских языках (бенгальском, маратхском, ассамском, телугу, каннара и т. д.). Ю. Алиханова

БХАГАВАТИ — дравидская богиня, культ к-рой распространен на Малабарском побережье (штат Керала). Почитается под разными именами как сельская ипостась Дурги. Отличается своенравным характером, способна насылать несчастья, болезни. Умилостивительные обряды включают кровавые жертвоприношения (петуха, барана, козла) и экстатич. пляски. Храмы Б. — это чаще всего грубые сооружения из каменных плит; богиня представлена в них воткнутым в землю трезубцем (тришула); нередки в этих храмах деревянные или терракотовые изображения коня, слона или тигра, к-рые служат ва-ханами богини.

А. Дубянский

 

БХАГАВАТЙЗМ — направление в индуизме, возникшее в результате компромисса между развитой идеологией брахманизма и конкретными местными культами; термин часто используется как синоним вишнуизма. Контакты ариев с аборигенным населением привели к отождествлению и слиянию Праджапа-ти-Брахмы с Нараяной — древним аборигенным божеством. В позднейших текстах он именуется Бхагаватом, т. е. "Наделяющим долей", "Подателем благ", "Владыкой", и постепенно приобретает брахманизированную форму. В сферу его культа втягивались ритуально-мифологич. традиции др. аборигенных божеств: Санкаршаны, Балара-мы, Васудэвы, к-рые сложным образом переплетались. Существенным моментом Б. считается почитание аватар. Т. обр., в бхагаватистский пантеон была включена серия популярных местных культов, божества к-рых отождествлялись с Вишну-Нараяной. Популярная вишнуитская школа панчаратра отождествила Ва-судэву и нек-рых других богов культа с космическими эмана-циями и построила систему эволюции, в нек-рых чертах сходную с системой санкхъи (см. вьюхи). Тем самым мифология Б. получила прочный космологич. фундамент. Основной женской ипостасью Бхагавата является Лакшми — богиня успеха, благополучия и процветания, а также любви и красоты, известная

 

Бхаджаны

 

и под именем Шри. Ее важный символ и атрибут — лотос. Архаичность культа Ла-кшми делает ее мифич. образ чрезвычайно сложным и противоречивым. К началу новой эры ее культ был брахмани-зирован и включен в офиц. пантеон в кач-ве супруги Ямшну-Нараяны. Почитание Лакшми как супруги Нара-яны составляет неотъемлемую часть Б. В средние века Лакшми и Нараяна превратились в идеал супружеской пары в лит-ре и искусстве и тема их любви стала одной из самых распространенных. Вместе с пуранической традицией в бхагаватизм-вишну-изм влились элементы шак-тизма: в нек-рых течениях Лакшми стала почитаться как шакти Вишну. Осн. культовым действием Б. является пуджа. Другие существ, черты культовой практики — чтение мантр, иногда сочетающееся с элементами йоги, нанесение на тело изображений атрибутов божества: раковины (шанкхи) и метательного диска (чакры). Широко распространенной была и практика поста, как и др. обетов. Им приписывалось магич. значение. Считалось, что они могли принести адептам необыкновенный успех в продвижении их по пути духовного совершенствования. В "Бхагавадгите" эмоциональная приверженность божеству (бхакти) провозглашается одной из важнейших добродетелей, а Бхага-eam-Нараяна превращается в осн. символ космич. реальности.

М. Альбедиль

 

БХАДЖАНЫ — песнопения поэтов-проповедников традиции бхакти. Они группируются в тематич. блоки: выражающие любовь к богу и преклонение перед красотой его изображения; описывающие верующего как калеку, к-рого может излечить только бог; прославляющие поэтов-сантов ит. д., и исполняются в зависимости от времени суток, сезона, религ. события и т. д. Исполнение Б. сопровождается звучанием вины и ударных инструментов — талов и мру-данги. Б. являются наглядной демонстрацией бхакти в действии: исполнение Б. концентрирует мысль на боге и устанавливает эмоциональную связь между верующим и объектом поклонения. С помощью Б. в значительной степени осуществляется процесс передачи традиции — как формальной — манера исполнения, реагирования и т. д., так и духовной. И. Глушкова

БХАЙРАВА (Ужасный) — божество индуистской, буддийской и джайнской мифологии. Индуистский Б. рожден из крови Шивы и/или является одной из его гневных форм. Часто изображается в скульптуре и живописи, причем существуют разл. варианты его иконографии. Кала-Б. (Черный Б.) изображается с поясом из колокольчиков, с гирляндой из человеч. черепов, спутанными волосами, выступающими клыками; в его четырех руках — меч, трезубец (тришула), барабан и чаша. Согласно одному из мифов, отталкивающий облик Б. Шива обрел в наказание, после того как совершил преступление, отрубив Брахме его пятую голову; череп Брахмы при этом прилип к его руке, заменив собой чашу для сбора подаяния. Только когда Шива пришел в свящ. город Варанаси, череп сам упал на землю, что означало освобождение Шивы от греха. Из др. вариантов изображений Б. упомянем такие, как Капала Рудра (Руд-ра с чашей-черепом), Панчава-ктра (Пятиликий). Изображением Говинда-Ъхъщь&ъы представлен грозный облик Вишну. В кач-ве ваханы Б. фигурируют волк или собака.

 

Я. Васильков

 

БХАЙРАВИ — имя богини, супруги Бхайравы, одна из форм Дурги.

БХАКТ (бхакта) — название адепта в движении бхакти.

БХАКТИ (причастность, преданность, служение [богу])

— одно из центральных понятий в индуизме. В кач-ве концептуального термина встречается впервые в "Бхагавадгите", где означает служение Бхагавану (Кришне), а в более широком и общем смысле

— предпочтит. служение одному богу. Поскольку Бхагаван предстает в "Гите" персонификацией Абсолюта, поклонение ему (в отличие от поклонения др. богам) сулит не только и не столько жизненное благополучие, сколько освобождение от уз сансары, признаваемое высшей целью человеч. существования. Поэтому оно не сводится к обычным формам богопочитания (приношения, славословия, ритуальные приветствия), но должно быть сверх того безраздельным (одновременное почитание других богов исключается) и всепоглощающим: бхакту (адепту) вменяются в обязанность ежеминутная память о Бхагаване, постоянные размышления о нем, обсуждение его тайн и природы с др. бхактами. Такая мысленная сосредоточенность на боге рассматривается в кач-ве мощного фактора духовного преображения: бхакт начинает осознавать всякое свое деяние (в пределе — всю свою выраженную вовне жизнь) как нечто совершаемое ради бога, как приносимую ему жертву, что, в свою очередь, способствует развитию привычки к бескорыстному действию, к дистанцированному взгляду на мир и в конечном счете ведет к равноприятию всего сущего, знаменующему собой приобщение к божественному (абсолютному) бытию. Представляя служение Бхагавану делом скорее внутренним, чем внешним, "Гита" вместе с тем тесно связывает его с йогической тренировкой (недаром рядом с термином "Б." здесь появляется словосочетание бхакти-йога). Постоянная мысль о Бхагаване не только облегчает работу, связанную с обузданием чувств, отрешением от целеполагания в практич. деятельности и т. д. (сочетаясь т. обр. с /ш/шя-йогой), но и сама требует сознательных усилий (по меньшей мере на первых порах). Тем самым роль веры (и соответственно бога) в спасении адепта крайне сужается. Согласно "Гите", в награду за признание своей единственности Бхагаван дарует бхакту не свободу, а "мыслительную йогу" (буддхи-йоту), т. е. способность к внутренней тренировке; все остальное совершается самим верующим. Ср.-век. теология сохраняет употребление термина "Б." в кач-ве обозначения необычных (хотя и развивающихся в рамках индуизма) форм богопочитания, но отходит от характерного для "Гиты" приравнивания Б. к йоге. В IX—XI вв. южноиндийские теологи и философы, обобщая и систематизируя религ. практику, сложившуюся на юге в ранний период его индуизации (VI—IX вв.), впервые сближают Б. с понятием любви. Внедрение северных культов в южную религ. традицию с привычным для нее представлением о боге как живущем "здесь и рядом" сообщило им не свойственную ортодоксальному индуизму внутреннюю противоречивость.

Сознание запредельности, недостижимости космич. божества парадоксальным образом соединилось в южных вариантах шиваизма и вишнуизма с демонстрирующим неприятие этого положения желанием лицезреть бога, прикоснуться к нему, тем или иным способом пережить его физич. присутствие. Сама устремленность к божественному получила эстетич. мотивировку: по убеждению шиваитов и вишнуитов юга, адепт обращается к богу не столько в надежде освободиться от сансары, достичь надмирного покоя и т. д., сколько покоряясь безграничной и необъяснимой притягательности его прекрасного облика. Тем самым снималась необходимость интеллектуального постижения божества и общение с ним целиком вовлекалось в сферу эмоциональных переживаний, мистич. озарений и т. п. В характеристиках религ. чувства при этом акцентировались его спонтанность и неконтролируемость: оно возникает внезапно, не требуя ни знаний, ни к.-л. умственной, тем более йогической подготовки, и состоит в непреодолимом влечении, сопоставимом с одержимостью, а также, если иметь в виду недоступность предмета влечения, с любовным томлением. Постоянные колебания между восторгом (в моменты воображаемого сближения) и отчаянием (из-за невозможности близости), а в плоскости самосознания — между мыслями о собственной значимости (отмеченности, выде-ленности) и собственном ничтожестве сообщают духовной жизни адепта неслыханную напряженность и интенсивность, и ради существования на этом уровне концентрации жизненных сил и внутр. энергии он готов пожертвовать всем, даже конечным освобождением (отсюда нередко высказываемое желание продолжить цепь рождений, с тем чтобы вновь и вновь отдаваться служению богу). Трансформации индуистских культов на южноиндийской почве коснулись и внешних форм бо-гопочитания. Возросла роль храмов и храмовых изображений (воспринимавшихся с характерной двойственностью — то как живой бог, то как неподвижный символ живого бога); видимо, большее место в богослужении заняли музыка и пляска (возможно, и экстатическая); на основе древ-нетамильской и отчасти санскритской поэтич. традиций сформировалась религиозная (шиваитская и вишнуитская) песня, среди жанров к-рой особенно примечательны песня-исповедь (часто с мотивами самоуничижения и сомнений в себе) и сюжетная песня, в к-рой поэтич. ситуация, рисующая разлуку влюбленных и поданная с точки зрения либо страдающей героини, либо героя, либо их близких, используется как образ взаимоотношений адепта и бога (в кришнаитских песнях этого рода анонимные герои нередко замещаются персонажами мифа

— Кришной и пастушкой, Кришной и Яшодой, подругами Яшоды и т. д.). Исполнение песен причислялось к наиболее значимым культовым актам, а их создатели — как лица, особо близкие богу,

— возводились в ранг святых, получая титулы наянаров (у шиваитов) и алъваров (у вишнуитов). Опыт т. наз. южного бхакти (к XII в. в значит, мере вытесненного "нормальным" индуизмом) был во многом усвоен религ. движениями, распространившимися на севере Индии (от Махараштры до Бенгалии) в XIII—XVI вв. и условно именуемыми "движениями Б.". От общеиндуистской нормы их отличали: 1) более или менее последовательный монотеизм; 2) выдвижение взаимного доверия и любви в кач-ве основы отношений между человеком и богом; 3) признание равенства верующих перед богом и тем самым отрицание касты как религ. института; 4) новые ритуальные формы, нередко образованные путем трансформации индуистских обрядов и церемоний. Хотя идея личного — милосердного и любящего — бога была свойственна всем течениям Б., конкретное представление о божественном разделяет их на две группы. Варкари, сикхи, кабир-пантх и др. "движения сайтов" (сант — благой; употребимый в этих движениях эквивалент понятия "бхакт") не приемлют образ персонифицированного божества. Бог мыслится ими как чистая — безначальная, непредставимая и неуследимая — духовность, проникающая собой мир и скрытая в глубинах че-ловеч. сердца. Он не имеет ни признаков, ни атрибутов ("качеств"), однако наделен именем. Намеренно варьируемое (чтобы подчеркнуть отсутствие ограничивающей определенности в носителе имени), оно тем

 

4 Заказ №1128

 

 

не менее открывает доступ к "собеседованию" с богом и через это — к постижению его милосердной, обращенной к человеку сущности. Будучи единственным знаком божества, имя и само получает божественный статус, а повторение имен бога (возможно, восходящее к индуистской джапе) становится у сайтов важнейшей ритуальной процедурой. В противоположность сайтам движения Б. вишнуитского толка {пушти-марг, радха-вал-лабха, бенгальские вишнуиты и т. д.) объявляют своим богом Кришну (в пастушеской ипостаси) или Раму, т. е. бога не только персонифицированного, но и вочеловеченного. Концепция богочеловека надстраивается над древней мифологией аватар, лишь отчасти преобразуя ее установлением иерархич. различий между Кришной (Рамой), с одной стороны, и прочими аватарами — с другой. Вместе с тем вопреки традиционному пониманию аватары как смены облика, предпринимаемой богом для решения очередных мифологич. задач, полнота божественного бытия чудесным образом соединяется в Кришне (Раме) с полнотой человеч. природы. Это придает земной жизни бога историч. реальность, вызывая характерную деятельность по возрождению якобы забытых святынь: валлабхиты "восстанавливают" мифич. топографию Браджа, последователи Чайтаньи

— Вриндавана. Более того, возвращение к этой реальности, ее постоянная актуализация становятся для верующих, кришнаитов в особенности, гл. условием духовной жизни. Кришнаит вступает в контакт с богом через миф, идентифицируя себя с персонажами, составляющими окружение Кришны (с его друзьями, родителями, с влюбленными в него пастушками); это дает ему возможность проникнуться чувствами тех, кто действительно видел бога, и т. обр. ощутить подлинную и не-посредств. близость к нему. Отсюда широкое использование в религ. практике кришнаитов (в меньшей степени рамаи-тов) средств, стимулирующих и поддерживающих экстатич. погружение в прошлое, — музыки, пляски, живописных и театрализованных воссозданий мифа (напр., в храмовой службе валлабхитов, воспроизводящей дневной цикл жизни Кришны, в мистериальных представлениях — раслиле, рамлиле и др.). Несмотря на разное представление о боге, и сайты, и бхакты-вишнуиты видят конечную цель в освобождении от сансары и полагают, что бог дарует спасение, откликаясь не на ритуальный жест, а на зов любящего и преданного сердца. Однако даже у сайтов, с особой горячностью отвергавших значение внешней религиозности, это не ведет к полному отказу от обряда: происходит лишь замена традиционных ритуальных форм новыми. При всем разнообразии религ. практики Б. (это главное, что разграничивает движения внутри осн. групп) ее отличают две общие (не свойственные ортодоксальному индуизму) черты: 1) конг-регационность, тяготение к собраниям верующих, демонстрирующим их единение перед лицом бога (коллективные паломничества в Пандхарпур у варка-ри, совместные трапезы-ланга-ры—у сикхов, торжеств, шествия у вишнуитов Бенгалии, коллективные посещения храма в часы даршан у валлабхитов и др.); 2) признание песни наиб, адекватной и одновременно наиб, внятной богу формой выражения религ. чувств (традиция, явно обязанная своим возникновением влиянию юга). Песня была включена в храмовую службу валлабхитов, широкое распространение в разных движениях получили хоровые песнопения, т. наз. киртаны (кирта-ны бенгальских вишнуитов, киртаны варкари во время паломничества и общинных собраний и т. д.). Своды песен, составление к-рых началось с конца XVI в., пользовались у приверженцев соответствующих движений авторитетом свящ. писания (таковы "Ади Грантх" у сикхов, "Сурсагар" Сурдаса в Пушти-марг, "Панчвани" и "Сарванги" в дадупантх и др.; ср. аналогичный статус поэтич. собраний альваров и наянаров на юге). Среди др. примечательных особенностей религ. практики бхак-тов — институт духовных наставников (гуру), вокруг к-рых группировались общины верующих, и культ святых, к каковым причислялись основатели движений (нередко обожествляемые — так, Чайтанья и Валлаб-ха почитались каждый в своем движении аватарой Кришны), их видные сподвижники и последователи, а также поэты (особое значение культ поэтов-святых приобрел у варкари; ср. также Аштачхап" у валлабхитов). Происхождение северных движений вызывает споры. Одни исследователи видят в них прямое продолжение южного Б., другие полагают, что они появились под воздействием ислама (в част., суфийских орденов). Южные реминисценции в северных движениях неоспоримы, особенно у кришнаитов с их повышенной эмоциональностью, эротизмом, экстатикой, приверженностью к темам красоты бога, разлуки и к сходным песенно-поэтич. жанрам (у валлабхитов). Однако различие исходных условий — южное Б. явилось в результате развития и усложнения местных экстатич. культов (культа Муругана прежде всего), северное же сформировалось в контексте длительной и устойчивой индуистской традиции как своего рода протест против существующей нормы — делает сомнительной прямую преемственную связь между ними. Скорее речь должна идти о заимствованиях, вызванных потребностями религ. обновления. Еще менее убедительна мусульм. гипотеза, хотя и она поддерживается очевидными параллелями (на сей раз с сайтами). В свете южноинд. опыта Б. схождения с суфизмом следует, видимо, отнести к разряду типологических. Что же касается характерных для сайтов представлений о боге и свойственного им негативного отношения к изображению божества, то это могло быть связано с социальным составом этих движений: гл. роль в них играли низкокастовые, для к-рых уход от персонифицированного бога означал уход от культа, к к-рому они не имели доступа (нельзя сбрасывать со счета и связь сайтов с низовыми религ. течениями, в част, с на-тхами). В любом случае, независимо от характера и масштаба внешних влияний, попытка отказа от многобожия и от равнодушного к человеку космич. божества была вызвана глубинными социальными и общекультурными процессами и знаменовала выход на новый уровень самосознания. Однако реформаторские тенденции, заложенные в движениях Б., не получили развития. Крайняя разобщенность и замкнутость общин, уподобляющая их кастам (свой бог, свой обряд, свои организационные формы) и лишь отчасти объясняемая этническими перегородками (различные кришнаитские общины, напр., существовали в одном и том же районе близ Матхуры), сохранение нек-рых фундаментальных для индуизма структурных черт, в части, сочетания общины верующих мирян с общиной санньяси (в нек-рых движениях, напр. у бенгальских кришнаитов, санньяси принадлежала веБхаратаварша

 

дущая роль), непоследовательность в отношении к касте (хотя общины были открыты для всех, отмена кастовых запретов соблюдалась лишь на время нек-рых ритуальных церемоний — у сикхов, напр., во время лангаров) способствовали постепенной интеграции бхактов в религ. систему, к-рую они поначалу стремились преодолеть. С XVII в. общины вишнуитов и сайтов превращаются в образования, налагающие веру в личного бога на общепринятую норму в качестве дополнения к ней или допустимого в ее рамках варианта. Исполнение церемоний, связанных со "своим" богом, сочетается в них с совершением обычных индуистских обрядов. Применительно к совр. условиям их поэтому часто называют сектами. Ю. Алиханова

БХАКТИ-МАРГА (путь бхакти) — путь любви, преданности, один из традиц. способов достижения мокши (наряду с йогой, джняна-маргой и кар-ма-маргой). В "Бхагавадгите" Б.-М. (называемая бхакти-йо-гой) почитается наивысшим путем, доступным для духовно зрелых, овладевших др. путями адептов. См. Бхакти.

А. Дубянский

 

БХАРАТА — имя царя, от к-рого ведут свое происхождение упоминаемые в "Ригведе" воинств, бхараты; в "Махаб-харате " — царь Лунной династии, сын Душьянты и Шакун-талы, общий предок двух соперничающих ветвей рода — Пандавов и Кауравов. Согласно пуранам, Б. зовется древний царь первой манван-тары, "периода Ману"; в "Рамаяне" же это имя носит младший брат Рамы, сын Дашара-тхи, хранивший престол, пока тот находился в изгнании (как символ веры в возвращение законного престолонаследника Б. водрузил на трон Рамы его сандалии, — эпизод, часто символич. используемый в литературе). С. Нее елее а

БХАРАТАВАРША (Страна Бхараты) — древнее название Индии. Впервые встречается в надписи царя Кхаравелы (1в. до н. э.). В "Ваю-" и "Вишну-пуранах" сообщается, что это страна, расположенная к северу от океана и к югу от Гималаев. О каком Бхарате идет речь, единого мнения нет. В индийской мифологии есть несколько персонажей с этим именем. См. также Арьяварта, Джамбудвипа.

А. Дубянский

 

"Бхаратваршия Брахмо самадж

 

"БХАРАТВАРШИЯ БРАХМО САМАДЖ" ("Индийский Брахмо самадж") — об-во, образовавшееся после раскола "Брахмо самадж" в 1866 (см. Шен, Кешобчондро).

Р. Рыбаков

 

БХАРАТИ — в древнеинд. мифологии богиня, входящая в триаду вместе с Сарасвати и Илой (Идой) и особо тесно связанная с Сарасвати. Как и последняя, Б. — богиня речи и песнопения и, видимо, представляет собой др. наименование Сарасвати. Впрочем, функция Б. уже, чем у Сарасвати. Имя Б. произведено от Бхара-та.

В. Топоров

 

БХАРТРИХАРИ — 1) Великий философ-языковед V в. н. э., создатель философии лингвистич. недуализма (ша-бдадвайта), согласно к-рой абсолютное начало мира есть слово. 2) Лирический поэт, мастер малой формы, автор поэтич. сборника "Три сотни" ("Шатакатрая"). Отождествление двух Бхартрихари весьма проблематично.

А. Парибок

 

БХАСМАН (также вибхути) — свящ. пепел, важный атрибут шиваитского культа. Рассматривается как агнея, т. е. аспект Агни, и как форма самого Шивы (иногда как его семя). Обладает большой магич. силой: посыпание тела пеплом или нанесение трех параллельных полос из него на лоб, плечи и грудь вместе с произнесением мантр имеет огромный охранит, и очистит, смысл. Нек-рые секты (капалики, па-шупаты) практикуют "бхас-ма-снана", купание в пепле, и даже поедание его. Для аскета покрытие тела пеплом означает символический контроль над силой тапаса, а также уподобляет его Шиве, к-рый окутан пеплом с кремационных площадок, где он танцует свой ташц-тандава. Существует несколько разновидностей Б., в зависимости от того, что сжигается для его получения (сухой коровий навоз, различные породы деревьев) и где — в домашнем очаге, ведическом или т. наз. ши-ваитском (дрова из бильвы, ашваттха и др.).