Злоба дня: неспособный отец

Пассажирам реактивного лайнера, пока он набирает высоту, крутят старую кинокомедию. Над кабиной внутренней связи металлический голос из динамика вещает о том, что данный летательный аппарат управляется автоматической системой, поэтому пилоты, штурманы и стюардессы на нем просто не нужны. Самолет, «чудо современной науки и техники», абсолютно надежен и заслуживает полного доверия, так как все его механизмы работают бесперебойно. Для полной убедительности голос бортового компьютера продолжает: «Ничто не может испортиться... испортиться... испортиться... ис...»

Эта драматическая ситуация напоминает мне обстоятельства, в которые попадают молодые отцы, имеющие детей нежного возраста. Детям от двух до пяти лет, они такие невинные, трудно даже представить, что когда-нибудь наступит время и они бездумно отчалят вниз по течению, уклоняясь от семейного курса и от мирного решения семейных проблем. Надо признать, что когда-то в начале самостоятельной жизни молодые и не очень молодые люди, у которых теперь все идет прахом, пользовались репутацией умных и приятных. Вряд ли кто поверил бы тогда, что в будущем они окажутся на волосок от гибели. И, тем не менее, год за годом в тысячах и тысячах семей появляются свои «паршивые овцы». Горький час мятежа неожиданно растягивается на дни, недели, месяцы, а бывает, продолжается и до самой гробовой доски. Семейное бедствие оставляет в душе родителей ужасное чувство, сравнимое разве что с чувством разгрома.

А что вы скажете о моментах, которые переживают почти все родители, когда у них опускаются руки и даже до подобия родительского успеха далеко, как до луны? Да и вообще, бывают ли семьи, не испытавшие резких перемен, крутых переломов, во время которых семейные дела перестают ладиться и приходят в состояние полного расстройства? Дитя, на первый взгляд хорошо изученное родителями, начинает вдруг оспаривать фундаментальные семейные законы и нормы. Обстановка накаляется; угрюмость, гнев и непонимание становятся нормой семейной жизни. «Где я согрешил? - недоумевает отец. - И что мне теперь делать?».

Черновой вариант «Мудрого отца» я закончил накануне своего дня рождения. Этот день Гейл решила отметить грандиозным пиром. Она готовилась к нему с раннего утра и хлопотала, так и не присев за весь день ни разу. Я как-то заикнулся, что хорошо бы провести этот день рождения в кругу семьи - с нею и детьми. Идти никуда не хотелось и приглашать кого-то из друзей - тоже. Вот почему Гейл, учтя мое пожелание, приготовила к семейному празднику любимые мной блюда. Вернувшись домой, я увидел накрытый стол и зажженные свечи. Праздничный ужин был готов. Однако Марк и Кристен еще не появлялись!

Первый предвестник грозы раздался, когда я позвал детей к праздничному столу, а они пропустили это мимо ушей. Любимая телепрограмма так поглотила их, что дети пренебрегли приглашением. Надо было повторить приглашение четыре раза, во все более твердом тоне, чтобы в конце концов они поднялись к нам. Как и приличествует виновнику торжества, я был в хорошем настроении и не стал заострять внимание на их опоздании. Я подавил в себе обычное, твердое убеждение, что замедленное послушание равносильно непослушанию. Сейчас не время для столкновения, думалось мне. Второй предвестник: войдя в гостиную, Марк и Кристен тут же начали выражать недовольство яствами на столе. Одна заявила, что не голодна, другой вдруг невзлюбил лимскую фасоль. С неприкрытым раздражением оба уселись, демонстративно, в знак беспредельной скуки, выставили локти на стол и начали спорить, кому достанется бокал с кусочком льда побольше. Я промолчал. Гейл же напомнила им, что у меня сегодня праздник и мы собрались порадоваться тому, что Господь хранил меня все эти годы. Мамино заявление сохранило мир ровно на столько времени, сколько потребовалось для краткой благодарственной молитвы.

Но как только мы приступили к еде, все опять пошло наперекос. Бокал со льдом, за который между детьми шел лютый спор, опрокинули; лимскую фасоль поедали, заталкивая в рот столовой ложкой; общения не возникало, поскольку дети болтали наперебой и перечили нам, отпуская язвительные замечания. Гейл все больше мрачнела, видя, как мой праздник, продуманный ею до мелочей, на деле не только не принес нам радости, но превратился в настоящую пытку.

Отец предпочел старым друзьям детей. Ну и что? Мы собрались отметить праздник, а не просто поесть. Ну и что? Для них это пустые слова. Все мои принципы мудрого отцовства буксовали. Это мятежное расположение духа детей нам с Гейл переломить не удалось. Что-то подталкивало меня отпустить детей, показав тем самым, что они недостойны приличного общества, но я до последнего верил, что смогу спасти труды Гейл. Не смог!

Когда оба, Марк и Кристен, закончили есть раньше нас и намекнули, что теперь не прочь бы и вернуться к себе, конфликт достиг апогея. «Пригласите нас потом на десерт? - попросили они. - А мы тогда, может быть, успеем посмотреть «Банду любителей бренди»».

В нормальной ситуации я бы не дал им уйти, но в тот момент я был просто рад видеть, как вместе с детьми гостиную покидал все отравляющий дух противоречия. Когда они ушли, мы с Гейл сидели некоторое время молча, потрясенно взирая друг на друга. Что случилось? Почему они поступили так жестоко, так наплевательски отнеслись к нам, родителям? Почему превратились в бесчувственных чурбанов? Почему они не посчитались с днем рождения отца? А мы? Почему нам не удалось подавить этот мятеж? И как мне завершить книгу под названием «Мудрый отец», если я чувствую, что меня самого вряд ли можно сейчас назвать мудрым отцом? Как сложится жизнь наших детей в будущем, если они не научатся чуткости, которой они не обнаружили сегодня? Вот какие вопросы бороздили наше сознание, отняв покой. Этот день рождения оказался самым неудачным из всех, какие только я мог припомнить.

Гейл поднялась, чтобы унести грязную посуду и сервировать стол для десерта. «Пойду приготовлю торт и подарки», - сказала она.

«Ну нет, - подумал я. - Мороженое и подарки после семейного скандала? Ни за что!»

«Постой, - предложил я. - Давай наведем порядок здесь и на кухне, а потом отдохнем немного и спокойно обдумаем все. У меня что-то внутри перегорело от безобразного поведения детей. Может быть, этот день чему-то научит нас всех?»

Через некоторое время, прибрав на кухне, мы перешли в гостиную, чтобы отдохнуть и сообща порассуждать. Вечерело. От детей ни слуху ни духу. «Ну уж точно в восемь, - думал я, - они поднимутся на десерт». Но в восемь часов их не было! Возможно, в девять? Пробило девять вечера, но внизу продолжали вымучивать одну программу за другой.

«Ты, наверное, не спустишь им этого просто так?» - спросила Гейл. Я признался, что не знаю, как поступить. «Ясно одно, - закончил я. - Теперь ни о каком празднике и речи быть не может». Дети должны понять, что из-за их эгоизма этот вечер вышел боком для каждого из нас.

В половине десятого я позвал их укладываться спать. Они поднялись. «Но мы же еще не кончили праздновать! - воскликнул кто-то из них. - Ты не будешь смотреть свои подарки? А как же торт?»«Ну уж нет! - ответил я - Праздник - это когда близкие собираются, чтобы показать свою любовь друг к другу. Праздник - это когда люди стараются сообща сделать приятное виновнику торжества. Ни того ни другого у нас сегодня не получилось. Поэтому мы с мамой решили отменить этот день рождения. Может быть, мы перенесем его на другой вечер, если к тому времени члены семьи научатся дружно жить и сдерживать вздорные, безобразные чувства».

Новость сначала потрясла. Затем вызвала возражения. Наконец, появились слезы. Позже я сидел рядом с Кристи на краю ее кровати, а она говорила, задыхаясь от рыданий при каждом слове, какое приходило ей на ум, чтобы выразить свое горе и раскаяние. «Папочка, когда наступит мой день рождения, давай, мы тоже не будем отмечать его, чтобы я знала, как больно тебе было сегодня. Я так виновата перед тобой».

Потирая ее спинку, я почти физически ощущал, как из нее выходил дух мятежа, дурного расположения, себялюбия. Когда она уснула, на ее щеках остались следы от потоков слез.

Несколько минут спустя я тихо поговорил с сыном, когда тот засыпал. Мальчиков растрогать труднее, чем девочек. Марк исключением тоже не был. Он долго молчал. «Сын, - начал я, - сказать, что я в восторге от сегодняшнего вечера, никак нельзя. Но меня куда больше угнетает то, что тебя все это как будто бы и не коснулось. Это действительно так? Быть может, ты даешь мне понять, что тебе все равно, что испорчен мой день рождения?

Гробовое молчание!

Затем донесся тягостный, выстраданный ответ: «Папа, весь вечер, еще внизу, я хотел покаяться перед тобой. Но правильные слова не приходили мне в голову. Даже сейчас я не могу заставить себя сделать это. Не знаю, что это стряслось со мной сегодня. За столом непристойности так и вылетали из меня. Я просто не мог сладить с собой. Я так виноват перед тобой, папа!»

Через некоторое время Марк заснул. Грустно размышляя у изголовья его постели, я молился. Боже мой!

Как же так?

Я вчера руководство,

Устав для

Хороших отцов,

Излагал безо всяких

Сомнений.

А сегодня я пал,

И познанья мои,

И занятья Пред Тобой

Обратились В ничто!

Ты ли, сначала излив

Благодати с избытком,

Так казнишь меня ныне?

Если дети Твои своенравно

Презирают Твой пир.

Ты ли, Боже, потерпишь

Тщету и бессилие? Непостижимо!

Боже мой!

Если больно Тебе

От той боли, что сердце

Пронзила мое,

То и я виноват

Пред Тобой!

Вернулся к Гейл. Тревога и отчаяние из-за последних событий изнурили нас обоих. Мы еще раз обсудили горестное происшествие. В своих фантазиях мы видели детей взрослеющими, приобретающими собственное мнение и желанную самостоятельность. А теперь? Неужели все это повторится? Не обернется ли для нас бедствие последних часов днями, месяцами или годами борьбы? Мы чувствовали себя разбитыми. Быть может, не стоило так расстраиваться из-за единственного не совсем удачного праздника. Но найдется ли родитель, который не почувствует тревоги и уныния от подобного, пусть даже один раз происшедшего события, и не испугается ли он, что событие это превратится в норму всей дальнейшей семейной жизни?

Меня, как пастора, нередко посещают отцы и матери подростков, постоянно восстающих против родительской власти. Услышав рассказ о моем неудачном дне рождении, они бы в ответ снисходительно улыбнулись и пробормотали крылатые слова: «То ли еще будет!» Они бы стали настойчиво убеждать меня, что относительно невинный скандал с Марком и Кристен невозможно и сравнить с теми безобразными поступками, которые совершают их дети. Будем таких родителей называть далее «родителями, потерпевшими поражение».

Одни из них, переживая горечь неудач и потерь в семейной жизни, утрачивают иллюзии - ошибочные, не соответствующие действительности представления о своих детях. В последнее время почту одного ведущего газетного фельетониста более чем на три четверти стали составлять письма как раз такой категории родителей. Песня у всех потерпевших поражение родителей на один мотив - воспитание подрастающего поколения стало для них таким горьким опытом, что если бы им дали возможность пожить еще раз, они бы ни за что не рискнули завести семью снова. Подсчитывать, во что стало образование детей, сколько сил отдано на реализацию их планов, однако при этом не находить ничего, кроме прорехи в кармане, - этакая досада! Утратив иллюзии, такие родители, взирая на молодых с грудными детьми на руках, ухмыляются и разражаются жалкими комментариями типа: «Забавляйтесь ими, пока они малы. Потом они раздавят вас».

К другой категории потерпевших поражение относятся те родители, что, возможно, горюют не так открыто, но понемногу грустят и втихомолку печалятся. Таковые много времени проводят, рассуждая, где они допустили роковую ошибку и когда именно система их воспитания «пошла под откос». Они мысленно возвращаются в доброе старое время - пору младенчества их деток. Они воспоминают милое время, когда ни в чем, казалось, не было места греху, когда небо было абсолютно безоблачным, а все пути были открыты. Но, спрашивают они, что же случилось с нашими грезами? Или мы были излишне суровы с детьми, не допуская снисхождений? Или, напротив, мы распустили их? Где за чередой обыденных обстоятельств мы просмотрели «прокол»? Какое роковое решение, принятое нами, нынче вылилось в мятежное поведение детей? Чье гибельное влияние сбило с верного курса нашу, казалось, дружную семью? Они сотни раз прокручивают в уме свое прошлое, чтобы все-таки докопаться до причин семейного кризиса. И всякий раз, когда родители убеждаются, что пропасть между их идеалами и реальным поведением детей углубляется, что-то внутри у них понемногу отмирает.

Для третьей категории родителей, потерпевших поражение, - фанатичных упрямцев, характерно вызывающее поведение. Они не устают подчеркивать, что ни в чем не виноваты и не совершали ничего дурного. Они отстаивают правоту своих подходов и мотивировок - мы, мол, дали детям все лучшее из того, что имели. Но за их резкими словами кроется отчаяние, отсутствие надежды на мир в своих семьях. Побывав в таких семьях, вы не увидите там семейных фотографий. Там о детях не говорят. Там изгоняют прошлое из своих сердец.

Мне всегда больно за родителей, потерпевших крах. Утратившим иллюзии я стремлюсь объяснить, что только Бог как премудрый Творец не совершает ни одной ошибки, а мы все ошибаемся на каждом шагу. В беседе с печальными я подчеркиваю, что у нас всегда есть упование на исцеление и примирение. Фанатичным упрямцам я пытаюсь мягко указать, что хорошие отношения рвутся по вине обеих сторон.

Как духовному наставнику, мне не трудно, исследуя семейные злоключения, обратить внимание родителей на те их промахи, которые порождают не только негодование детей на родителей, но нередко и ненависть к Богу, которому их «предки» поклоняются. Не то чтобы все неудавшиеся родители крепки задним умом, просто их реакции на события давно минувших дней чаще всего более верные, чем реакции непосредственные, по горячим следам. Можно указать на массу времени, отданного работе, карьере в ущерб интересам семьи. Или на множество вечеров, посвященных друзьям, охоте и рыбалке. Прибавьте сюда гонки за внесемейными ценностями. Чрезмерная возбудимость, непоследовательность в воспитании детей, требование от детей совершенства, которое вообще недостижимо в подростковом возрасте, - все перечисленное и многое другое способно расстроить отношения родителей с детьми. Я мог бы доказать отцу, что тот, никогда не раскрываясь перед детьми, был по-настоящему двуличен, проявляя себя хамелеоном в разных обстоятельствах, и дети с пеленок были свидетелями такого поведения. Промахи некоторых отцов видны, как говорится, невооруженным глазом.

Отец, выслушав подобный анализ своего поведения, случается, начинает каяться. Его озаряет, и такое вовсе не редкость, он видит яркий свет, недоступный пониманию разумом. Пав на колени, такой отец молит Бога о прощении. Он может прийти в состояние душевной мягкости, доброты и кротости и сокрушаться о своей излишней суровости или, наоборот, мягкотелости в прошлом. Такое поведение родителя легко предсказуемо. Да, этого и следовало ожидать! Столкнувшись с заслуженным итогом своего злонравия, отцы из числа потерпевших самый полный крах решаются почти на все. Однако дети на такую «решимость» отцов отвечают по-разному. Весьма вероятно, что они не обратят внимания на отцовские угрызения совести и не посчитаются с его желанием идти на мировую. И такова уж моя тяжкая доля - помочь родителям осознать, что их дети, находясь отныне в свободном плавании, сами выбирают направление движения и несут за это всю полноту ответственности. Именно в такие моменты мне приходится задевать людей больнее всего: утешая человека, я не могу не говорить ему, что отныне он, бессильный поступить иначе, пожинает плоды своей, отцовской или материнской, несостоятельности.

Я делюсь с другом, он из медиков, своей мечтой, мол, неплохо было бы иметь такое лекарство, которое исцеляло бы раны людей, раздавленных тяжестью извечной проблемы отцов и детей. Он правильно понимает мой юмор, ведь он-то знает, что я имею в виду обратное: панацеи для несостоявшихся родителей, тем более средства мгновенного действия, нет. Именно поэтому я ищу не чудодейственную пилюлю, а единственно верные слова, библейское обоснование и осмысленные молитвы, способные пролить целебный бальзам на сокрушенное родительское сердце. Но ведь единственным подлинным утешением не может быть только гарантия того, что все образуется, утрясется, уляжется? Подлинное утешение возможно, если их дети вернутся из неведомых мест, если захотят пойти за Христом, если обратятся от легкомыслия к совершенно иному образу жизни и выйдут из-под гнета губительных вкусов, уродливых ценностей и корыстных отношений. Как мне утешить родителей, которым трудно поверить в такие превращения? Однако что-то ведь делать надо.

Как мне утешить родителей, которым не удается достичь полного восстановления их отношений с детьми? Я всегда говорю им, что Бог прощает потерпевших поражение матерей и отцов, переживающих настоящее раскаяние в своих грехах. Такое прощение не избавит от последствий прошлых прегрешений. Что посеешь, то и пожнешь. Прощение Божье дает одно - оно дарит чистое и животворящее ощущение мира с Богом и праведности. Такого ощущения потерпевшие фиаско родители давно не испытывали (если они познали его когда-то). Жизнь продолжается, говорю я им, осколки можно собрать и склеить, а вина их может быть изглажена. Печаль, конечно, останется, ведь от нее никуда не деться, но горизонты новых возможностей все же откроются.

Еще я могу утешить злополучных отцов тем, что, несмотря ни на что, их дети остаются под любящим оком Бога. Я указываю на библейскую мудрость: «Богу же все возможно».

Я открываю Новый Завет на превосходной повести о блудном сыне, своевольно разрывающем отношения с отцом, и о любящем отце, прощающем и принимающем его. Вот молодой человек, посчитавший свои привилегии своими правами и решивший воспользоваться ими. Вот, испытав многие неудачи, он плетется домой, не питая особых надежд на прощение отца и восстановление своих прав. И вот его отец, который мог бы ожесточиться, махнуть рукой на предательство сына, ставшее для него катастрофой, и на то, что жизнь сыграла с ним такую грязную шутку. Однако он вовсе не таков!

Писание говорит, что этим человеком, потерпевшим в роли отца явное поражение, овладела надежда. В тексте есть одна ключевая фраза: «Пришел в себя [речь идет о младшем сыне]». За этим кроется наступивший в его существовании «вакуум» в виде такой бедственной ситуации, что заставила молодого человека переоценить самое себя, одуматься. И в кармане у него «вакуум». Друзья из числа тех, что до первой беды, покинули его. И свобода, к которой он стремился более всего, оказалась ненужной в самый трудный момент. Он докатился до того, что прозябал на скотном дворе и ел с хозяйскими свиньями. Испив свою чашу до дна, он очнулся. Все значимое для него до этого превратилось в дым. Оставалась единственная надежда - отчий дом. С мыслью о нем блудный сын и повернул назад.

К счастью, отец юноши никак не порывал с прошлым. Он сделал сыну возврат сына к прежней жизни возможным. С надеждой взирая в будущее, отец обнаружил достаточно мудрости, чтобы не поджигать мостов со своего берега. И вот, приблизившись к родному дому, молодой человек увидел, что отец ждет его. Родитель не упрекал его, не говорил пустых, бессмысленных фраз вроде «я же говорил тебе!», не ставил перед сыном никаких условий, мол, будет отныне доверять ему только от сих и до сих. Как раз наоборот! Именно это и привело к исцелению блудного сына.

Рассказывая родителям-неудачникам притчу о блудном сыне, я вселяю в их сердца надежду. Но я обязательно прибавляю, что им необходимо проявить такое же отношение к своему блудному сыну, какое проявил этот отец, чтобы принять заблудшего ребенка без условий и простить его без осуждений. Мне знакомы негодующие отцы, постоянно и обычно в резкой форме укоряющие своих детей в их прошлых грехах. Я слышал нарекания таких родителей или в адрес брачных избранников своих детей, или по поводу совершенных ими безнравственных поступков или досадных промахов. Как горько звучат слова отца, что отныне, де, в отчем доме детей не ждут. Тогда дети перестают ассоциировать родной дом с источником помощи. Однажды я даже слышал, как отец поклялся лишить сына наследства.

Как бы хорошо таким отцам кротко поразмышлять об этом библейском отце. У него существовала прекрасная защита от горестных переживаний, поскольку он и в мыслях своих не допускал прерывать отношений с сыном. Юноша (чего не бывает) оставил отца, отец же и в мыслях не оставлял сына. Вот почему мое пасторское утешение сопровождается таким призывом: хотя ваш сын или дочь позорят вас своим поведением, оставьте парадный вход своего дома открытым для них! Будьте готовы отворить его блудным детям в тот день, когда те «придут в себя» Отцы, поджидающие блудных сыновей у незапертых дверей, находят в себе необходимые силы, чтобы восстановить разбитые отношения.

Третий источник для проигравших родителей заключается в том, что истинный народ Божий есть во всяком месте. Родители в разлуке с мятежными детьми поражаются потоку телеграмм, писем, телефонных звонков из самых далеких уголков света. «Здравствуйте, папа и мама. Я хочу домой. Мне встретились прекрасные люди, они вернули мою съехавшую крышу на место. Я вновь обратился к Богу. Теперь я хочу вернуться домой».

Молодой человек уезжает учиться. Постепенно в его письмах начинает сквозить нарастающее нежелание следовать за Богом, о Котором он знает с детства. Большое родительское горе усугубляется тем, что сын начинает ценить вещи и отношения, прямо противоположные тем, что ценились в семье. И вдруг в один прекрасный момент приходит письмо совершенно иного содержания. «Здесь мне повстречался один замечательный друг. Он христианин и помогает мне разобраться в жизни. Теперь, пожалуйста, не тревожьтесь обо мне, дорогие».

Ребенок взрослеет и вступает в брак, который неминуемо, по мнению родителей, окончится разводом. Проходит восемь, десять, двенадцать лет, но этот брак, пусть и через пень колоду, но живет, преодолевая один кризис за другим. Постаревшим родителям остается, взирая на сына или дочьи беспомощно разводя руками, только соболезновать страданиям детей. И вдруг однажды происходит нечто: «Дорогие мама и папа. Мы встретились с новыми друзьями и ходим в церковь, недалеко от нашего дома, у одного брата в домашнем кругу мы изучаем Слово Божье. Мы уверены, вам будет приятно узнать, что отныне Бог вошел в наш брак и семью. Много же мы прошли, чтобы понять, что к чему в этой жизни. Мы словно только что поженились».

Примерам несть числа. Девушка, путешествуя по Европе автостопом, на попутных машинах, встречает мудрых верующих друзей. Юноша, попавший на службу в вооруженных силах, знакомится с капелланом, а может быть, и с кем-то из казармы, случайно оказавшимся одним из Навигаторов.* (* Навигаторы - протестантская христианская организация. -Прим. перев.) Молодой человек чудесным образом оказывается во время обеденного перерыва на молитвенном собрании руководства компании, в которой служит. Христиане, любящие Бога и людей, населяют всю землю. Народ Божий направляет в обратный путь, в отчий дом множество блудных сыновей. Вот почему я прошу родителей, потерпевших фиаско, постоянно молиться о том, чтобы эта чудесная христианская сеть в один прекрасный день уловила и их детей, поведение которых или чувство обиды привело к отчуждению.

Наконец, помогая несостоявшимся родителям, я подвожу их к мысли, что наибольшее утешение приносит подготовка к тому моменту, когда их дети станут нуждаться в них снова. Когда сыну или дочери предстоит пройти через мытарства развода, любящие родители должны быть поблизости и по первому сигналу о помощи оказать им необходимую поддержку; когда кто-то из детей преступит закон и понесет наказание, следует проглотить родительскую гордость и проявить к детям милость и сочувствие. Когда ребенок потерпит явную неудачу, отчий дом станет ему убежищем для исцеления. Никаких проклятий, только реальная, конкретная помощь.

Есть такие капризные родители-неудачники, которым никак не угодить. Они готовы прожить всю жизнь, поддерживая с возмужавшими детьми только видимость нормальных отношений. Им я могу лишь неустанно повторять: принимайте детей такими, какие они есть. Предлагайте им дружбу, любовь и все, чего им хочется от вас в смысле дружеских отношений. Оставьте при себе свои оценки, мнения и рассуждения. Советуйте им лишь тогда, когда они попросят вас об этом. Не радуйтесь их неудачам, не проходите мимо их малейших достижений. Любите, любите, любите!

Ни у кого из нас нет гарантии, что наши дети станут именно такими, какими нам бы хотелось их видеть. Я вовсе не разделяю, как некоторые, того убеждения, что у отца, всегда поступающего верно, есть гарантия безоговорочного успеха в воспитании детей. Отношения отцов и детей - это отношения всегда многосторонние, здесь есть, по крайней мере, две равноправные стороны, причем каждая из сторон вольна принимать окончательные решения. Такими решениями нельзя управлять по своему желанию, к таким решениям нельзя подталкивать. Например, каждый имеет право принять веру своих отцов, но и такое же право отвергнуть ее. Родителям не под силу держать под контролем выбор своих детей. Они могут лишь создать атмосферу, в которой их сыновья и дочери придут к здравым суждениям. Все остальное совершается по воле Бога.

День моего рождения. Мы с Гейл сидим в гостиной. Мы очень устали, но нам стало немного легче оттого, что противостояние детей родителям наконец-то прекратилось, проблема так или иначе разрешилась. Дети обрели опыт, показавший им, какой несчастной становится жизнь, если кто-то вступает на путь эгоизма и противления. Возможно, завтра все будет иначе. После «бури» изменится настроение и вновь появится желание собраться всей семьей. Торт за сутки не испортится и подарки подождут. Когда мы в конце концов разрежем этот торт и развернем подарки, это станет еще одним шагом в сторону укрепления семьи. Этот шаг был бы невозможен, если бы жизнь не учила нас правильному отношению друг к другу.

Глубокая ночь. Я не могу не думать, что в духовном смысле, выступая в роли отца, я потерпел сокрушительное поражение. Я разгромлен, и мне от этого очень горько. Если бы такое случалось со мной каждый день, то как это было бы ужасно для моей семьи! От такой мысли легкий тик передергивает мою щеку, я еще раз утверждаюсь в мысли о необходимости трудиться и трудиться, чтобы стать отцом более строгим и в то же время более чутким; отцом, способным предотвратить мятеж, а если не удастся, то хотя бы избежать его последствий.

Могу ли я быть мудрым отцом, опираясь только на свои силы? Ни в коем случае! Жизнь многократно убеждала меня в обратном, и мечты об этом - чистый блеф. Вся мудрость и вся чуткость мира не могли бы сделать меня хорошим отцом, если бы у меня с женой не было нормальных и доброжелательных отношений. Я так нуждаюсь в ее спокойной, мудрой поддержке, мне так нужна ее справедливая, взыскательная критика и помощь, которую в семейной жизни мне может оказать только она. Сделав свой брак счастливым, отец преподносит детям самый лучший подарок. Тот, кто заметил это впервые, был абсолютно прав. Здоровый брак есть непременное, обязательное условие, без которого отцу не стать хорошим.

Я не смогу быть мудрым отцом и без помощи своей церкви. Мне необходимо знать, что во Христе у меня есть верные братья и сестры и что именно их увещевания подействуют на моих детей. Люди, которым я доверяю, станут учить моих детей в воскресной школе, организовывать их в молодежные группы и, возможно, духовно наставлять их в критические периоды жизни, если меня вдруг не окажется рядом. Когда мои дети займут свое место в церковной общине, братья и сестры окажут им содействие на том жизненном пути, на который их вывел я и о котором они узнали от других. Да, я удивительным образом нуждаюсь в своей церкви, поскольку ее роль в жизни человека сравнима с ролью мудрого отца. Нельзя этим пренебрегать, нельзя этого игнорировать.

Однако есть еще и третья сила, источник мудрого отцовства. Эта сила исходит от моих личных, прочных отношений с живым Богом.

Один из самых потрясающих эпизодов, описанных в Новом Завете, произошел на побережье Галилейского моря. Когда Иисус вышел из лодки, Его встретил человек, одержимый нечистым духом. Этот человек из евангельского рассказа представляется нам жалким существом. Его поведение было настолько ненормальным, что общество отторгло его от себя. Множество дней и ночей бывшие друзья и близкие слышали его крики, когда тот бегал по селению, пронзительно вопил от ярости и ужаса, пытаясь обрести душевный покой. Он смущал всех и причинял неудобство всем. От него не было никакого проку и никакой пользы. По мнению большинства, он заслужил изгнания; с глаз долой, из сердца вон.

Библия говорит, что Иисус Христос приложил Свою божественную силу к этому несчастному и дух его тут же избавился от ужасной силы, заставлявшей его бесноваться. Близкие и друзья увидели человека, который «сидит и одет, и в здравом уме». Архаическим языком первого века описано исцеление и обновление человеческой души. И что повелевает Иисус исцеленному? Идти за Мной? Нет! Идти в синагогу на службу? Нет же! Повеление Христа было простым и недвусмысленным: «Иди домой к своим и расскажи им, что сотворил с тобою Господь».

Мудрый отец - это прежде всего человек, которого коснулась сила Иисуса Христа. Библия учит, что у каждого из нас в свое время возникнет необходимость решить самый важный вопрос, касающийся личных отношений с Богом, нашим Творцом. Вот когда появляется Иисус Христос, ибо только Он один способен выступить нашим Ходатаем перед Богом и превратить наши отношения с Ним в прочные и здравые. Во время земного служения Христа все люди должны были определиться в своем отношении к Нему. Одни отвергли Его и последовали своими путями. Другие пошли за Ним, и жизнь у них стала иной. Для большинства эта перемена наступила в процессе обретения зрелости, когда всякий день они познавали Христа, когда учились, упражнялись, овладевали навыками самоконтроля, управления своими инстинктами, эмоциями и мыслями. Результаты таких перемен оказались самыми практическими - вот почему я привожу здесь пример исцеления бесноватого на берегу Галилейского моря. Этот человек -только один из многих, которых, исцелив, Христос отправлял домой. Дом - это место жительства. Дом - это место, где формируется личность ребенка. Иисус исцелил бесноватого не для того, чтобы тот стал великой религиозной личностью, Он просто велел ему вернуться домой и заняться своим обычным делом.

«Возвращение домой» заключает в себе все, связанное в моем представлении с конструктивными отношениями. Именно семья знает меня лучше всех, именно здесь раскрываются мои человеческие способности, причем наиболее эффективно и полно. Следовательно, только Иисус Христос дает мне силу соблюдать все принципы, о которых я написал в этой книге. Именно Он, изменив мою жизнь и направив меня по пути неустанного духовного совершенствования, посылает меня домой, чтобы там я стал успешным отцом. Именно Он дает мне ту силу, которая нужна для претворения в жизнь принципов мудрого отцовства.

Никто из читающих эту книгу даже отдаленно не напоминает бесноватого, жившего в гробах на берегу Галилейского моря. Однако многие люди испытывают такую же, как | он, нужду. Они нуждаются в силе Иисуса Христа, которая помогла бы им пересмотреть свои ценности, обновить свои силы и взвесить свои возможности. Таких людей я прошу обратиться в молитве к Иисусу, Который отвечает на наш зов, стоит только попросить Его, и удовлетворяет нашу потребность в установлении отношений с живым Богом. Библия говорит, что Он жаждет ответить на такую молитву.

Мы с Гейл смотрим друг другу в глаза. Мы долго молча размышляли об одном и том же и наконец решили, что засиделись допоздна и переутомились. Мы, как родители, сделали все, что должны были сделать в этот день. Идя по коридору в спальню, я еще раз заглядываю в комнаты Марка и Кристен. Я убеждаюсь, что там все в порядке, закрываю двери и продолжаю молиться: «Господи, Боже мой! Сделай меня таким, каким я нужен Тебе. Я хочу делать все, что нужно Тебе, а для этого прежде всего сделай меня хорошим мужем и мудрым отцом. Все остальное для меня не так уж важно».