Унылые пейзажи проплывают за окном поезда. Унылые люди за окном. Унылые люди в самом поезде. Все напуганы. Митинги на станциях стали обычным делом. Москва вообще едва не стала конечной остановкой в нашем пути. Первопрестольная сотрясалась от выстрелов и анархия захлестнула город. По перрону бегали какие-то расхристанные личности в которых с трудом угадывались бывшие солдаты императорской армии. Хотя было полное ощущение, что эти защитнички фронта никогда не видели.
Пришла же в голову кому-то «светлая» идея разместить в крупных городах и в первую очередь в столицах огромную массу резервистов для обучения и отправки на фронт. А рядом разместить госпитали полные калек с оторванными руками и ногами. И, естественно, когда «вожди революции» нарисовали им возможность избежать фронта и покуражиться вволю, объявив себя властью, вся эта полуанархическая масса мужиков горячо поддержали «революцию». А нужно помнить, что идет третий год войны, все гвардейские, кадровые и дивизии второй очереди давно на фронте, всех кого можно было призвать уже призвали в первые два года войны. То есть призывной контингент третьего года войны мягко говоря не самый обученный и дисциплинированный.
И вот попробуй узнай сейчас кому такая идея пришла в голову и сделал он это по злому умыслу или из чисто нашего российского головотяпства? Хотя лично я склонен считать, что сделано все было специально. Да и призвали с запасом, явно больше чем было необходимо.
Наш поезд проскочил Москву почти без происшествий. Не считать же происшествием два выбитых окна в вагоне! А вот, говорят, из поезда стоявшего на соседней колее вывели нескольких офицеров и расстреляли прямо у насыпи.
Я уже не обращаю внимания на «комфорт» в поезде. Поезда 1917 года «несколько» отличаются от поездов второго десятилетия XXI века. Сто лет как-никак...
Новостей особых мы не знаем. Понятно только, что ничего не понятно. Я конечно опираюсь на свои исторические знания и примерно представляю себе расклад. И надеюсь, что моя неявка в Питер не привела к изменениям в известной мне истории. Хотя кто знает- кто знает... Может кто в панику ударится.
Сегодня первое марта по старому стилю. Сегодня Англия и Франция должны признать Временное правительство. Царь блокирован на станции Малая Вишера. В Питере двоевластие. Была принята программа правительства из восьми пунктов:
1) Полная и немедленная амнистия по всем делам политическим и религиозным, в том числе террористическим покушениям, военным восстаниям, аграрным преступлениям и т. д.;
2) Свобода слова, печати, союзов, собраний и стачек, с распространением политических свобод на военнослужащих в пределах, допустимых военно-техническими условиями;
3) Отмена всех сословных, вероисповедных и национальных ограничений;
4) Немедленная подготовка к созыву, на началах всеобщего, равного, тайного и прямого голосования, Учредительного собрания, которое установит форму правления и конституцию страны;
5) Замена полиции народной милицией с выборным начальством, подчинённым органам местного самоуправления;
6) Выборы в органы местного самоуправления на основе всеобщего, прямого, равного и тайного голосования;
7) Неразоружение и невывод из Петрограда воинских частей, принимавших участие в революционном движении;
8) При сохранении строгой военной дисциплины в строю и при несении военной службы — устранение для солдат всех ограничений в пользовании общественными правами, предоставленными всем остальным гражданам.
Вот из этих расчетов приходится исходить.
Дорога вымотала как физически, так и морально, но приходится, сцепив зубы, думать и писать (прямо Ленин в Разливе — шутка). Пишу тексты Манифестов о восхождении на престол и о «правде и вольностях». А еще надумал гимн срочно поменять. Вот кто-то скажет, что заняться больше нечем, а особенно сейчас. И будет не прав. Страна находится на психологическом переломе и старая система полностью отгнила. Лишь тот, кто сумеет предложить массе привлекательную идею, сможет победить.
Голова пухнет. Меня ж никто не готовил править. Да и Михаила особо никто не готовил. А вот Николая готовили. Долго и серьезно. Хотя к чему это привело все знают. Даже здесь и сейчас.
Пишу наброски речей. Толпа любит вождей. И если Император еще и сможет повести лично за собой массу, тогда у него (у меня) появится шанс пережить это смутное время. Но мне легче чем местным вождям. У меня за плечами сто лет развития массового промывания мозгов народонаселению, в памяти тексты выступлений вождей разных революций, включая тех, кто еще не пришел к власти.
Что ж – The Show Must Go On!, как будет петь великий Фредди. Потому что выбора у нас нет никакого.
В вагоне холодно. Джонни спит завернувшись в пальто. Я периодически дышу на закоченевшие руки. «Разруха, Филипп Филиппович!» (шутка). Это еще не разруха. Что ж будет потом? Не хочу даже представлять.
Боюсь идея добраться до Ровно неосуществима. И было наивно с моей стороны рассчитывать к 3 марта добраться до гвардейского кавалерийского корпуса Хана Нахичеванского. Тут до Киева бы успеть. Хотя в Киеве верных войск не так уж и много. Будем надеяться на эффект присутствия. Как говорил с экрана Савелий Крамаров: - «Царь тут!». Ладно. Посмотрим.
Нужно выводить страну из мировой войны. Нечего нам там делать. У нас другие задачи. В первую очередь навести порядок дома. А уж потом поглядывать на лакомые куски вокруг. Да и какие куски-то? Проливы разве что. С Константинополем. Но не дадут ни враги ни союзнички. Тоже мне союзнички — так в спину ударить...
Стоп! А ведь это мысль! А поскольку мысль найдена будем ее подумать...
БЕРЛИН 1 (14) марта 1917 года
Гинденбург прошелся по кабинету. Людендорф ждал. После долгой паузы начальник германского генштаба наконец произнес:
- Так для Германии возможное отречение русского царя все же больше плюс или минус?
- Перефразируя слова Мольтке-младшего можно сказать, что ведение войны с Россией или оккупация части ее территории потребует от Германии примерно тех же сил, - пожал плечами Людендорф, - фактически эта та же война на два фронта. Вряд ли мы сможем высвободить существенную часть войск для решающей победы на Западном фронте.
- Но если мы поспособствуем масштабной гражданской войне в России, - возразил Гинденбург,- то они будут заняты собой еще долго и каждая из сторон будет заинтересована в заключении мира с нами, для высвобождения войск против внутренних противников?
- Союзники по Антанте заставят их продолжать войну. Им нужно пушечное мясо, покачал головой Людендорф, - а русские, с их точки зрения, ни на что больше не годятся.
- Надеюсь, что их беспорядки задержат готовящиеся наступление русских, - Гинденбург наклонился над картой, - австрийцы крайне ненадежны, а турки вообще грозят обрушить фронт и побежать.
- Пауль, а что думает Кайзер?
- Эрих, Его Величество ждет чем все кончится, - Гинденбург уселся в свое кресло, - будем и мы ждать.
ПЕТРОГРАД 2 (15) марта 1917 года
- Господа! Получено сообщение от Гучкова и Шульгина! - Родзянко стремительно зашел в зал заседаний. - Николай II отрекся от Престола. Отрекся за себя и за Алексея!
- Ура, господа! - Керенский встал и начал пожимать руки сидящим рядом министрам.
- Погодите радоваться, Александр Федорович, - оборвал его Родзянко, - новости хороши, но не совсем...
- Что значит не совсем, Михаил Владимирович? - Керенский замер с протянутой для рукопожатия рукой. - Мы же этого и добивались? Теперь дорога к республике открыта?
- Не совсем, это значит, что Николай отрекся в пользу брата Михаила! - Родзянко едва сдерживался.
- И что? Вроде мы и этот вариант обсуждали, - не понял Львов, - что вас так смущает?
- Смущает? Меня смущает тот факт, - взвизгнул Родзянко, - что мы не можем найти Михаила! С 27 февраля! Где новый русский монарх?
Установилась гробовая тишина. Все напряженно переглядывались. В некоторых глазах застыл испуг.
Лишь через несколько минут Родзянко начал говорить срывающимся голосом:
- Вступление Михаила на русский Престол невозможно... Это просто невозможно... Михаил не сможет управлять такой страной... Да и вообще не сможет... Он... Он абсолютно не готов править! И не хотел никогда!
- Верно! И вообще его брак с этой сомнительной особой, - подключился Керенский, - не допускает возможности Михаилу принять Престол!
- Да она известная интриганка! - Коновалова мелко трясло. - Как можно такое допустить!
- И вообще Михаил Александрович никогда не проявлял интереса к политике, - неуверенно добавил Львов, - что же теперь будет...
- Господа! А может в этом есть историческая мудрость, - подключился Милюков, - я всегда говорил, что России нужен царь, как символ. Может все же пусть будет? С очень ограниченными правами, просто символ... Мужик нас может не понять, господа!
- Да сколько же можно, Павел Николаевич! - Керенский был вне себя от бешенства. - Вы опять за свое! Не нужна России монархия! Только в республиканском строе ее будущее! Вы уже готовы капитулировать!
- Господа! - Родзянко вскочил на ноги — Прекратите! Мы должны соблюдать единство! Может Михаила уже и нет на этом свете! Вы же не хуже меня знаете, что творилось в Петрограде в последние дни!
- Правильно, господа! - Керенский хлопнул ладонью по столу. - Господа! Вчера нас признали союзники! Михаил для мира никто! А России царь не нужен!
