День рождения Розауры

В свои девятнадцать лет Розаура была еще не замужем. Но другой такой милой девушки во всей Сиене не сыскать. Жилось ей весело и счастливо. Так весело и так счастливо, что все женихи – а от них отбою не было – получали от ворот поворот.

– Зачем мне замуж? – рассуждала Розаура. – Покуда не замужем – танцую вволю, а как выйду замуж – с утра до вечера стряпать придется. Сегодня минестроне, завтра макароны: мужа-то кормить надо. А когда веселиться да радоваться? Нет, такая жизнь не по мне. Лучше уж натанцуюсь, пока молода. А замечу первый седой волосок – в тот же день выйду замуж за тебя, Флорин до.

Флориндо из ее ухажеров самый красивый и Розауре по сердцу. Господин Панталоне, конечно, богаче, но он уже старый совсем, сморщился весь. Мавр Бригелла, разумеется, кавалер хоть куда – почище Флориндо – но, говорят, он страшно ревнив. Ученый доктор Савио, безусловно, очень мудр, но Розауре не понять и половины заумных слов, которые он произносит. А у Флориндо денег вдоволь, он и обходителен, и любезен. А главное – молод, почти так же молод, как сама Розаура.

– Как прекрасно быть молодой! – восклицала Розаура. Надевала маскарадный костюм, полумаску и отправлялась вместе с Флориндо на карнавал. А глубокой ночью, уже в постели, она слушала, как проходят по улице музыканты; отблески фонариков скользили по потолку комнаты, и под окнами звучала Песнь Юности. А еще позже на пустынной улице появлялся одинокий певец с мандолиной и пел серенаду – любовную песнь итальянцев:

Цветок души моей! Люби и будь счастливой! Жизнь наша без любви – ничто!

– Как это верно, – думала Розаура. – И завтра Флориндо снова пригласит меня на карнавал... А будь я замужем, пришлось бы сидеть дома и стряпать макароны.

Тщетно звенел кошельками с золотом над ухом Розауры старик Панталоне. Тщетно размахивал сверкающим ятаганом мавр Бригелла. Тщетно рассказывал о своей любви по-латински и гречески ученый доктор Савио. Лишь Флориндо не торопил ее с замужеством. Он любил молодость не меньше самой Розауры. И не требовал макарон. Пока Розаура с ним танцует – он доволен и счастлив. И готов отложить свадьбу до первой седины.

Каждый вечер отправлялись они на карнавал. Ветер шелестел гирляндами бумажных цветов, сверкали золотые блестки и мишура; они ели пирожные и пили лимонад; вокруг мелькали маски и маскарадные костюмы, мигали фонарики, звенели струны мандолин. Жизнь напролет гуляки пели, танцевали и расходились по домам при свете звезд. Однажды Розаура вернулась домой так поздно, что было уже рано – наступало утро. На пороге дома она повстречала разносчика молока. Ей не доводилось видеть его прежде. Молоко-то она пила каждый день, но совершенно не задумывалась, откуда оно берется. Может, из крана течет? Разносчик оказался веселым старичком со смуглыми морщинистыми руками, спутанными седыми волосами, в потертом пиджачке. Глаза его задорно сияли.

– С добрым утром, милая барышня!

– С добрым утром, – ответила Розаура. – А вы кто?

– Разносчик я, милая, молоко разношу.

– Вы так на карнавал оделись? Забавный костюм!

– Нет, милая барышня, это одежонка не для карнавала, – ответил старик. – Я в ней на работу хожу.

– На работу? Что такое – работа?

– Работа это то, что поможет тебе остаться молодой, когда молодость уже позади. Если только не состарит тебя прежде старости.

– Непонятно, – сказала Розаура. – Мне, чтоб остаться молодой, нужны танцы.

– Верно говоришь. Только от одних танцев устать можно. Ты танцуй да работай – вот молодой и останешься.

– Но вы-то старый!

– Я только на вид старый, – сказал разносчик. – Да и тебе морщин не миновать, никуда, милая, не денешься. Но дай тебе Бог в мои годы не хуже меня танцевать. Только знай: не найдешь кроме танцев другого дела – тебе и танцы наскучат. Не успеешь оглянуться, как станешь ветхой старухой.

Тут, распевая Песнь Юности, на улице показались припозднившиеся певцы. И старый Разносчик подхватил Розауру и пустился с нею в пляс. Никто и никогда не танцевал с нею так весело!

Но вот он простился, потянул ослика за поводья, тележка тронулась... Розаура вбежала в дом, бросилась ничком на диван и горько расплакалась. За окном разгорался день, солнце золотило потолок и стены, а Розаура все плакала и плакала. В полдень пришел Флориндо с огромным букетом. И застал Розауру в слезах. Карнавальное платье измято, черная полумаска валяется на полу.

– Розаура! Ты плачешь?! – воскликнул Флорин-до. – Что с тобой? Ну, объясни! И я мигом все исправлю. Кто тебя обидел? Назови! Я поражу его шпагой в самое сердце!

Розаура подняла головку: пудра на щечках смазана, локоны сбились набок, глаза распухли от слез:

– Увы, – промолвила она. – Тут ничем не поможешь и в сердце поражать некого. Просто я боюсь постареть. Я слишком много танцую и слишком мало работаю. То есть я вообще не работаю. Я даже толком не знаю, что такое работа. А ты знаешь, Флориндо?

– Нет. Но я не отступлюсь, пока не выясню, – пылко воскликнул Флориндо.

– Спасибо, дорогой! Выясни! И времени не теряй – до дня моего рождения осталось всего четверо суток. Мне стукнет двадцать лет. Ты только представь – целых двадцать! От одного слова поседеешь. Мне надо, надо работать! – Розаура поднялась, отряхнула мятое платье. – Какие чудные цветы ты принес! Я возьму их сегодня на карнавал. Зайди за мной, да не опаздывай.

Все ухажеры Розауры побывали у нее в этот день. И каждому она поведала о своей беде. И даже пообещала отдать руку и сердце тому, кто найдет для нее работу – такую работу, чтоб оставаться вечно молодой. Ухажеры; были весьма озадачены: всяк представлял работу по-своему, но ни одна работа, по их мнению, не годилась для очаровательной Розауры. Однако, работу надо найти, ибо таково желание дамы. Панталоне преисполнился сладких надежд и пообещал Розауре дать ей работу завтра же. Когда под вечер Флориндо запел, чтобы идти с Розаурой на карнавал, он застал ее прежней – веселой и жизнерадостной.

– Я еще не выяснил, что такое работа, – признался Флориндо.

– Не страшно, – утешила Розаура. – Это знает господин Панталоне. Он мне завтра покажет. Пойдем танцевать.

Наутро она пришла в дом Панталоне. Старик провел ее на кухню, к слугам.

– Смотрите, – сказал он. – Эти люди работают на меня от темна до темна. Но одна из служанок неделю назад вышла замуж. Поработайте вместо нее. Засим я препоручаю вас моей домоправительнице, она покажет, что делать.

Он ушел. Домоправительница неодобрительно оглядела Розауру с головы до пят.

– Да кто ж работает в шелковом платье и с цветами в волосах? Надевай-ка передник, а волосы под косынку спрячь.

Розаура повиновалась. Сперва ей дали швабру и щетку, заставили мести и скрести пол. Потом она протирала плиту, варила овощи, чистила золотые и серебряные блюда, застилала кровати, накрывала на стол, мыла посуду, жарила на вертеле рыбу, сбивала масло, чинила белье, пекла хлеб и делала еще тысячу всяких дел. Сноровки у нее не было, и к концу дня руки, ноги, спина Розауры болели так, что впору упасть замертво.

Вечером пришел сияющий старик Панталоне.

– Ну, очаровательница! Я ли не заслужил награды? Став моей женой, вы сможете так работать с утра до вечера. Вот и останетесь юной и прелестной.

Но Розаура возмущенно топнула усталой ножкой:

– Я никогда еще не чувствовала себя такой старой! – и дав Панталоне увесистую пощечину, она поплелась домой, шатаясь от усталости.

Там уже поджидал Флориндо, он собрался на карнавал.

– Танцевать? – вздохнула Розаура устало: – Ах, я никогда больше не захочу танцевать... – и она тут же заснула.

Наутро к ней явился мавр Бригелла и сказал:

– Несравненная Розаура! Ваша прихоть весьма странна. Но если вы и в самом деле ищите работу – у меня ее предостаточно.

– Я возьмусь за любую, – обрадовалась Розаура, – лишь бы остаться молодой. А мыть полы и чистить кастрюли не придется?

– Чистить кастрюли – совершенно недостойное вас занятие, – воскликнул Бригелла. – Вчера у меня сбежал мальчишка-конюх. И вы будете вместо него ухаживать за моими арабскими скакунами.

Он привел Розауру на конюшню с прекрасными арабскими лошадками, вручил ей стальной гребень и ушел, сказав напоследок:

– Расчешите им гривы.

Тут было пятьдесят лошадей и каждая с норовом – одна горячей другой. Первая хлестнула Розауру хвостом, вторая заржала ей в лицо, третья косилась и прядала, четвертая лягнула Розауру, пятая злобно всхрапнула – и так без конца. День клонился к вечеру, а Розаура все не решалась к ним подступится. Она съежилась и, стуча зубами от страха, забилась в угол конюшни. Там ее и нашел Бригелла.

– Ну что, красавица? – вскричал мавр. – Положена мне награда? Став моей невестой, вы сможете расчесывать скакунам гривы с утра до вечера. Вот и не состаритесь!

– Ой, бедная я, бедная, – заплакала Розаура. – Видно, мне никогда больше не быть молодой, – она швырнула гребень в лицо Бригелле и устремилась домой так поспешно, словно за ней гнался табун диких лошадей. У порога дожидался Флориндо, готовый вести Розауру на карнавал.

– Танцевать?! – воскликнула она. – Но я до сих пор дрожу от страха! Ах, Флориндо, я, верно, совсем разлюбила танцы, – и она бросилась на постель и заснула, позабыв раздеться.

На третье утро, накануне дня рождения, к Розауре пришел ученый доктор.

– О Розаура, великолепнейшая из великолепных! Неужели правда, что вы намерены сохранить свою юве-нильность посредством усиленной деятельности?

– Что-что? – переспросила Розаура. – Может, вы спрашиваете, хочу ли я работать, чтобы остаться молодой? Да, хочу. Только скажите сперва: не держите ли вы, часом, лошадей?

– Я питаю отвращение к четвероногим, – отозвался ученый доктор.

– А, так значит, мне придется пол мести?

– Ни в коем случае. Подметание пола и вытирание пыли в моем доме находятся под строжайшим запретом. А то перепутаются фолианты и рукописи.

Оказавшись в его доме, Розаура тут же расчихалась – все тут было покрыто толстенным слоем пыли. Ученый доктор усадил ее за стол, заваленный книгами, дал чернил, стопу писчей бумаги, двенадцать зачиненных гусиных перьев и старинную стотомную энциклопедию. Розауре надлежало за день выписать из энциклопедии все о древних ассирийцах. Под вечер ученый Доктор появился вновь, радостно посверкивая стекляшками очков.

– Ну что, дитя мое? Освежили ваш дух сии труды? – -спросил он. – Согласны ли вы навеки стать моей сподвижницей и секретарем?

– Освежили? – переспросила измученная Розаура. – У меня так болит голова, что я ничего не соображаю, – она разом смахнула со стола книги, бумаги, чернила с перьями и поспешила домой. Там, по обыкновению, поджидал ее Флориндо в карнавальном костюме.

– Флориндо! У меня голова раскалывается! – и вместо танцев Розаура заснула, едва ее больная головка коснулась подушки.

А утром настал день рождения Розауры и, вдобавок, Большой Карнавальный Праздник. Проснувшись, Розаура увидела возле кровати чудесные подарки: Панталоне прислал золотой браслет, Бригелла – арабского пони, ученый доктор Савио – латинский словарь в переплете из телячьей кожи. Флориндо прислал целую корзину цветов, а среди цветов притаились прелестные туфельки на высоких каблуках. Кроме того, Розаура обнаружила смешную деревянную корову, а к ее ногам были привязаны веревочки: подергай – и корова пустится в пляс. Никто в доме не знал, кто прислал этот подарок.

Флориндо застал Розауру в новых туфельках – она танцевала.

– Флориндо, дорогой, – воскликнула она. – Мне целых двадцать лет! Я выгляжу очень старой? А работу, чтоб сохранить мне молодость, ты нашел?

– Увы! Пока нет! Но ты ни капельки не постарела! – он поцеловал ей руку.

– По-моему, сегодня, в день рождения, мне не обязательно работать, – решила Розаура. – Какие чудесные туфельки! Прямо не знаю, как тебя благодарить!..

– Пойдем-ка на карнавал, и ты в них потанцуешь, – предложил Флориндо. – Там веселье в самом разгаре.

И они отправились танцевать – очаровательная Розаура и юный прекрасный Флориндо. Они танцевали с полудня до полуночи и с полуночи до утра, танцевали без устали на главной площади в Сиене, среди множества людей в масках и карнавальных костюмах. Весельчаки закидывали их серпантином и бумажными цветами, угощали пирогами с миндалем и изюмом, все вокруг ели взбитый крем и поднимали бокалы за здоровье Розауры.

Уже светало, когда Розаура, танцуя, возвращалась домой. Ее сопровождали Флориндо и прочие ухажеры, а следом шли маски: Король, Королева, Арлекин, Коломбина, Скарамуш, Пульчинелла и много-много других. У дверей стоял веселый старик-разносчик с осликом и тележкой.

– С добрым утром, милая барышня, – сказал он.

– С добрым утром!

– Вы справляли день рождения прямо на карнавале?

– Да, и притом самый счастливый в жизни! – воскликнула Розаура. – Хоть бы он никогда не кончался! Но теперь я скоро состарюсь, ведь мне уже целых двадцать лет.

– А работать вы пробовали?

– Я на этой работе сперва с ног сбилась, потом перепугалась до смерти, потом чуть от головной боли не умерла. Даже танцевать расхотела!

– Значит, вы переработали, – сказал разносчик. – А нынче как вы себя чувствуете? Вы ведь танцевали ночь напролет.

– Я свежа, как утренний цветок!

– Значит, такая работа вам и нужна, – сказал старик. Розаура была счастлива:

– Флориндо, слышишь! Оказывается, танцы – это тоже работа.

– А то как же, – подтвердил разносчик. – Посложнее других. Только и гляди, чтоб ноги не перетрудились, чтоб от усталости не свалиться.

– Я никогда не устану! – воскликнула Розаура, – Флориндо, ты, сам того не зная, нашел для меня самую лучшую работу. Я мечтаю танцевать с тобой всегда, без устали, и остаться молодой навечно!

– Пожалуй, это можно устроить, – промолвил разносчик. – Дайте-ка деревянную корову, что я принес поутру. И чашку захватите.

Розаура все быстро принесла, и Разносчик подоил корову в чашку. Молоко текло, словно сыпались древесные опилки. Наконец, чашка полна до краев.

– Сейчас, милая, исполнится ваше желание. Кто сделает хоть один глоток – останется таким, каков он есть, на веки вечные. Так что прежде подумайте хорошенько, все подумайте!

– Я уже подумала! – перебила его Розаура. – Кто ж откажется остаться навеки молодым, красивым и счастливым? Кто откажется от шелкового платья, от туфель на высоких каблучках, от танцев до утра?!

И она глотнула деревянного молока. Флориндо воскликнул:

– Дай и мне, Розаура! Я тоже хочу остаться молодым и красивым, хочу танцевать с тобой без устали.

Он сделал глоток. Тогда Панталоне закричал:

– И мне дайте! Я хочу быть всегда богатым и танцевать на карнавале!

– И мне! – закричал доктор. – Хочу вечно постигать науки и танцевать на карнавале!

– И мне дайте! – прогремел Бригелла. – Я навеки останусь сильным и отважным и буду танцевать на карнавале!

«И мне! И мне! И мне!» – разом закричали Король и Арлекин, Королева и Коломбина, всем захотелось вечно танцевать на карнавале. И каждый отведал молока деревянной коровы... Пока они пили, старик тихонько посмеивался, а когда в чашке показалось дно, он воскликнул:

– Танцуйте, милая барышня! Танцуйте со мной! Танцуйте все – без устали – да будет вечный карнавал!

Он схватил Розауру за руки и пустился с нею в пляс по улицам Сиены, а следом – весь карнавал. Они танцевали и становились все меньше и меньше, их руки и ноги деревенели, в коленках и локтях появились проволочки... И когда разносчик, наконец, остановился, все повалились в кучу, а Розаура, точно кукла, безвольно повисла в его руках. Да она и была теперь куклой!

Разносчик подержал ее на весу, зажав между указательным и большим пальцами:

– Так-то, милая барышня. Исполнилось ваше желание. И сто лет вам стукнет, а все будете молодой. Танцуй день и ночь, Розаура, – никогда не устанешь.

С этими словами он сгреб всех кукол – старика Панталоне, темнокожего Бригеллу, очкастого доктора, прекрасного Флориндо, очаровательную Розауру и всех остальных, – сгреб, положил на тележку и укатил прочь.