В награду за упорство

 

Всем рыболовам известно, что за крупной рыбой на- до ехать на юг. Низовья Дона, Днепра и, особенно, Вол- ги предоставляют максимальные шансы на поимку ре- кордных сомов, сазанов, жерехов, судаков, толстоло- биков. Практически любая рыба (налим – не в счет) в силу обилия корма и благоприятных климатических условий в южных водоемах лучше размножается и бы- стрее растет, нежели в средней полосе и на севере России. Тысячи рыболовов и подводных охотников, в том числе и я с ближайшими друзьями по оружию, еже- годно отправляются именно туда. Однако не бывает правил без исключений. Вот и мне прошедшей осенью в Курской области удалось добыть сома, которому не стыдно было бы показаться среди своих южных сопле- менников…

После двадцатилетнего перерыва я прошедшим ле- том вновь охотился в гидрокостюме мокрого типа. Ко- нечно, в нем плавать и нырять удобней, но привыкать и перестраиваться все равно пришлось. Светило яр- кое и теплое солнышко, а ветерок дул холодный, сен- тябрьский. Вода в реке тоже пооостыла. Поэтому, вле- зая в смоченные неопреновые гидрокостюмы, как я, так и мой сын – Владимир, слегка повизгивали. Но не

только от холода, еще и от нетерпения: очень хотелось

поскорее нырнуть в прозрачные воды этой чудной ре- ки.

Река Сейм течет в выбранном нами районе зигзага- ми, справа сплошной лес, слева – перелески переме- жаются с лугами. Кругом ни души. Из воды кое-где тор- чат давно ошкуренные, побелевшие сучья утонувших деревьев. Для нас это как вешки – места, куда непре- менно надо заглянуть. Там, внизу, на глубине 4-5 ме- тров может быть хороший завал из стволов и веток, а в нем, не обязательно, конечно, но тоже вполне возмож- но, прячутся и крупные голавли, и судаки, и сомы. Пол- ный надежд я прямо у машины вошел в воду и поплыл вниз по течению. Мой Вовик наоборот – пошел пешком вверх по реке с расчетом начать охоту за большим из- гибом реки.

Первый час плавания добычи не принес. Я даже не видел ничего такого, чтобы стоило стрелять. И тут об- наруживаю, что на руке нет заряжалки. Так торопился, что забыл. А без нее зарядить ружье после первого же выстрела не удастся. Решил не испытывать судьбу и вернуться. Вылез, снял ласты и пошел. Точнее сказать, полез, так как сначала даже тропинки в лесу не было, а крапива и колючая ежевика стояли сплошной, полу- тораметровой стеной. Ничего – пробился.

Заряжалка лежала у воды в том месте, где я одевал- ся. Высказав вслух кое-какие мысли в свой адрес по

этому поводу, развернулся и пошел туда, откуда толь-

ко что пришел. Но лезть снова сквозь прибрежные де- бри не стал, а решил пройти подальше. И метров че- рез триста вышел к мосту через реку. Место мне сразу понравилось, и я почему-то подумал, что тут должен быть судак.

Дно перед мостом песчаное, с довольно редкими куртинами травы. Скатился за мост и только развер- нулся, чтобы плыть вверх, увидел судака. Он стоял на виду, возле стены травы и касался брюхом песка. Не делая никаких мудрых маневров, я пошел прямо на не- го, и с расстояния метр выстрелил. Удачно. Есть пер- вая добыча на кукане. Под мостом меня поджидал хо- роший одиночный голавль, который скоро составил су- даку компанию.

Выше моста началась мель, которая изобиловала пескарями и прочей мелочью. Лишь только река стала поглубже и в воде стали попадаться первые деревья, как на пределе видимости заметил степенно удаляю- щегося большого голавля. Раз голавль не напуган, есть шанс его еще встретить. И точно – в следующем же завале под стволом дерева он и пристроился. Но, за- метив меня, сразу стронулся, и я стрелял его уже влет. Рыбина завертелась на стреле, рванулась раз, другой и… сорвалась! С большой белой раной на спине го- лавль унесся вниз по течению. Жаль. Не потому жаль, что этот достойный экземпляр не попал ко мне на кукан

(я уже давно переболел юношеской безудержностью),

а потому, что загубил такого красавца. Лучше бы про- мазал!

К месту главных событий всей трехдневной охоты я подплыл еще через четверть часа. На правом берегу у самой воды растет большая ветла. Прямо под деревом глубина три метра, а в вертикальной подводной сте- не – ниша. Высотою она около метра, глубиной – чуть больше, а длиною – не менее трех. Но из этих трех, два

– закрыты сплошной сетью корней того самого дерева, под которым ниша. Я пытался что-то разглядеть через корни – безуспешно. Сдвинулся вправо, дошел до от- крытого входа, заглянул в темное чрево подмоины и в этот момент почти у моей маски вильнул хвост сома. Именно хвост, а не плоские полтуловища, которые мы часто и неправильно называем хвостом. Хвостик у со- ма маленький и по его размеру определить габариты самой рыбины очень сложно. Я понял только, что хо- зяин этого хвоста не малыш…

Сом ушел в подземную темноту в ту сторону, что от- горожена от реки корнями. Пора было подышать, и я вынырнул. Снова нырнул и снова сквозь живую стену пытался разглядеть хозяина этой квартиры. Ничего. Ко входу – ничего. Сом видно затаился в глубине и не со- бирался появляться на свет божий. Я сделал еще по- пытку, опять безуспешную, «плюнул» и поплыл даль- ше вверх по реке.

Плыву, а сам думаю: «Что же я делаю? Нашел со-

ма и бросаю? Он ведь не удрал в неизвестном напра- влении, да и я не все сделал, чтобы сдаваться…». Бы- стро убедив себя в собственной неправоте, развора- чиваюсь и скатываюсь снова к сомовьему дому. Опять заглянул в проем – никого. Потом к корням, концом ру- жья слегка постучал по ним и быстро к открытой «две- ри». И тут увидел часть того самого плоского тела, но сом двигался, и куда стрелять было не ясно. Мгнове- ние… и рыбина в очередной раз растворилась в тем- ноте.

Еще два или три раза я нырял и пытался увидеть этого домоседа и, наконец, когда в энный раз очутил- ся перед входом, в темной нише, но достаточно четко, увидел почти всю хвостовую часть сома. В момент вы- стрела он не двигался, а в следующее мгновение чуть не вырвал из рук ружье. Оно уперлось в крайние корни, и я чувствовал, как амортизатор на лине гасит мощные рывки. Какое-то время я просто держал ружье и наде- ялся, что сом пойдет в мою сторону. Тогда бы я мог всплыть с ружьем в руках. Увы. Тогда следовало бы намотать ружье на что-нибудь, дабы сом его не унес. Но и этого не получалось. Наконец я не выдержал, от- пустил ружье и быстро всплыл. Сместился к корням и, не ныряя, увидел ЕГО.

Сом был большой. Каким-то образом он пролетел сквозь стену корней и метался возле нее, удержива-

емый стрелой, линем и, очевидно, зацепившимся за

что-нибудь, ружьем. Я быстро нырнул и продернул стрелу через сома, чтобы он оказался на лине. Рана была изрядно расширена, кожа с двух сторон разорва- на. Но теперь я держал стрелу в руках и смог дотя- нуться с ней до поверхности. Серая рыбина с меня ро- стом явно устала и теперь без особых рывков «гуляла» внизу. Немного подождав, я отстегнул кукан, закрепил стрелу в корнях у поверхности и пошел на сома уже «в рукопашную». Он позволил мне приблизиться и толь- ко, когда я протыкал губы иглой кукана, мотнул своей огромной башкой. Все! Вот теперь он уже точно мой! Следующим нырком я довольно просто освободил ру- жье, которое сом протащил через всю нишу. Буксиро- вал я поверженного соперника к своему берегу за ку- кан, а ружье и согнутая в двух местах стрела тащились за ним.

На берегу меня ждала другая радость: сын, кроме хорошего судака и пары голавлей, взял рекордного для себя сома на 15 кг, который тоже погнул ему стрелу. Для моей же добычи двадцатикилограммового безме- на не хватило: взвешивали по частям и получилось 29 кг!

На прощание сфотографировали погнутые сталь- ные восьмимиллиметровые стрелы, как веществен- ные доказательства недюжинной силы сомов и, конеч-

но, нашего упорства. Ибо мы еще со школы знаем, что

«сила действия равна силе противодействия».