---
Написано под Nostradameus - Requiem (I Will Honour Thy Name)
---
Гвет
- Возлюбленный? – Китон казался настолько растерянным, что мне стало его жалко. Хотя чудо что он вообще выжил – потеря памяти не самое страшное, что могло с ним произойти.
- Прости…
- Я понимаю, что ты меня не помнишь, не помнишь наших чувств и не жду от тебя ничего. – я постарался сказать это, подпустив в голос как можно больше горечи. И странно было, что мне почти совсем не пришлось притворяться…
Я не хочу согрешить.
- Прости… Прости, прошу… - нет, он не был жалким, отнюдь. А еще я чувствую, что ему больно плакать – вместо слез, в его пустую глазницу скатилась капелька крови. Я бы мог слизнуть ее – пусть даже принимал свою сыворотку и кровь больше не нужна мне для того чтобы выжить, но по доброй воле отказываться от такого лакомства…
Миска с отваром, которым я растирал его тело, пока эльф был в беспамятстве, все еще стояла у изножья кровати. Почти пустая, но на дне еще что-то оставалось. Я вздохнул и наклонился к ней…
- Не плач, Китон. Все будет хорошо – от моего прикосновения он чуть вздрогнул, но все же позволил аккуратно, кончиком чуть влажного от отвара трав лоскутка вытереть кровавую слезу.
- Что это? – эльф перехватил мою руку и смотрел на этот несчастный лоскуток, зажатый в моих пальцах.
- Ничего. Все будет хорошо… - это мое «все будет хорошо» - не заклинание, чтобы его повторять так часто, но я все равно твержу про себя эти три слова, не переставая. Даже не заметели, как начинаю повторять их вслух – едва слышным шепотом. Меня начинало уже трясти – сам не пойму от чего.
- Почему… У меня нет глаза, да? – он посмотрел на меня, а я почувствовал что вот-вот расплачусь вместе с ним. Я просто очень хорошо и четко чувствую его эмоции и его боль. Странная связь с не менее странным эльфом. Я уже готов благодарить Вечность, за то что он потерял память – не думаю что после всего что с ним произошло он бы смог стать таким как прежде. Сейчас же, когда он не помнит ничего абсолютно, возможно собрать его. Пусть по крупицам, по песчинкам, но собрать его гордость и стремление жить… И преданность. И…любовь.
Раз нет другого выхода, я стану заботиться о нем, даже не смотря на то, что он, грубо говоря, сорвал мои планы. Найти Подземный Город возможно и другими путями. Пусть это отнимет у меня куда больше сил – как душевных, так и физических. Я всегда добивался того, чего желал и плевать мне хотелось на средства, благодаря которым я получал желаемое.
- Нет. – Китон грустно усмехнулся и дотронулся до еще покрасневшей от только что спавшего воспаления коже. Я едва успел остановить его.
- Не трогай, только заживать начало.
- Зачем ты нянчишься со мной? Я… я вижу твои взгляды. Только вот в жалости я точно не нуждаюсь, прости… Можно я уйду?
- Нет. Нельзя. Ты останешься здесь и со мной.
- Я не хочу… Прошу, позволь мне уйти.
- Не позволю. – я резко поднялся с его ложа и навис над его лицом – Тебе просто некуда идти. Твой мир разрушен. Здесь ты в безопасности. Но только здесь. Рядом со мной. И я тебя не отпущу.
Китон сник, опустив голову так, что уже немного отросшие волосы свесились вниз. О да, я прекрасно осведомлен о том, что длинна волос для эльфа – его гордость. Помню когда его только привели к нам в пыточную, его волосы – иссиня черные – доходили ему до середины икр. Теперь же едва-едва доросли до подбородка, а на висках и затылке, сплела свои морозные сети седина.
- Зачем я тебе? Я…чувствую, что ты не любишь меня. Зачем ты так… - каждое его слово словно хлыст оставляло набухающий кровью след в моем сердце. Он прав абсолютно, спрашивая это. Только еще бы я сам знал… Хотя нет, я знаю.
- Ляг пожалуйста. Ты потерял много сил и лучше тебе пока не напрягаться. А я скоро принесу еду.
Ну да, я банально сбежал. Кухонька находилась отдельно от лаборатории, естественно. Из еды, собственно, у нас был только не слишком свежий хлеб, несколько сладковатых, но жестких корений да кусок вяленого мяса. Пытаясь спасти жизнь Китона, я вообще забывал о том, что надо есть и спать. Хижина, стоящая посреди практически непролазной чащи- хорошее укрытие, даже если учесть то количество смертоносных и, просто мерзких тварей, что этот лес населяет. К моей лаборатории они не суются – не рискуют, да и пара нехитрых амулетов, банально отпугивающие их прекрасно справлялись со своей задачей. Чьим этот домик был раньше не знаю, да и все равно уж теперь. Главное – о нем никто не знает, да и я обнаружил по чистой случайности – промахнулся с порталом и вывалился буквально в паре шагов от него…
Кухонька была маленькой – только крохотный очаг, выложенный камнем, пара полок да рабочий стол с серой столешницей, покрытой сеткой глубоких шрамов от ножей, да маленькое оконце, от которого даже прока не было, только сквозило из рассохшихся досок и треснутого стекла.
Я подошел к этому самому окну и провел кончиками пальцев по щелястой раме, впрочем, тут же отдернув руку – пара заноз красноречиво дали понять, что моих нежных поглаживаний здесь не требуется…
Как забавно – у меня вся жизнь такая. Стоит мне хоть к кому-то проникнуться, как меня ранят, шпыняют, подставляют, или, просто отвергают. Или, стремятся со мной общаться, угодить мне – ведь я торрин, причем не последний из числа детей своего папаши. На меня никто не рассчитывал, меня растили одновременно как важную фигуру для политической партии и как никому не нужного мальчишку, до которого нет дела - даже собственной матери. Китон… О да, я не нужен даже ему. Хотя я этого заслужил. Заслужил, чтобы сомневался во мне, чтобы он отверг меня… Определенно, заслужил.
Хлеб я размочил в плошке, подогретой на маленьком очаге водой, потом мелко нарезал почти окаменевшее мясо, чуть не сломав при этом короткий ножик, которым я обычно измельчаю ингредиенты. Хлеб уже, к этому моменту, размок настолько, что превратился в немного клейкую кашицу – в нее я высыпал с таким трудом нарезанное мясо. Не так уж и аппетитно выглядит, но если не ел несколько суток – в самый раз. Сам я, уже взяв миску с получившейся похлебкой и опустив туда ложку, с трудом откусил от оставшегося ломтя мяса и, старательно разжевывая его, пошел обратно.
Китон не спал – просто лежал сжавшись в комок и отвернувшись к бревенчатой стене и тихо плакал, впившись в куль,свернутый из покрывала так, что видно было пульсирующую кровь в побелевших пальцах.
Чего я не заслужил точно - его слез…
Тихо поставив плошку с едой на пол, я присел рядом с ним и обнял его за подрагивающие от сдерживаемых рыданий плечи. Осторожно, чтобы не потревожить только-только зажившие раны, но крепко. Чтобы не дать возможности вырваться, если что.
- Тише, тише… - шепчу ему, уткнувшись в острую ключицу, под которой часто-часто бьется сердце. Меня когда-то очень-очень давно тоже так укачивали, успокаивая от глупого ночного кошмара…
И он меня не оттолкнул. Просто всхлипнул чуть слышно и уткнулся носом в покрывало.
- Все будет хорошо, Китон. Мы со всем справимся… Ты сильный… Все будет хорошо… Тише, тише, не надо больше плакать…
Я еще долго успокаивал его, чуть ли не плача сам. Гладил его по спине, даже пару раз легонько поцеловал в выступающие шейные позвонки – такие трогательные, не смотря на то, что даже на них алеют еще не зажившие рубцы. Шептал ему слова – как формулы заклинаний, призванных залечить не тело, но душу… шептал и сам верил в то, что все будет хорошо, что он будет жить, что все наладится… Я приложу все усилия к этому. Сделаю все от меня зависящее, чтобы победить армию отца, чтобы только мы смогли…
Может быть, согрешить…это не так страшно, как кажется?..
