АРЦИЯ. ГРАН-ГИЙО. – Почему вы покидаете Гран-Гийо?

 

– Почему вы покидаете Гран-Гийо? – Барон Фарни требовательно взглянул в глаза Клотильде. – Я знаю, что вы продаете дом за полцены.

– Я решила перебраться поближе к дочери, – Клотильда едва успела прикрыть дверь, – к тому же здешний климат становится для меня слишком суровым, мне нужно переехать поближе к морю.

– И вам пришло это в голову на следующий день после того, как я просил вашей руки. Я не верю в такие совпадения.

– Вот как? – Она собрала все свои силы. – Впрочем, можете думать что хотите.

– Проклятый меня побери, – прорычал Фарни, – я не дам вам уехать!

– Выбирайте выражения, барон! – Так, спокойствие и холодность. Главное – не сорваться, не начать объяснять свои поступки и оправдываться. Только бы Шарло и Кати не выдали своего присутствия! – Я всего лишь одинокая женщина, но я не подавала вам повода относиться ко мне с неуважением.

– Не подавали? – Великан начинал закипать. – Вы десять лет подавали мне надежду, а теперь пытаетесь от меня избавиться. Не выйдет!

– Довольно, – в голосе Клотильды зазвучал металл, – я не намерена и дольше терпеть ваше присутствие. Прошу вас меня оставить.

– Ну нет. – Барон захлопнул дверь и стал в проеме, полностью загородив его. – Я не уйду, пока вы, во-первых, не объяснитесь, а во-вторых, не возьмете разницу между истинной стоимостью вашего дома и теми грошами, которые вы за него получили.

– Я не намерена ничего вам объяснять, и мне от вас ничего не нужно. Уходите.

– Ха, – Фарни положил руки на бедра, – интересно, как это вы заставите меня уйти, если я этого не желаю?!

– Если вы нобиль, а не скотина, вы сейчас же извинитесь перед дамой и уйдете. – Звонкий мальчишеский голос заставил Клотильду вздрогнуть. Воистину Шарло был внуком своего деда! Мальчик стоял в дверях, сжимая в руках кинжал, и, похоже, прекрасно знал, как с ним обращаться.

– Шарло… – Клотильда повернулась к барону. – Сигнор, если в вас есть хоть капля благородства, вы уйдете и забудете то, что видели.

– Нет, – набычился барон, – я не уйду, пока не узнаю правду.

– Хорошо, – женщина вздохнула, – выбора вы мне не оставили. Я расскажу все, и будьте вовеки прокляты, если нас предадите.

– Я в своей жизни еще никого не предал, – пророкотал Фарни, – меня предавали, это случалось, а я нет. Клянусь, ваша тайна умрет со мной.

– Я верю вам. Шарль, прошу тебя, подожди в соседней комнате. Садитесь, Эгон. Вы уже знаете, чем закончилась Гразская битва и кто стал королем.

– Да, – барон наклонил большую голову, – но какое это имеет…

– Не перебивайте меня, мне и так непросто рассказать все коротко и ясно.

– Простите.

– Вам не кажется, что вы поздновато просите прощения? Это не моя тайна. Этот мальчик – сын Александра Тагэре. В комнате Марго сейчас находится его сестра. Детей мне привезли, потому что… – Клотильда замешкалась, стараясь не сказать лишнего, – потому что когда-то знали моего мужа и меня и потому что я вне подозрений. Это было как раз накануне нашего прошлого разговора.

– И что вы собрались делать?

– Я не смогу объяснить соседям, откуда у меня двое детей. Конечно, сначала будут искать среди уцелевших сторонников Тагэре, но потом синяки начнут рыть глубже. Я не могу рисковать.

– А где те люди, которые их привезли?

– Они не могли остаться, их слишком легко узнать.

– Это рыцари Александра?

– Один из них, – кивнула Клотильда, – причем самый заметный.

Вот и все. Теперь ее жизнь и смерть и, что самое главное, жизнь и смерть детей в руках этого человека. Если он их выдаст… А может, его убить? Но как? Она не сумеет.

– Сигнора, – барон говорил очень серьезно, почти торжественно, – я настоятельно вам советую одуматься и принять мое предложение.

– Но…

– Я вас выслушал, теперь выслушайте меня. Вы правы, что синяки перероют всю Арцию. Неужели вы думаете, что появление где бы то ни было женщины с двумя детьми подходящего возраста пройдет мимо их внимания? Вас найдут в любом другом месте куда быстрее, чем в Гран-Гийо. Даже если вы покрасите мальчишку или переоденете его в девочку. Они станут проверять всех чужаков, а с учетом норова Шарля, вам вряд ли удастся долго хранить инкогнито.

– Барон…

– Клотильда, ответьте мне, только честно, на два вопроса. Если бы вам не привезли детей, согласились бы вы стать моей женой и на что вы готовы пойти, чтобы их спасти?

– Отвечаю. – В глазах женщины сверкнул вызов. – Я бы с радостью приняла ваше предложение, и я готова пойти на все.

– Очень хорошо. Вы согласны поступиться своей репутацией ради того, чтобы дети были в полной безопасности?

– Да.

– Тогда мы сегодня же объявляем о нашей свадьбе и о том, что мы тайно сожительствуем со времени моего возвращения в Гран-Гийо. Я полюбил вас с первого взгляда – это, кстати говоря, правда, – и вы, не спорьте, ответили мне взаимностью. У нас родились сын и дочь, которых мы были вынуждены скрывать, но теперь я свободен и готов исполнить свой долг перед любимой женщиной и детьми, которых признаю своими. Да, на их гербе будет кошачья лапа, но она у них и так была…

– Эгон, – она впервые за последние две кварты позволила себе так его назвать, – вы действительно готовы пойти на это? Почему? Ведь вы сторонник Лумэнов…

– Я вас люблю, Клотильда. Даже будь это ваши незаконные дети, я, ни мгновения не колеблясь, предложил бы вам то же самое. Мне нет дела до вашего прошлого, если настоящее и будущее принадлежит мне. Но, дорогая моя, какого же вы обо мне мнения, если могли подумать, что я способен выдать детей? Чьи бы они ни были! Ну и третье… Как вы думаете, почему я, сторонник Лумэнов, участник таригонской резни, до сих пор здесь? Только ли из-за вас? Нет.

Как бы я вас ни любил, я бы исполнил свой долг, но ублюдку Тартю и тем, кто его запихнул на престол, я не должен ничего. Александр был хорошим королем и настоящим рыцарем. Проклятый, – прорычал барон, – никогда себе не прощу, что при Гразе я не был рядом с королем!

– С королем?

– Да, – ноздри Фарни раздувались, – Александр вытащил Арцию из ямы, приструнил эту воронью стаю Вилльо… Это был король-воин и король-умница, а я, видите ли, не мог ему простить имени… А теперь к нам наползли ифранские ублюдки, да еще с капустницами! Ну нет… Мы еще поборемся! – Барон грозно расхохотался. – Мальчишка мне понравился. Очень понравился, на отца похож! Я буду не я, если не доделаю начатое. Шарль станет славным воином, а там посмотрим. Сын Александра – это сын Александра…

– Эгон!

– Мы еще увидим, как мальчишка вышвырнет эту нечисть из Арции. – Великан остановился и, глядя в глаза Клотильде, в упор спросил: – Так сигнора выйдет за меня?

– Да, – ответила женщина и, рассмеявшись, добавила: – Проклятый меня побери!