Эпизод Шинра

Эпизод "Шинра"

В Храме Древних...

Миссия, исполняемая Ценгом, шефом отдела административных исследований корпорации "Шинра", чьи агенты именовались Турками, заключалась в обретении древней Черной Материи. Лишь несколько мгновений назад неожиданно появился Сефирот и тяжело ранил его, бросив его на каменном полу дожидаться смерти. Кровь не останавливалась, и он был близок к тому, чтобы лишиться чувств. И когда он уже приготовился к смерти, появилась Аэрис и ее друзья, которые пришли в Храм, преследуя Сефирота.

В задачу Ценга долгое время входило наблюдение за наследницей Древних и поиск возможностей применить собранные сведения на пользу корпорации. Иногда жесткие методы его подчиненных вызывали у Ценга стойкое неприятие, но в корпорации "Шинра" они считались вполне приемлемыми. Однажды Ценг попытался общаться с матерью Аэрис с позицией силы, но ни к чему хорошему это не привело. Событие это заставило Ценга пересмотреть свои действия и принципы.

Аэрис была последней наследницей Древних в мире. Ценг полагал, что он, представляющий темную сторону корпорации, не должен приближаться к такому уникальному созданию, как она, потому и продолжал наблюдать за нею издалека.

Впервые Аэрис заговорила с ним, когда была еще ребенком:

– Спасибо за твой нелегкий труд.

Ценгу слова эти, произнесенные маленькой девочкой, показались подозрительными. Видя, что он продолжает молчать, Аэрис сказала:

– Ты ведь охраняешь меня, верно?

Наверное, делать этого не следовало, но Ценг сказал ей сущую правду. В то мгновение он был честен, как никогда:

– Я – Ценг из корпорации "Шинра". Я должен кое о чем поговорить с тобой.

– Я ненавижу "Шинра"!

Видя, как девчонка убегает прочь. Ценг вздохнул с облегчением: оно и к лучшему. Но подумал, что даже когда придет день силой увести ее, он и тогда он не станет лгать ей.

Через много лет, богатых событиями, Аэрис связалась с организацией "ЛАВИНА", выступающей против корпорации "Шинра", и события приняли иной поворот. Ценга раздражало то, что он утратил контроль над ситуацией, и потому он обращался с Аэрис настолько зло и холодно, что даже его подчиненным было не по себе. Он всегда хотел сказать им следующее: "Это не зло. В понимании Аэрис, зло – это сама "Шинра". Посему зло и должно действовать, как от него ожидают..."

Даже пред лицом неизбежной смерти Ценг решил обратиться к Аэрис, как Турк:

– Проклятье. Отпустить Аэрис было первой из моих ошибок.

Но у Аэрис все равно нашлись слезы для такого, как Ценг. Он видела в нем не врага, а друга, которого знала с самого детства. Ценг подумал, что умереть в таком месте – не самый плохой вариант, и даже нашел в себе силы пошутить на эту тему:

– Я еще не совсем мертв.

Когда Аэрис ушла, Ценг вновь принялся дожидаться смерти. Но оная так и не пришла к нему. Даже теряя сознание, он не чувствовал, что оно сливается с Лайфстримом.

Ценга спас Рив Туэсти. Он управлял странным маленьким роботом-котом, восседающем на огромном мугле, который приблизился к Ценгу. В задание Рива входил шпионаж за Аэрис и ее спутниками:

– Чуть не погиб, господин Ценг.

– Где Черная Материя?

–...

Ответа не было. Робот не двигался, будто перестав функционировать. Однако вскоре он заговорил вновь:

– Прости, я управляю одновременно и №1, и №2 – это несколько сложновато.

– Понятно.

Ценг не понимал, насколько это сложно, посему ждал, когда Рив заговорит снова.

– Я на какое-то время передал Черную Материю Клауду. Это ведь мудрее, чем оставлять ее Сефироту, верно?

Клауд. Он был связан со всем, случившемся доселе, и оставался одной из величайших загадок, но в то же время был необходим. Просто подросток. Ценг полагал, что не важно, как долго он будет размышлять об этом, исход он всё равно предрешить не сможет. В любом случае, лучше лучше оставить Черную Материю Клауду, чтобы предотвратить призыв Абсолютной Разрушительной Магии, Метеора.

– Черная Материя у Клауда... понятно.

– Что до вас, господин Ценг... я свяжусь с "Шинра".

–...Хорошо.

– Еще кое-что – меня вычислили, но я останусь с ними. Они – весьма занятная команда. Мне крайне интересно, что же они предпримут. Ладно, давай-ка перенесем тебя отсюда.

Ценг о многом хотел бы спросить его, но когда огромный мугл поднял его, дикая боль лишила его сознания. Он не помнил, что случилось потом.

Трое людей, его бывшие подчиненные, перенесли его на корабль. Почему Рив связался именно с ними, а не с корпорацией напрямую? Сам он никогда не мог связаться с этими тремя. В голове возникало множество вопросов, но озвучить их сил не было. После того, как он лишился чувств, прошлого много времени, но, наконец, он пришел в себя в маленькой комнатке. Вдохнув воздух, в котором ощущались ароматы моря и ржавого металла, он понял, что находится в Юноне. Практически сразу появился врач и занялся им.

Вскоре после этого Аэрис погибла, а Клауд передал Черную Материю Сефироту, который не замедлил призвать Метеор.

Предполагали, что после падения вся жизнь на планете исчезнет в течение 3-7 дней. Того, что произошло на самом деле, не ожидал никто...

Мидгар, сектор 0, неподалеку от штаб-квартиры корпорации "Шинра"

На железные опоры сектора 8 была наскоро прилажена огромная пушка, доставленная из Юнона. На неё возлагали большие надежды, как на последнее средство, которым еще можно остановить Сефирота. "Сестру Рэй" подключили к мидгарским трубам, по которым текли потоки Мако, и ожидалось, что она уничтожит Сефирота с помощью гигантской материи. Пушку нацелили на северный кратер, где в настоящее время пребывал Сефирот. Они считали, что если Сефирот погибнет, то призванный им с помощью Черной Материи небесный кошмар исчезнет. Если угроза планете исчезнет, Орудия наверняка вернутся туда, откуда и появились.

– В теории все замечательно, – произнес Руд, глядя на «Сестру Рэй».

– В теории? А на практике? – спросил Рено самым серьезным тоном, ему не свойственным.

– Я несколько тревожусь.

– О, ну тогда все в порядке.

– Что это означает? – осведомился Руд.

– Я думал, что волнуюсь лишь я один. Неужто мы и впрямь выстрелим из этой пушки? Может, стоило бы сначала испытать? Не рванем ли и Мидгар заодно?

– Ты успокоишься, если я скажу, что все будет хорошо? – твердо произнес Руд, пресекая дальнейшие вопросы.

– Эй, не заводись.

В итоге «Сестра Рей» не выполнила отведенную ей роль и обратилась в гигантскую кучу металлолома. В то же время этаж штаб-квартиры, где находились офисы совета директоров корпорации "Шинра", был уничтожен Орудием. Будучи Турками, Рено и Руд привыкли находиться в руинах зданий, когда того требовала работа. Однако к штаб-квартире они относились по-иному. Бумажной работы у них было немного, и в основном они находились за пределами здания корпорации, возвращаясь в штаб-квартиру, как в родной дом. Здание это было для них домом на протяжении всех миссий, через которые они прошли наряду с товарищами, и тогда, когда получали они выговор от начальства, и тогда, когда волочились за девчонками во время увольнительных. Да, офисными работниками они не были, но к штаб-квартире корпорации питали сильные чувства.

Тревога Рено и Руда усилилась, когда узнали они, что Президент исчез.

Множество свидетелей видели, как пламя Орудия опалило офис Президента, и не ведомо, действительно ли он просто без вести пропал. К тому же, они не могли удостовериться в безопасности иного персонала, ибо в здании царила паника. Многие работники корпорации бежали еще несколько дней назад, когда угроза падения Метеора стала неминуема.

Рено и Руд считали, что должны точно узнать судьбу Президента, посему и дожидались прибытия лифта. Лифты, соединяющие холл с этажами, где базировалась управляющая верхушка корпорации, не функционировали, посему Туркам пришлось воспользоваться обычными лифтами для персонала.

– Он не движется.

– Похоже, активирована блокировка систем на случай чрезвычайных ситуаций.

– Да, они хорошо над ней поработали.

– Рено, Руд. Поднимайтесь по лестнице.

Они переглянулись при этих словах, пытаясь понять, кто их произнес. А вскоре заметили длинноволосого мужчину, увидеть которого здесь никак не ожидали.

– Шеф!

Они получили донесение о том, что Ценг скончался несколько дней назад. Елена действовала по собственной инициативе, преследуя Клауда и его отряд до северного кратера, чтобы отомстить. Однако она потерпела неудачу и вернулась в Мидгар в весьма потрепанном состоянии, повторяя вновь и вновь слово "месть", будто твердя заклинание. В итоге все Турки решили, что Ценг мертв.

– Что случилось? – поинтересовался Ценг, глядя на изумленных Рено и Руда.

– Ты жив, шеф!

– Как видите. Но сейчас не время для объяснений.

– Да! – закивал Рено, всем своим видом показывая, что объяснений они слушать действительно не хотят.

– Шеф! – послышался голос молодой женщины. Трое обернулись, заметив подоспевшую Елену. Самая юная из Турков даже не пыталась скрыть радости при виде шефа, которого считала погибшим. Неожиданно она порывисто обняла Ценга.

– Ой, ну ладно, Елена. Ты знаешь, я тоже хочу это сделать, – сказал Рено.

– Ну так не сдерживай себя, коллега.

– Да нет, воздержусь.

Ценг сжал ладонью плечо Елены и обвел взглядом подчиненных:

–...Пойдемте. Работа не ждет.

***

Тьма...

После атаки Оружия, Руфус Шинра погрузился во тьму.

Оружие было монстром, спавшим в недрах планеты. Когда оно ударило в здание в непосредственной близости от офиса Президента, Руфуса швырнуло на пол. После чего был взрыв, сотрясший штаб-квартиру, и вниз посыпались металлические потолочные перегородки. Он бросился под стол, чтобы укрыться от них. Руфус приготовился к смерти в то же мгновение, как увидел, что огонь Оружия устремился в его сторону. Однако в момент удара в душе его вскипел гнев. Он был зол на себя за то, что принял возможность смерти. Но почему? Почему он противится смерти? Гнев вновь заставил его мыслить рационально. Орудие может атаковать снова. Он должен бежать, и быстро.

Руфус огляделся по сторонам в поисках возможных путей отступления, и взгляд его остановился на рычаге, на котором была выбита буква "П".

Он находился под столом, скрытый от глаз. Наверняка он для критических ситуаций, раз уж находится здесь. Возможно, пригодится и сейчас. Руфус дернул за рычаг без колебаний. Часть пола под ним отошла в сторону, и Руфус упал в люк примерно на метр, оказавшись на наклонной поверхности, он покатился вниз.

«Похоже, в итоге я все-таки сдохну. Самое поганое, что сдохну я в вентиляционной шахте, опоясывающей штаб-квартиру. Это унизительно. Что подумают, когда найдут мое тело? Прямо в разгар сражения, когда на кону судьба планеты, Президент могущественной корпорации "Шинра" умирает. В вентиляционной шахте. Ха! Как смешно... Жаль, что я не вижу себя сейчас со стороны. Но откуда здесь взяться вентиляционной шахте? И почему она уходит вниз под столь острым углом? И этот рычаг "П"...»

Внезапно Руфус вспомнил разговор с отцом, имевший место 20 лет назад. И тогда он рассмеялся в голос.

Ему было всего лишь пять лет. Маленький Руфус проснулся ночью и увидел, что отец вернулся домой, что было редкостью. Зная, что отец может отругать его и загнать обратно в постель, Руфус, тем не менее, отбросил одеяло, но к удивлению его отец пребывал в благодушном настроении и показал ему распечатку плана офиса Президента, возводимого на вершине здания штаб-квартиры:

– Что скажешь? Отсюда я буду отдавать приказы всему миру.

– Потрясающе!

Руфус притворился заинтересованным, в то же время пытаясь прочитать, что написано на плане. Он хотел, чтобы отец похвалил его за то, какой он умный. Но прочитать он все равно ничего не смог, потому и сказал то, о чем размышлял.

– Папа, а где путь для отступления?

Отец не понимал, куда ведет Руфус:

– Что? Путь для отступления?

– Если нападет враг, тебе понадобится путь для отступления.

– Ааа...

Поняв наконец, о чем говорит его сын, отец произнес:

– У корпорации "Шинра" нет врагов. Даже будь иначе, офис Президента на семидесятом этаже. Никто не сможет напасть на него.

– Господин Палмер говорит, что враги могут нанести удар из космоса.

– Это Палмер сказал?

Отец нахмурился – верный знак того, что он разозлился. Похоже, Палмер, глава департамента исследования космоса, заработал себе неприятности. Но Палмер говорил также, что получать нагоняи от начальства – часть его работы. Если отец не злится на меня, на остальное мне наплевать. Но сейчас, похоже, разозлился от именно на меня.

– Папа, извини. Что-то я сонный.

– Послушай, Руфус. Ты прав... – продолжал Президент Шинра, не обращая внимания не слова сына, – На случай нападения врага у меня будет путь для отступления. Но скажу тебе вот что, Руфус. Я им не воспользуюсь. Он будет для тебя, когда ты станешь Президентом. Конечно, нет никаких гарантий, что ты займешь мое место.

– Папа...

– Ха. Отступить? Мне?!

– Папа, извини.

– Почему ты извиняешься? Ты признаешь, что твоя идея ошибочна?

– Да.

– Ты такой простак!

Помимо пути для отступления, Руфус не мог думать о чем-либо ином, глядя на план.

– Мы пометим путь для отступления буквой "П". Не забудь об этом. "П" – значит, "Проигравший".

И Руфус был благодарен самому себе за то, что предложил отцу эту идею в пятилетнем возрасте.

Казавшаяся бесконечной шахта, соединяющая офис Президента с первым этажом здания, дала достаточно времени, чтобы прокрутить в памяти всю жизнь. Все обыденные и давно забытые эпизоды воскресли в воспоминаниях. Когда Руфус понял, что все они связаны с его отцом, то осознал, что сам он – обыкновенный мальчишка, желающий превзойти отца и получить похвалу, но не знающий, как выразить свои чувства... В итоге отец лишь ругал его, а то и вовсе игнорировал. Тот факт, что подобное отношение привело его к тому, что он имеет сейчас, казалось лучшей шуткой в его жизни. Во тьме он искренне хохотал.

Шахта внезапно закончилась, и Руфус оказался в ярко освещенной комнате с белыми стенами. Комната была не очень велика, и Руфус остановился лишь тогда, когда ударился о противоположную стену:

– Уххх!

Руфус вновь рассмеялся: какой же жалкий звук он издал! Он заметил, что несколько ребер его сломаны, но и тогда не прекратил хохотать. Он смеялся, оставаясь в положении, которое казалось ему весьма унизительным, подле стены. Однако боль вернула его к реальности.

Руфус оглядел комнату, в которой очутился. Площадь ее была около пяти квадратных метров. Рядом с зевом шахты находилась кровать, похожая на больничную. Белье на ней было чистым и нетронутым. Слева находилась стальная дверь. Превозмогая боль, Руфус подполз к ней поближе, внимательно осмотрел. На двери не было ни ручки, ни ловушек. Но зато рядом на стене находилась маленькая панель, управляющая дверью. Но Руфус не имел ни малейшего представления, как ее открыть, а сил на попытки сделать это у него не осталось. От двери он двинулся к правой стене, в которую был встроен шкаф.

Я в таком ужасном состоянии, что не могу позволить, чтобы меня кто-нибудь увидел. Панели шкафа с легкостью распахнулись. Внутри оказались какие-то ящики. Он протянул руку к нижней полке – единственной, до корой сумел добраться – и вытащил один из ящиков. На крышке были выгравированы слова: "Для П".

– Ха.

При виде гравировки Руфус непроизвольно рассмеялся, даже если действие это отозвалось резкой болью в ребрах. Взяв себя в руки, он открыл ящик. Как он и ожидал, внутри оказались целительные снадобья и иные медикаменты. Избегая применять магические зелья, которые вполне могли обратиться в яд за прошедшие годы, он принял несколько болеутоляющих и стал ждать эффекта. Взгляд его был устремлен на потолок, значилась на котором огромная буква "П".

– Не смеши меня больше, папаша.

Болеутоляющие подействовали, вызвав головокружение. Да, он был прав, использовав обычные медикаменты. Но в то же время он был чрезвычайно раздражен. Когда Руфус более-менее пришел в себя, он добрался до двери и, тяжело опираясь о стену, попробовал ввести в кодовую панель несколько возможных комбинаций. Увы, результата это не принесло. Да, в том, что он не может разгадать код, наверняка вина туманящих сознание болеутоляющих, но ведь принять их решил именно он, и никто другой.

***

Рено и Руд добрались до разрушенного офиса Президента.

– Нет здесь никого.

– Да.

– Ты везде проверил?

– Угу.

– Значит, он жив.

– Но где он может быть?

С потолка на пол обрушилось несколько листов перекрытий. Они принялись отбрасывать их в стороны, чтобы удостовериться в том, что Руфуса нет под завалом.

– И... где же еще искать?

Метеор приближался, и снаружи здания завывал страшный ветер, но Турки не обращали на это никакого внимания, продолжая поиски Руфуса. Покамест обнаружить последнего не удавалось.

Рено и Руд прошли в незаметную дверь, расположенную на первом этаже штаб-квартиры корпорации "Шинра" и проверили комнату для срочной эвакуации совета директоров, коридор из которой уходил под землю. По приказу предыдущего Президента Шинра, комнату сделали безо всяких украшений и излишеств. Повсюду – на потолке, полу, стенах – виднелись металлические перекрытия.

– Никого. Пойдем, Руд.

– Погоди.

Руд удержал Рено за локоть и указал на одну из стен:

– Цвет отличается.

***

Руфус задумчиво глядел на кодовую панель клавишами от "0" до "9". Он знал, что остается ему лишь пытаться ввести все возможные комбинации, хоть и займет это невероятно долгое время. Наверное, он собьется со счета уже где-то на середине. Нужно придумать более эффективный способ угадать код. Возможно, в нем заключен какой-то особый смысл. Но его отец навряд ли поступил бы так, ведь для него это бессмысленно. Руфус уже попробовал ввести комбинации чисел, значимых для него самого и для отца – дни рождения и смерти его матери, но дверь так и оставалась закрыта.

Он не знал, сколько времени провел в этой комнате. Важно было лишь то, что он все еще жив, а Метеор остается в небесах. Другими словами, попытка использовать "Сестру Рей" провалилась, и Сефирот все еще пребывает в северном кратере. Стало быть, рано или поздно Метеор столкнется с планетой, и он погибнет.

Руфус задумался о смерти.

«Стало быть, моя душа попадет в Лайфстрим, текущий в недрах планеты. Интересно, встречу ли я там отца? Именно форму сознания? Нет, наверняка столь могучий поток энергии с легкостью поглотит сознание любого человека, сколько бы сильным оно ни было.»

– А, понятно...

Он улыбнулся, осознав, что произойдет, если планете суждено погибнуть. Руфус вытащил бутылочку болеутоляющих из кармана своего белого костюма, отправил три таблетки в рот, прожевал их и вновь воззрился на кодовую панель:

– Ха!

Если ему и суждено умереть, умрет он не в этой комнате. Он ввел комбинацию, которая раньше и на ум ему не приходила. Он знал, что, вводя эти числа, признает перед отцом свое поражение. Но сейчас не время для гордыни.

Рено и Руд внимательно осмотрели стену, цвет которой отличался:

– Это просто стена, Руд.

Неожиданно стена дрогнула. Панель площадью примерно в квадратный метр отошла в сторону. Рено и Руд переглянулись, затем устремились к образовавшемуся отверстию, за которым проглядывались белые стены. Кажется, с той стороны находится небольшая комнатка.

– Есть там кто-нибудь? – выкрикнул Рено, но не успел он заглянуть внутрь, как в проеме возник Руфус.

– Молодцы... – сказал молодой Президент корпорации "Шинра" и лишился чувств.

– Шеф!

Рено склонился над Руфусом, а Руд ступил в комнатку, сразу поняв, что та выполняла роль безопасного бункера.

Оглядевшись, Руд заметил, что четыре клавиши на кодовой панели еще светятся, но вскоре они потускнели. Руд не знал, что прежний Президент все время вводил один и тот же код, который никогда не забывал – дату рождения своего сына.

– Руд, отправляйся за врачом. И посмотри, что там снаружи.

– Как шеф?

– Спит.

И, действительно, в наступившей тишине отчетливо слышалось тихое сопение Руфуса.

– Похоже, он обрадовался, что нашел нас... – неудачно пошутил Рено.

– Я рад, – ответил Руд без тени улыбки и направился к выходу из здания.

Руд стоял во тьме под проливным дождем, сильнейший ветер трепал его костюм. Они находились у черного хода штаб-квартиры "Шинра". Вокруг валялись обломки камня и металла, наверняка упавшие с верхних этажей. На земле был установлен фонарь для ориентирования спасательных отрядов, а сверху лился свет прожектора вертолета. Руд внимательно осмотрелся по сторонам, не поддаваясь отчаянию. Тот факт, что Руфус остался в живых, успокоил его, ведь Руфус – это сердце корпорации "Шинра". К добру или к худу, но корпорация продолжит свое существование. А если выживет "Шинра", то и Туркам работа найдется. Лишь мысль о существовании без родного отдела административных исследований вызывала отторжение.

Вертолет опустился, и ветер, поднятый его пропеллером, поднял в воздух кусок древесины, который звучно ударил Руду в лоб. Руд усмехнулся. Он любил острые ощущения. А с Руфусом не заскучаешь.

Внимательно смотря под ноги, Руд направился к главному входу в штаб-квартиру, где уже собралась толпа людей. Те прикрывали головы, спасаясь от поднятых ураганом в воздух осколков. Он обратился к ним, желая узнать, сколько людей осталось в живых. Однако многие испуганно отступили, ведь вид бритоголового человека в черных очках стойко ассоциировался у них с представителем криминального мира. Руд уже привык к подобной реакции, и даже получал удовольствие.

Вокруг сновали спасательные отряды, сформированные из работников больницы для сотрудников корпорации. Он схватил за плечо одного из них и объяснил, что человеку требуется помощь. Имени Руфуса он не упоминал, не зная, какая на это будет реакция:

– Он из сотрудников "Шинра"?

– Да.

– Ими мы занимаемся в первую очередь.

– Я на вас рассчитываю.

Человек кивнул, затем кликнул коллег с носилками, и медики устремились к дверям черного хода. Руд следовал за ними по пятам, посчитав, что должен указать путь. Но в это мгновение внимание его привлекла молодая женщина, что-то кричащая в рацию.

Она была одной из спутниц Клауда, и звали ее Тифа. Также она являлась одним из врагов корпорации, но сейчас не было смысла атаковать ее. Турки сражались лишь тогда, когда им был отдан на то прямой приказ, или же если кто-то стоял у них на пути.

Отойдя подальше, Руд продолжал наблюдать за суетой Тифы.

Медики осторожно положили Руфуса на носилки, и Рено поинтересовался:

– Куда вы его заберете?

– Сперва в больницу, а там – кто знает...

– В смысле – кто знает? О чем это ты?

– Я говорю, что Метеор висит над головами. Что мы можем поделать, если планета вот-вот будет уничтожена?

– А, да, верно. Ладно, пойдемте.

Рено повел спасательный отряд через холл к неприметной двери:

– Тут все так запутано. Тот бритоголовый мог бы и сказать, что можно срезать путь.

– Эта информация лишь для сотрудников корпорации. Так что не вздумайте никому говорить об этом.

–...Да, сэр.

Рено кивнул, удовлетворенный ответом, и повел их к главному входу. Он продолжал шагать, пока не разглядел впереди стоящую к нему спиной знакомую девушку, Юффи. Он остановился:

– Ребята, с остальным сами справитесь? Я тут вспомнил о неотложных делах, – молвил он, обернувшись к медикам.

– Конечно. Он в хороших руках. Кстати, как имя раненого?

– Он вам сам скажет, когда придет в себя. Поместите его в хорошую палату.

– А это случайно не... Руфус Шинра? – пробормотал один из медиков, держащих носилки.

– Шшш!

Вскоре после этого Руфус оказался в Калме – городке неподалеку от Мидгара, и день этот называл не иначе как "Судьбоносным"... или же просто – "тот день". Турки не могли гарантировать безопасность Руфуса в больнице Мидгара, так как людей там было целое море, посему как только Руфус пришел в себя, Рено доложил ему о текущей ситуации, и Турки перевезли Президента в небольшой дом в Калме, которым владела корпорация. Они могли бы отправиться еще дальше на вертолете, но Руфус выказал желание остаться в Калме – совет подчиненных он уважал, но бежать в минуту, когда планете угрожала смертельная опасность, не желал.

Метеор был так близко, что, казалось, до него можно дотянуться рукой. Именно в такой напряженной ситуации четверо Турков продолжали патрулировать Мидгар. Столкновение Метеора с планетой было неминуемо, и Турки, обеспечив безопасность Президента, решили до конца исполнять свой долг.

– Нет смысла думать о том, что произойдет после падения Метеора. Мы продолжим исполнять свои обязанности, полагая, что планета справится с этим кризисом, – сказал тогда Ценг, наказав подчиненным оказывать всяческую помощь спасательным отрядам и провожать выживших в укрытия. Город уже сполна ощущал приближение Метеора. Страшные ураганы проносились по Мидгару, город сотрясали подземные толчки, рушащие здания. Город из металла стонал от боли.

– Последним приказом шеф наказал нам вершить добро, – пробормотал Руд.

– Зачем?

– Для искупления грехов.

– Ясно.

Вскоре в Мидгаре собрались бывший начальник спецотдела – господин Вельд, и прочие их коллеги. Рено подумал, что всё это видится ему во сне – еще один эффект от приближения Метеора.

Какое-то время назад Турки сделали нечто, идущее вразрез с интересами корпорации. Теперь, когда Рено размышлял над этим, он понимал, что тогда они были привержены своим убеждениям, как никогда. Сейчас же, помогая жителям Мидгара, Рено выкладывался полностью и не останавливался, даже чтобы перевести дыхание.

После того происшествия Президент Шинра и совет директоров корпорации приказали расформировать отдел административных исследований, а самих Турков казнить, но от подобной участи их спас Руфус, бывший в то время вице-президентом. Руфус стал их начальником, и сейчас, когда Рено спас его и вновь встретился со своими коллегами-оперативниками, которых не думал больше увидеть в этой жизни, он был рад, что на душе не остается никаких сожалений.

Метеор был уничтожен прямо над Мидгаром, и планета избежала гибели. Планету спасли потоки Лайфстрима, вырвавшегося на поверхность. В то мгновение, когда Святость превозмогла разрушительную мощь Метеора, люди думали, что планета сама защищает себя, не ведая о том, сколько усилий приложили Клауд и его спутники.

И когда магические энергии вступили в противостояние, Рено и Руд оставили коллег, устремившись к штаб-квартире корпорации, прямо над которой навис Метеор.

– Ну почему это должно происходить именно сейчас?

Здание сотряслось, когда из-под земли вырвался Лайфстрим, подобный изумрудному чудовищу, ибо уничтожал он все на своем пути. Турки бросились по кабинкам в уборной, в надежде укрыться там, не переставая разговаривать друг с другом через перегородку:

– Это я виноват.

– В чем?

– Если бы я не предложил вернуться, чтобы забрать ящик с инструментами... – горестно начал Руд.

– Забудь. Сейчас не время для сожалений.

Отметив, что тон Рено отличается от обычного, Руд замолчал.

– Руд? – позвал Рено, не в силах выносить воцарившуюся тишину.

– Чего?

– Мы ведь с тобой уже давно знакомы.

– Угу.

– Партнеры, верно?

– Угу.

– Лучшие партнеры.

Руд отметил, что Рено снова взял себя в руки, и услышал, что тот вышел из кабинки. А в следующее мгновение Рено изо всех сил ударил ногой в дверь кабинки Руда, но тот не растерялся и отбил дверь в сторону.

– Какого хрена!

– Мой последний подарочек моему лучшему партнеру.

– Дверь?

– Острые ощущения. Как ты любишь.

– Не настолько, – отвечал Руд, выйдя из кабинки.

– Тогда почему бы там не выйти наружу? Там весело.

– Да, просто праздник.

Они устремились к главному входу в здание, а снаружи бесновались потоки Лайфстрима.

– Обалдеть! Это что, Лайфстрим?

– Рено?

– Чего?

– Оно и к лучшему.

– Ценг, Рено, Руд, Елена, – обратился Руфус к четырем Туркам, остававшимся с ним на следующее утро после того, как Лайфстрим вырвался из недр планеты, – Чем вы предполагаете заняться теперь?

– Не помню, чтобы меня увольняли.

Ценг и остальные согласились с Рено.

И тогда Руфус отдал Туркам два приказа. Первый – вернуться в Мидгар и оценить ситуацию, второй – отыскать товарищей.

– Далеко не ко всем нашим сотрудникам можно применить понятие "товарищи". Ясно?

– Я знаю. Но зачем нам искать товарищей? Что ты планируешь?

– Мне нужна информация, и собирать ее будем по крупицам.

Руфус уже знал, что сломал несколько ребер и правую лодыжку – испытываемая боль говорила о том, что ему не помешает инвалидная коляска, но сейчас он еще не был готов так унизиться:

– Ценг.

– Да, сэр.

– Я знаю, ты был ранен...

– Есть вещи, осуществить которые может только "Шинра".

Руфус кивнул, удовлетворенный ответом.

– Уверен, будет весело.

Турки разбились на две группы и, даже не передохнув, отправились в Мидгар. Ценг и Елена занимались сбором информации, в то время как Рено и Руд – поискать товарищей. Все оперативники, которые сумели собраться вместе прошлой ночью, рассредоточась, собирали сведения о текущей ситуации и отправляли их в Кальм.

– "Лавина" некогда утверждала, что противником планеты выступает "Шинра", – неожиданно вспомнил Рено.

– Да.

– Похоже, они были правы.

– С чего ты взял?

– Смотри.

Лайфстрим спас планету, но Мидгар не пощадил. Город был полностью разрушен, и восстановить его будет невероятно сложно. Такое чувство, что им предстоит бесконечно находиться на грани жизни и смерти. Кроме того, те, кто узнавали, что планету от Метеора спасла не корпорация, немедленно занимали враждебную позицию по отношению к ее сотрудникам. Люди обвиняли "Шинру" в том, что для них настали тяжелые времена.

Рено и Руд подошли к штаб-квартире "Шинра" в секторе 0. Рядом собиралась большая толпа, хоть раненых среди людей было немного. Похоже, они хотели получить информацию или же помощь.

– Какая ирония, – хмыкнул Рено, прислушиваясь к разговорам людей. Все они считали "Шинру" корнем зла, но надеялись, что именно корпорация изменит ту плачевную ситуацию, в которой они оказались.

– Я хочу им во рты свои носки позапихивать.

– Давай. Я тебе мешать не буду.

– Увы, лишних у меня с собой нет.

Тем временем Ценг и Елена ступили на Рынок у Стены, что в трущобах сектора 6. Неприглядное местечко, но раньше Турки наведывались сюда для сбора информации. Теперь Рынок обратился в огромную свалку, повсюду валялись перекрытия, упавшие с Плиты. Хотя складывалось такое чувство, что общую картину трущоб завалы не особо изменились. Жители трущоб покинули свои дома, когда услышали о том, что Мидгару грозит разрушение, посему и поспешили убраться подальше от нависшей над головами Плиты.

По пути Ценг и Елена слышали разговоры, в которых люди обвиняли корпорацию "Шинра" во всех смертных грехах. Находились и те, кто швырял в них камни, лишь заметив форму Турков.

– Сложно выполнять задание. Почему бы нам не переодеться?

Они отыскали магазинчик и выбрали себе соответствующую одежду – Ценг натянул пляжную футболку, которые обычно носят в Коста дел Соль, а Елена облачилась в милый сарафанчик. Они отправились в бар, где всегда немало людей чешут языками. Большинство столиков было уже занято. Отыскав свободный, Турки уселись за него и немедленно начали вести наблюдение за собравшимися. Ценг устремил взор на мужчину в черной рубашке, который в одиночестве сидел за столиком, рассчитанном на четверых, опустив голову на столешницу.

– Он спит, что ли?

– Может, он...

– Господин Ценг?

– Да, что?

– Я решила остаться в отделе отчасти из-за своего долга, как Турка, но основная причина заключается в том, что...

Елена никогда не пыталась скрыть тот факт, что испытывает чувства к своему начальнику, но сейчас, когда хотела выразить их, не могла подобрать нужных слова.

– Продолжай.

– Ммм?

– Когда ты молчишь, на тебя это не похоже. Неважно, говори что угодно. Только говори.

– Что угодно?.. – вздохнув прошептала Елена, взглянув Ценгу прямо в глаза. Его, похоже, занимал лишь тот спящий человек.

– Странно.

Ценг поднялся из-за стола и обратился к мужчине:

– С тобой все в порядке?

Но ответа не последовало. Ценг потряс мужчину за плечо, но резко отдернул руку, почувствовав под ладонью что-то липкое. На ладони осталось некое черное вещество. Ценг вновь воззрился на человека. На том была черная рубашка, и он лишь сейчас понял, что вся верхняя часть тела покрыта этим черным веществом.

– Что случилось? – подоспела к Ценгу Елена.

– Он мертв.

Рено и Руд ступили в холл штаб-квартиры "Шинра". Рено старательно выводил слова на рекламном щите высотой в рост человека:

"Все, кто хотят покинуть Плиту, следуйте к железнодорожной станции и спускайтесь по рельсам вниз. Поезда не ходят. Время восстановления движения не известно. Еды здесь не достать. Корпорация "Шинра" временно закрывается".

***

Дом в Кальме был двухэтажным. На первом находились жилое и обеденное помещения, небольшая кухонька, ванная и туалет. На втором же – три спальни, в одной из которых и находился Руфус. Его лодыжка пребывала в гипсе, а шея грудь и торс были забинтованы столь туго, что он с трудом мог передвигаться без инвалидного кресла.

Из окна Руфус смотрел на город. Занавеси были опущены, но в маленькую щелку Руфус наблюдал за людьми, идущими по улице. От Лайфстрима досталось и Кальму, но ни один дом не был разрушен до основания. По этой причине здесь и находилось столько беженцев из Мидгара, искавших себе новые дома, чем Руфус был откровенно поражен. Однако ему приходилось сохранять осторожность, ведь сейчас он остался один и не мог позволить себе общаться с этими людьми. Он чувствовал себя весьма неуютно, сознавая, что между ним и озлобленным людом находится лишь одна стена. Самая обыкновенная стена, совсем не похожая на массивные стены штаб-квартиры "Шинра", обладающие повышенной прочностью. Ценг настаивал, чтобы кто-нибудь остался с ним, но Руфус ответил отказом. Он с горечью усмехнулся при мысли о собственной бесполезности. Штаб-квартира "Шинра" была крепостью, построенной его отцом. Другими слова, она была символом его отца. Однажды сын должен покинуть отчий дом и все начать с нуля. Это было в порядке вещей. Теперь пришел и его черед. Сейчас не время прятаться от народа... Он должен принять непосредственное участие в текущих событиях и достичь цели, которой может стать лишь восстановление истерзанного мира.

Неожиданно кто-то позвонил в дверь. Потом еще раз. И еще. Руфус не обращал на звонок внимания, но он не умолкал. Звонил он... не правильно. Не так, как звонили бы оперативники. Вскоре Руфус услышал, как кто-то пытается высадить дверь. Руфус подъехал на кресле к кровати, достал из-под подушки пистолет, надеясь, что ничего страшного не произойдет. Он спрятал оружие в рукаве и попытался загородить дверь стулом, взятым у окна.

Руд хорошо постарался, укрепляя дверь, и похоже было, что настырные гости наконец сдались. Но практически сразу же послышался звон выбитого стекла и в окно проскользнуло несколько человек.

– О-хо-хо, – вздохнул Руфус, снимая пистолет с предохранителя.

Вечерело. Ценг и Елена возвращались в Кальм, обсуждая ту загадочную болезнь, с которой столкнулись в трущобах. Похоже, у иных людей наблюдались такие же симптомы, как и у человека, умершего в баре:

– Ты узнала что-нибудь об этом?

– Нет. Впервые вижу что-то подобное, господин Ценг.

«Другими словами, распространяться симптомы начали лишь сегодня и мы практически ничего не знаем о болезни», – подумал Ценг. – «А чем сегодняшний день отличается от вчерашнего? Ага... Лайфстрим. Стало быть, он не только уничтожил город. Должно быть,