Вторник, время после полудня. Я ВПЕРВЫЕ ПОСЕТИЛА НОВУЮ КВАРТИРУ ФИИ, место, которое ей выдали

 

Я ВПЕРВЫЕ ПОСЕТИЛА НОВУЮ КВАРТИРУ ФИИ, место, которое ей выдали. Но с тех пор она никогда не возвращалась ко мне. Я должна была знать это, ведь именно я отпустила ее с Джеймсом.

Они никогда не позволяли мне приезжать сюда. Фиа должна была сама ко мне приезжать, и то, когда ей разрешали. Она непредсказуемая, я их страховой полюс. Они не могут рисковать, чтобы мы сбежали. Я даже не могу покидать школу, когда Фиа в городе; я могу выйти только тогда, когда Фиа на задании, и Эйден выходит со мной. Как же без сопровождения.

Они так и не вычислили, кто похитил Фию. Я знаю, что она напугана, но мне интересно…может ей там лучше без меня.

Я вылезаю из машины, Эйден ждет, чтобы подать мне руку.

— Она будет в порядке, — говорит Эйден. — Ты найдешь ее.

— И совсем скоро, — добавляет Джеймс с поучительными возгласами.

Ненавижу его.

Если бы я была на месте Фии, или другого человека, я могла бы избавиться от него сейчас же, сбежать в другое место, освободиться. Но это ложь. Потому что, даже если бы я могла видеть, я бы не смогла сбежать без Фии, я бы ее не бросила. Если бы я сбежала, я бы все равно не была бы в безопасности, меня бы нашел Кейн. Мои мысли никогда не будут в безопасности. Даже мое будущее в их руках.

Он пойдет на все, чтобы найти Фию. Если я найду ее, я спасу ее от плена, освобожу, она вернется ко мне. Возможно, мы никогда не выберемся отсюда. Наш ложный план ничего не планировать никогда не сработает. На всей планете нет такого места, где бы нас не вычислили, и не нашли.

Мир замирает, когда мы входим внутрь. Мы спокойно подымаемся по ступенькам, и Джеймс открывает двери. Внутри свежий воздух, пахнет чистотой. Скучно. Но чувствуется вдали запах духов, Фиа такими не пользуется.

— На что это похоже? — спрашиваю я. Я хочу узнать, где жила Фиа. Как бы я хотела чаще сюда приезжать, жить с Фией. — Как она отделала квартиру? — Ненавижу, что другим приходится объяснять мне, что я сама не могу увидеть.

Джеймс отвечает: — Она ничего не меняла. Она сказала, что ей итак все нравится.

— Где ее комната? — Честно говоря, не подозреваю, как мне это поможет, но мне надо почувствовать хоть что-то, возможно, у меня будет видение. Иногда я принуждаю себя видеть, но это нелегко, обычно, это похоже на сон.

— Иди вперед. Пройдешь через маленькую приемную, там дверь, она открыта.

— Мне пойти с тобой? — Спрашивает Эйден, но я качаю головой. Я рада, что Джеймс не пытается сопровождать меня. Лучше бы его вообще не было здесь. Ненавижу, что он знает ее квартиру, бывал здесь с Фией, а я нет. Я провожу рукой по стене.

Мне становится лучше, потому что здесь пахнет Фией. Пахнет пряностями, энергией и ванилью. Я делаю следующий шаг вперед и натыкаюсь на пару обуви в середине комнаты.

Они тоже принадлежат моей Фие.

Я осторожно перемещаюсь, чувствую под ногами валявшуюся одежду, пока не дохожу до кровати. Одеяла на кровати, слышны по краям, я падаю на кровать, и ложу голову на подушку. Фиа, где же ты? Как же я скучаю по твоим пальцам, сумасшедшему смеху, по всем твоим штучкам.

Прости, что хотела видеть тебя такой, какой ты была раньше. Я знаю, что ты не можешь быть прежней. Возвращайся ко мне, и мы вместе решим, как нам быть дальше. Возвращайся, я перестану контролировать тебя, я просто буду твоей сестренкой. Я ударяюсь головой о подушку, показывая фальшивую улыбку.

Нет, не фальшивая.

Я смотрю. Не двигаюсь, даже не позволяю себе дышать. Фиа. Я хочу увидеть Фию. Покажи мне Фию.

Я вижу мужчину в костюме; он старше, его волосы потрепанные. Он сидит за столом, за ним окна. Снаружи за окнами идет снег. Комната странная – окна закруглены, нет углов. Она круглая. На полу ковер, на котором рисунок какой-то птицы, а также здесь есть флаги, известные всем. Я замечаю ту же птицу, высеченную на столе, и ее же на одном из флагов.

Мужчина встает и протягивает руку, улыбаясь. Другой мужчина красивый, вежливый, тоже в красивом костюме, протягивает свою, происходит рукопожатие.

— Спасибо за такую новость. — Первый мужчина проходит и садится на шикарный диван.

Другой мужчина садится напротив. — Пожалуйста, мистер Президент. Как Лоурен? Я недавно видел ее.

Президент смеется: — Она лучшая. Повторюсь, спасибо.

Я хочу сдаться.

Потому что я знаю голос второго мужчины. Кейн. Мистер Кейн. Он полный и уверенный в себе, но по голос не похож на плохого человека. Значит, он дружит с президентом.

Вдруг картинки меняются, кружится голова. Адам? Вот и он. Он гуляет по улице.

Фиа вместе с ним.

Он что-то говорит. Я не могу услышать его, потому что очень ветрено, но Фиа смеется. По-настоящему смеется. Даже с Джеймсом она так не танцевала. Он смотрит на нее нежным, невинным, счастливым взглядом. Я не могу представить себе хоть кого-нибудь, кто бы смотрел на нее так, как он.

Фиа улыбается.

Они покупают хот-доги на улице, и гуляют без какой-либо цели – у Фии всегда есть цель – он так оживленно говорит, что подпрыгивает, и тут же краснеет и извиняется. Я не знаю, где они, не могу определить.

Они садятся на скамейку. Внезапно меня охватывает чувство, что я подслушиваю то, что не должна, вторгаюсь в личное пространство Фии. Адам садится ближе, его коленки нервно дрожат. Она его слушает, но ее взгляд где-то вдалеке. Он медленно обнимает ее за плечи.

Она пялится на их руки так, как будто что-то случилось. Я ожидаю, что она уберет свои руки, начнет шкрябать пальцами коленки. Но этого не произошло. А потом она улыбается, ее улыбка разбивает мое сердце, потому что я вижу, что ее сердце тоже разбито.

Я открываю глаза, возвращаюсь в реальность.

— Ты видела ее? — спрашивает Джеймс.

— Да, — говорю я.

— Где она?

Я не могу ему сказать. Не могу описать ему то, что видела. Мы все равно найдем Фию, и вернем назад.

Но если мы и не найдем ее, у нее будет шанс подольше побыть счастливой.

Но и в этом случае, Кейн заберет мою жизнь.

Я сажусь. Впервые в жизни у меня есть шанс защитить и позаботиться о моей сестре. Она бросила все, чтобы сделать то же самое для меня. Я тоже должна сделать все возможное для нее.

— Она в каком-то монастыре, не знаю, где.

— Дорис?

Я бледнею, мое сердце останавливается. Как я не услышала, что вошла мисс Робертсон? Духи. Она уже была здесь. Все это время. Она не может знать. Она не должна услышать.

— Она врет. Она знает, где Фиа. Что же это было?

Я не должна думать об этом. Песня. Мне нужна песня. Фиа поет песни. Пой, пой, пой.

— Столб, — говорит Джеймс. — Статуя.

Не говори, прекрати, не говори ничего.

— Скульптура. Самолет. Арка.

Бошка трещит; я не думаю о слове, но им итак достаточно. Дорис иронично смеется.

— Святой Луис. Мне нужны 10 парней. Мы немедленно выезжаем.

— Мне взять с собой ясновидящих?

— Нет. Анабель – единственная, кто может видеть Эни, она уже выполнила свою работу. Спасибо, Дорис. Этого достаточно.

— Я пойду на обед, — говорит Эйден, сжимая мое плечо. — Ты же справишься. Мы сделаем маникюр и завтра… — Ее голос обрывается. Я знаю, что она ненавидит Фию, но она чувствует то, что чувствую я. Она знает. — Все образуется. Увидимся дома.

Я слышу, как они уходят, я в отчаянии. Мои же мысли сломали Фию.

— Ты должна была просто сказать мне правду, — говорит Джеймс. — Ты сама все усложняешь.

— Пожалуйста, Джеймс, прошу тебя. Я видела ее. Она счастлива. Она была вдалеке от всего этого дерьма. Ты говорил, что переживаешь за нее. Позволь ей остаться там. Отпусти ее.

— А что будет с тобой? Ты же знаешь, что будет с тобой, если она не вернется.

— Это не имеет значения. Она заслуживает на шанс. Пожалуйста, не забирай ее.

Пауза. Слишком долгая пауза. Потом он задумчиво говорит, — Откуда ты знаешь, что там она счастлива?

— Она смеялась. По-настоящему смеялась. И она позволила ему взять ее за руку.

— Ему? — Его голос тяжелеет. Я опускаюсь на кровать. Я опять сделала это. Сказала глупость. Я потеряла любой шанс для Фии. — Она была с парнем? Кто он?

— Пожалуйста. Отпусти ее. Мы же можем вместе отпустить ее.

Он сердится. — Никто из нас не сбежит отсюда, Эни. Мы все поплатимся за это. — А потом, когда я вздрагиваю от его слов, он удивляет меня грустью в голосе. — Ты говорила, Адам Дентинг сильнее вас двоих. Поэтому придется поработать. И я не могу отпустить Фию.

Я помню, что говорила Фиа, кем был настоящий Кейн за пределами школы. — А чтобы сказала твоя мать?

— Ничего. Она умерла, и оставила нам разбираться со всем этим дерьмом. А теперь, подымайся. Я отвезу тебя домой.

Я никогда не выберусь отсюда, а Фиа всегда будет птицей в клетке из-за меня.

Глава 20

Эни. 6 месяцев назад.

 

Я ПЫТАЮСЬ ПОНЯТЬ, КАК ЖЕ УВИДЕТЬ.

Как только информация пришла мне, я поняла, что информация ограничена. Большинство из того, что я увидела, я уже знала до этого. Школа представляет собой место для тестирования экстрасенсорных способностей. Только для девушек. Я сначала думала, что такое же место есть и для парней, но по какой-то причине, у парней таких способностей не наблюдали.

Что означает, что мысли и чувства безопасны в присутствии охранников. Что-то необъяснимое.

Девушки быстро учатся, набираются опыта, поэтому классы такие маленькие. Те, у кого достаточно знаний и навыков, они медленно учатся, но и способны на обман, а те, кому можно доверять, используют для приказов Кейна, они могут выходить за пределы школы.

Они никогда не возвращаются.

Мы находимся в этой школе, и нас не подпускают к новичкам, которые прибывают. Главная, кто был ответственен, была нашим куратором, Кларисса.

Нам позволяется больше, чем Фие, но она для них интересней всех девушек здесь. Я знаю, что Фиа особенная, но я до сих пор не могу понять, почему они так зациклены на ней. Зачем они заставили ее остаться? Почему они ничего не предприняли, когда Фиа убила Клариссу.

Всех девушек находят по слухам, газетам, видениям, а потом затягивают так же, как и меня – стипендия, престижная школа, специализированная для одаренных девушек. Затем постепенно девушек учат тому, что они не одиноки, что их окружают такие же одаренные девочки, как они, дают инструкции, помогают, предоставляют жилье.

Все прекрасно. Начинаются бесконечные задания на шпионаж, девушек используют как в бизнесе, так и в политических целях. Почти все девушки приходят сюда совсем молодыми, с ними очень хорошо обращаются, конечно, они хотят власти и денег, как и большинство людей.

Но знания – их еще не достаточно. Их недостаточно, чтобы защитить Фию, выбраться отсюда. Так что я делаю то, что могу лучше остального, я пытаюсь увидеть ответы в своих видениях.

Кларисса не особо занималась моим обучением. Она говорила мне сфокусироваться, но она всегда требовала сосредоточиться только на Фие. Мне не обязательно видеть Фию, но мне очень хочется. Просто увидеть, счастлива она или нет. Ее письма не успокаивают меня, они какие-то далекие. У них нет души.

Иногда мне удавалось видеть маленькие вспышки, которые я не могла объяснить, иногда вижу горы, где мы раньше жили, но мне тяжело вспомнить моменты из моего детства. Я представила себе несколько деревьев, больше скал. Красота. Но потом вижу какие-то странные картинки, не могу их никуда прикрепить.

Может, если мне выпить, мой мозг заработает лучше. Это работает, отчасти. Я сижу такая уставшая, хочется жрать, меня трясет. Но потом я, все-таки, вижу.

Фиа стоит на балконе с обычным взглядом, пялится на город с каменными домами и извилистыми улицами. Она выглядит хорошо. Джеймс заботится о ней, как и обещал.

А потом Фиа танцует в темноте, вокруг шум и движение, не могу понять, что происходит, но одно я знаю точно, что в этот момент она свободна, и от этого мое сердце болит.

Парень, такой красивый, добрые глаза и широкие плечи, сидит за деревянным столом, смотрит на картину женщины с такими же глазами, как у него. Его лицо излучает мучения, понятия не имею, кто этот парень, и кто эта женщина. Я не так уж часто вижу парней. Потом я слышу голос Фии, она зовет Джеймса и говорит ему: — Джеймс, ну что мы играем в игру или нет? Чем быстрее мы закончим, тем быстрее я пойду танцевать.

Джеймс.

Его лицо сразу меняется, расчетливая улыбка, он хватает картину и встает.

Все меняется, я вижу Эйден, читающую книгу возле бассейна, она отвлекается, подымает глаза и смотрит на идущих Джеймса и Фию.

Опять смена, вижу парня, темные волосы, он поворачивается ко мне, щелкает пальцами. Не знаю, кто он, вот опять видение обрывается, я вижу женщину в офисе. Она что-то бормочет про себя, и я узнаю ее, голос Мисс Робертсон. Вечер, за окном практически темно, и стоит наполовину полная бутылка. Она наливает еще один стакан, и выпивает залпом. Потом она прячет бутылку в стол.

На полу валяется маленький чемодан, он открыт.

Потом я возвращаюсь в свой обычный мир. И что мне с этим делать? По крайней мере, теперь я знаю, почему так много женщин потеряны из-за Джеймса. Но он намного больше скрывает, чем он позволяет им увидеть. Фиа кажется такой…решительной. Не счастливая, но решительная, хорошо выглядит.

Я сильно скучаю по Эйден. Как бы мне хотелось быть с ней.

Мисс Робертсон в скором будущем впадет в ступор. Не очень профессионально. Никакой выгоды я здесь не вижу.

Пока…пока она не уезжает сейчас. Новая поездка. Я встаю, еле держусь на ногах, кружится голова, останавливаюсь в холле. — Дарен?

— Да, Мисс Анабель. Чем могу помочь?

— Мне нужно поговорить с Мисс Робертсон. Когда она вернется?

— Завтра днем.

— Хорошо, спасибо.

Я возвращаюсь в свою комнату, на моем лице улыбка. Под матрацами, спрятанными, чтобы Фиа не нашла, у меня ее старые таблетки. Странный рецепт – они могли ее усыпить, но потом разбудить, и она ясно мыслила. Это единственное время, когда я могла поговорить с ней.

Мне не нравилось, что она говорила, просто я слышала вещи, которые она бы мне никогда не сказала. Вот так я поняла, как Кларисса заставила ее выполнить задание тогда на пляже. Я кладу 4 таблетки в руку. Ее офис находился на пути через внутренний двор…а также ее стол, в котором осталась бутылка алкоголя, она приедет и обязательно доберется до нее.

 

 

Я стучу в дверь. Нет ответа. Пожалуйста, пожалуйста, пусть это будет сегодня, как я видела. Я толкаю дверь, она открыта.

— Мисс Робертсон? Вы здесь?

Легкое похрапывание встречает меня. Я улыбаюсь и закрываю за собой дверь. — Дорис, проснитесь.

Нет ответа.

— Дорис!

Ее дыхание меняется, я слышу скрип стула; бутылка или стакан падает на пол.

— Упссс, — произносит она, — Анабель? Это ты?

— Да. Я хотела поговорить с Вами. По поводу Софии.

— Соф-ия. Я рада, что она уехала. Всегда ненавидела ее мысли. Очень плохие мысли. Всегда.

— Почему она нужна Кейну? Разве он не должен был избавиться от нее после смерти Клариссы?

Мисс Робертсон фыркает. — Кларисса получила то, что заслуживала. Я не раз говорила ей, но она никого не слушала, она всегда считала себя правой во всем. Она должна была стать первой ясновидящей, правой рукой Кейна. Никто не сожалел о ее кончине. Она была жестокой.

— Она собиралась убить меня? — спрашиваю я. Мое сердце бешено стучит. Была ли Кларисса единственной, кто хотел убить меня? Если она, то Фиа убила убийцу. Это все меняет.

— Кто знает? Ты была не первой. Она тебя тоже ненавидела.

Я хмурю брови, мне больно. Я всегда думала, что нравилась Клариссе. Она была добра ко мне, помогала разбираться в видениях. — Ненавидела?

— Она ненавидела любую другую ясновидящую, Она организовывала им диверсию. Не хотела, чтобы кто-то другой был нужен Кейну. Большинство из вас бессмысленны. Все постоянно меняется, не могу увидеть, что ты из себя представляешь, только бла, бла, бла. Теперь чтение мыслей – это что-то другое. Это действительно мастерство. Но выхожу ли я за пределы школы со своими мыслями, плавающими вокруг меня, вдолбленными в мой череп? Нет. Отправляли ли меня к президенту или сенатору? Нет. Мне приходится жить с подростками, которые жалуются целыми днями. Если бы я не привела в школу трех своих неблагодарных детей, я бы ушла в такт. Такт, говорю тебе. Я бы ушла, просто бы сбежала.

Она умолкает, и я слышу удар обо что-то деревянное. Думаю, она опустила голову на стол. Президенты и сенаторы. Вот куда посылают остальных девушек? Работают на влиятельных персон, лезут в их головы, узнают нужную информацию?

— А что касается Фии? Почему она такая особенная?

— Она не может совершить ошибку. Идеальные инстинкты и интуиция. Оружие, борьба, ее невозможно обмануть, но она может обмануть любого. Практически невидима для ясновидящих, она легко меняет планы, схватывает все на лету. — Она неприятно посмеивается — Ей все не по чем, глупая. Как могут быть идеальной инстинкты у сумасшедшей девчонки?

— Она не сумасшедшая, — возмущаюсь я.

— Она – стоп, что ты здесь делаешь? Я плохо тебя слышу. Наверно, я много выпила. — Или может потому, что я добавила в твою бутылку таблетки вчера.

— Ложись спать, старая дубина. — Я поворачиваюсь и выхожу из ее офиса. У меня неприятности. Что с того, что у Фии идеальные инстинкты и интуиция? Почему это делает ее полезной, ценной?

Ладно, если у тебя есть кто-то, кто может сделать лучший выбор в любой ситуации, сделать все в свою пользу – если каждое чувство, каждая реакция всегда была правильной – твои возможности даже лучше, чем у любого ясновидящего, медиума и у всех взятых вокруг.

Но то, что сказала Мисс Робертсон, все равно не дает мне покоя. Фиа не была сумасшедшей, не была, но ее так быстро вовлекли сюда, дрессировали. Что, если убрать ее инстинкты, как сильно это навредит ее интуиции?

Кларисса, мертвая на полу, решение Фии.

Кларисса! Кларисса, зловещая Кларисса, она бы убила меня. Я должна сказать Фие. Это все поменяет, я уверена. Ей станет легче, она перестанет себя винить. Я бегу по коридору, вниз по ступенькам, жду, пока мне откроет дверь охрана.

В своей комнате я листаю список номеров в телефоне. Джеймс дал мне его, когда они уезжали. Я пыталась несколько раз дозвониться, но Фиа не отвечала, не хотела. Было очень тяжело, депрессия.

Я набираю номер, слышу гудки, очень нервничаю, затем слышу голос Джеймса. — Алло.

— Джеймс! Мне надо поговорить с Фией!

— Анабель? Что случилось?

— Ничего! Мне надо с ней поговорить!

— О чем?

Я выдыхаю. — По поводу Клариссы. Она должна знать то, что знаю я.

— И что же ты знаешь?

— Кларисса всегда была злой, жестокой! Мы никогда не знали, убьет ли она меня, но теперь я уверена, что она бы убила меня. Она занималась таким с другими девушками. Даже Мисс Робертсон подтвердила все, это же что-то значит. Где Фиа?

Длинная пауза, а я продолжаю ждать, пока он ответит. Но потом Джеймс произносит: — Ты думаешь, это что-то изменит?

— Все! Фиа не должна винить себя, она не должна с этим жить!

— Не думаю, что ты вообще понимаешь свою сестру. Она не убивала Клариссу потому, что та злая и жестокая. Она убила Клариссу, чтобы защитить тебя. Кларисса могла быть хоть матерью Терезой, Фиа все равно бы поступила так.

— Но…если бы она знала —

— Это бы ничего не изменило. Фиа всегда делала свой выбор, лишь основываясь на тебе, и неважно кто мог быть на месте Клариссы или другой девушки, Фиа убила бы любого, кто навредил бы тебе. Она выбрала тебя, Анабель! Из всех. Ничто не изменит ее чувств по поводу того, что она сделала, потому что она прекрасно знает, что она сделает это снова. Вот с чем она не может жить!

Я падаю на диван. — Но она должна знать. — Все наладится. Все будет хорошо.

— Я думаю, ты единственная, кто облегчает свою вину, виня Клариссу или других. Даже не думай, что это поможет Фие. Сейчас она спит, и я терпеть не могу будить ее. Ей что-то передать от тебя?

— Нет, — срываюсь я и кладу трубку.