Студопедия — Ураганов
Студопедия Главная Случайная страница Обратная связь

Разделы: Автомобили Астрономия Биология География Дом и сад Другие языки Другое Информатика История Культура Литература Логика Математика Медицина Металлургия Механика Образование Охрана труда Педагогика Политика Право Психология Религия Риторика Социология Спорт Строительство Технология Туризм Физика Философия Финансы Химия Черчение Экология Экономика Электроника

Ураганов






Сезон

ураганов

 

Авторы: rah & beduini

Рейтинг: NC-17

Категория: MSR, ангст - никакого X-файла, никакой мифологической линии, только отношения

Правовая оговорка: не наши

Спойлеры: все по «Существованию»

Архив: только Duckies. Можете использовать ссылку - только сообщите нам:
http://www.justduckies.org/beduini/beach/day01.html
Аннотация: "Старые привычки тяжело умирают"

Обратная связь: [email protected]

--------------------------------------------------------------------------------
Спасибо: Mayor Sybil, Deputy Mayor Melly и Bestest Quack Lari за их мудрые советы, вдохновляющие идеи, смелую критику и поздние часы. Спасибо также Mereys за дополнительную бету

Мы любим наших Duckies

Перевод: Сантильяна

 

 

День 1


Суббота, середина сентября

"Плохие новости, Скалли, апрельские дожди могут принести в мае цветы, но также они становятся причиной паршивого бейсбола..."


Он едва переступил порог ее квартиры, когда встретил ее самый серьезный 'заткнись, я говорю по телефону' взгляд вкупе с изогнутой бровью, она стояла на другой стороне уютно освещенной комнаты. Она повернулась к нему спиной. Закрыв рот и бросив ключи от машины на близстоящий стол, Фокс Малдер снял мокрую куртку и повесил её на стоящую рядом вешалку.


Округлые бедра, тонкая талия, ровные плечи. Поза Скалли была напряжённой, в то время как голос оставался знакомым. "Я знаю", тихо произнесла она в трубку.


Он подметил ее мельчайшие жесты и интонацию, пытаясь быстро прочитать то, что происходило. Шея напрягшаяся, движения практичные. Она говорила с кем-то из близких, вероятно, с членом семьи. Вероятно, со своей матерью. Она поднимала маленькие вещи, расставленные по квартире, и снова ставила их, неразборчиво бормоча ответы. Он сделал вывод, что какой бы ни была тема разговора, она была той, которую она обсуждать не хотела. Возможно, он, их Удивительные Неопределенные Отношения, крестины ребенка или...


"Я не хочу сейчас говорить с ним". Ее тон решительно обострился, и он чётко расслышал каждое слово.


Ну, он уже был научен - темой беседы был не он, в смысле Малдер. Это был он, в смысле –


Скалли склонила голову, прижала ко лбу ладонь и закрыла глаза. "Да, я получила открытку Тары".


в смысле Старший Брат Билл.


"Это не компенсирует то, что он гово…", она вздохнула. "Я знаю, мама. Нет, это не из-за этого. Он даже не собирается быть там, не так ли? Нет, как я уже сказала, для нас это просто не лучшее время". Она положила руку на бедро и вышагивала по гостиной как пантера в клетке. Ее голос стал тише, а плечи сгорбились. "Прости. Нет, я знаю, что ты делаешь".


Она примирительно посмотрела на него, и Малдер предложил ей слабую, поддерживающую улыбку. Она выпрямила спину, ее тон изменился. "Мама, Малдер вернулся, я должна идти..." Удобный уход от неудобной беседы, с сухой иронией подумал он, когда она повесила трубку с неизменным "Я тоже тебя люблю".


"Почему всегда я становлюсь оправданием за твой побег от телефона?" вслух высказал он свою мысль, когда она повернулась к нему лицом. Она громко выдохнула, ее плечи явно расслабились.


"Ты не оправдание. Но я только что уложила Уима спать, и она знала об этом, потому я должна была придумать что-то еще".


Он пересек комнату, идя к ней и думая, что немного поддержки не помешало бы. Как только он протянул руку к ее плечу, она посмотрела на него и прокомментировала: "Ты мокрый".


Опуская руку, он безмолвно кивнул, она повернулась и направилась в ванную, мгновение спустя появляясь с чистым, кремовым банным полотенцем.


"Игру отменили из-за дождя", сказал он в ответ на ее вопрошающий взгляд. Он взял полотенце и вытер намокшую голову, пока его темные, подстриженные волосы не встали торчком. Он слышал слабый ритм капель дождя, стучащих в окно, гроза нарастала.


"Ты что-то говорил о цветах?" спросила она, отвлекаясь от разговора, вероятно, при звуке дождя.

 

Он покачал головой. "Ничего важного. Это была шутка - и плохая, так как сейчас сентябрь, а не май".

Она взяла у него полотенце и нежно вытерла его мокрое лицо, после вешая полотенце ему на шею так, что каждый конец свисал ему на грудь. Когда ее глаза встретились с его, они передавали ее сочувствие. "Сожалею об игре, Малдер. Я знаю, что ты с нетерпением ждал её".


"Я тоже сожалею", тихо ответил он, замечая, что ее лицо стало сосредоточенным, когда она отвлеклась и поймала большим пальцем каплю воды, срывающуюся с его подбородка. Она немного поджала губы, и он улыбнулся, у него сбилось дыхание от знакомого укола тёплого чувства. "Вообще-то... это не совсем правда..."


Ее глаза встретили его с недоумённым взглядом. "О?"


"Да", прошептал он, нежно таща ее за отвороты незаправленной рубашки. "Иди сюда..." Он наклонился к ней, медленно захватывая ее губы своими, чувствуя, что она отвечает и приоткрывает губы под нежными поисками плоти против плоти. Когда они отстранились, она тихо вздохнула.


Он кивнул на телефон. "Хочешь поговорить об этом?"


Она снова вздохнула, на сей раз громче, и схватилась за концы полотенца. "Мама сняла на неделю пляжный домик в Северной Каролине и побуждает нас присоединиться к ней". Слово 'побуждает' было подчёркнуто и сопровождено мягким рывком полотенца, что говорило ему всё то, что он должен был знать о том, насколько Мэгги хотела, чтобы они были с нею на побережье. Он на миг задался вопросом, кого из них включало это 'нас', и решил, что и его тоже.


"Где в Северной Каролине?" спросил он.


Она помолчала, и он увидел в выражении ее лица проблеск понимания. Он немного рассказывал ей о семье его матери в тот день, когда они ехали в Роли на ее панихиду, и без сомнения она нашла связь. Кауперсы жили около Роли, но лето проводили на побережье Каролины.


"Кейп-Хаттерас", ответила она. "Ты был там, да?" Интонация ее голоса заставила предложение походить больше на утверждение, нежели вопрос.


"Очень давно не был".


Он проводил некоторое время в Хаттерасе, но не после того, как ему исполнилось девять или десять лет. Малдеры отдалились от семьи его матери, всё время проводя лето на Винограднике Марты в пору его юности и отрочества. Не желая, чтобы она почувствовала давление этой незначительной связью с родственниками его матери, он протянул руку и провёл кончиками пальцев по ее щеке. "Однако у меня нет серьёзных ассоциаций по этому поводу".


"Я сказала ей, что для нас сейчас не лучшее время", пробормотала Скалли, прижимаясь к его руке и на этом оставляя своё объяснение. Малдер чувствовал вес ее слов - высказанных и невысказанных - в то время как его рука ласкала ее щеку. Не лучшее время. Сейчас с непочатым краем проблем, невысказанных и нерешенных между ними, провести неделю под одной крышей с ее консервативной католической матерью было, вероятно, не лучшей идеей; провести неделю под одной крышей друг с другом было уже достаточной проблемой.


Их сыну было уже четыре месяца, а они все еще держали отдельные квартиры. Конечно, большинство дней и ночей он проводил у неё, кроме ночи или двух, когда шёл к себе домой в пустую квартиру, чувствуя себя одиноким и неуместным. Уже более двух месяцев они ни ночи не проводили отдельно, но освобождение его места жительства было темой, которую они все же должны были начать обсуждать, их нынешняя ситуация затянулась. Эта недоговоренность была лишь одной из многих связей с их прошлым и их общей работой, она - как и их будущее - стала темой, которой они тщательно избегали.


Он согласно кивнул и положил руку ей на затылок, чтобы притянуть ближе и обнять. Прикосновение было тем, что они оба использовали вместо таких слов как 'будущее' и 'обязательство', даже если ни один из них не мог представить жизни без другого. Выразить эти чувства словами было намного труднее.


В ответ Скалли закрыла глаза и обернула руки вокруг его талии, повышая температуру его тела и призывая конечности реагировать. Прошло некоторое время с тех пор, как они разделяли что-то более интимное, чем объятие и поцелуй; их физические отношения были неопределенными с тех пор, как Скалли поправлялась после родовой травмы, и они оба привыкали к бесконечным обязанностям родительского статуса. Но здесь и сейчас они были одни и в объятиях друг друга. Уим спал, только что сдавшись дремоте, и, вероятно, не проснётся ещё, по крайней мере, с час. Это было не то количество времени, которое понравилось бы Малдеру, но уже кое-что.


Как раз когда он подсчитал вероятности такой редкой возможности, он мог сказать, насколько усталой она была, только по тому, как все ее тело, казалось, таяло в его руках.


"Ты хоть сколько-нибудь отдыхала сегодня?" спросил он, наклоняя лицо к ее лицу и немного перемещая бедра. Он не хотел, чтобы она чувствовала себя склоняемой к сексу только потому, что он не мог помешать своему телу реагировать на ощущение ее в своих руках. Они долго стояли так, обнимая друг друга в необычайно тихой квартире, убаюканные непрерывным стуком дождя.


"Немного", ответила она уклончивым тоном.


"Тебе снова снился сон?" побуждал он, зная, что с тех пор, как родился Уим, у неё были тревожащие сны и все на одну повторяющуюся тему: кто-то или что-то забирали у неё Уима, а она не могла шевельнуться. Учитывая то, как он появился на свет, и обстоятельства, окружающие его рождение, Малдер знал, что ее опасения не были необоснованными. Но с тех пор никаких фактических происшествий, более серьезных, чем опрелость от подгузников, не возникало, и у них не было причины думать, что сейчас их безопасность была под вопросом. Никакой причины кроме старых страхов и большой истории.

Она мгновение молчала, затем кивнула. "Я проснулась раньше, чем он зашёл слишком далеко", сказала она. Он прижался губами к ее макушке, поглаживая ее по волосам.


Внезапно чувствуя себя утомлённым и нуждающимся в собственном отдыхе, он сказал: "Почему бы тебе не прилечь сейчас, пока он спит. Я буду прислушиваться на всякий случай". Она сделала шаг назад и с дрожащим вздохом посмотрела на него в поисках заверения. Он ободрительно улыбнулся ей, беря ее за руку и переплетая их пальцы. "Возможно, я присоединюсь к тебе на некоторое время, если обещаешь не захапать себе все одеяла".

 

*****

 

Поздний полдень перетёк в ночь, пока Скалли спала, свернувшись на боку, в то время как Малдер читал около нее. Когда ребенок проснулся и начал суетиться, желая свою бутылочку, Малдер тихо встал и взял его на кухню, чтобы не разбудить Скалли.


Уим жадно ел, устроившись на руках своего отца, пока Малдер тихо шагал по квартире из комнаты в комнату, медленно наворачивая круги по месту, которое становилось - по умолчанию, если не намерению - его домом. Он глубоко дышал, в то время как его взгляд блуждал по знакомым предметам каждой комнаты, и задавался вопросом, когда именно случилось так, что он перестал чувствовать себя в этой квартире гостем. Здесь он чувствовал себя дома больше, чем в собственной квартире, хотя, возможно, это говорило не о многом. Несмотря на несколько неопределенно вдохновенных попыток художественного оформления, его существование там было примером холостяцкой жизни в своём большинстве, спартанским и беззаботным, а его комфорт никогда не зависел от большего знания, чем где находились его вещи. Всегда было слишком много других вещей, занимающих его мысли. Но жить у Скалли было совсем другим. За десять лет в собственной квартире он никогда не достигал того уюта, который чувствовал за последние четыре месяца в ее квартире.


Конечно, он принес сюда предметы первой необходимости - свои любимые рубашки, свои книги, свою бритву - и в каждой комнате были признаки его проживания; его пиджак, повешенный на кухонный стул, его ноутбук и бумаги на столе, его зубная щетка в ванной. Остальные его вещи в пыльной тишине ждали случайных визитов, которые он наносил, чтобы забрать свою почту и проверить автоответчик; только аквариум переехал и теперь выглядел намного больше по-домашнему на ее серванте. Кроме него он больше ничего не положил в коробку, не дал переезду больше самой мимолетной мысли. Пока нет. А возможно, и никогда.


Бутылочка опустела, он прижал Уима к плечу, слегка поглаживая его по крошечной спинке, чтобы тот выпустил воздух, который мог проглотить. Уим отрыгнул - дважды - и в настоящее время удовлетворённый уткнулся в плечо отца, уплывая обратно в сонное состояние. Малдер продолжил наворачивать круги, слушая капающий с деревьев дождь, тихие кряхтения Уима и медленное, тяжелое дыхание Скалли в другой комнате. Он остановился в дверном проеме спальни. С нежно, но крепко обернутыми вокруг спящей фигурки Уима руками, он смотрел на тускло освещенную комнату. Его ботинки лежат на полу около шкафа. Джинсы, которые он надевал днём прежде, все еще были свернуты на маленьком стуле, книги, которые он читал, были свалены в кучу на его стороне кровати. Ниже и вокруг сонной фигуры Скалли простыни и покрывала были полностью смяты, а на подушках остался след от его головы, так же как и на ее.


Его сторона кровати.


Всё не так начиналось, но таким стало. Одна кровать. Их кровать. Их спальня. Он понес Уима к маленькой колыбели, стоящей в пределах досягаемости со стороны кровати Скалли, и уложил его.

 

Затем, двигаясь осторожно, чтобы не разбудить мать или сына, он подошёл к своей стороне кровати, выключил настольную лампу и лёг, чтобы присоединиться к ним во сне.

 

*****

 

Он спал недолго, когда внезапно проснулся, осознавая, что Скалли не было в постели. Рассеянный свет от уличных фонарей купал комнату в желто-сером цвете, стирая тени, что он с трудом отличал во влажном воздухе стены от мебели. Он поморгал, вдохнул и выдохнул через нос и всмотрелся в затемнённые перекладины кроватки. Она взяла ребенка с собой.


Дождь прекратился, оставив мир снаружи тяжелым и капающим. Малдер пошел на кухню, почёсывая голову. Это становилось ритуалом; каждый скрип половиц походил на знакомое приветствие. Он остановился в дверном проеме.


Скалли стояла к нему спиной, бедром прижавшись к столу, ее силуэт в шелковом халате выделялся в синем свете, идущем от одной из горелок плиты. Поверх ее правого плеча была видна золотистая макушка Уима. Малдер остановился и вздохнул, чтобы не напугать ее своим присутствием.


"Всё хорошо?" спросил он.


Она повернулась, ее подбородок скользнул по голове ребенка, она посмотрела на него, и по ее расстроенному лицу и двум быстрым слезам, скользящим по ее щекам, он немедленно понял, что всё было нехорошо. У нее был ещё один кошмар; его остатки цеплялись за нее как тени. Малдер быстро обошёл стол и притянул ее и ребенка в свои объятия.


"Я не могу продолжать это делать", сказала она против его груди, ее голос был хриплым, срывающимся на всхлип. Ребенок захныкал, извиваясь между ними. "Я не могу..."


Малдер взял плачущего Уима и отстранился, прижимая ребенка к плечу. Скалли машинально протянула руку, но опустила, когда Уим почти немедленно успокоился. Малдер печально улыбнулся ей поверх головки ребенка, но она отвернулась, выключая горелку и прислоняясь к столу с дрожащим вздохом. Она выглядела опустошенной. Он поглядел на подогретую в кастрюле бутылочку. "Возвращайся в постель", сказал он, мягко побуждая её. "Я покормлю его".


Она посмотрела на него, её глаза были темными от усталости. "Я больше не усну". Ее голос сохранял след удивления и больше чем небольшой беспомощности. Она тряхнула головой. "Я просто так сильно устала", сказала она, снова съёживаясь.


Протянув свободную руку, Малдер коснулся ее плеча и снова прижал ее к себе. Он держал их обоих, своё сердце и свою душу, в безопасности своих рук. Он медленно покачивал их, прижавшись щекой к гладким волосам Скалли.


"Можешь рассказать мне?" спросил он, имея в виду кошмар. Ей не нравилось рассказывать ему о призраках, которые нарушали ее сон даже чаще, чем Уима. Малдер знал, что она стеснялась своих очевидно безрассудных страхов и не хотела добавлять к его заботам и свои горести. Он проходил через собственные кошмары, начиная с его недавнего возвращения из без вести пропавших и мертвых - большинство из них пробуждающие - но также он знал, что старые привычки тяжело умирали. Почти восемнадцать месяцев Скалли была своим собственным оплотом, сохраняла свой рушащийся мир одной только силой духа и воли. Она забыла, как сгибаться. Она не знала, как быть не сильной. Он провёл рукой по ее спине, провёл пальцами сквозь волосы и прижал ладонь к ее затылку.


"Расскажи мне", сказал он.


"Он всегда один и тот же", сказала она и замолчала. Капли, падающие с мокрых деревьев, подчёркивали темноту. Уим снова начал суетиться, и она высвободилась из рук Малдера. "Я не хочу думать об этом", сказала она. Повернулась и вынула бутылочку из кастрюли, перекатывая её между ладонями.


"Это могло бы помочь", сказал он, наблюдая, как она ногой отодвигала от стола стул. "Если бы ты осмыслила, то менее вероятно была бы…"


"Давай". Она резко прервала его, протянув руки. Он замолчал, понимая намек. Она была слишком уставшей, чтобы слушать его неубедительную психологию, и слишком вежливой, чтобы сказать ему засунуть её куда подальше. Он отнял Уима от своего плеча и вручил его ей.


"Тебе нужен полноценный сон, Скалли", сказал он, садясь на край стола. Она опустилась на стул, устраивая Уима в сгибе руки. Малдер почувствовал, как при виде них его окутала знакомая нежность. Они всегда были красивы для него, но невозможно было не заметить темные круги под глазами Скалли. "Ты изнуряешь себя".


Она отвела взгляд и выпустила тяжелый нетерпеливый вздох, прижимая резиновую соску к губам Уима. Уим корчился, отворачиваясь от предлагаемой молочной смеси с раздражительным криком. Скалли выпустила ещё один расстроенный вздох и с силой поставила бутылочку на стол.

 

"Скалли..."

 

"Возьми его".

 

"Скалли, всё хорошо…"

 

"Просто возьми его…"


Уим протестовал уже во всю глотку, и Малдер наклонился, чтобы взять его. Скалли немедленно встала и отошла от стола, прижав руку к губам. Малдер не знал, видел ли он когда-либо ее такой беспокойной, это сильно расстраивало. Он мог чувствовать в комнате ее напряженность, как вибрацию. Слегка подбрасывая ребенка против плеча, он наблюдал, как она вышагивала по кухонному полу. Прежде чем заговорить он подождал, пока Уим снова не замолчал.


"Когда был последний раз, когда ты покидала квартиру?" спросил он.


Она удивленно подняла взгляд. "Мы вчера выходили", сказала она.


"Нет", сказал он, беря бутылочку. "Я имею в виду сама. Без этого парня".


Она не ответила ему, ее лицо было озадаченным. Это был риторический вопрос, в конце концов. Они оба знали, что она не была вдали от Уима больше нескольких минут, начиная с его рождения. Она всюду носила его с собой; когда они выходили на улицу, она держала его близко к телу, сажая его в сумку-кенгуру и нося на груди; дома она носила его с собой из комнаты в комнату в его авто-кресле. Она даже не ходила в душ, если Малдера не было, и если он не мог присмотреть за ним несколько минут, которые потребовались бы ей, чтобы намылиться и ополоснуться - он сомневался, что она позволяла себе повторить процедуру.


Он поднимал этот вопрос прежде, когда она отклонила предложение своей матери посидеть с Уимом, чтобы они вдвоём могли сходить куда-нибудь поужинать. Свирепость, с которой она отвергла эту идею, поразила их всех, и, в конце концов, Мэгги, чувства которой были ранены, уехала, а Малдер прошёл квартал и купил еду на вынос. Сейчас он наблюдал за Скалли, ожидая ее реакции.


Скалли ослабела, ее плечи резко опустились, голову она отбросила назад, стоя в позе поражения. Малдер сел на оставленный ею стул и уложил ребенка на бедро, снова прижимая соску к его розовому ротику. Уим сморщил личико, отказываясь от бутылочки с ещё одним раздражительным кряхтением. Малдер осторожно потряс под ним коленом, напевая "хорошо, хорошо, хорошо" и глядя на Скалли.


"Может, нам стоит поехать", сказал он. Никакого акцента. Никакой интонации. Просто предложение. Она подняла голову и внимательно посмотрела на него.


"В Хаттерас", уточнила она.


Он кивнул, слыша в ее голосе намек на принятие. Он знал, что идея была заманчивой для неё. Иначе она не упомянула бы ему об этом ранее, ее голос был замаскирован преднамеренной беспечностью и расстройством. Может, это была и не такая плохая идея. Он не работал с тех пор, как ушел из Бюро, а она официально была в декретном отпуске до конца октября. Время не было проблемой. Может, неделя на пляже была именно тем, в чем они нуждались.


Скалли вздохнула, не готовая сдаваться. "Я не знаю..."


"Ты должна уехать отсюда, Скалли", сказал он, глядя на ребенка. Веки Уима сонно закрывались и трепетали, поскольку он боролся со сном. Упрямый, с усмешкой подумал Малдер. Прямо как его мама. "Ты застряла в этой квартире уже четыре месяца", сказал он. "И это может быть неплохо - неделя на пляже". Он помолчал и глянул на неё. "Я уверен, что мы сможем предпринять любые предосторожности, чтобы всё было безопасно, если это… "


"Нет", сказала она, качая головой. "Нет, я не только из-за этого".


Он смотрел на неё. "Тогда из-за твоей мамы?"


Она размяла шею, пожимая плечами. Выпрямившись, она подошла к ним и нежно положила руку на головку Уима. "Из-за моей мамы, из-за моего брата...", она глянула на него, "из-за Уима... из-за нас...", она остановилась, ее рука скатилась и легла на его колено. "Это очень много", сказала она. "Я не знаю".


Он кивнул, ничего не говоря. Он испытывал желание спросить ее, что она подразумевала под словом 'нас', даже если уже знал. Она подразумевала все вещи, о которых они не говорили - все вопросы, проблемы, споры, надежды и страхи, что висели нетронутыми, нерешенными между ними, включая и тот факт, что они тщательно избегали разговора в любое время, когда он назревал.


Как сейчас.


"Твой брат будет там?" спросил он, создавая обычное уклонение от темы. Мысль о проведении недели с Биллом Скалли не была той, которой Малдер наслаждался. Билл Скалли терпеть его не мог с первого раза, как они познакомились.

 

"Нет", ответила она, поджимая губы. "У нас просто есть разногласия, которые моя мать хочет сгладить, и я знаю, что это произойдёт..."


Он протянул руку, чтобы прикоснуться к ее лицу и заставить посмотреть на него. "Я думаю, нам стоит поехать", сказал он. Она уставилась на него, глубоко вдыхая и задерживая вдох. "Я думаю, нам стоит поехать", снова сказал он. Она выдохнула.


"Моя мать будет там с нами", предупредила она.


"Я знаю".


"Она поднимет много вопросов, на которые я - мы - возможно, не сможем ответить…"


"Ну…" он провёл большим пальцем по ее все еще влажной от слез скуле, осторожно, чтобы держать голос невыразительным, легким. "Может, это и не так плохо, Скалли".


Она молчала, опустив глаза и пристально глядя на Уима, который наконец-то сдался сну. Она улыбнулась ему, прежде чем снова посмотрела на Малдера.


"Ты уверен?" спросила она, поднося руку к его щеке и отражая его жест. Ее большой палец поглаживал его бакенбард. "Ты уверен, что не возражал бы?"


Он повернул голову, улыбнулся в ее ладонь и оставил там нежный поцелуй. "Скажи своей маме, что мы едем", сказал он.


Она вздохнула, это был вздох облегчения, и он видел, как часть напряженности, сковавшей ее шею и плечи, нашла в этом выпуск. Она подалась вперед и прижала губы к его губам один раз, второй. "Спасибо", прошептала она.


Он притянул ее ближе и прижал к себе одной рукой. "Пойдём", сказал он, когда они отстранились. Он осторожно прижал Уима к плечу и встал из-за стола, ведя их обоих обратно к кровати.

 

 

День 2







Дата добавления: 2015-08-30; просмотров: 289. Нарушение авторских прав; Мы поможем в написании вашей работы!



Композиция из абстрактных геометрических фигур Данная композиция состоит из линий, штриховки, абстрактных геометрических форм...

Важнейшие способы обработки и анализа рядов динамики Не во всех случаях эмпирические данные рядов динамики позволяют определить тенденцию изменения явления во времени...

ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ МЕХАНИКА Статика является частью теоретической механики, изучающей условия, при ко­торых тело находится под действием заданной системы сил...

Теория усилителей. Схема Основная масса современных аналоговых и аналого-цифровых электронных устройств выполняется на специализированных микросхемах...

Краткая психологическая характеристика возрастных периодов.Первый критический период развития ребенка — период новорожденности Психоаналитики говорят, что это первая травма, которую переживает ребенок, и она настолько сильна, что вся последую­щая жизнь проходит под знаком этой травмы...

РЕВМАТИЧЕСКИЕ БОЛЕЗНИ Ревматические болезни(или диффузные болезни соединительно ткани(ДБСТ))— это группа заболеваний, характеризующихся первичным системным поражением соединительной ткани в связи с нарушением иммунного гомеостаза...

Решение Постоянные издержки (FC) не зависят от изменения объёма производства, существуют постоянно...

Ваготомия. Дренирующие операции Ваготомия – денервация зон желудка, секретирующих соляную кислоту, путем пересечения блуждающих нервов или их ветвей...

Билиодигестивные анастомозы Показания для наложения билиодигестивных анастомозов: 1. нарушения проходимости терминального отдела холедоха при доброкачественной патологии (стенозы и стриктуры холедоха) 2. опухоли большого дуоденального сосочка...

Сосудистый шов (ручной Карреля, механический шов). Операции при ранениях крупных сосудов 1912 г., Каррель – впервые предложил методику сосудистого шва. Сосудистый шов применяется для восстановления магистрального кровотока при лечении...

Studopedia.info - Студопедия - 2014-2024 год . (0.013 сек.) русская версия | украинская версия