Декабря, Дели. 9 страница
30 Мая, Ананда Нагар, программа ДМС. Во время послеобеденного отчета мы все в шеренгу по одному стояли перед Бабой, ожидая от Него детальной проверки. Когда подошла моя очередь, Он указал мне на некоторые ошибки в работе и начал бить меня своей палочкой. Генеральный Секретарь сказал мне: “Найди какое-нибудь объяснение своему поведению.”
Обычно работники отвечают следующим образом: ”Я буду лучше выполнять свою работу, Баба.,” или “Я старался как мог, Баба, но не смог получить отклик общественности,” или “Баба, Баба, Баба!” или еще какие-нибудь невыразительные предложения. В большинстве случаев еще некоторое время Баба продолжает бить. Но я самопроизвольно сказал: “Я лентяй и эгоист!” Его размах стал меньше. “Я тупой и неискренний!” Удары прекратились. “Что ты сказал, мой мальчик?” - сказал Баба. “Я изменюсь и не стану терять ни единой секунды!” - сказал я с полной решимостью. “Да-а-а-а. Очень хорошо.” После этого один Дада сказал мне: “Эти ответы Бабе были очень продуманными.” “Но я имел это ввиду,” - сказал я. ..... Во время вечернего отчета тот самый Дада попал под Бабину палку. Тут же он сказал: “Я трутень и лентяй.” Удары, удары, удары. “Я эгоист и разгильдяй!” Удары, удары, удары. “Да, да. Мы знаем это,” - сказал Баба. Удар, удар, удар. “Но я стану идеальным работником, Баба!” Удар, удар, удар. Только слова. Только слова,” - сказал Баба. Удар, удар, еще удар. Этот Дада посмотрел на меня. Я пожал плечами. “Баба, Баба, Баба!” - сказал он. Его били в два раза больше, чем обычно.
3 Февраля, 1983, Нук, Гренландия. Я был первым из работников, посетивших эту Арктическую страну, самый большой остров в мире, но это мой первый визит в Нук, столицу страны. У меня нет здесь знакомых и билета назад. В Дании я купил билет из Копнгагена до Сандре Стромфорд и обратно, но шутки ради я с собой взял ровно столько денег, чтобы хватило только на билет до Нука. Мне предстоит быть здесь всего лишь десять дней. За это время, Баба, тебе нужно создать достаточно маргов для того, чтобы заплатить за билет обратно, не говоря уже о моих ежедневных расходах. В добавление ко всему, один датчанин, которого я встретил сегодня, сказал мне: “Удачи. Редкий эскимос заинтересован в чем-либо кроме пьянок, танцев и мотоциклов.” Зима здесь суровая. Ветры настолько сильны, что половина рейсов обычно отменяется из-за погодных условий. Когда я иду по улице, мне иногда приходится держаться за дерево, чтобы меня не сдуло. Однажды мне понадобилось сорок пять минут, чтобы пройти расстояние, которое обычно заняло бы пятнадцать минут. На обратный путь у меня ушло всего пять минут, потому что я почти летел. Даже женщины здесь носят брюки, поэтому я вдвойне уникален в своих оранжевых лунги*, которые развеваются на ветру как пышная юбка. Я не могу понять, почему я не мерзну даже тогда, когда пробираюсь через глубокие сугробы. Нук называется “большим городом”, хотя его население составляет всего лишь 10 000. Всего в Гренландии проживает около 50 000, из которых 80% составляют эскимосы и 20% - датчане. К началу Второй Мировой Войны большая часть эскимосов перешла от кочевой жизни к городской, хотя это не было их собственным выбором. Это прежде всего было на руку врачам, которые столкнулись с трудностями, пытаясь спасти людей от болезней, вызванных “цивилизацией”. Так как я следую твердому правилу никогда не останавливаться в гостинице, если моя поездка связана с обучением медитации, Баба устроил так, что я “случайно” встретил одного человека, который пригласил меня остановится у него дома. (Так или иначе, независимо от того, где я нахожусь, Он всегда обеспечивает меня домом.) Я тут же начал организовывать лекции. 4 Февраля, Нук. Когда я шел по заснеженным улицам, меня окружила группа около двадцати подростков. Это была задиристая компания, жаждущая бурных приключений. Когда они начали толкаться, я ясно понял, что они собрались толкнуть меня. Им также не терпелось проверить этого странного человека в тюрбане. Знаете ли вы, что в Гренландии считается очень смешным, если кто-то упадет лицом в снег, особенно, если ему станет больно. Когда они были уже очень близко к тому, чтобы толкнуть меня, у меня появилась мысль: “Я хочу знать, кто-нибудь из вас знает хорошую песню?” Некоторые из них немного знали английский, чтобы уловить значение моих слов, и они начали переговариваться. Спустя несколько секунд они разразились эскимосской мелодией, дополняемой их жестикуляцией. После окончания я потребовал еще одну песню, и они согласились с нарастающим воодушевлением. После этого они потребовали песню от меня и я угостил их моей последней замороженной версией Баба Нам Кевалам. Я попросил их спеть со мной и вскоре мы стали друзьями. К вечеру разошелся слух об отличном парне Даде.
5 Февраля, Нук. Сегодня вечером я должен был выполнить Капалика медитацию. Единственным кладбищем в городе является центр мертвых в центре города, залитый электрическим светом, поэтому вместо него я выбрал крошечный полуостров, куда много лет назад приносили больных младенцев, которых оставляли на морозе на несколько часов. Если они выживали, они считались достаточно сильными, чтобы заслужить максимум о них заботы, если они умирали, все убеждались в том, что им лучше было умереть. Перед началом медитации я уже чувствовал, что морозный ветер пробрал меня до самых костей. Ветер был таким сильным, что сорвал с меня лунги, за которыми мне пришлось нырять. Я поймал их как раз перед тем, как море присвоило их себе, и во время этого я подскользнулся на льдине, которая заканчивалась темной массой качающихся волн. В последний момент моя нога попала на ледяной выступ, остановив мое падение. Я осторожно проложил свой путь назад, и приготовился к медитации не используя ничего, чтобы укрыться. После одной или двух минут я не чувствовал больше интенсивного холода. Через тридцать минут, когда я закончил практику, ко мне вернулось ощущение моего тела, которое начало так трясти, что я не мог им управлять. Не в состоянии находится в вертикальном положении, я приволок себя до ближайшего дома, который был мне предоставлен специально на эту ночь. Переступив порог, я лег у входа на пол, оттаивая перед тем, как двигаться по направлению к моей комнате. На следующее утро я чувствовал себя прекрасно. Не важно, с какими трудностями я сталкиваюсь во время медитации, я никогда не заболеваю.
6 Февраля, Нук. Этим вечером у нас была групповая медитация. Глубокое молчание было впечатляющим, учитывая, что это был их первый подобный опыт.
11 Февраля, Нук. Во время моего предыдущего визита на юг Гренландии большое количество людей научилось медитации. Я не думал увидеть кого-нибудь из них в этот раз, потому что зимой туда можно добраться только самолетом. Вчера у моей первой инициированной появилась неотступная мысль обо мне и о Бабе. Только из-за этой мысли она прилетела сюда в надежде найти меня. Когда она увидела меня сегодня, она, так же, как и все остальные, была очень удивлена тому, что ее интуиция оказалась права. Говорят, что для преданного все возможно, даже самое невероятное.
12 Февраля, Нук. Сегодня был сформирован комитет юнита, выбранный из тех сорока маргов, кто научился медитации за эти девять дней моего пребывания. Предположение об отсутствии интереса среди эскимосов оказалось неверным. Около 80% этих новых маргов - эскимосы, точно отражая их процент в составе населения. Я разговаривал с сестрой – лидером этой группы: “Извини, но у меня нет денег, чтобы вернуться в Сандре Стромфорд. А мне нужно лететь завтра вечером.” “Вау, Дада!” - воскликнула она. “Что ты собираешься делать?” “Да не я,” - засмеялся я. “Об этомя и собираюсь у тебя спросить.” “Но я всего лишь студентка... “ “Можно взглянуть на твой язык?” Она показала его мне. “Выглядит как здоровый язык. Возможно, будет какой-нибудь результат, если спросить маргов. Но не дави на них. Они должны давать согласно их чувствам.” Она широко улыбнулась и тут же покинула комнату.
13 Февраля, Нук Эта сестра забежала ко мне рано утром со словами: “Дада, полюбуйся, мы собрали половину стоимости твоего билета! Возьми, пожалуйста.” “Спасибо. Только посмотри, как Баба помогает.” “Да... А как ты собираешься найти остальную сумму?” Я засмеялся и сказал: “Это снова мой вопрос к тебе.” “Но... я уже у всех попросила.” “А как насчет того, чтобы вернутся к ним и спросить совета, как найти вторую половину?” “Но авиакассы закроются через четыре часа. “Если ты сделаешь все, что можешь, Баба все устроит. И запомни - никакого давления!” - сказал я. ..... Когда в конце концов она гордо преподнесла необходимую сумму, у нас было ровно столько времени, чтобы добежать до офиса авиалинии и прошмыгнуть в дверь как раз в тот момент, когда ее собирались закрыть. Все это говорит, в общем-то, о многих вещах.
20 Февраля, Осло, Норвегия. Сегодня второй и заключительный день нашей лыжной программы, которую я организовал здесь в Норвежских Альпах как часть моей регулярной спортивной и приключенческой программы.* Я катался на лыжах всего два раза в моей жизни. Первый раз это было этой зимой, когда я проводил однонедельный поход в Швейцарских Альпах. Здешние марги - норвежцы, про которых все говорят, что они рождаются с лыжами на ногах. Мы проводили продолжительные гонки, чтобы мне можно было принимать участие, они дали мне щедрое преимущество в одну минуту в каждом забеге. *В это время я работал секторальным секретарем Клуба Спорта и Приключений Духовных искателей. Два или три раза в месяц мы организуем поход на выходных в разные районы нашего сектора. Программы абсолютно разные - от альпинистских походов, походов на лошадях, пеших походов по лесу, спортивных состязаний до полного тренинга по приемам помощи в чрезвычайных обстоятельствах, первой медицинской помощи, самозащите и школе выживания, высокой философии и коллективной дисциплине. К концу дня, пытаясь выяснить насколько быстро я могу ездить, я приказал себе не позволять сворачивать ноги вовнутрь, то есть не позволять себе снижать скорость ни при каких обстоятельствах. Вскоре я ехал быстрее всех на горе. Это было весело. Единственной проблемой было то, что я не научился как следует делать поворот. Потому что я не мог объехать каждого лыжника, мне приходилось кричать людям впереди меня: “Берегись! Берегись!” Когда они видели меня, они прыгали в сторону. Хорошо работающая, хотя и эгоистическая система. В конце концов я приблизился к последнему повороту, уверенный в том, что я улучшил свой прежний рекорд по крайней мере на две минуты. Однако, когда я завернул за угол, я был в шоке. Прямо передо мной стоял учитель с группой студентов, которых было около сорока, и рассказывал им о чем-то тонком, что требовало их полного внимания. Никто из них не услышал, как я закричал: “Берегись! Берегись!” и через секунду я налетел на них. В последний момент они заметили меня и разбежались в рассыпную. Один из них оказался недостаточно быстрым. Моя лыжа зацепилась за его; моя голова неслась вперед в то время, как он был сметен с пути; и затем мои ноги все еще с лыжами оказались над моей головой в тот самый момент, как я высоко в воздухе перелетал через забор. Здесь я должен заметить, что все дороги открыты и заборы возведены только там, где есть пропасть или обрыв. Таким образом, когда я пролетал над тем забором, думая о Бабе, я находился в блаженном неведении о том, что я шутил со своей милой смертью. Какие только неприятности мы, дети, не причиняем нашему Отцу. Он был вынужден спасти меня ради немногим лучшей работы в будущем, устроив мое падение вниз головой таким образом, что мои лыжи зацепились за ветки дерева; я закончил свою дистанцию, повиснув вниз головой всего в нескольких сантиметрах от земли. Все выходные один четырнадцатилетний парень был во мне особенно заинтересован; мы обычно вместе катались. В этот раз он остался далеко позади меня. Как только он догнал меня, он увидел меня свисающим с дерева и заорал: “Вау, Дада! Как у тебя так получилось?” “Я предпочел бы рассказать тебе об этом немного позднее,” - сказал я. “А сейчас как насчет помощи, брат?” Выбираться оттуда было почти так же опасно, как и попасть туда, но после нескольких минут выматывающих нервы усилий мой юный друг поставил меня на ноги. Я не подозревал, что все от начала до конца, включая мой кратковременный полет, произошло на глазах около двухсот лыжников, ожидающих у канатной дорожки. Когда я скатился вниз, меня встретили бурными аплодисментами. Единственным объяснением тому, что Он снова и снова спасает таких сумасшедших как я, может служит то, что нормальные консервативные люди не хотят вести такого рода тантрическую жизнь, когда никогда не знаешь, что может случится в следующий момент. У Бабы просто нет выбора.
5 Марта, Париж, Франция. Вчера ночью, когда я один спал в шестиместном купе на своем рюкзаке, меня разбудили возмутительным способом. Мощная вспышка света ударила мне прямо в лицо. Я тут же открыл глаза, сел и ясно разглядел человека с фотоаппаратом. Не оставив мне ни одного франка за услуги и даже не подарив мне улыбки, он развернулся и бросился прочь из салона. Я тут же вскочил и побежал за ним вслед, не имея малейшего представления, зачем я это делаю. В то время, когда я мчался как леопард в поисках по коридору, я пробежал мимо медленно идущего в противоположном направлении человека. Когда я добежал до тамбура, я вдруг подумал: Какой же я медленный! Это был человек с фотоаппаратом, сбивший меня со своего следа, действуя против моих ожиданий. Я развернулся и помчался назад как раз в тот момент, когда я увидел, как он исчез за дверью в другой вагон. Я кинулся к двери и повернул ручку, но обнаружил, что он закрыл дверь с другой стороны. Я не сдаюсь так быстро, подумал я, и бросился назад в свое купе, открыл сумку и взял копию ключа, подходящего одновременно к туалету и к дверям между вагонами. (В силу того, что я провожу очень много времени в поездах, я думаю, что мне очень удобно иметь копию этого ключа.) Быстро подбежав к закрытой двери, я открыл ее и попал в следующий вагон. Хотя я обыскал весь следующий вагон, я не мог среди спящих подозреваемых найти настоящего шпиона. Полный удивления, но нисколько не расстроенный, я вернулся на свое место. Хотя я сделал все, что было в моих силах, эти парни снова взяли верх. Я посмеялся над тем, что им стоило таких усилий, что бы вести дело о таком беззаботном и безвредном парне. Они считают меня опасным радикалом, не отдавая себе отчет в том, что революция, которой я посвятил себя, чисто духовное явление.
25 Марта, Калькутта. Снова в Калькутте. Сегодня во время отчета Баба разделил Дад на две группы. Баба сказал, что каждая группа должна обвинить членов другой группы в недостаточной скорости работы. Так как критицизм - это естественная низшая тенденция, каждый с жаром взялся за выполнение поставленной задачи. Я стоял прямо перед Бабой, в двух футах от Него. Другие Дады выкрикивали обвинения и упреки на хинди и бенгали. Так как эти языки - мое слабое место, я молчал, предпочитая поедать глазами Бабу. В течение примерно десяти минут я не отрываясь смотрел на Него, испытывая все более высокие состояния сознания. В это время комната была наполнена всякого рода эмоционально окрашенными словами. Бабино состояние полностью менялось; Он то хмурился, то улыбался, то покачивал головой в знак согласия, то говорил: “Вот так, вот так!”. Вдруг Он посмотрел прямо на меня и сказал: “А ты? Куда ты смотришь?” Я громко рассмеялся и сказал: “Я смотрю на своего самого любимого человека.” “А? Что ты сказал?” “Я смотрю на Тебя, Баба.” “Нет, нет, нет. Ты тоже должен играть. Ты не освобожден.” Я мгновенно повернулся к работникам группы противника и громко сказал: “Вы подобны кучке несчастных муравьев, вы не используете ни капли вашего потенциала; плещетесь в застойном пруду и с каждым днем становитесь все грязнее и грязнее, наслаждаясь своим бесполезным существованием, и произносите высокие слова о том, как вы перенесли несколько веточек и листочков, а после этого набрасываетесь на лежащий рядом кусочек сахара и лижете, и лижете его до тех пор, пока вам не становится плохо, потом вы голодаете (“сегодня же голодание, и в любом случае нужно голодать, говорите вы”), и гордитесь тем, что передвигаетесь с места на место, с усердием приводя все в беспорядок на каждом новом месте!” В то время, как я говорил, все смеялись, и Баба повторял: “Полюбуйтесь только... только полюбуйтесь... “ “Короче,” - сказал я, - “вы хуже свиней, валяющихся в грязи, потому что те, по крайней мере, закончив свою жизнь дают немного белка мясоедам.” Я повернул свое лицо к Нему. Он выпятил вперед челюсть, поджал губы и сказал: “Да, верно замечено.” Он подал другим знак рукой, и они продолжили. Мне можно было снова вернутся к своему молчанию, и я погрузился в созерцание Анандамуртиджи. ..... В связи с этим мне вспомнилась история о том, как один брат посетил Бабу в тюрьме несколько лет назад. Это был индийский брат по имени Раджеш, мягкий и тихий по характеру. После того, как он провел пять минут в Бабиной камере, охранник сказал: “Время окончено. Вы должны покинуть помещение.” “Раджеш, - прошептал Баба, - по правилам тебе полагается десять минут. Скажи ему твердо, чтобы он не беспокоил нас.” Посмотрев на охранника, Раджеш вежливо сказал: “Пожалуйста, не беспокойте нас.” Охранники засмеялись. Тогда один из них сказал грубо: “А сейчас, парень, поднимайся и выходи.” “Раджеш, ты должен накричать на них.,” - сказал Баба. “Пожалуйста, не беспокойте нас,” - немного громче сказал Раджеш. Охранникам это не понравилось. Их начальник напряженно сказал: “Следуй тому, что тебе говорят. Уходи!” “Я просил тебя закричать,”- сказал Баба. “Тебе нужно сделать это гораздо громче.” “У вас нет права прерывать меня!” - закричал Раджеш. “Вы нарушаете правила и идете против нравственности!” За всю свою жизнь он никогда так громко не кричал. “Ты не имеешь права критиковать нас!” - ответил охранник. “Убирайся, или мы применим силу.” «Раджеш, ты должен использовать всю свою силу и весь свой гнев,” - сказал Баба. Раджен встал во весь рост, и, указав пальцем на охранников, с горящими глазами и громовым голосом заорал: “Убирайтесь отсюда, животные! Иначе вам придется страдать всю свою жизнь!!” Без лишних слов охранники потупили взгляд, развернулись и поспешно вышли из камеры, толкая друг друга, оставив Бабу и Раджеша в покое. “Хорошо сработано, мой мальчик, хорошо сработано,” - сказал Баба.
2 Сентября, Франкфурт, Германия. Мой главный офис открыл сегодня суповую кухню для бездомных людей.
11 Октября, Торонто, Канада. Я помогаю здесь одному нашему сотруднику, который пытается получить политическое убежище. У меня были некоторые сомнения в правильности нашего подхода, и две недели назад я позвонил в Калькутту. Я попросил Даду Рамананду рассказать Бабе о нашей стратегии и передать нам Его реакцию. Когда я позвонил через неделю, Раманандаджи сказал: “Извини, но в эти дни Баба был настолько занят, что у меня не было возможности спросить Его. Позвони через несколько дней.” Три дня назад я снова позвонил Раманандаджи, и он сказал: “У меня опять не было возможности, пожалуйста, перезвони мне.” По его тону я понял, что он не хочет говорит о нас Бабе. Я был в отчаянье и подумал: “Баба, помоги, пожалуйста.” Сегодня я позвонил Рамананде, и он сказал возбужденно: “Это забавно. Честно говоря, я не решался спрашивать Бабу. Но сразу после твоего звонка Он вышел из комнаты и спросил: “Кто только что звонил?” За все эти годы Он не разу не поинтересовался телефонными звонками. Я назвал твое имя, и до того, как я начал объяснять твой вопрос, Баба сказал: “Да, я знаю, что они пытаются сделать. Это хорошо. Скажи, чтобы они продолжали свои попытки.” Конечно, впечатляет то, что Баба знал, что мы делали, но наибольшую важность я придаю тому факту, что без Его личного вмешательства мы никогда не получили бы ответ.
23 Ноября, Оулу, Финляндия. Я остановился в доме человека, которого только вчера научил медитации. Этим утром, после принятия душа, он подошел ко мне и сказал: “Дада, я почувствовал необычные вибрации в ванной комнате. Что их вызвало? Возможно ты делал какую-то особую «ванную» медитацию?” “Вы что-нибудь слышали в то время, как я находился в ванной комнате?” - спросил я. “Нет. Я должен был что-то услышать?” “Я хочу сказать, не доносилось ли из ванной какого-нибудь звука?” “Нет. Когда ты принимал душ, я находился в спальне. Оттуда можно услышать только нечто, сравнимое по громкости со взрывом.” “Тогда удивительно. Действительно, после принятия душа, я всегда повторяю особую мантру. Но я не думал, что кто-нибудь может заметить ее воздействие на саму ванную комнату.” “Это, наверно, сильная мантра! Пожалуйста, научи меня!” Хотя обычно я учу этой мантре людей, достаточно продолжительное время выполняющих медитацию, в этот раз я встретился с человеком, жаждущим новых переживаний даже в ванной комнате; я объяснил ему: “Принятие душа - это как новое начинание. Повторение мантры подготавливает нас к грядущему дню, погруженному в Бога. Мне нравится это чувство. Перед тем, как вытереться, мы поворачиваемся лицом к солнцу или любому другому источнику света и повторяем эту мантру, сопровождая ее набором определенных жестов.” После этого я научил его самой мантре.* *Внизу приведена сама мантра: Питри пурушебье намах, риши девебье намах Мое почтительное приветствие предкам, мое почтительное приветствие первопроходцам и мудрецам (в мирской и духовной сферах)
Брамарпанам, Брамахавир само жертвование есть Брама ( Бесконечное Высшее Сознание), то, что жертвуется, является Брамой
Брамагнао Браманахутам Огонь, поглощающий жертву, есть Брама и тот, кто жертвует есть Брама
Брамаева тена гантавьян Цель жертвования есть Брама
Брамакарма самадхина. Когда работа Брамы будет окончена, наступит самадхи (самопостижение).
ГЛАВА 17 ЗАБЫТЬ И ВСПОМНИТЬ. 6 Апреля 1984, Калькутта. Когда Баба каждый раз спускается по лестнице, направляясь на прогулку, Он проходит мимо двери, за которой я часто стою. Чтобы видеть Его, я оставляю эту дверь немного открытой. Он обычно останавливается напротив, разговаривая с работниками. Я чувствую, что Он делает это только для того, чтобы доставить удовольствие тем, кто смотрит через щель. Однако сегодня Баба прошел мимо не остановившись. Я видел Его только в течение нескольких секунд. Сразу же после того, как Он пропал из моего поля зрения, я закрыл глаза и начал медитировать. В моем теле возникла волна энергии, остановившаяся возле макушки, где она продолжала пульсировать все полчаса моей медитации. Когда я открыл глаза, мощные вибрации прекратились.
14 Апреля, Калькутта. Эти три дня я хватаюсь за любую возможность увидеть Бабу даже на очень короткое время. Увидев Его, я сразу же сажусь медитировать. Тут же возвращается пульсирующее ощущение. Это мое собственное доказательство того, что тело Бабы отличается от тела обычного человека. Просто взглянув на Него, я чувствую в себе духовную перемену. Сейчас я понимаю настоящую ценность и физического созерцания Гуру, и представления Его в разуме.. Да, я понимаю это. Но есть ли какой-нибудь смысл пытаться объяснить это другим? ..... Когда я упомянул о моих открытиях в разговоре с Дадой Амалвикашанандой, ему пришло на ум его собственное переживание - не на ту же тему, но перед той же самой дверью. “Интересно, - сказал он, - но несколько недель назад Баба разбил мое эго вдребезги за этой дверью. В тот раз я в числе немногих разговаривал с Бабой. Он начал кричать на меня по поводу моей плохой работы. Я был очень смущен, думая о том, что все это слышат. И тихо, очень тихо, я сказал Ему: “Баба, извини, но, может быть, будет лучше отчитать меня внутри дома; соседи слышат, и они могут неправильно понять нас.” “Баба поднял брови и резко сказал по-английски: “Престиж, А? Престиж...” “Он подождал, пока Его слова дойдут до меня. И после этого, не заходя внутрь дома, он продолжил кричать на меня, но Его голос стал громче в три раза.”
20 Мая, Токио, Япония. После восьми лет работы в Европе, меня перевели в Дальневосточную Азию на должность секретаря по общественным связям с параллельными обязанностями секретаря по публикациям и медицине.* Хотя наш главный офис находится в Японии, самое большое количество маргов живет на Тайване. Это назначение очень интересно для меня с точки зрения знакомства с новой культурой. Я думаю, что оно оказывает на меня радикальный психологический эффект, потому что человеческие отношения на востоке полностью отличаются от того, к чему я привык. До этого времени мне можно было позволить себе быть индивидуалистичным, бескомпромиссным, и даже резким и амбициозным. Здесь все совсем не так. Эти качества среди японцев, китайцев и корейцев считаются недопустимыми.** *Сектор Дальневосточной Азии состоит из Японии, Тайваня, Южной Кореи, Гонконга, Макао, Китая, Тибета, Монголии, Северной Кореи и Азиатской части России. Мы могли работать только на десяти процентах территории сектора в силу того, что пять последних стран, занимающих 90% географической территории сектора находились под гнетущим правлением коммунистов. ** Мои ожидания оказались верными, но перемены во мне самом не наступили так легко, как я того ожидал. Несмотря на то, что внешне мое поведение изменилось достаточно быстро, самым важным было изменение моего разума. Восточные люди редко прямо высказывают то, что они собираются сказать; большинство из низ более чувствительны, чем люди запада. Если попытаться описать изменения моего сознания, то для того, чтобы жить и работать с этими людьми, мне пришлось стать более молчаливым и научиться слушать свой внутренний голос. Этот процесс был настолько глубоким, что даже семь лет спустя, когда я пишу это, я не чувствую, что я завершил его. Точно так же, как я овладел испанским и итальянским во время работы в Европе, здесь я выучил разговорный японский, и позднее китайский. Я думаю, что изучение этих языков сыграло значимую роль в процессе изменения сознания.
7 Августа, Токио. Этим вечером в джагрити состоялся Домашний Концерт. Программа включала в себя пантомиму, игру на ситаре, индийском инструменте, и современный танец.* *Это была наша первая программа из серии Домашний Концерт, которая продолжалась в течение семи лет один раз в месяц, но иногда она проводилась каждую неделю. Благодаря этим особым концертам, Движение Возрождения Художников и Писателей стало известно большинству прогрессивного населения Токио. Я назвал их особыми потому, что эти концерты были единственными неформальными мероприятиями, на которых не курили и не пили спиртное, на которых исполнители знали, что на них будут смотреть с полным вниманием, и после которых обычно был прекрасный вегетарианский ужин, когда у людей появлялась возможность пообщаться друг с другом.
17 Октября, поезд из Дели в Калькутту. Песня, вдохновленная вчерашним путешествием в поезде в переполненном вагоне второго класса:** В индийском поезде Люди спят лицом к лицу, Всю ночь упираясь друг в друга головами и ногами, Они хорошо приспосабливаются.
Ужасно видеть людей, набитых в вагон как сардины в бочке, Делящихся своим лепешками и бобами. Ужасно видеть, как одни спят в грязи Ради того, чтобы другие богатели.
Припев: Любящие жизнь не принимают существующий порядок вещей, Те, кто принимает, не хотят расти, Не остается никаких сомнений: Мы должны начать движение за установление Праута.
Эти вонючие распущенные капиталисты - Чтобы спасти от деградации, Их необходимо хорошенько отходить палкой, Иначе человечество скоро будет погублено.
Но не волнуйтесь, Джимми и Джо, Есть смысл в этом болезненном шоу. Постижение придет через конфликт. Жалейте людей с огромными наличными.
Припев.
Плохое создано, чтобы пробудить хорошее, Без него мы никогда бы не узнали, что мы должны делать. Без черного не видно белого. Без любви не постижим страх.
Что вы ответите на вечный зов, Вы должны определиться - Посредственности становится гораздо меньше, И за нескончаемыми проблемами мы видим смысл.
ПРАУТ, ПРАУТ: Отбрось сомнения. Кричи о ПРАУТе, Расти для ПРАУТа, Борись за ПРАУТ, Вставай за ПРАУТ.*** ** За последние несколько лет я написал много песен.
|
