Глава 26 На том конце радуги

Мелоди откатила зеркальные дверцы вправо.

– Большую или маленькую?

Кандис сдернула с носа узкие солнечные очки в белой оправе и воззрилась на нее. «Ну а ты как думаешь?»

– Маленькую, конечно!

Кандис схватила маечку, скатала ее в комок размером с «Tic Tac» и запихала в камуфляжную спортивную сумку.

Мелоди выглянула в окно и посмотрела на белый домик на той стороне улицы. Окно Джексона было открыто. Колыхнулась занавеска. Сердце у Мелоди подпрыгнуло. Неужели он решил пропустить ознакомительную беседу для лагеря «Крещендо» ради того, чтобы ее проводить? Занавеска колыхнулась снова. «Нет, просто сквозняк…»

– Эй, не отвлекаемся! – Кандис щелкнула пальцами. – Черные легинсы. С молниями внизу. В шкафу со штанами, в той половине, где штаны в облипку.

Мелоди уложила штаны рядом с джинсовой жилеткой. Что-то подмигнуло ей со дна сумки.

– Бюстье с блестками?

Кандис стояла перед зеркалом и размышляла над черной широкополой шляпой.

– Когда блестки зовут, следует повиноваться зову. А позвать они могут в любой момент, уж поверь моему опыту!

Она вышвырнула шляпу в окно, как прошлогоднюю летающую тарелку.

– Меньше чем через сутки я уже буду кушать в бистро шоколадные круассаны и беседовать по-французски с крутыми гарсонами!

Мелоди вздохнула и плюхнулась на розовую постель с оборочками.

– Мне надо передохнуть!

Она крепко прижала к груди белую атласную подушку.

Кандис плюхнулась на кровать рядом с сестрой. Она вытащила перышко из волос Мелоди.

– Я буду скучать по тебе, чудачка!

И обняла Мелоди. Крепко-крепко.

Мелоди вдохнула аромат «Black Orchid». Может быть, если вдохнуть достаточно глубоко, этот запах останется с ней до августа?

– Мы же договорились, никаких прощаний?

Кандис кивнула и шмыгнула носом. О чем она думает? Тоже о последних десяти месяцах? За которые они сблизились сильнее, чем за все предыдущие пятнадцать лет? О переезде в Орегон? О том дне, когда они повстречали Джексона? О том, как Джексон превратился в Хайда? О том, как они вместе основали КРУТ? О том, как они узнали, что они – не родные сестры? И решили, что это неважно?

Мелоди приподнялась на локте и посмотрела на веки Кандис, присыпанные блестками.

– Каждый день, независимо от того, где ты будешь, заходи в интернет-кафе и рассказывай мне, чем ты занимаешься.

Кандис заморгала, быстро-быстро.

– Во всех подробностях. С картинками. И только правду.

– Ну конечно! – пообещала зачарованная Кандис.

Сирена – нормалка: один – ноль.

С улицы донеслось шипение тормозов.

Мелоди с Кандис застыли. «Ну все! Раз… два… три!» Мелоди спрыгнула на коврик из овечьей шкуры и зарылась в мех пальцами ног с неотполированными ногтями.

– Карета подана! – крикнула снизу Глория.

Кандис застегнула сумку и пихнула ее к Мелоди.

– Ну все, если ты с таким гардеробом не станешь рок-звездой, ты для меня умерла!

Глория и Бо ждали ее у входной двери. Оба всхлипывали.

– Завтра вечером увидимся в Сиэтле! – сказала им Мелоди. – А дальше – Портленд, Сан-Франциско, Анахайм и Сан-Диего!

И все равно, она сама проглотила комок в горле величиной с конскую пилюлю. Несмотря на то что родители будут на каждом концерте и станут ездить вслед за их автобусом, для их семьи это был конец эпохи. Мелоди впервые в жизни отправлялась в самостоятельное путешествие. Ее мир уже никогда не будет маленьким – пробуждающийся талант об этом позаботится. Он, как скаковая лошадь, нуждался в тренировках, чтобы раскрыть весь свой потенциал. Нуждался в пространстве для того, чтобы набрать скорость. Сайлем сделался для нее слишком тесен. Каждый шаг навстречу своему будущему уносил ее все дальше от прошлого.

Бо взъерошил волосы дочки, и без того растрепанные.

– Смотри, не напивайся там!

– И наркотики не пробуй! – добавила Глория.

– И не носи толстовок! – крикнула сверху Кандис. Она не стала спускаться, чтобы никто не видел, что глаза у нее на мокром месте.

Они рассмеялись и обнялись. Расцеловались на прощание. «Мне будет вас не хватать!» Родители обещали отправиться в путь, как только проводят Кандис в аэропорт. Семья отсылала Мелоди навстречу ее новой семье. Это было доказательство, что высшее проявление любви – это отпустить на волю. Именно то, чего явно не хотел делать Джексон.

 

Дверь бордового автобуса с шипением распахнулась, и наружу, в душный солнечный день, вырвалось пронзительное вступление к «Paradise City».

Из автобуса выскочил Гранит.

– Давай помогу! – сказал он и потянулся за багажом. Но Мелоди упорно волокла свою сумку сама, словно там был труп.

– Ты ж теперь менеджер группы! – поддела она. – Таскать сумки – это обязанность администратора!

Гранит отобрал у нее сумку и вскинул ее на плечо. Это напомнило Мелоди тот вечер, когда они встретились впервые и когда Гранит вынес ее с танцпола.

– Ну, пока мы не нашли себе администратора, буду работать за двоих!

– Я вынуждена буду поговорить об этом со своим другом Лео!

– Ну и пожалуйста, – сказал Гранит, закинув сумку в багажник автобуса. – Ты готова?

Он улыбнулся так, словно готовил ей сюрприз. Но Мелоди-то знала, что он просто пытается сдержать возбуждение. Пытается оставаться невозмутимым. Сдерживает желание вскарабкаться на крышу автобуса и завопить: «Мы едем в турне!!!» Она это знала потому, что сама испытывала то же самое.

– Приветствуем вас на борту нашего лайнера! – крикнула Девять с Половиной, перекрывая «Guns N’Roses». Они с Сисси стояли на черных кожаных диванах и клеили афиши «Свинцовых перьев» к деревянным шкафчикам. Сейдж собирала новенькую искусственную елку. Ее колючие ветки готовились принять дары от друзей, которых им еще только предстояло встретить. В автобусе пахло кожей и карамелью – запах, который отныне для Мелоди всегда будет ассоциироваться с началом пути.

Кроме диванов и небольшой кухоньки, в автобусе было шесть коек, по три с каждой стороны. Койки больше напоминали полки в шкафу у Кандис. А за ними стояли две мощных колонки «Bose». Все было просто замечательно!

– Ну что, поехали? – спросил Гранит и завел мотор. Он был у них не только менеджером и грузчиком, но еще и водителем.

– Поехали! – откликнулась группа.

Мелоди открыла окно и посылала воздушные поцелуи своей семье. Ей махали и слали поцелуи в ответ. Она высунулась в окно, чтобы в последний раз посмотреть на дом Джексона, просто на всякий случай. Но нет, Джексон и теперь не показался.

Автобус тронулся. Сейдж разлила по стаканчикам шоколадное молоко.

– За «Свинцовые перья»!

– За «Свинцовые перья»! – отозвались подруги, чокнулись картонными стаканчиками и дружно выпили.

Гранит вырулил на магистраль, ведущую в Портленд. Теперь это было не просто шоссе – это был путь безграничных возможностей!

– Попрощайтесь с Сайлемом! – сказала Сисси.

Сейдж с Девяткой забрались на диваны и принялись махать в окно. Но не Мелоди. Мелоди прошла вперед и села рядом с Гранитом. Она поклялась себе отныне никогда не оглядываться назад.

И тут у нее зазвонил телефон.

Номер принадлежал Джексону, но голос – бодрый и громогласный, – голос принадлежал Ди Джею.

– Вы че, уехали? Без меня? – осведомился он. Где-то на заднем плане гремела гитара.

Мелоди расхохоталась: отчасти от удивления, но больше от облегчения. Нет, Джексон не отказался от нее – он отказался от себя. Ради нее. Вот оно, высшее самопожертвование! Это была настоящая любовь. Это было круто!

– Вообще-то нам нужен администратор, – сказала Мелоди. – Но платим мы плохо, а кормим еще хуже.

– Идет!

Ди Джей прислал эсэмэску с адресом, где он находится, и автобус повернул назад. Это был идеальный финал одной истории и великолепное начало новой. Прежней Груше пришел конец!