Навязанное нам мнение, как нужно себя вести, существует лишь потому, что мы принимаем его. Для того, чтобы человек поверил во что-либо нужно, чтобы он прочитал об этом в семи разных источниках, увидел по телевизору в пяти разных программах, либо услышал от трех разных людей, которые не связаны с друг другом, и у них нет мотива врать, т.е их одинаковое мышление не вызывает подозрений. И этого уже хватает, чтобы поверить в то, что это правда. Соответственно, если нам все говорят о нормах приличия, поведения и целях, мы даже не задумываемся о том, так ли это. Например, этика – свод бесполезных и тупых правил, которых должны все придерживаться. Эти правила лишь отбирают свободу поведения и делают из нас не людей, а роботов, без собственного мнения. Там есть правила о том, что все движения должны быть плавными, медленными и не размашистыми. Если поведение не соответствует этому, всё, человек не культурный. В реальности у каждого человека в определенные моменты правит балом определенная репрезентативная система, т.е способ мышления, визуальный, аудиальный, кинестетический. Человек обдумывает свои действия, опираясь на картинки, всплывающие в голове, звуки и голоса, либо ощущения. И каждому из этих видов мышления соответствует определенное поведение, в плане телодвижений. И тогда, человеку с определенным мышлением приходится себя сдерживать, ущемлять в правах, врать своим поведением, ведь сознательное изменение своих поз, телодвижений, тоже лож. А все из-за того, что эти правила составляли люди, для которых было нормой именно такое поведение. Это то же самое, что сказать – быть высоким не культурно.
Однажды я пошел в театр, как Вы наверное знаете, там довольно строгие, неофициальные правила на счет поведения и внешнего вида. И при небольшом отклонении, от них, особенно в гардеробе, самое минимальное, что можно схлопотать, это яростные взгляды, с язвительным неодобрением в голосе. Сам я был одет в джинсы и спортивную куртку. Со мной была девушка, которая не успела переодеться и пришла в кедах и подобающей им одежде. В десяти метрах от театра она вдруг решила, что очень хочет есть и взяла большой сэндвич. Мы уже опоздали на три звонка, после которых по правилам пускать не должны. Спектакль шел уже полчаса. Представьте, как на нас должны были реагировать. В итоге, еле как, уговорив охранка впустить нас с сэндвичем, мы подошли к гардеробу, где дама, что была со мной ещё и начала разговаривать так, будто весь театр ей должен. Я не стал изменять себе и строить изысканного интеллигента и начал общаться с работницей гардероба как обычно, с искренней улыбкой и позитивом, всем видом показывая, что сам не восторге от ситуации, но вот так вышло. При этом моя речь и движения ничем не отличались от состояния, когда я общаюсь с друзьями, в чем видна небольшая дерзость. В итоге она улыбнулась и сказала поторопиться, так как уже много пропустили. Уйти пришлось раньше. На выходе, когда я забирал вещи, она начала меня расспрашивать о том, понравилось ли нам, рассказала об одном спектакле, который должен скоро появиться и приглашала ещё раз прийти. И это была не реклама, а простое искреннее общение, так как она увидела перед собой живого человека. Большинство остальных посетителей же были как роботы. Все они работают в разных сферах, и обладают разным социальным статусом. Выходя на улицу, их движения сразу меняются. Но пока они находились там, почти все строили из себя аристократов, приглашённых на бал. Есть положительный момент, что никто при этом не ведёт себя как быдло, но когда смотришь на них, становится мерзко в душе, так как каждое движение и произнесенное слово пропитано ложью. Можно оставаться собой и при этом не создавать никому неудобства, для этого не обязательно надевать маски. В таких моментах ты ощущаешь себя свободным среди рабов, соответственно разговаривая с ними, ты доминируешь, они боятся тебе что-либо высказать на счет поведения и начинают прислушиваться.
В истины верят не потому, что они разумны, а потому, что их часто повторяют.
