КОМИССАР ПО ЗАКУПКЕ ПРОВИАНТА

Идет 1587 год. Дон Кихот, Рыцарь Печального Образа, еще не совершил своих неслыханных подвигов, не произнес знаменитых речей, а Санчо Панса еще не правил своим островом. Дон Кихот и Санчо Панса еще не перешагнули границ родной Испании, не овладели сердцами миллионов людей во всем мире. Еще не появилось и понятие «донкихотство» — понятие сложное, емкое и противоречивое. Но написаны еще сотни, тысячи статей и книг о «Дон Кихоте», среди авторов которых — Гейне, Тургенев, Мигель де Унамуно, Томас Мани. Еще не поставлены в Мадриде и Севилье памятники ламанчскому рыцарю и его верному оруженосцу.

Это вес еще впереди, ибо еще нет самого Дои Кихота, нет еще и Санчо Пансы. Они еще не существуют.

Их рождение, их существование, все их будущее зависит от сухорукого провиантского комиссара Мигеля Сервантеса, чья фигура только что привиделась нам на раскаленной земле Андалусия.

Мигель Сервантес — комиссар по закупкам продовольствия для военного флота. Он ездит по Андалусии, одной из южных провинций Испании. Должность нелегкая, — даже здесь, в наиболее богатой части страны, крестьянские амбары пусты. Вся Испания, властительница полумира, голодает. Но провиантские комиссары объезжают страну и, действуя именем короля, отнимают последнее у населения городов и деревень.

Религиозный фанатик король Испании Филипп II после изнурительных войн с Турцией и Нидерландами готовится к воине с Англией, строит флот — Великую Армаду, а мелкий чиновник Мигель Сервантес производит для нового флота обязательные срочные закупки зерна, овощей, оливкового масла.

С крестьян много не наберешь. Приходится вынуждать к продаже своих запасов церковников. Это, конечно, чревато опасностью. В городе Эспхе происходит скандал. Комиссар Сервантес требует от церковного управления города продать излишки но установленным государством цепам. А церковники не хотят расстаться даже с малой толикой своих запасов, несмотря на то, что Великая Армада готовится нанести сокрушительный удар еретической Англии. Сервантес силой берет зерно, но это сразу же ставит его под угрозу отлучения от церкви, а там — и пыток в застенках инквизиции. Гражданские власти с трудом добились прекращения этого дела — церковь была грозной силой в испанском государстве.

В 1588 году Англия покончила с испанским владычеством на море — Непобедимая Армада была разбита. А Мигель Сервантес продолжал закупать продовольствие для армии и флота. В 1594 году его назначили сборщиком недоимок. Все те же дорога, тот же мул, те же споры, счета, бумаги, постоялые дворы, грязь и невежество. К тому же ему вообще не везло. Многие сборщики налогов и комиссары по закупкам не стесняли себя в средствах, а Сервантес не только едва-едва сводил концы с концами, но даже оказался осенью 1602 года в тюрьме из-за того, что банкир, через которого он переводил в Мадрид собранные им деньги, разорился. Около трех месяцев пробыл Сервантес в севильской королевской тюрьме среди разбойников, банкротов, нищих и воров. Там, по его собственному свидетельству, он и начал писать «Дон Кихота».

В это время ему шел пятьдесят шестой год. Вся его прошлая жизнь была типичной жизнью идальго — мелкого дворянина, — отчаянно борющегося за свое существование. Испанская идальгия пережила в первой половине XVI века большую социальную и психологическую драму. В начале века нищий идальго — явление необычное, в середине века — массовое. Еще сравнительно недавно идальго могли самонадеянно заявлять, что они «будут пониже одного только господа бога, а королю не уступят ни в чем». Теперь идальго мог стать каждый случайно разбогатевший плебей, любой выскочка. Но главное было даже не в этом. Общее положение идальгии катастрофически ухудшалось, она разорялась, и все меньше оставалось у нее возможностей приложить свои силы. Церковь, флот, королевская служба — вот три пути к сносному существованию для идальго. Других не было. Сервантес испробовал эти пути, он прошел обычную для многих его современников дорогу, но так ничего здесь и не добился.

Долгие годы он прослужил солдатом, а затем — мелким королевским чиновником. Пять лет пробыл в алжирском плену, несколько раз пытался бежать. Попытки были смелыми, даже дерзкими, и все же кончались провалом. Злоключения на родине, злоключения на чужбине — вот чем оказалась заполненной почти вея жизнь. И, однако, эта длинная жизненная дорога, типичная для обедневшего идальго, привела Сервантеса к созданию «Дон Кихота».